В зал, где была назначена встреча, вошел хрупкий паренек: «Извините, режиссер задержал». Так состоялось наше знакомство с народной артисткой России Кларой Новиковой.

 

Позже она расскажет:

 

«Мама, уже беременная мною, продолжала ездить проводницей поезда, и ее напарница предсказала: «Вот и ребенок твой будет всегда в пути». Как в зеркало глядела: месяца не проходит, чтобы я не отправилась на гастроли…»

 

Всегда в пути — ив жизни, и в творчестве — таков нелегкий удел знаменитой артистки. Но на ее концертах аншлаги в самых престижных залах России, Украины, Америки, Европы, Австралии… Скрупулезно рассчитано время. И все же Клара нашла его для нашего журнала.

 

— Мы видим вас на сцене, экране телевизора… А какая вы в жизни, Клара?

 

— Не знаю… Всякая. Сцена и есть моя жизнь. На сцене — как в жизни; в обыденной жизни — как на сцене, И все же на сцене чувствую себя увереннее — в жизни больше приходится играть. Именно на сцене я Клара Новикова, а по ТВ, это я — глазами оператора и монтажера.

 

— Вы ведь еще жена, мама, бабушка…

 

— Я так много времени отдаю профессии, что его почти не остается для дочери, маленького Левки, семьи, дома. Не получается соответствовать традиционному образу матери, бабушки, жены. Ясно помню детство, в семейные праздники люблю готовить, «как у мамы». Особенно форшмак и знаменитый борщ. Для меня приготовление еды тоже творчество. Обидно, когда его не оценивают по достоинству.

 

Навсегда запомнились наши киевские соседи с Красноармейской, 41. В домике во дворе жила еврейская семья тети Фиры и дяди Рафаила, их детей разметало по миру. И баба Матя. В косыночке, завязанной за ушами, она сидела у окошечка и, покачиваясь, бормотала молитвы — мне это было ужасно смешно. В грозу мы, дети, прятались в хате тети Гани и дяди Леши, украинцев, соседей моей тети Эти, жившей в Володарск-Волынском, где я в детстве проводила лето. Как-то в годовщину гибели ее мужа, когда для миньяна не хватало десятого еврея, я посоветовала пригласить дядю Лешу. В Песах мы ели мацу, в христианскую Пасху — куличи. Если мама жаловалась, что я плохо ем, тетя Ганя отвечала: «У мэнэ ви будэ исты». И мы уплетали из одной миски оладушки и блины, казавшиеся мне в двадцать восемь раз вкуснее маминых.

 

— Как удалось уцелеть вашим родителям во время войны, ведь Житомирщина оказалась под немцами в первые же месяцы?

 

— Чудом. Папа всю войну был на фронте, участвовал в Сталинградской битве, дошел до Дрездена. При обороне Севастополя был тяжело контужен, ранен. Родственники остались в Володарск-Волынском, уже в конце июня 41-го занятого немцами. Трагическая участь постигла мужа и брата папиной сестры Эти. Они были среди евреев, расстрелянных полицаями. Многие володарчане бежали в сторону Житомира, часть из них — и с ними бабушка Клара — попали под бомбежку и погибли. Ворвавшиеся в Володарск партизаны спасли остальных, в их числе мою маму и бабушку Лею.

 

Мама рассказывала, как позже — в легкой домашней одежде и тапочках — они добирались до Коростеня, где успели сесть на поезд, идущий до Ростова. И как она по дороге собирала птичьи перья, чтобы согреть бабушке ноги.

 

Уже после войны в буфет володарского Дома культуры, где работала тетя Этя, вошел мужчина, в котором она мгновенно узнала полицая, выследившего ее мужа и его брата. Она крикнула: «Держите его!» и упала в обморок. Негодяя, явившегося в Володарск повидать свою семью, поймали и осудили на пятнадцать лет лагерей.

 

— В вашем родительском доме соблюдались традиции?

 

— Папа тайком — время было такое — ходил в синагогу, но свечи по субботам и религиозным праздникам в доме не зажигали. В конце 80-х я привезла из Израиля талес — папа мечтал о нем. Откровенно говоря, до первой поездки в Израиль у меня не было никакого понятия о еврейской культуре, традициях. Только там я их почувствовала. В нашем доме все перемешано. Мой муж, журналист Юра Зерчанинов, и муж дочери — русские. В моем «профессиональном деле» рядом с тетей Соней — украинка Одарка Степановна. Среди моих героинь много русских женщин. Главное — характер, индивидуальность, а не национальная принадлежность. Это только сейчас мы перестали стесняться говорить: я — еврей. Хотя, к сожалению, есть люди, которые этого не «прощают». Плевать я на них хотела! А был период, когда мою девичью фамилию Герцер отказывались печатать на афишах.

 

— И появился псевдоним «Новикова»?

 

— Это фамилия по первому мужу. Он был барабанщиком. Когда папа узнал, что я выхожу за него замуж, он только сказал: «Понимаю, скрипач. На скрипке можно сыграть концерт. А на барабане?»

 

Выйдя замуж за Юру, не сменила фамилию на «Зерчанинову», к тому времени публика уже знала Клару Новикову.

 

— Ваши родители имели отношение к театру?

 

— Исключительно в роли зрителей. Папа работал в торговле и был артистом своего дела. Жалею, что не записывала, как он разговаривал с тетками, когда, например, они примеряли ботинки. Так говорила бы «тетя Соня». Тетки приходили к нему просто поговорить. Мама не работала, пока мы с братом учились в школе (Леня — врач, живет в Америке), а потом поступила на кондитерскую фабрику имени Карла Маркса в Киеве, клеила коробки. Она приносила домой конфетки. Помню, папа спрашивал ее: «Где конфеты?» И мама, чтобы мы не сперли их, отвечала на идише: «Оф дер полочке ин дер баночке».

 

Я же с детства любила выступать. Во дворе устраивала цирк. Рисовала билетики, раздавала их соседям, и объявив, что выступает народная артистка Каля Бисевна — так выговаривала свое имя-отчество, — демонстрировала дрессировку зверей. Львами и собачками были соседские малыши, я их рассаживала на стульчики, а сама прохаживалась между ними с самодельным хлыстом. Окончив школу, подала документы в Театральный институт имени Карпенко-Карого. Это такой украинский классик. Когда бываю в Киеве, проходя мимо института, низко ему кланяюсь: спасибо, что не взяли.

 

На вступительных экзаменах меня очень хорошо приняли. Но я была первой, кому документы вернули. Пошла к ректору. Милый дядя, он не мог мне сказать, что фамилия «Герцер» никак не монтировалась с Институтом им. Карпенко-Карого. Ответил: после обсуждения решили, что мой нос трудно гримировать. Я сутками стояла у зеркала, крутила нос туда-сюда, укладывала на него тесто, не понимая, как можно гримировать нос, кстати, далеко не «шнобель».

 

По совету своей Фаины Соломоновны Ковалевской, руководительницы драматического кружка в районном Доме пионеров, ставшей моим старшим другом и наставницей, я поступила в Студию эстрадно-циркового искусства. Актеры-евреи на эстраде не были редкостью.

 

Мои первые филармонии — Кировоградская, Полтавская, Херсонская, Это позже, когда на V Всесоюзном конкурсе артистов эстрады в Москве в 1974 году мы с Хазановым разделили первую премию, меня пригласили в Москонцерт.

 

— Как родилась «тетя Соня»?

 

— Идея этого образа принадлежит Марьяну Беленькому, но постепенно от его текста мало что осталось. Тетя Соня — это отголоски детства, такая генетика. Это — папа, мама, шолом-алейхемовское еврейское местечко, где украинцы говорили на идише, а евреи на украинском. Где ступеньки называли ганычек, где рано утром в субботу и воскресенье ходили все вместе «делать базар». Где сметану не пробовали, а лЕкали, слизнув ее с тыльной стороны ладони. Где сосед дядя Миша, украинец, возвращаясь с работы, кричал:»Этя, а гитен нахт!», Это — Янкель, по мнению папы, лучший в мире портной. Папа из Киева ездил к нему в Володарск шить брюки, плащи, Чтобы Янкель шил быстрее, его нужно было чем-то задобрить, и папа привозил ему сладкое и селедку. Однажды нас с папой пригласили к столу, за которым собралось все семейство Янкеля, включая многочисленных внуков, рожденных дочкой невесть от кого, и его жена Фейгеле, открыв крышку самовара, достала из него курицу… Янкель прокомментировал: «Знаете, Боря, очень даже удобно. Открыл краник — вот тебе суп, снял крышку — вот тебе курица».

 

Хочется вытащить человека из его будничного состояния. Если это состоится — состоится праздник.

 

Тетя Соня, она же «фантастический человек», может давать советы кому угодно! От нее не убудет. Она рассказывает: «Мне звонил Путин». Он ей звонил? Просто она очень одинокий человек и ищет контакты. Ей принадлежит фраза:

 

«Вы знаете, что такое одиночество? Это когда есть телефон, а звонит будильник». Когда я придумала эту фразу, поняла, что такое «тетя Соня». Она уже побывала и на том свете, и в космосе. Ей до всего есть дело, у нее обо всем свое мнение. Хотелось сделать ее такой еврейской мамой, к которой можно прийти за советом. Тетя Соня постоянно на грани слез и смеха. «Знаете, почему у меня такая большая грудь? — спрашивает она. — Сюда столько народа плакало! Это мозоль».

 

— Кто пишет для вас?

 

— Свои монологи создаю вместе с авторами. Такие монологи, как «Тетя Соня», в какой-то степени состоят из импровизаций. Например, в Израиле я иду в зрительный зал и от имени тети Сони говорю с незнакомым зрителем, не зная, что он мне ответит и как среагирует тетя Соня, ведь она уже давно живет отдельной от меня, своей жизнью.

 

— Как вас зовут? — спрашивала она зрителя, и тот отвечал: Миша.

 

— Миша? — подхватывала тетя Соня. — Это ты там был Миша. А здесь стал Мойша. Мойшале, возьми меня под локоть. Кстати, как на иврите «локоть»?

 

Зрители начинали выяснять, как будет «локоть» на иврите. Наконец, кто-то вспоминал: «мартек».

 

— Мойшеле, возьми меня под мартек. Видишь, как хорошо, что я приехала, теперь будешь знать, как на иврите «локоть».

 

Я счастлива работать с моими постоянными авторами — писателями Трушкиным, Альтовым, Смолиным, они уже классики. Есть интересные вещи у молодых, они остро видят время, его проблемы. К примеру, Алексей Цапик из Кисловодска, Леша Андреев из журнала «Октябрь», недавно пришел парень из Подмосковья Юра Софии, его монолог я взяла в работу. Впервые познакомилась с женщиной, пишущей так смешно, — Наташей Коростылевой. Для меня пишут композиторы Юра Гарин, Леша Гарнизов, Лора Квинт. Очень не хватает Александра Дудоладова, с ним было сделано так много интересного.

 

— А вы не боитесь, что популярный образ тети Сони поглотит Клару Новикову?

 

— Не боюсь, поскольку играю много разного. Но раз люди запомнили «тетю Соню», значит, их что-то привлекло в ней, и я рада. У каждого артиста есть своя «нетленка».

 

Ширвиндт, Державин, Гердт, Рина Зеленая — кто они: артисты эстрады или театра? Есть артист. И место, где он выступает. Сегодня я выступаю на эстраде, а завтра — на сцене театра. Эстрада — это очень острый взгляд на что-то; театр — проникновение в образ. Когда я играю монолог старой актрисы, это Фаина Раневская.

 

На эстраде я играю свой театр, он вызывает у зрителя разные эмоции. Кто-то говорит: «Так наревелась!», другой: «Смеялся до упаду!». Веселой и грустной — такой вижу жизнь женщины. Великое дело — эстрада! Все видели одно и то же, а услышали по-разному. Хочется вытащить человека из его будничного состояния. Если это состоится — состоится праздник.

 

— Ваши ближайшие творческие планы?

 

— 2001-й начался для меня событием — вышла книжка «Моя история». В этом году мне предстоят гастроли в Израиле, Германии, странах СНГ. В апреле едем в США. В прошлом году выступали на Западном побережье — в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско… Теперь нас ждут Нью-Йорк, Филадельфия, Нью-Джерси, Бостон. У меня нет времени на длительные гастроли, ограничивает телепередача «Что хочет женщина», которую я веду. В Москве мне, к сожалению, выступать негде, надеюсь, в ближайшее время что-то изменится. В ГКЗ «Россия» можно, в лучшем случае, выступить раз в год на праздничном или юбилейном концерте.

 

— Муж вам помогает? Вы проигрываете перед ним ваши спектакли?

 

— Он писатель, журналист, а эстрадный монолог — разговорное дело. Иногда Юра, прослушав меня, говорит: «Ни черта из этого не получится», тогда я уже уверена:получится. И должна это доказать. Я вообще всю свою жизнь «доказывала». Папе, что стану артисткой, — он всегда говорил: «Шо ты можешь? С твоим голосом сидеть в туалете и кричать: занято». Когда получила первую премию, мама сказала ему: «Вот видишь, а ты говорил, она ничего не может. В жюри был сам Утесов! И она получила первое место!». Папа подумал, подумал и ответил: «Все-таки она не Райкин», Когда по окончании школы я объявила, что буду поступать в эстрадно-цирковую студию, он сказал: «Это значит, у тебя не будет выпускного платья». Я сама сшила себе платье из чесучи, покрасила туфельки, пошла на выпускной вечер получать аттестат и вскоре ушла — выглядела хуже других, Мужу всю жизнь доказываю, что могу быть достойной артисткой, а зрителям — что со мной им будет интересно.

 

— Как вы отдыхаете?

 

— Что такое «отдыхать»? В прошлом году выкроила десять дней, и приятели уговорили меня поехать в Словению, Такой зеленой тоски в жизни не видела, хотя там было много знакомых. Все пьют воду, все что-то «промывают». Люблю отдыхать в Прибалтике.

 

— У вас много друзей?

 

— Близких осталось мало, В Киеве живет моя школьная подруга народная артистка Украины Лида Яремчук, у нас с ней одна праматерь Фаина Соломоновна Ковалевская. Лора Квинт — композитор, она пишет для меня. Наши рабочие отношения с режиссером Владом Дружининым переросли в дружбу. Он меня не только слушает, но и слышит. В 1989-м мы сделали спектакль по пьесе Льва Новоженова «Соло для кровати со скрипом». Слову «дружба» придаю особое значение, чтобы «дружить» необходимо время, а я постоянно в цейтноте.

 

— У вас большая квартира, дача?

 

— Дачи нет, если не считать оставшихся мужу после родителей шести соток, но я туда не езжy: ненавижу «огород» и «общежитие». Мою квартиру Людочка Бесс, приехавшая из Америки, назвала теремком. Квартирка маленькая, но в ней уютно. Надо покупать квартиру дочке. С ее профессией- она аспирант историко-филологического факультета МГУ — много не заработаешь. А ее — муж специалист по античной литературе и древнегреческому языку…

 

— Вы хорошо «держите форму» — в чем секрет?

 

— Уже 15 лет не ем мяса, ни в каком виде. Ем рыбу, яблоки и другие фрукты. Никакого режима питания не соблюдаю, просто чего-то категорически не ем. Могу днями сидеть на яблоках, кефире, если нужно похудеть на 3 — 4 килограмма. В день концерта не ем вообще. Зато после концерта без бокала красного вина и чего-то вкусненького не усну.

 

— Ваша мечта?

 

— Моя мечта — чтобы близкие, все кого люблю, были здоровы. Когда в Израиле стою у Стены плача, стараюсь вспомнить всех и всем этого пожелать. Чтобы хватило сил, когда Господь тебя на что-то нацеливает. Чтобы подольше быть интересной зрителю…

 

Майя Немировская, Владислав Шницер

• amazonS3_cache: a:3:{s:54:»//aviacity.eto-ya.com/files/2013/10/klara-novikova.jpg»;a:2:{s:2:»id»;s:4:»2397″;s:11:»source_type»;s:13:»media-library»;}s:55:»//aviacity.eto-ya.com/files/2013/10/klara-novikova.jpg&»;a:1:{s:9:»timestamp»;i:1732271583;}s:52:»//cdn.eto-ya.com/aviacity/2013/10/klara-novikova.jpg»;s:4:»2397″;}