AVIACITY

Для всех, кто любит авиацию, открыт в любое время запасной аэродром!

Иван Евграфович Федоров: советский летчик-асс и «Барон Мюнхгаузен»

Жизнь этого человека без преувеличения можно назвать фантастической. Если написать книгу, основываясь только на документальных фактах его биографии, то получится отличный авантюрный роман, а если собрать воедино все слухи и рассказы (в том числе и личные «откровения» героя), тогда перед нами предстанет настоящая фантастическая повесть.

Мечта о небе
С детства, а родился Иван Ефграфович в 1914 году 10 февраля в Харькове, юноша воспылал мечтой о полетах. Мечтам суждено было осуществиться, но для этого следовало предпринять большие усилия. Иван Федоров их предпринял, что характеризует его как человека целеустремленного, не пасующего перед трудностями встречающимися на пути к мечте. Окончив пятилетнее обучение в школе, он продолжает учиться на рабфаке при институте народного образования в городе Донецк. В 1931 году заканчивает ФЗУ (фабрично-заводское училище) поступает в Луганский педагогический институт. Но небо манит и зовет. После одного курса Иван Федоров институт бросает и полностью отдается любимому делу. С 1929 года Федоров, без отрыва от учебы и работы проходит обучение в школе Осоавиахим, где строит планеры и сам же на них летает. Иван Евграфович Федоров Занятия планерным спортом стали хорошей школой, и в августе 1932 года будущий асс окончил Луганскую авиашколу и начал службу в частях ВВС. К ноябрю того же года он становится командиром звена 35-ой истребительной эскадрильи 69-ой истребительной бригады Киевского военного округа. Уже тогда, молодого, но подающего большие надежды лётчика ставили в пример как мастера пилотажа на истребителях И-15 и И-16. В 1936 году он назначается командиром звена полка истребительной авиации. После парада 1937 года лётчиков, принимавших участие в воздушном пролете над Красной площадью, среди которых был и наш герой, пригласили в Кремль. Во время посещения высоких кабинетов лучшие пилоты страны просили отправить их в Испанию сражаться с фашистским режимом Франко. Разрешение было получено. Так начался боевой путь военного летчика Ивана Ефграфовича Федорова.

Война в Испании
Воюет в небе Испании Иван Федоров с мая 1937 года по февраль 1938 года. Воюет смело и это сомнений не вызывает. В выписке из личного дела значится: «Иван Евграфович Фёдоров «совершил 286 боевых вылетов, провёл 36 воздушных боёв, в которых показал исключительные образцы ведения воздушного боя. Сбил лично 11 самолётов противника и 13 в группе». В подсчетах боевых побед советских летчиков на тот период времени мнения военных историков расходятся.
Это обусловлено тем, что вести точные подсчеты было некогда, да и некому. Поэтому цифры можно скорректировать в ту или иную сторону. Тем не менее за участие в испанской войне Иван Федоров, под псевдонимом Жуан (Хуан) был награжден двумя орденами Красного Знамени «За мужество и героизм, проявленный в небе Испании» (выписка из наградного листа). Следует отметить, что уже в то время у Ивана Ефграфовича появилась одна очень странная черта. Он начинает, мягко говоря, приукрашивать свои подвиги и достижения. Это впоследствии привело к тому, что все его заслуги стали ставить под сомнение, а за вполне заслуженным летчиком закрепилось прозвище «барон Мюнхгаузен». Например к своим наградам за войну в Испании он приписывал прозвище «Деабле Рохо»(красный дьявол) и орден «Лавры Мадрида», присвоенные ему благодарными испанцами. Настоящим «красным дьяволом» франкисты называли испанского летчика Франсиско Осуна, который впоследствии погиб на той войне. Да и среди особо отличившихся Ивана Федорова ветераны испанской войны не упоминают.

Предвоенные годы
После Испании следует назначение командиром эскадрильи 17-ого истребительного авиаполка, а в 1938 году он уже командир означенного полка. На тот момент летчику всего 24 года. Дальше события следовали молниеносно. 1939 год — повышение летной квалификации в Липецке, командование 42-м авиаполком Калининского военного округа. 1940 год — работа летчиком-испытателем в КБ Семена Алексеевича Лавочкина. Ноябрь 1940 года — командировка в Китай для помощи на заводе производящем истребители И-16. Вопреки заявлениям Ивана Федорова у озера Хасан и на Халхин-Голе не участвовал, как не участвовал и в Финской военной кампании 1939 года.
Еще одна выдумка Федорова о командировке в Германию, полете на новейшем самолете He-100 чистой воды фантазия, как и награждение немецким железным крестом из рук чуть ли не самого Гитлера. На Heinkel He-100 с разрешения немецких конструкторов пролетел летчик С.П. Супрун и никакой награды за это не получал.

Побег на фронт
Из командировки в Китай Федоров вернулся лишь в 1942 году. Он рвался на фронт, но работа в КБ не отпускала. Летчик предпринимает отчаянный и опасный поступок. Федоров самовольно улетает на фронт на истребителе ЛаГГ-3, который испытывал. В рассказах самого Ивана Ефграфовича о том полете есть все, и мертвые петли под мостом, и обстрелы своими же средствами ПВО, погони и все остальное. Так и хочется вспомнить слова «Ручечника» из фильма «Место встречи изменить нельзя»: «Тебе бы начальник книжки писать!». Как бы то ни было, до фронта Федоров добрался. Как ни удивительно, никаких репрессий не последовало, вероятно помог командующий авиацией Калининского фронта М. М. Громов. Последовало назначение командиром группы летчиков-штрафников, отчаянных ребят, которым Иван Федоров передал свой бесценный опыт пилотирования и боевой работы. За годы войны летчик-асс совершил немало подвигов, о чем свидетельствует множество боевых наград.

Подвиги в мирном небе
После войны Федоров продолжает работу летчика испытателя. Он поднимает в воздух новые, уже сверхзвуковые машины и первым преодолевает порог скорости 1000 км/ч, совершает множество других трудовых подвигов. За мужество и героизм, проявленные при испытании новой авиационной техники, 5 марта 1948 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» №8303. Иван Ефграфович Федоров по своей давней привычке продолжал сочинять свои небылицы до конца своих дней, чем давал повод сомневаться в своих действительно немалых заслугах. Зачем ему это было нужно — большой вопрос. Его достижения и несомненное мужество и без прикрас ставило его в один ряд с выдающимися летчиками Советского Союза. Но, как говорится, из песни слов не выкинешь. Из жизни асс- «Мюнхгаузен» ушел 12 февраля 2011 года в возрасте 96 лет.

Источник: https://militaryexp.com/
Автор: Дарина

Константинова Тамара Фёдоровна. Биография

Константинова Тамара Фёдоровна

 

 07.11.1919 — 28.07.1999

Герой Советского Союза

     Даты указов         

 

            1. 29.06.1945 Медаль № 6355

 

 

Константинова Тамара Фёдоровна — штурман эскадрильи 566-го штурмового авиационного полка 277-й штурмовой авиационной дивизии 1-й воздушной армии 3-го Белорусского фронта, лейтенант.

 

 Родилась 7 ноября 1919 года в деревне Нигерёво ныне Лихославльского района Тверской области в крестьянской семье. Русская. Сестра Героя Советского Союза Константинова В.Ф. Окончила среднюю школу, курсы лётчиков-инструкторов при Калининском аэроклубе в 1940 году.

 

 В Красной Армии с марта 1943 года. В действующей армии с марта 1944 года.

 

 Штурман эскадрильи 566-го штурмового авиаполка (277-я штурмовая авиадивизия, 1-я воздушная армия, 3-й Белорусский фронт) комсомолка лейтенант Константинова Т.Ф. к марту 1945 года совершила шестьдесят шесть успешных боевых вылетов на штурмовку оборонительных сооружений, скоплений войск противника.

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками лейтенанту Константиновой Тамаре Фёдоровне присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 6355).

 

 После войны старший лейтенант Константинова Т.Ф. — в запасе, а затем в отставке. Окончила партшколу, экономический институт. Член ВКП(б)/КПСС с 1949 года. Работала в отделе социального обеспечения Воронежского облисполкома.

 

 Жила в городе Воронеже. Скончалась 28 июля 1999 года. Похоронена в Воронеже на Коминтерновском кладбище.

 

 Награждена орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды, медалями.

 

Талалихин Виктор Васильевич. Биография

Родился 18.09.18 г. в селе Тепловка Вольского района Саратовской области, в семье крестьянина. Русский. Незадолго до рождения Виктора его старший брат Павел, добровольно вступивший в РККА, был схвачен белогвардейцами во время побывки в родном селе, расстрелян и утоплен в Волге вместе с другими пленными красноармейцами.

 

В 1924 г. семья Талалихиных переехала в Вольск, где отец Виктора устроился работать штукатуром на строительстве цементного завода.

 

В 1926 г. Виктор поступил в 1-ю Вольскую среднюю школу, которую окончил весной 1933 г. Он сидел за одной партой и крепко подружился с Евгением Лазаревым.

 

Летом 1933 г. отец Виктора завербовался на строительные работы в Москве, куда вслед за ним переехала и вся семья.

 

Осенью 1933 г. Виктор поступил в школу фабрично-заводского ученичества Московского мясокомбината, которую окончил в 1934 г.

 

«Учился Виктор Талалихин хорошо, — вспоминают преподаватели школы ФЗУ… – Дисциплинированный, волевой. Жадно тянулся к знаниям… В свободное от занятий время… был неутомимым организатором художественной самодеятельности. Увлекался спортом… Интересный был парень. И, кроме того, очень вежливый»

 

После окончания школы ФЗУ, работал шпикорезом, а затем мясообвальщиком в сырьевом цехе мясокомбината. Занимался в драмкружке при клубе мясокомбината, участвовал в спектаклях.

 

Вскоре старшие братья Виктора были призваны в армию. Оба попали в авиацию. Александр стал бортмехаником, а Николай – морским летчиком.

 

В сентябре 1935 г. Виктор записался в планерный кружок мясокомбината.

 

Позднее он писал в своей статье в многотиражной газете мясокомбината «За мясную индустрию»: «Я знал, что сумею после окончания кружка пойти в летчики.

 

«Хорошо и отлично» — вот мои отметки. После теоретических занятий наступил день «воздушного крещения». Первый полет был удачен. После него я старался взлететь еще выше…

 

Первая ступень учебы пройдена. Надеюсь, что успешно закончу и вторую. Потом обязательно поступлю в летную школу, чтобы после ее окончания летать так, как летают наши герои – Чкалов, Байдуков и Беляков».

 

В октябре 1936 г. как передовик производства, активист оборонной работы и спорта, по комсомольской путевке он был направлен в аэроклуб Пролетарского района Москвы.

 

Медкомиссию Виктор Талалихин прошел успешно, хотя маленький рост — 155 см — едва не стал препятствием на его пути к небу.

 

В июне 1937 г. он совершил свой первый самостоятельный полет на У-2.

 

В декабре 1937 г. Виктор Талалихин был призван в РККА. По комсомольской путевке поступил в Борисоглебскую Краснознаменную военную авиашколу им. Чкалова. Учился в 4-й учебной эскадрилье.

 

Позднее он вспоминал: «В учебных классах, на аэродроме, в часы самостоятельной подготовки я долго готовился к практическим занятиям. Полезных книг по авиации в библиотеке было много. На столиках – карты, схемы, планы, записи. Чем больше я читал авиационную литературу, знакомился с наставлениями и инструкциями, тем больше получал специальных знаний. Распорядок дня мне нравился. Встаешь, бывало с первыми лучами солнца, а возвращаешься к отбою, когда над аэродромом уже загорались звезды».

 

Но не всегда все было гладко. Однажды во время отработки высшего пилотажа в зоне он «сверх плана» выполнил несколько петель на малой высоте. За нарушение правил безопасности полетов ему пришлось отсидеть двое суток на гарнизонной гаупвахте.

 

В декабре 1938 г. окончил Борисоглебскую Краснознаменную военную авиашколу им. Чкалова.

 

В его выпускной учебно-летно-строевой аттестации указывалось: «За время обучения в летной школе тов. Талалихин показал себя преданным делу Коммунистической партии и социалистической Родине.

 

Политико-морально устойчив. Бдительный, умеющий хранить военную тайну. Общее развитие хорошее. Политически развит хорошо. С массами связан хорошо. Личная дисциплина хорошая. В комсомольской организации участвует активно. Много работает над собой. В летной практике имеет следующие результаты:

 

Самолет У-2 изучил с оценкой «отлично», за что имеет благодарность.

 

Техника полета по прямоугольному маршруту на И-16 отработана на «отлично» и в зоне – на «хорошо».

 

Вывозную программу на самолете УТИ-4 усвоил на «отлично».

 

Матчасть самолета и мотора знает хорошо. Эксплуатирует грамотно. На матчасти работает добросовестно. В усложненных условиях не теряется.

 

Знание устава ВВС и наставления по производству полетов хорошее.

 

При обучении на самолете У-2 и И-16 аварий и поломок не имел.

 

Достоин звания младшего лейтенанта с использованием летчиком в истребительной авиации».

 

С декабря 1938 г. служил младшим летчиком в 3-й эскадрилье 27-го истребительного авиаполка Московского военного округа. Освоил истребитель И-153.

 

Участвовал в советско-финской войне. Был младшим летчиком 27-го иап. Совершил 47 боевых вылетов, в воздушных боях сбил три самолета противника лично и один в группе. Был награжден орденом Красной Звезды.

 

В конце ноября 1939 г. 3-я эскадрилья 27-го иап была переброшена на Карельский перешеек в район Ухты. В первом же воздушном бою младший лейтенант Талалихин сбил один бомбардировщик противника лично и один в группе.

 

В одном из боев был поврежден самолет комэска. Талалихин пулеметной очередью отогнал от него вражеский истребитель, а затем на вираже зашел ему в хвост и сбил.

 

Весной 1941 г. младший лейтенант Талалихин окончил курсы командиров звеньев и был назначен командиром звена 1-й эскадрильи 177-го истребительного авиаполка, формирующегося на базе 3-й эскадрильи 27-го иап.

 

18.05.41 г. формирование 177-го иап было завершено. Через месяц в полк начали поступать истребители И-16 из состава 11-го, 34-го и 120-го истребительных авиаполков. Все самолеты были уже изрядно изношены.

 

20.06.41 г. полк вошел в состав 6-го истребительного авиакорпуса ПВО Москвы.

 

В конце июля 1941 г. полк пополнили 42 летчиками-сержантами, которые окончили летные школы, но не получили назначений. Подготовку летного состава организовали на аэродроме Дубровицы, около Подольска.

 

Участвовал в Великой Отечественной войне с июля 1941 г. Был командиром звена 177-го иап 6-го иак ПВО Москвы.

 

22.07.41 г. младший лейтенант Талалихин совершил первый боевой вылет в небе Москвы. В эту ночь Люфтваффе совершили первый налет на Москву, в котором участвовало до двухсот двадцати бомбардировщиков. Воска ПВО Москвы успешно отразили попытку противника нанести удар по столице. К городу прорвалось лишь несколько одиночных самолетов, беспорядочно сбросивших фугасные и зажигательные бомбы. При отражении этого налета было сбито двадцать два бомбардировщика, двенадцать — истребительной авиацией и десять — зенитной артиллерией.

 

С этого времени начались почти ежедневные ночные налеты вражеской авиации на Москву. При этом крупные массированные налеты более ста самолетов чередовались с налетами групп до пятидесяти бомбардировщиков.

 

25.07.41 г. приказом командующего Московской зоны ПВО за умелое отражение налета фашистских бомбардировщиков восьми летчикам 177-го иап, в т.ч. младшему лейтенанту Талалихину, была объявлена благодарность.

 

Вскоре он был назначен заместителем командира 1-й эскадрильи, а после того, как тот выбыл из строя, младший лейтенант Талалихин стал исполнять его обязанности.

 

В начале августа во время «свободной охоты» он сбил истребитель Bf.109.

 

В ночь с 5 на 6.08.41 г. Талалихин сбил вражеский бомбардировщик.

 

В ночь с 6 на 7.08.41 г. в районе Подольска в 23.28 минут на И-16 младший лейтенант Талалихин таранил бомбардировщик Не.111.

 

Вылетев на перехват, на высоте 4500 метров он обнаружил врага и устремился в атаку. От первой же очереди загорелся правый мотор вражеского самолета. Однако фашистский летчик прибавил газа, изменил курс и стал уходить со снижением. Талалихин неотступно преследовал врага и поливал его в упор очередями из своих пулеметов. Противник не сдавался, огрызаясь из всех огневых точек. В этот момент у Виктора кончились патроны. И он решил — надо идти на таран!

 

Позднее Талалихин вспоминал: «Решив винтом отрубить противнику хвост, я стал вплотную подбираться к нему… Вот нас разделяло уже каких-нибудь 9-10 метров. Я видел бронированное брюхо фашистского самолета. В это время враг дал очередь из крупнокалиберного пулемета. Мне обожгло правую руку. Сразу дал газ и уже не винтом, а всей своей машиной протаранил врага. Послышался треск. Мой «ястребок» перевернулся вверх колесами. Надо было поскорее выбрасываться с парашютом. Отстегнув ремень, я выбросился. Примерно 800 метров летел затяжным прыжком, а потом я раскрыл парашют».

 

Фашистский стервятник рухнул между подмосковными деревнями Добрыниха и Щеглятьево. Экипаж погиб.

 

Талалихин опустился в неглубокое озеро на окраине деревни Мансурово в сорока километрах от Подольска. Вскоре его обнаружили местные жители.

 

Утром на подводе они отвезли отважного летчика в деревню Степыгино, где медсестра местной поликлиники обработала рану и сделала перевязку. А затем с расположенного неподалеку полевого аэродрома на связном самолете У-2 его доставили в свою часть.

 

8.08.41 г. за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с германским фашизмом и проявленные при этом отвагу и геройство летчику-истребителю младшему лейтенанту Талалихину Виктору Васильевичу было присвоено звание Герой Советского Союза.

 

 «Это большая честь. Мне как-то даже не верится. Ну что я такого особенного сделал? Не сомневаюсь, что и ты сделал бы то же самое» — писал через несколько дней Виктор Талалихин своему брату Александру.

 

После недолгого лечения он вернулся в строй.

 

Член ВКП(б) с августа 1941 г.

 

В сентябре 1941 г. Герой Советского Союза младший лейтенант Талалихин от имени советских летчиков выступил в Колонном зале Дома союзов на 1-м антифашистском митинге советской молодежи.

 

С высокой трибуны он обратился ко всей советской молодежи со словами: «Алексей Максимович Горький сказал однажды: «Превосходная должность – быть на земле человеком!» В этих словах глубокий жизненный смысл. Хочу добавить: превосходная должность быть молодым советским человеком, смело глядя в лицо смерти, уничтожать гнусных двуногих зверей, которые мешают жить честным людям!».

 

13.10.41 г. группа Талалихина сбила два бомбардировщика — Ju.88 и Не.111.

 

15.10.41 г. он сбил истребитель Bf.110.

 

27.10.41 г. два МиГ-3 и четыре И-16 под командованием Талалихина вылетели на прикрытие наших войск в район деревни Каменки, на берегу реки Нары в восьмидесяти пяти километрах западнее Москвы.

 

Облака прижимали летчиков к земле. Видимость была плохая. Уже над самой Каменкой они заметили шесть «мессершмиттов».

 

— Действовать по звеньям! – приказал Талалихин. Он ринулся в бой первым. И скоро рухнул вниз сбитый им «мессершмитт».

 

— Не ушел, подлец. Отлетался над нашей землей, — эти слова Виктора услышали на командном пункте.

 

Это были последние слова героя. Три «мессершмитта», пропоров облака, вынырнули около его самолета и открыли огонь. Виктор сбил еще одного фашистского аса. И тут пуля попала ему в голову. Истребитель стремительно пошел к земле и вскоре черный столб дыма отметил место падения машины.

 

На место гибели Героя на У-2 вылетели начальник штаба полка и еще несколько командиров. Они нашли обломки самолета Талалихина и доставили его тело в полк.

 

Гроб с телом летчика под охраной почетного караула был установлен в клубе Московского мясокомбината. Через двое суток со всеми воинскими почестями урна с прахом Талалихина была установлена в Москве в главном здании крематория.

 

5.08.44 г. посмертно награжден медалью «За оборону Москвы».

 

Всего он сбил 9 самолетов лично и 3 в группе.

 

Приказом министра обороны СССР Герой Советского Союза старший лейтенант Талалихин Виктор Васильевич был навечно зачислен в списки воинской части.

 

23.02.59 г. урна с прахом Героя была торжественно перенесена из крематория на Новодевичье кладбище.

 

В Подольске ему поставлен памятник, а в Москве — бюст. Его именем названы улицы в Калининграде, Волгограде, Борисоглебске и других городах, одно из судов ВМФ.

 

Герой Советского Союза (8.08.41). Награжден орденами Ленина, Красного Знамени и Красной Звезды, медалью.

 

Гризодубова Валентина Степановна. Биография

Родилась 7.01.11 г. в Харькове. Русская. Ее отец Степан Гризодубов был авиаконструктором и летчиком-самоучкой. После окончания средней школы Валентина поступила в Харьковский технологический институт. Параллельно она закончила музыкальное училище по классу рояля и была зачислена в консерваторию.

 

4.11.28 г. поступила в Харьковский Центральный аэроклуб. Окончив аэроклуб за три месяца, и оставив институт, она поступила в 1-ю Тульскую летно-спортивную школу Осоавиахима, а затем в 1929 г. в школу летчиков-инструкторов в Пензе, по окончании которой была направлена летчиком-инструктором в Тушино. Подготовила 86 летчиков.

 

Рассказывает генерал-полковник авиации Полынин: «Одним из отрядов авиационной бригады командовал Фегервари — венгр по национальности. Был он худощав, всегда ровен и вежлив в обращении. Небольшой акцент, с которым Фегервари произносил слова, придавал его речи особую привлекательность.

 

Дело было летом, стояли мы в лагерях под Серпуховом у деревни Липецы. Подходит как-то к нему миловидная молодая женщина и чуть не со слезами на глазах умоляет:

 

— Ну, научите меня летать. Ну, пожалуйста…

 

— Не могу я этого сделать, уважаемая. Не могу. Авиация боевая, а вы хотите, чтобы я посадил в самолет женщину, — отбивался от нее Фегервари.

 

— Я все это понимаю, — не унималась она. — Но сделайте исключение, прошу вас.

 

Это была ныне всем известная летчица Валентина Гризодубова.

 

— Ну что мне с вами делать? — искренне сожалел Фегервари. — Узнает начальство — не сдобровать.

 

В конце концов, командир отряда сдался и разрешил после основных полетов провезти Валентину на По-2. Она оказалась на редкость способной, быстро переняла приемы управления самолетом, уверенно взлетала и садилась. Вскоре ее выпустили самостоятельно и порекомендовали продолжить учебу в одном из подразделений ГВФ. Туда же, в ГВФ, за какую-то очередную провинность на время откомандировали и В.П. Чкалова. Он возил там парашютистов и принял живейшее участие в устройстве летной судьбы Вали Гризодубовой».

 

В 1934-35 гг. работала лётчиком в агитационной эскадрилье им. Горького. Один из самолётов эскадрильи — «Орденоносная работница» — был построен на средства, собранные женщинами страны по инициативе читательниц журнала «Работница». На этом самолёте Валентина Гризодубова появлялась в самых отдаленных городах и поселках. Летала над Памиром, Кабардино-Балкарией, Ферганской долиной. Добиралась до селений, где не только самолётов, но и паровоза еще не видали, садилась на лесных полянах, лугах, в поле, и со всех сторон к ней бежали люди. Катала ударников, агитировала молодежь идти в авиацию, собирала средства на постройку новых самолётов.

 

В 1936 г. была награждена орденом Трудового Красного Знамени.

 

Вспоминает Марина Раскова: «Летчики много говорили о Валентине Гризодубовой. Мне часто доводилось слышать, что это замечательная летчица, что она много и очень хорошо летает. Я искала случая с ней познакомиться.

 

Однажды на выпускном вечере в Академии кто-то из слушателей сказал мне, что видел только что Гризодубову. Я очень обрадовалась…

 

— Вот она стоит с летчиком-истребителем Соколовым. Это ее муж.

 

Красивая женщина в изящном шелковом платье кокетливо и мило улыбалась. Из-под густых ресниц как-то очень лучисто и тепло смеялись ее глаза. Они мне особенно понравились и запомнились. Заговорить с нею не удалось, ее отвлекли. Когда она твердой, почти мужской походкой немного вразвалку направилась в зал, я подумала: «Да, это, конечно, летчица»…

 

9 марта 1936 года в Колонном зале Дома союзов собрались стахановки, ударницы, орденоносцы, знатные женщины нашей столицы. Нарядный зал и фойе были наполнены веселым смехом, музыкой, шутками. Красиво одетые девушки кружились в веселой пляске или гуляли под руку. В одном из коридоров я лицом к лицу столкнулась с Валентиной Гризодубовой. И на этот раз она также была в очень нарядном платье.

 

Я остановила ее.

 

— Ты Валя Гризодубова?

 

— А ты Марина Раскова?..

 

Оказалось, слушатели Академии много рассказывали обо мне ее мужу, и она знала, что я летаю и что я инструктор слепых полетов. Мы не расставались уже весь вечер. Болтали о чем угодно. Валя мне рассказала, что она играет на рояле… Она готовилась стать матерью, но это обстоятельство не помешало нам покружиться в вальсе по прекрасному паркету Колонного зала…

 

На прощанье Валя сказала просто:

 

— Заходи, Марина, ко мне.

 

Однако придти к ней удалось только осенью, когда у Вали уже родился сын…

 

Валя жила в одной комнате с матерью, мужем и маленьким сынишкой, которого со дня рождения начали называть Соколиком, хотя имя его Валерий. Я увидела, что моя подруга не только летчик, но и замечательная мать. Ребенок шумел, это нисколько ее не обременяло. Она с таким восторгом следила за каждым его движением, что я даже ей позавидовала.

 

Мы поочередно играли на рояле. Играли любительски, как умели, но с большим задором. Весело перемигивались, когда кто-нибудь из нас сфальшивил…

 

В этот вечер я узнала, что Валя родилась в авиационной семье, что ее отец еще в старое время, до революции, на свои средства строил самолеты, сам их конструировал и сам же летал на них… Мать Вали рассказала о первом полете дочери. Когда Вале было два года, она уже летала с отцом. Однажды мать ушла из дому на работу. Ребенка не на кого было оставить. Отец, собиравшийся проверить свой новый самолет, не долго думая, привязал девочку себе на спину и полетел…

 

Прекрасная эта семья! Дружная, спокойная. Впоследствии, когда мы стали встречаться чаще, бывая у Вали, я никогда не видела, чтобы здесь кто-нибудь раздражался или повышал голос. Здесь всегда царило ровное, веселое настроение. Беседы велись тихие, задушевные. Часто заходила к Вале ее борттехник Катя Слобоженко. Нашим разговорам и мечтам о будущих полетах не было конца».

 

Служила в РККА с 1936 г.

 

В октябре 1937 г. на самолётах УТ-1, УТ-2 и АИР-12 установила 5 мировых авиационных рекордов высоты, скорости и дальности полёта.

 

 

Мировые авиационные рекорды, установленные Гризодубовой

Дата   

Самолёт        

Экипаж         

Класс 

Наименование рекорда       

Результат

 

7.10.37           

УТ-1  

В.С. Гризодубова     

Класс С,

 

2-я категория,

 

женский        

Скорость полёта на 100-км замкнутом маршруте           

218,18 км/ч

 

9.10.37           

УТ-1

 

гидро 

В.С. Гризодубова     

Класс С-бис,

 

 2-я категория,

женский        

Скорость полёта на 100-км замкнутом маршруте           

190,88 км/ч

 

9.10.37           

УТ-2

 

гидро 

В.С. Гризодубова — лётчик

Е. Слобоженко

 

— бортмеханик          

Класс С-бис,

 

1-я категория, женский       

Скорость полёта на 100-км замкнутом маршруте           

200,00 км/ч

 

15.10.37         

УТ-2

 

гидро 

В.С. Гризодубова — лётчик

Е. Слобоженко

 

— бортмеханик          

Класс С-бис,

 

1-я категория, женский       

Высота полёта         

3267м

 

24.10.37         

АИР-12         

В.С. Гризодубова — лётчик

М.М. Раскова

 

— штурман     

Класс С,

1-я категория,

 

женский        

Дальность полёта по прямой         

1444,72 км

 

24-25.09.38   

АНТ-37 «Родина»    

В.С. Гризодубова — командир экипажа

П.Д. Осипенко

 

— 2-й пилот

М.М. Раскова

 

— штурман     

Класс С,

женский        

Дальность полёта по прямой         

5908,61 км

 

 

 

24.10.37 на АИР-12 (штурман – М.М. Раскова) совершила дальний перелет Москва – Актюбинск, установив мировой рекорд дальности полета по прямой.

 

Вспоминает Марина Раскова: «Однажды… мы медленно шли с ней по длинным коридорам общежитий Академии и вели самый сокровенный разговор, какой только может быть между двумя летчицами. Мы мечтали летать как можно больше, как можно дальше. Поздней ночью в коридоре общежития у нас начала созревать идея далекого беспосадочного женского перелета.

 

После этого мы стали встречаться чаще… Каждый раз мы разговаривали о полетах. Все чаще и чаще возвращались к нашей общей мечте — полететь вместе. Но все это еще было довольно туманно.

 

Неожиданно, как-то осенью 1937 года, Валя позвонила мне по телефону.

 

— Марина, хочешь слетать со мной на маленький рекордик?

 

— На какой?

 

— На спортивный рекорд, на дальность…

 

Валентина рассказала мне, что есть небольшая машина конструкции Яковлева, № 12, которая позволяет установить рекорд дальности полета по прямой для легкомоторного самолета…

 

Мы начали обсуждать маршрут… Если мы хотим побить рекорд дальности полета по прямой, то нужно лететь не по обычной трассе гражданской авиации, а по кратчайшему пути между двумя точками… Наиболее удобным для нас будет лететь из Москвы по прямой на Оренбург, а оттуда — вдоль линии железной дороги до тех пор, пока хватит горючего.

 

Валя попросила:

 

— Освободись на несколько дней от работы, полетаем на яковлевской машине над Москвой…

 

Я пришла на Тушинский аэродром… На ней было изящное пальто, легонькие туфли на высоком каблуке, красивая, модная шляпка. Как бы в оправдание своего костюма Валя сказала:

 

— Я ведь случайно пришла на аэродром. И не думала летать сегодня…

 

Но она полетела. Надела сверх пальто парашют, на голову — шлем, скинула с ног нарядные туфельки и в одних чулках полезла в самолет. Впервые в жизни она летела на этой машине. Но как красиво оторвался самолет от земли. Находившиеся на аэродроме летчики шумно хвалили Гризодубову. Я стояла и слушала их оживленные разговоры.

 

— Вот такому взлету можно позавидовать!

 

Меня охватила такая гордость, будто говорили обо мне самой. Было приятно слышать, что опытные летчики так отзываются о работе женщины-пилота, и особенно приятно, что так говорят о моей подруге Вале.

 

Она села так же великолепно, как и оторвалась от земли…

 

На следующий день мы снова приехали на аэродром и летали вместе. Я — в передней кабине, Валя — сзади меня. Летали по кругу. Машина маленькая, легкая. Кабина довольно тесная, приборов мало. Только карты, часы, компас и указатель скорости. Даже какого-нибудь прибора для измерения ветра установить невозможно. Значит, соображаю, придется определять ветер на этапах, не меньше, чем по 50 километров, с грубо рассчитанным курсом, и только потом по карте отмечать, куда ветер будет сносить самолет с маршрута. Это, конечно, удлинит полет, помешает лететь по прямой, но ничего не поделаешь. Полетный вес не позволял конструктору увеличить габариты кабины, вот и нет места для приборов…

 

Наутро назначили старт. Машину поставили на заправку, а мы с Валей отправились домой. Вечер и ночь я провела у Гризодубовых. Склеивали на полу карты. Здесь же на полу ползал маленький Соколик…

 

Поднялись мы часа за два до рассвета и начали быстро и хлопотливо собираться. Как всегда бывает перед отъездом, по нескольку раз проверяли одни и те же вещи, боясь что-нибудь забыть. Линейку положили?.. А карту — намотали?.. На мне кожаный реглан на меху. Валя надевает теплый комбинезон…

 

Ярко освещенная прожекторами, наша машина стояла наготове на бетонной дорожке аэродрома. Кончились последние приготовления. Люди облепили самолет и хлопотали, как пчелы вокруг улья. Спортивные комиссары укрепляли в кабине запломбированные барографы. Больше всех волновался конструктор Яковлев. Он все еще беспокоился, как оторвется от земли тяжело нагруженная машина…

 

В воздухе было свежо. Солнце еще не всходило. Мы набираем высоту… Очень ровно работает мотор. Устраиваюсь поудобнее в своей кабине, привожу в порядок штурманское хозяйство. Вдруг — голос Вали в переговорном аппарате:

 

— Не работает гиромагнитный компас!

 

Я пробую посоветовать ей, что нужно делать в таких случаях. Но оказывается, ничего не помогает. Компас выведен из строя. Его можно исправить только на земле. Удружили спортивные комиссары! Когда они укрепляли в кабине барографы, оторвалась трубка, питающая компас воздухом. Ничего сделать нельзя. Гироскоп не крутится, компас не действует.

 

Как быть? Не садиться же? Баки самолета до отказа наполнены горючим. С такой нагрузкой садиться нельзя — сломаешь шасси. Для слива горючего в воздухе машина не приспособлена…

 

— Что будем делать? — спрашивает Валя.

 

— Полетим по моему компасу, — предложила я.

 

У меня в кабине тесно, повернуться некуда. Компас находится где-то глубоко в ногах. И вот я кланяюсь себе в ноги и командую: «правее», «левее», «так держать», и так — на протяжении всего перелета… Если от меня долго нет сигналов, Валя напоминает:

 

— Курс!..

 

Время проходило незаметно. Пересекли Волгу южнее Куйбышева. Под нами расстилался скучный пейзаж заволжских степей. За Волгой погода начала портиться, облака становились все ниже и ниже. Попробовали было лететь в облаках, из этого ничего не вышло Самолет не был оборудован для слепых полетов. Вышли из облаков и летели низко, в 100-200 метрах над землей. Видимость плохая, стекла колпака кабины непрозрачны. Мы шутим все реже и реже, все чаще Валя настойчиво спрашивает:

 

— Курс? Курс?

 

По расчетам через пять минут должен быть Оренбург. Отсюда, как мы условились, пойдем вдоль железной дороги. Но через пять минут Оренбурга не оказалось. Меня поразило спокойствие командира самолета. Валя не высказала никакого нетерпения и только спросила:

 

— Что будем делать дальше?

 

— Полетим еще пять минут.

 

Через пять минут она спрашивает:

 

— Где же твой Оренбург?

 

— Где-то очень близко. Нам его не видно из-за малой высоты…

 

Через четыре минуты вылетели на железную дорогу… Стало ясно, что мы прошли Оренбург еще минут десять назад, но прошли его севернее нашего маршрута километров на двадцать. Низкая облачность скрыла от нас город.

 

Возвращаться на Оренбург не стали: жаль было горючего. Полетели прямо на Актюбинск, через пустую, ровную степь. Кругом унылые пески. Лишь временами песчаная равнина перемежается такими же песчаными сопками…

 

Внезапно я чувствую, как с колен у меня начинают подниматься карты. Потом вместе с картами поднимаюсь и я из кабины. Схватилась за ремни. Слышу, Валя смеется:

 

— Перебой в моторе. Кончилось горючее во всех баках, кроме аварийного. Мотор хотел остановиться, я бросила ручку и нагнулась, чтобы переключить баки. В это время машина «клюнула», и ты чуть не вывалилась из кабины…

 

Я ворчу:

 

— Смешно тебе…

 

Мы летели над глухой, ненаселенной степью. Ничего, кроме песков. Ни домика, ни железной дороги… Минут десять-пятнадцать, и среди песчаных дюн показались строения вдоль линии железной дороги. Это был Актюбинск…

 

Здесь нас никто не ждал. Нашли спортивных комиссаров… Они сняли барографы, составили акт о посадке и проверили пломбы на бензиновых и масляных баках…

 

Переночевали, а на утро… взлетели с пыльного актюбинского аэродрома на Москву…

 

Километрах в семидесяти за Оренбургом мы попали в дымку, видимость ухудшилась. Вдруг Валя говорит:

 

— Что-то попахивает, бензином. Понюхай-ка у себя в кабине.

 

Я наклонилась и услыхала резкий запах бензина… Бак — за приборной доской, над моими ногами. Провела рукой по швам бака, и вдруг сильная струя бензина потекла по руке. Моментально намокли карты, сапоги и все, что было в кабине. Левый борт кабины, обтянутый перкалью, стал прозрачным, материя намокла.

 

По инструкции в таких случаях полагается садиться. Каждый выхлоп слишком богатой смеси из мотора угрожает пожаром. Но садиться там, где мы сейчас летели, скучновато… Валя решила возвращаться в Оренбург.

 

Теперь нам было уже не так весело. Каждую минуту нужно быть начеку, чтобы не вспыхнул пожар…

 

Мы благополучно сели на оренбургском аэродроме. Когда мы вошли в кабинет начальника гарнизона, здесь шло какое-то совещание. От нас так разило бензином, что начальник гарнизона скомандовал:

 

— Прекратить курить!

 

Уже по исходившему от нас аромату начальник гарнизона понял, почему мы очутились у него в гостях.

 

— Ничего не поделаешь, — утешали мы самих себя, — придется ехать поездом. Обидно.

 

Правда, международный женский рекорд полета по прямой был перекрыт. До этого рекорд держали американские летчицы. Они пролетели по прямой расстояние около 800 километров. Мы же пролетели 1443 километра… Опечатанные барографы ехали с нами в вагоне…

 

В Москве на вокзале… мы сошли на перрон и увидели впереди много цветов. Валя, еще ничего не подозревая, говорит:

 

— Смотри, с цветами кого-то встречают…

 

Но за цветами показались в большом количестве авиационные фуражки и пилотки. Оказывается, это летчики вышли нас встречать. Валя немедленно скинула уродовавший ее мех и переоделась в кожанку. Она сделала это вовремя. К нам приближался Герой Советского Союза Слепнев с огромным букетом цветов».

 

В 1937 г. Гризодубова была награждена орденом Красной Звезды.

 

Избиралась депутатом ВС СССР 1-го созыва.

 

Вспоминает Марина Раскова: «Однажды Валя звонит мне по телефону и совершенно спокойно, как будто речь идет о прогулке за город, говорит:

 

— Помнишь наши разговоры о дальнем перелете?

 

— Помню.

 

— Ты не отказалась от мысли лететь со мной?

 

— Нет.

 

— Тогда поедем машину смотреть.

 

— Какую машину?

 

— Ту, на которой мы полетим на Дальний Восток…

 

Это было зимой. Машина показалась мне грандиозной. Она была намного больше и солидней всех тех, на которых Валя летала до сих пор. Ее колеса были выше человеческого роста. Она напоминала тяжелые корабли… Уже одно то, что летчицам доверяют такую солидную машину, что Валя Гризодубова будет управлять таким огромным кораблем, — уже одно это волновало. Новый перелет казался еще более заманчивым и интересным.

 

Инженеры-специалисты по оборудованию самолета показали мне кабину штурмана. Она мне не понравилась, в ней был слишком малый обзор. Я попросила переделать кабину, больше ее остеклить. Дала инженерам перечень приборов, которыми нужно оборудовать кабину…

 

Когда мы возвращались с завода, я спросила Валю:

 

— А кто будет вторым пилотом?

 

— Сама еще не знаю. Нужно выбрать такого, который мог бы летать ночью.

 

— Есть одна летчица, кажется, хорошо летает.

 

— Кто такая?

 

— Полина Осипенко.

 

— Она не согласится лететь вторым пилотом.

 

— Ручаюсь, Валя, согласится.

 

— Если согласится, то замечательно!

 

В тот же день я отправляю Полине телеграмму: «Телеграфируй согласие участвовать дальнем женском перелете вторым пилотом». И к вечеру получаю «молнию»: «Согласна вторым пилотом. Полина».

 

Когда Полина приехала в Москву, мы вместе с ней отправились к Вале. Валя сидела в своем обычном летнем платье и баловалась с Соколиком. Полина смотрела на Валю с явным недоверием. Она в это время, наверное, думала: «Не может быть, чтобы такая «комнатная» с виду женщина была способна на дальний перелет». Действительно, Валя у себя дома ничем не напоминала Валентину Гризодубову, знаменитую советскую летчицу. Ничто в ней не обнаруживало летного человека. А когда мы с Валей сели за рояль и стали играть, Полина была совсем сбита с толку. Впоследствии она сама откровенно призналась, что в эти минуты думала: «Вот, какой-то женский базар. Несерьезное это дело…»

 

Сели ужинать. Валя заговорила о перелете. Она сразу обратилась к Полине, как к старой знакомой, и сказала:

 

— Так вот, Полина, нам разрешают перелет. Мы решили лететь на Дальний Восток, чтобы побить международный женский рекорд дальности.

 

И Валя стала подробно рассказывать о машине. Говорила деловито, просто и убедительно. Очень терпеливо и со знанием дела отвечала на вопросы Полины. Уже по глазам Полины и по ее тону было видно, что мнение ее о новой знакомой изменилось. Валя пошла провожать нас до лестницы. Настроение было радужное, мечтательное. Валя сказала:

 

— Вот будет славная тройка! Мы должны сработаться, должны дорожить друг другом. Когда люди идут на большое дело, им надо быть хорошими друзьями, чтобы жизнь одного была дорога другому.

 

Распрощались. На улице Полина поделилась со мной своими впечатлениями:

 

— Знаешь, мне сперва показалось, что все это «липа», а теперь я вижу, что дело серьезное. Боевая она, Гризодубова…

 

Когда мы жили в Севастополе, время от времени Валя вызывала меня к телефону и спрашивала:

 

— Милый штурман, срочно сообщи свои координаты.

 

Я отвечала, что пока координаты — Севастополь.

 

Валя рассказывала, что машина готовится, но кто-то тормозит, задерживает подготовку. В последний раз, когда Валя звонила мне в Севастополь, она сказала, что намерена обратиться за помощью к самому дорогому человеку (она не сказала к кому, но это было и без того ясно). Только с его помощью удастся совершить наш перелет.

 

Когда после перелета Севастополь-Архангельск мы вернулись в Москву… Валя пришла ко мне и рассказала, что была у товарища Сталина, что он заинтересовался нашим перелетом, лететь на Дальний Восток разрешает и даже через северную оконечность Байкала, потому что это сокращает маршрут. Товарищ Сталин спросил, обеспечено ли в навигационном смысле озеро Байкал. Когда ему сказали, что там ничего нет, он потребовал, чтобы на северной оконечности Байкала был установлен радиомаяк и чтобы этот радиомаяк находился там до тех пор, пока мы не пролетим. Все остальное в наших планах он считал правильным и дал указание готовить нам машину. После этого все взялись горячо за дело, началась настоящая подготовка перелета.

 

Каждое утро мы приезжали на аэродром… Пока шли переделки, мы тренировались. На такой же машине, как наша, мы совершали тренировочные слепые полеты. Летали втроем.

 

Я занялась своими штурманскими делами. Заказала карты, попросила склеить их полосами, наклеить на марлю, чтобы они не рвались в полете. Наводила справки о попутных аэродромах, доставала кроки… Для девяти точек по нашему маршруту институт заранее рассчитал высоту солнца на целый месяц на каждые двадцать минут.

 

Но важнее всего было — обеспечить самолет надежной радиосвязью… В полет предназначалась радиостанция новой конструкции, прекрасная всеволновая станция… В полете штурману предстояло работать без помощи и замены непрерывно двадцать восемь часов… По инструкции нашего перелета, в случае вынужденной посадки штурман должен предварительно выброситься с парашютом. Значит, кто-нибудь из пилотов должен знать радио, чтобы после посадки наладить связь через аварийную станцию. Со мной начала тренироваться и Полина…

 

На следующий день нас с Полиной вызвали в Кремль, к Михаилу Ивановичу Калинину, чтобы вручить нам ордена Ленина…

 

Сначала орден получала Полина. Михаил Иванович протянул ей коробочку с орденом и орденской книжкой, ласково пожал руку и пожелал успеха. Полина отвечала, что она обещает и впредь работать не хуже, чем до сих пор, и даже еще лучше…

 

Мы вышли из кабинета я стали прокалывать в гимнастерках дырочки для орденов. Я прикрепила свой первый орден. Когда мы вышли из Кремля и шли вдоль Александровского сада, то все время поглядывали на свои новенькие ордена…

 

На заседании комиссии по перелету присутствовали Валерий Павлович Чкалов и Беляков. Валерий Павлович очень близко принимал к сердцу подготовку к нашему перелету. Он выходил из себя, когда говорили, что чего-нибудь нельзя сделать в срок. Речь шла об окончательном монтаже приборов. Валерий Павлович стукнул по столу и сказал:

 

— Нужно сделать! Когда речь идет о перелете, порученном товарищем Сталиным, не должно быть ничего невозможного. Все можно сделать!

 

Попало и нам от Валерия Павловича.

 

— А вы что миндальничаете, все разговорчиками занимаетесь?! Требуйте! Вы не деликатничайте, а покройте, как следует.

 

Речь шла о людях, которые тормозили подготовку перелета.

 

Валерий Павлович посоветовал обязательно тренироваться в полете на одном моторе. Он говорил, что если мотор сдаст, то нужно уметь лететь на одном моторе. Машина будет заворачивать, нужно приучиться справляться с ней. Потом он советовал Вале тренироваться в полетах с большой нагрузкой.

 

— Побольше настойчивости, побольше смелости! Это не твое личное дело. Это дело всего народа. Ты не проси, а требуй!

 

Он внес живую струю в работу штаба перелета. Когда зашла речь о том, как мы полетим ночью над высокими горами, и по этому поводу высказывались сомнения, Чкалов сказал:

 

— Это будет решать Гризодубова. Она командир, зачем соваться в ее дела?

 

Окончилось совещание. Беляков поддерживал Чкалова. Оба они заявили, что мы всегда можем рассчитывать на их помощь. Валерий Павлович обещал приехать на аэродром…

 

Он стоял на траве, крепкий, массивный, как всегда широко расставив ноги, с загорелым, обветренным лицом, в белой гимнастерке. Чкалов смотрел, как Валя сажала самолет.

 

Валя сделала несколько очень хороших посадок… Подрулила, вышла из самолета. Мы вместе с Валерием Павловичем шагали по аэродрому…

 

Он рассказывал о своем перелете через полюс. Говорил, что враги народа подготовляли аварию машины. Но ничего не вышло. «Больше всего, — говорил он, — я опасался, что не хватит воды для охлаждения мотора». И действительно, воды не хватило. Это было вредительство. Тогда Валерий Павлович приказал экипажу собирать мочу, вылить весь кофе и чай в водяной бачок. Экипаж изнывал от жажды, но никто ничего не пил. Чкалов предостерегал и нас: враги народа еще не вывелись, всегда надо ожидать от них какой-нибудь гадости.

 

Мы расстались с Валерием Павловичем, зараженные его энергией, бодростью и какой-то особенной его внутренней большевистской прямотой и честностью. На прощанье Валерий Павлович сказал:

 

— Если хотите, девки, лететь, — бросьте ваши Подлипки, перебирайтесь на Щелковский аэродром и установите строгий режим. Родные без вас не помрут. Ничем больше не занимайтесь. Москва вам не нужна. И перебирайтесь сегодня же, самое позднее — завтра.

 

Мы так и поступили. Только Валя задержалась в Москве, чтобы перегнать самолет на Щелковский аэродром…

 

О своей машине мы думали с большой нежностью, как о живом человеке. Она уже имела имя — «Родина».

 

Мы долго думали, как ее назвать. Однажды за обедом мы перебирали различные названия. Валя задумчиво, тихо сказала: «Родина». Более почетного, гордого имени не мог иметь наш самолет…

 

Валя и Полина несколько дней подряд тренировались на ночных посадках, летали по кругу. Подготовка «Родины» подходила к концу. Валя доложила штабу, что экипаж готов…

 

23 сентября правительственная комиссия собралась на решающее совещание… Мы знали, что погода на маршруте ухудшается и долететь до Дальнего Востока будет очень трудно… Нам предлагали новые маршруты, до Омска и обратно, до Ташкента и обратно… Но мы упорно стояли на своем. Плохой погоде мы противопоставили радионавигацию. И когда нам было сказано, что погода неподходящая, что большая часть полета будет проходить в облаках, я вынула схему радионавигационного обслуживания нашего маршрута. Это была исчерпывающая наглядная схема. Развернула ее перед Михаилом Моисеевичем Кагановичем. Пусть даже не будет видно земли, но если моя радиоаппаратура будет работать, — мы долетим.

 

Михаил Моисеевич посмотрел на схему и ответил:

 

— Я посоветуюсь в правительстве.

 

Он уехал в Кремль, а мы остались ждать в секретариате. Томительно тянулись минуты. Разрешат или не разрешат? Ровно через полчаса, в 17 часов 15 минут, Валю подозвали к телефону.

 

— Товарищ Сталин разрешил вам лететь. Поезжайте спать».

 

24-25.09.38 г. на самолёте АНТ-37 «Родина» (второй пилот – капитан П.Д. Осипенко, штурман – старший лейтенант М.М. Раскова) совершила беспосадочный перелёт Москва — посёлок Керби (Хабаровский край), преодолев 6450 км. Был установлен женский мировой авиационный рекорд дальности полёта по прямой — 5908 км.

 

Вспоминает журналист Бронтман: «27 сентября.

 

Три дня назад Гризодубова, Осипенко и Раскова начали свой дальний беспересадочный полет на самолете «Родина»…

 

Разговоры об этом полете были давно… Девушки жили конспиративно в доме отдыха НКАП в Подлипках… Командир и Осипенко рассказали о встречах со Сталиным, о приеме на даче Молотова 18 июля, Раскова — о трассе…

 

— Маршрут? Москва — Хабаровск. В успехе не сомневаюсь. От Красноярска пойдем через Душкаган. Это — труднее, но короче на 500 км. Нас не хотели туда пускать. Сталин узнал — разрешил…

 

Машина долго была не готова. Девушки нервничали, летали на дублере. Наконец, в начале сентября, переехали в Щелково. Мы приготовили статьи и приехали туда. Гризодубова читала и внесла очень дельную стилистическую правку. Осипенко зло и заслуженно ругала… Затем Полина предложила нам использовать ее дневник подготовки, который она систематически вела… Уезжал я оттуда с некоторым недоумением: особой дружбы в экипаже не чувствовалось…

 

Утром в день старта, как только они проснулись, я снова зашел к ним. Поздоровались. Вид у них был очень озабоченный. Они одевались, пристегивали револьверы. Прочли письмо Сталину, подписали…

 

— Как погода? — спросил я Раскову.

 

— Хороша. Летим…

 

И они улетели».

 

24.09.38 г. в 8.16 со Щелковского аэродрома поднялся в воздух самолет «Родина». Целью полета было побить женский мировой рекорд дальности, принадлежавший француженке Дюпенрон (4360 километров). Через 26 часов 29 минут, пройдя 6450 километров, самолет совершил посадку на Дальнем Востоке в районе н.п. Керби, на берегу реки Амгунь.

 

Первые 150 км самолет шел с набором высоты в условиях хорошей видимости, однако дальнейший полет происходил в сложной метеорологической обстановке. Летчицам пришлось преодолевать грозовые фронты и туманы, лететь ночью в кислородных масках на большой высоте.

 

Через 12 часов полета отказала радиосвязь.

 

Раскова попыталась разобрать радиостанцию и устранить поломку, но ей это не удалось, т.к. рация была опытной и не рассчитанной на изменения климатических условий. В условиях обледенения и при отсутствии связи сориентироваться оказалось невозможно.

 

Гризодубова приняла единственно верное решение — взяла магнитный курс 90. Шли в облачности, снос определить не могли – имеющиеся навигационные приборы не позволяли этого сделать. Справа вдоль границы – Северная Маньчжурия, оккупированная японскими милитаристами. Только что закончились кровопролитные бои у озера Хасан. Так и летели от Байкала до Дальнего Востока.

 

Выйдя из облаков, смогли наконец определиться. Под крылом расстилался Тугурский залив Охотского моря, а не район Хабаровска, как предполагалось. Повернули почти на 180 градусов, пересекли линию побережья и летели в направлении Комсомольска-на-Амуре до полной выработки топлива.

 

Когда топлива осталось лишь на 30 минут полета, Гризодубова присмотрела место для посадки в районе Амуро-Амгуньского междуречья. Так как Раскова сидела в застекленной кабине в носовой части самолета, которая при посадке могла разбиться, Гризодубова приказала ей прыгать. С двумя плитками шоколада и пистолетом она провела 10 суток в тайге. А Гризодубова и Осипенко совершили блестящую посадку на заболоченную поляну в тайге, не выпуская шасси, на «брюхо», практически не повредив при этом самолет — были погнуты лишь законцовки винтов.

 

Вся страна ждала сообщений о судьбе летчиц. Их искали на огромных пространствах: маршрут поиска определили по последней пеленгации, взятой Читинской радиостанцией, когда Расковой удалось последний раз послать свои позывные. На поиски были мобилизованы свыше 50-ти самолётов, сотни пеших отрядов, следопыты на лошадях и оленях, рыбаки на лодках и катерах.

 

3.10.38 г. в 13.30 по местному времени пилот ГВФ Сахаров на Р-5 обнаружил место посадки «Родины». Сделав несколько кругов, он сбросил вымпел с запиской о том, что завтра прилетит вновь, и взял курс на Комсомольск-на-Амуре. В Москву сразу же ушла телеграмма: «Родина» находится в 14 км северо-восточнее Дуки, в 5 км от реки Амгунь».

 

4.10.38 г. утром лётчицам сбросили на парашютах резиновые сапоги, термосы с горячим какао, шоколад, помидоры и карту района.

 

Радость спасения омрачила тяжелая авиакатастрофа. Прямо на глазах у летчиц в воздухе столкнулись поисковые самолеты ПС-84 и ТБ-3. ПС-84 при сближении отрубил пропеллером хвост ТБ-3. Оба самолета разбились.

 

5.10.38 г. к самолёту вышла Марина Раскова. В тот же день на место посадки на парашютах спрыгнули спортивные комиссары, отвечающие за сохранность барографов — приборов, зафиксировавших беспосадочность полёта, а также военврач. К вечеру проводник эвенк Максимов привел поисковый отряд. Заработала походная радиостанция.

 

6.10.38 г. около 11 часов утра отряд, оставив самолёт до морозов на болоте, двинулся к реке. Почти сутки шли через тайгу, затем еще день на лодках до поджидавшего их катера «Дальневосточник», а далее на катере до Керби.

 

В п. Керби была получена правительственная телеграмма:

 

«КЕРБИ.

 

ЭКИПАЖУ САМОЛЕТА «РОДИНА»

 

т.т. В. ГРИЗОДУБОВОЙ, П. ОСИПЕНКО, М. РАСКОВОЙ.

 

Горячо поздравляем вас с успешным и замечательным завершением беспосадочного перелета Москва — Дальний Восток.

 

Ваш героический перелет, покрывший по маршруту 6450 километров, а по прямой — 5947 километров в течение 26 часов 29 минут является международным женским рекордом как по прямой, так и по ломаной линии.

 

Ваша отвага, хладнокровие и высокое летное мастерство, проявленные в труднейших условиях пути и посадки, вызывают восхищение всего советского народа.

 

Гордимся вами и от всей души жмем ваши руки.

 

По поручению ЦК ВКП(б) и СНК Союза ССР

 

И. СТАЛИН

 

В. МОЛОТОВ».

 

Из Комсомольска-на-Амуре летчицы прибыли в Хабаровск. Из Хабаровска в Москву они следовали на спецпоезде, увитом цветами.

 

Вспоминает журналист Бронтман: «27 октября.

 

Сегодня экипаж «Родины» вернулся в Москву. Прямо с вокзала их повезли в Кремль. Прием был небольшой, интимный, в Грановитой палате… Мне рассказывал Коккинаки.

 

— Подняли тост за меня, как первого проложившего дорогу на Дальний Восток. Я встал, пошел чокаться. Подхожу к Сталину. Он спрашивает:

 

— Что такой скучный?

 

Я говорю, что вот, мол, недавно Бряндинского похоронил.

 

— Да, — отвечает, — нехорошо получилось.

 

Подходит к Молотову и Ворошилову и о чем-то шепчется. Потом встает Молотов. Предложил выпить за товарищей, погибших при спасении экипажа «Родины», за Героя Советского Союза Бряндинского. Все встали».

 

2.11.38 г. за осуществление героического беспосадочного дальнего перелёта по маршруту Москва — Дальний Восток, установление женского международного рекорда дальности полёта по прямой и за проявление при этом выдающееся мужество и выдержку Гризодубовой Валентине Степановне было присвоено звание Героя Советского Союза и выдана денежная премия 25 тыс. рублей. После учреждения медали «Золотая Звезда» ей была вручена медаль № 104.

 

Вспоминает генерал-полковник авиации Громов: «При подготовке к перелету меня вызвали… и спросили:

 

— Как вы думаете, Гризодубова справится с таким ответственным полетом?

 

Тогда я очень хорошо знал всех способных летчиков и летчиц. Поэтому, нисколько не задумываясь, ответил:

 

— Если кто и справится, так именно Гризодубова…

 

Если писать о Гризодубовой, то книгу нужно и должно озаглавить: «Ум, энергия, воля, человечность». Если она верит в дело, если она убеждена в его пользе для народа, препятствий для нее не существует. Молодец!».

 

В 1939 г. она была назначена начальником Управления международных воздушных линий ГВФ. Училась в Ленинградском институте инженеров ГВФ. Член ВКП(б) с 1941 г.

 

Как депутат ВС СССР, Гризодубова получала огромное количество писем с просьбами о помощи. Используя свои связи, она помогла большому количеству людей. Так, по ходатайству Гризодубовой были изменены условия содержания С.П. Королева.

 

Однажды к ней пришла мать Королева, просить за сына. Она прожила у Гризодубовой полтора месяца, пока та пыталась ей помочь. Вскоре Королеву уменьшили срок заключения и перевели в ЦКБ-29 НКВД, в бригаду Туполева.

 

Участвовала в Великой Отечественной войне с апреля 1942 г. Командовала 101-м транспортным авиаполком 1-й транспортной авиационной дивизии Авиации дальнего действия Ставки ВГК.

 

Вспоминает Главный маршал авиации Голованов: «18 апреля состоялось решение о формировании в составе АДД, первой транспортной дивизии, которая с 22 апреля уже работала с большим напряжением, но через два месяца стала боевой дивизией, так как, кроме транспортной работы, начала вести и боевую — бомбить войска и объекты противника. Командиром этой дивизии был назначен полковник, а в дальнейшем генерал-лейтенант авиации В.Е. Нестерцев, который командовал бригадой бомбардировщиков во время боев на Халхин-Голе. Мы старались укомплектовать эту дивизию летчиками из Гражданского воздушного флота, поскольку транспортная работа требовала определенных навыков.

 

В.С. Гризодубова… еще осенью 1941 года просила меня зачислить ее в нашу дивизию. Я предложил ей тогда поехать в Казань, где находился наш запасной полк самолетов ТБ-7 (Пе-8), но в полк она в то время не попала, так как была занята эвакуацией семьи. К весне 1942 года, устроив семью, В.С. Гризодубова вновь обратилась к нам с просьбой о зачислении в АДД.

 

О всех назначениях командиров полков, пока наших полков было еще немного, я докладывал Сталину, хотя и имел право решать эти вопросы сам. Сталин был немного удивлен, что на должность командира полка, где будут нести службу мужчины, предлагается женщина. До войны Гризодубова была начальником одного из управлений ГВФ, и я доложил, что с транспортным полком она должна, по моему мнению, справиться. Сталин против моих доводов не возражал. Здесь же ей было присвоено воинское звание, если мне не изменяет память, майора».

 

101-й апдд имел на вооружении самолеты Ли-2 и по заявкам Центрального штаба партизанского движения осуществлял обеспечение партизанских отрядов и их связь с Большой землей.

 

За годы войны Гризодубова лично совершила более 200 боевых вылетов, в том числе 132 ночных.

 

В январе 1944 г. за отличия в боях за освобождение г. Красное Село 101-му авиационному Краснознаменному полку дальнего действия было присвоено почетное наименование «Красносельский».

 

Авиационный полк, как и любой другой, является очень сложным механизмом, и управление им нелегкая задача даже для мужчины. Не все получалось и у Гризодубовой. Однако, будучи депутатом Верховного Совета СССР и первой женщиной — Героем Советского Союза, она требовала к себе особого внимания и привилегий, не положенных ни по должности, ни по воинскому званию.

 

К сожалению, громкая довоенная слава не прошла для нее бесследно. Являясь военнослужащей, она, тем не менее, не желала подчиняться требованиям воинской дисциплины и субординации, списывая их на проявления мужского шовинизма. Отстаивая свои, как ей казалось, ущемленные права, и, жалуясь на предвзятое к себе отношение, она однажды зарвалась и переступила грань.

 

В мае 1944 г. полковник Гризодубова была снята с должности командира полка.

 

Вспоминает Главный маршал авиации Голованов: «В один из весенних дней 1944 года я был на докладе у Верховного Главнокомандующего в Кремле. Как обычно, доложив все вопросы по боевой деятельности АДД, а также о выполнении различных дополнительных задач, стоял в ожидании…

 

— Вот что, — сказал Верховный, подходя ко мне. — Наконец-то, и на вас к нам поступила жалоба. Как, по-вашему, что мы с ней должны делать?..

 

Не зная за собой никаких проступков, отдавая все свои силы, всю энергию тому делу, на которое меня поставили, я почувствовал, что во мне начинает нарастать возмущение. Однако я знал, что должен проявить максимум хладнокровия и держать себя в руках, ни в коем случае не отдаваясь во власть своих чувств… Было для меня ясно и то, что по пустякам жалоб лично Сталину писать не будут…

 

— Товарищ Сталин… если эта жалоба серьезна, я полагаю, что ее нужно обязательно расследовать! Если расследование покажет, что я действительно в чем-то виноват, меня следует строго наказать, в зависимости от тяжести моего проступка. Если же расследование покажет и докажет отсутствие какой-либо вины с моей стороны, я прошу привлечь к такой же строгой ответственности лицо, написавшее эту жалобу.

 

Невозмутимость и спокойный тон моего голоса, видимо, произвели определенное впечатление. После некоторой паузы Верховный, обращаясь к присутствующим, спросил:

 

— Ну, как, примем предложение, выдвинутое самим же Головановым?

 

Все согласились…

 

Через некоторое время позвонил Г.М. Маленков и предупредил меня, чтобы я никуда из Москвы не убывал.

 

На другой день я был вызван в ЦК… Явившись в кабинет секретаря ЦК, к своему удивлению увидел там командира полка В.С. Гризодубову…

 

Мне было задано значительное количество вопросов, на многие из которых ответить я не мог. Среди таких вопросов были, например, такие: почему полк, которым командует Гризодубова, до сих пор не гвардейский, тогда как другой, организованный в то же время, уже получил гвардейское знамя? Почему командир полка получила мало наград? Почему Гризодубова до сих пор полковник, в то время как она единственная женщина-командир в АДД, и почему ее полк находится на положении пасынка? Почему к нему плохо относится командование? И ряд других вопросов…

 

Сказав секретарю ЦК, что лично не занимаюсь вопросами деятельности отдельных полков, просил дать мне время разобраться…

 

На выяснение всех вопросов, поставленных передо мной секретарем ЦК, ушло несколько дней. Пришлось вызывать генерала В.Е. Нестерцева — командира корпуса, в состав которого входили дивизия и полк. Данные, полученные от командира корпуса и командира дивизии генерала В.И. Картакова о состоянии дел в этом полку, были весьма плохими. Большое количество летных происшествий, не связанных с выполнением боевых заданий, низкая воинская дисциплина среди личного состава. Командир же систематически отсутствовала в полку, со ссылкой на необходимость встреч с кем-либо из членов Политбюро, причем уезжала, даже не поставив об этом в известность своего непосредственного командира. Даже изданные по Авиации дальнего действия приказы, в которых как командиру корпуса, так и Гризодубовой за плохое состояние дел в полку были объявлены дисциплинарные взыскания, никакого изменения в ее поведении и отношении к службе не произвели. Мне было доложено, что такое поведение имеет давнюю историю. Так, еще в 1942 году, когда шли тяжелые бои под Сталинградом и был ранен командир дивизии, Гризодубова без чьего-либо ведома бросила полк и улетела в Москву, а в январе 1944 года проделала то же самое под Ленинградом и не являлась в свою часть до возвращения последней на место своего постоянного базирования, и полком фактически командовал ее заместитель майор Запыленов…

 

Слушая доклад командира корпуса, который непосредственно подчинялся мне — командующему АДД и мог в любое время обращаться ко мне, что он при всякой надобности и делал, я все больше недоумевал, почему он ни разу не сказал мне о творящихся безобразиях в подчиненной ему части… Почему он обо всем этом молчал до тех пор, пока не потребовали у него объяснения? О его порядочности, честности, безусловном стремлении выполнять свой служебный долг знал я еще по Халхин-Голу…

 

— Видите ли, Александр Евгеньевич, за время пребывания Гризодубовой в дивизии, которой я раньше командовал, а потом, уже командуя и корпусом, видел я много упущений по службе с ее стороны и старался ей как-то в этом помочь, зная, что человек она не военный. Когда я бывал в полку, в разговорах со мной она всякий раз подчеркивала свою близость к членам Политбюро нашей партии, называя каждого из них по имени и отчеству, и у меня из этих разговоров сложилось убеждение, что и на полк, которым она командует, поставил ее лично товарищ Сталин, о чем говорила она недвусмысленно. Свое отсутствие в полку она всякий раз объясняла поездками к высокопоставленным лицам для решения тех или иных вопросов для полка… Даже ваш приказ о взысканиях как мне, так и Гризодубовой положение в полку не изменил. Такие действия Гризодубовой показывали мне, что и командующий АДД для нее не управа. Вы извините, но это мнение существует у меня до сих пор. Вот почему я к вам по этому поводу и не обращался, — закончил Нестерцев…

 

Имея в своей жизни уже достаточный опыт разных дел, в том числе и со всякого рода жалобами, я понимал, что первопричиной подачи жалобы стала нерешительность, проявленная генералами Нестерцевым и Картаковым по отношению к подчиненному им командиру полка, которая этим воспользовалась и начала добиваться того, на что ни она, ни полк, которым она командует, не имеют никакого права…

 

Собрав все данные, я доложил о готовности их изложить, и вскоре был вызван в ЦК. Когда я зашел в кабинет секретаря ЦК, Гризодубова, как и в прошлый раз, была уже там. Поздоровавшись, я начал свой доклад. Начал почему-то с генеральского звания, сказав, что для получения его нужно командовать не полком, а по меньшей мере дивизией. «Так вы и двигайте ее на дивизию», — услышал я реплику Маленкова… Стало ясно, что разговор предстоит трудный. Второй вопрос был о присвоении полку гвардейского звания. Доложив о низкой дисциплине и большом количестве происшествий, я сказал, что полку, пока он не выправит положение, гвардейского звания присвоено быть не может…

 

— Полку следует присвоить гвардейское звание, и вам надо это оформить, — услышал я в ответ. Это было указание, как видно, уже по решенному без меня вопросу…

 

— Я этого делать не буду, товарищ секретарь ЦК! Не заслужившая этого часть не может быть гвардейской… Вы можете освободить меня от должности командующего и назначить на мое место другого товарища, который и оформит ваши указания…

 

— А вам известно, что ваш Картаков по ночам стучится в дверь комнаты, где живет Гризодубова, и именно потому, что дверь остается закрытой, он чинит ей всякие козни! А вы еще заступаетесь за своего Картакова и верите ему!

 

Честно говоря, я даже как-то растерялся. Подобное в моей голове никак не укладывалось. Положение становилось серьезным, а интуитивные чувства подсказывали мне, что высказано еще не все, это лишь начало… За все время от Г.М. Маленкова я не слышал ничего подобного. Как правило, он был вежлив, и за все время общения со мной он никогда не повышал голоса.

 

— А почему вы мне говорите «ваш Картаков», «своего Картакова», — довольно резко спросил я. — Так обычно говорят о родственниках!

 

— А как называются люди, женатые на родных сестрах?! — последовал вопрос.

 

— А какое это имеет отношение ко мне? — изумившись, спросил я.

 

— Самое прямое. Ваша жена и жена Картакова — родные сестры, вот вы и стоите горой за своего Картакова! — услышал я ответ.

 

При всей серьезности положения я рассмеялся.

 

— Чему вы смеетесь? — недобрым голосом спросил Маленков.

 

— Смеюсь я не над тем, что вы сейчас мне сказали, а над своим положением, в которое попадаю второй раз, при самых серьезных обстоятельствах, по одному и тому же случаю. Когда у меня на бюро крайкома в Иркутске в 1937 году отбирали партийный билет[21], то одним из обвинений являлось то, что жена арестованного и уже расстрелянного председателя крайисполкома, обвиненного в шпионаже, являлась родной сестрой моей жены, хотя она, моя жена, ни разу и в глаза не видела ни этого председателя, ни его жены. Сейчас я нахожусь, как становится мне понятным, в не менее серьезном положении…

 

— Так Картаков не является вашим родственником? — спросил уже другим тоном секретарь ЦК.

 

— Он не мог и не может являться мне родственником. Познакомился я с ним за две недели до войны… Он смелый, волевой товарищ и произвел на меня очень хорошее впечатление… Что касается моей жены, то она и фамилии-то такой никогда не слыхала, не говоря уже о родстве.

 

— А почему же вы тогда присвоили ему сразу звание полковника, когда он был лишь майором? — задала вопрос уже Гризодубова.

 

Я не счел нужным отвечать на ее вопрос, но, услышав от секретаря ЦК «Да, почему же?», ответил:

 

— А вот об этом, товарищ секретарь ЦК, вам следует спросить уже не у меня, а лично у товарища Сталина. Я могу вам доложить лишь, как это звание было Картакову присвоено. Находясь в должности командира дивизии, я был вызван на доклад к товарищу Сталину, где попросил назначить майора Картакова на один из полков, входящих в состав дивизии, высказав свое мнение, что он подходит для такой должности. Поинтересовавшись, кем был Картаков до предлагаемого назначения и услышав, что был он заместителем командира дальнебомбардировочной дивизии, Сталин высказал удивление, почему он до сих пор майор. Присутствовавший главком ВВС генерал Жигарев, которому мы тогда подчинялись, доложил, что Картаков длительное время был в Китае, и поэтому ему не успели присвоить очередного звания. «Человек назначается на ответственный полк, значит, и звание ему нужно присвоить соответственное», — сказал тогда Верховный. Приказом генерала Жигарева, как заместителя наркома обороны, Картакову было присвоено воинское звание полковник. Как видите, участие мое здесь невелико, а права присваивать звания полковника я по положению не имею и теперь. Это делается лишь приказом наркома.

 

Я хотел перейти к дальнейшему изложению поставленных передо мной вопросов, однако Маленков неожиданно прервал нашу встречу, попрощался и уехал…

 

Я был совершенно убежден: я правильно сделал, что отказался выполнить указание об оформлении материалов по преобразованию полка в гвардейский, хотя, конечно, знал, что решение это не секретаря ЦК и все по жалобе предварительно было решено наверху… Однако знал я и то, как реагирует Верховный на вымысел и клевету…

 

Ждать развязки событий долго не пришлось. Очень скоро я был вновь вызван в ЦК. Когда я вошел в кабинет, Маленков поздоровался со мной и, не говоря ни слова, вызвал помощника и сказал, чтобы заходила Гризодубова. Когда она подошла к столу, секретарь ЦК поднялся со стула. Встал и я.

 

— Мне поручено объявить решение Политбюро по вашей жалобе, Гризодубова, — сказал Маленков. — За клевету в корыстных целях на своих непосредственных командиров, за попытку оклеветать маршала Голованова — командующего Авиацией дальнего действия, которому вверена партией и руководством страны ответственнейшая работа, за попытку дискредитировать в глазах руководства преданного Родине и партии полководца принято решение передать дело о вас в военный трибунал для привлечения к судебной ответственности, куда и передать имеющиеся материалы. А сейчас идите к товарищу Шкирятову — председателю Комиссии партийного контроля, там будет решен вопрос о вашей партийной принадлежности.

 

Я не хочу описывать здесь, что последовало за объявлением этого решения… В слезах молила Гризодубова о прощении, почему-то больше обращаясь ко мне, чем к секретарю ЦК… Я невольно думал, сколько еще людей, невинных людей на белом свете страдает от всяких наговоров!.. Ослепленная открывшимися было перед ней возможностями, командир полка Гризодубова ни на минуту не задумывалась о возможной судьбе оговариваемых ею лиц. Вместо этого она уже видела себя первой в стране женщиной в мундире генерала…

 

— Идите отсюда! — обращаясь к Гризодубовой, сказал секретарь ЦК. Повторять эти слова не пришлось.

 

Когда мы остались вдвоем, Маленков рассказал мне, как жалоба попала к Верховному. Передал ее по просьбе Гризодубовой прямо Сталину один из руководящих работников. Когда же он, секретарь ЦК, докладывал первые же результаты разбирательства, товарищ, передавший жалобу и присутствовавший при этом, чувствовал себя весьма неважно. Сталин спросил его, слышит ли он то, что докладывают, на что последовал ответ:

 

— Она так убедительно, товарищ Сталин, обо всем говорила, что не поверить ей было невозможно!..

 

Это был единственный такой случай в АДД за все время войны.

 

Из Авиации дальнего действия Гризодубова была убрана. Командиром полка вместо нее назначили уже упоминавшегося майора Запыленова, хорошего и опытного командира. За считанные месяцы под его руководством полк добился значительных успехов и уже осенью того же года был преобразован в гвардейский. Запыленов же стал подполковником.

 

Эпизод этот приведен здесь для того, чтобы показать, что в то время за неблаговидные поступки взыскивали, невзирая ни на заслуги, ни на Звезды и ордена, ни на занимаемое положение, подчеркивая этим, что нет в партии ни менее ответственных, ни более ответственных лиц, все должны нести ответственность за свои поступки, и чем выше по своему положению человек, тем и спрос с него больший».

 

В 1945 г. Гризодубова была награждена орденом Отечественной войны 1-й степени и уволена из рядов Красной Армии.

 

С 1946 г. работала заместителем начальника НИИ-17 по лётной части.

 

Ей подчинялась Летно-испытательная база института, расположенная в поселке Суково Московской области. В это время начались испытания экспериментального образца первой разработки института — радиолокационной станции для бомбометания со средних и больших высот «Кобальт» (панорамный радиолокатор).

 

Отсутствие радиолокационных карт местности не позволяло точно настроить радиолокатор, поэтому было принято решение проводить настройку над морским побережьем, так как радиолокационное изображение границы моря и суши четко просматривалось на экране индикатора и соответствовало географической карте побережья.

 

Гризодубова сумела договориться о приеме самолета на аэродроме в городе Адлер и обеспечила всех участников испытаний путевками в санаторий, расположенный недалеко от аэродрома. Для перевозки летного и обслуживающего персонала в Адлер по ее личному распоряжению на самолете ЛИ-2 доставили автомашину.

 

В конце 1946 г. испытания «Кобальта» были успешно закончены.

 

Впоследствии при государственных испытаниях второй разработки института комплекса «Рубидий» испытания проводились в городе Саки, Крымской области.

 

В середине 1948 г. эти испытания также были успешно завершены.

 

Под руководством Гризодубовой были успешно проведены лётные испытания всей самолетной аппаратуры, разработанной в институте, в том числе станции перехвата и прицеливания: «Торий», «Коршун», «Изумруд», «Сокол» и другие. Летно-испытательная база пополнялась кадрами и техникой.

 

Являясь депутатом Верховного Совета, Гризодубова по-прежнему никому не отказывала в помощи, только за период 1948-51 гг. направив 4767 ходатайств за самых разных людей — по прокурорской и судебной линии, а также по восстановлению в правах. Она говорила: «Самое трудное — не вытащить человека из тюрьмы, а восстановить его в правах: вернуть жилье, работу».

 

В 1963-1972 гг. она была начальником Летно-испытательного центра НИИ, созданного по ее инициативе на основе Летно-испытательной базы института.

 

С 1972 г. — заместитель начальника Московского научно-исследовательского института приборостроения по лётной части.

 

6.01.86 г. за многолетний доблестный труд Герою Советского Союза Гризодубовой Валентине Степановне было присвоено звание Герой Социалистического Труда. Она стала единственной женщиной, удостоенной двух этих званий одновременно

 

Умерла 28.04.93 г. Похоронена в Москве, на Новодевичьем кладбище.

 

Почётный гражданин Пензы. В Москве на Кутузовском проспекте ей установлен памятник.

 

Герой Советского Союза (2.11.38), Герой Социалистического Труда (6.01.86). Награждена двумя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, двумя орденами Отечественной войны 1-й степени, орденами Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, медалями.

Калашников Михаил Тимофеевич. Биография

Калашников Михаил Тимофеевич

 10.11.1919 —

Дважды Герой Соц.Труда, Герой России

     Даты указов         

 

            1.         20.06.1958

            2.         15.01.1976

            3.         10.11.2009

 

    Памятники

 

                           Бронзовый бюст на родине

                           Памятник в городе Ижевск

                           Стела оружейникам в г. Коврове

                           Мемориальная доска в Ижевске

           

 Калашников Михаил Тимофеевич – выдающийся конструктор стрелкового автоматического оружия; начальник конструкторского бюро Ижевского машиностроительного завода, полковник-инженер; заместитель главного конструктора ПО «Ижмаш», полковник-инженер; главный конструктор – начальник бюро по стрелковому оружию ОАО «Концерн «Ижмаш», генерал-лейтенант.

 

Родился 10 ноября 1919 года в селе Курья ныне Курьинского района Алтайского края в многодетной крестьянской семье Тимофея Александровича (1883-1930) и Александры Фроловны (1884-1957) Калашниковых. В 1936 году, окончив среднюю школу в селе Курья, уехал в Казахстан, где поступил на работу учеником в железнодорожное депо станции «Матай», а затем с октября 1936 по сентябрь 1938 года работал в городе Алма-Ата (ныне – Алматы) техническим секретарём политического отдела 3-го железнодорожного отделения Туркестано-Сибирской железной дороги. Член ВЛКСМ в 1936-1947 годах.

 

В сентябре 1938 года М.Т.Калашников был призван в ряды Красной Армии, служил в Киевском особом военном округе, окончил школу механиков-водителей танка. На действительной военной службе он проявил себя как воин-изобретатель: изготовил специальное приспособление к пистолету ТТ для повышения эффективности стрельбы из него через щели в башне танка, разработал инерционный счётчик для учёта количества выстрелов из танковой пушки, создал прибор учёта ресурса танкового двигателя. За последнее изобретение в январе 1941 года командующий Киевским особым военным округом генерал армии Г.К.Жуков вручил красноармейцу М.Т.Калашникову именные часы и отдал распоряжение командировать армейского изобретателя в Москву – в одну из частей Московского военного округа, на базе которой проводились сравнительные испытания прибора. Распоряжением начальника Главного бронетанкового управления РККА М.Т.Калашникова командировали на один из ленинградских заводов, где счётчик после отработки рабочих чертежей предстояло запустить в серию. Опытный образец прибора успешно выдержал лабораторные испытания в заводских условиях. В Главное бронетанковое управление РККА отправлен отчёт, подписанный главным конструктором завода, где отмечалось, что по сравнению с существующими приборами этот проще по конструкции, надёжнее в работе, легче по весу и меньше по габаритам. Этот документ был датирован 24 июня 1941 года.

 

С началом Великой Отечественной войны с конца июня по август 1941 года командир танка старший сержант М.Т.Калашников участвовал в боях с немецко-фашистскими захватчиками в составе 108-й танковой дивизии Брянского фронта. В августе 1941 года в боях под городом Брянск он был тяжело ранен и контужен.

 

С августа 1941 года по апрель 1942 года М.Т.Калашников находился на излечении в эвакогоспитале города Елец ныне Липецкой области. Там, в госпитальной палате, у него возникла идея создания пистолета-пулемёта. Получив шестимесячный отпуск по состоянию здоровья, приехал на станцию «Матай» и в мастерских железнодорожного депо изготовил пробный образец. Второй образец был изготовлен в эвакуированном в Алма-Ату Московском авиационном институте в мастерских факультета стрелково-пушечного вооружения. В апреле 1942 году М.Т.Калашников направляется для дальнейшего прохождения службы на Центральный научно-исследовательский полигон стрелкового вооружения Главного артиллерийского управления Красной Армии (согласно учётной карточке члена КПСС – с апреля 1942 по февраль 1949 года он работал в Москве конструктором отдела изобретательства Министерства Вооружённых Сил СССР).

 

В июне 1942 года опытный образец пистолета-пулемёта был отправлен на отзыв в город Самарканд (Узбекистан), где в то время находилась в эвакуации Артиллерийская академия имени Ф.Э.Дзержинского. И хотя один из ведущих преподавателей этой академии крупнейший учёный в области баллистики и стрелкового вооружения, будущий дважды Герой Социалистического Труда, генерал-майор артиллерии А.А.Благонравов не рекомендовал пистолет-пулемёт М.Т.Калашникова для приёма на вооружение, тем не менее, он высоко оценил изобретательский талант старшего сержанта.

 

В 1944 году М.Т.Калашников разработал образец самозарядного карабина, устройство основных узлов которого послужило базой для создания автомата в 1946 году. В 1947 году изобретатель усовершенствовал свой автомат и одержал победу в конкурсных испытаниях. После доработки, автомат в 1949 году был принят на вооружение Советской Армии под названием «7,62-мм автомат Калашникова образца 1947 года» (АК). В 1949 году М.Т.Калашников был удостоен Сталинской премии 1-й степени.

 

В 1949 году М.Т.Калашников переезжает в столицу Удмуртской АССР (ныне – Удмуртская Республика) город Ижевск и работает на Ижевском машиностроительном заводе – с февраля того же года до августа 1957 года ведущим конструктором, а с августа 1957 до августа 1967 года – начальником конструкторского бюро (КБ). Член КПСС с июня 1953 года (кандидат – с июня 1952 года).

 

Возглавляемый М.Т.Калашниковым коллектив конструкторов унифицировал на базе АК целый ряд образцов автоматического стрелкового оружия. На вооружение были приняты: 7,62-мм модернизированный автомат (АКМ), 7,62-мм ручной пулемёт (РПК).

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 июня 1958 года за модернизацию автомата и создание ручного пулемёта начальнику КБ Ижевского машиностроительного завода Калашникову Михаилу Тимофеевичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

 

В 1960-1970-х годах на базе АК-47, АКМ и РПК на вооружение был принят целый ряд унифицированных образцов стрелкового автоматического оружия: АКМ, под патрон 5,45×39, разновидности со складывающимися прикладами (АКМС и РПКС), 7,62-мм пулемёт (ПК, ПКС – на станке), 7,62-мм пулемёт для танка (ПКТ) и бронетранспортёра (ПКБ). Впервые в мировой практике была создана серия унифицированных образцов стрелкового вооружения, идентичных по принципу работы и единой схеме автоматики. Стрелковое автоматическое оружие, созданное М.Т.Калашниковым, отличается высокой надёжностью, эффективностью, простотой в обращении. Ему впервые в истории создания стрелкового оружия удалось добиться оптимального сочетания ряда качеств, которые бы обеспечивали высокоэффективное применения и исключительную надежность автомата в бою, а именно: короткий узел запирания, вывешенный затвор, предварительное страгивание гильзы после выстрела, исключающее отказ при извлечении стреляной гильзы, низкая чувствительность к загрязнению и возможность безотказного применения в любых климатических условиях. М.Т.Калашников не только создал лучший в мире автомата, но впервые разработал и внедрил в войска ряд унифицированных образцов автоматического стрелкового оружия.

 

В 1964 году за создание комплекса унифицированных пулемётов ПК, ПКТ, ПКБ М.Т.Калашникову и его помощникам А.Д.Крякушину и В.В.Крупину была присуждена Ленинская премия.

 

С августа 1967 по апрель 1975 года М.Т.Калашников – заместитель главного конструктора Ижевского машиностроительного завода (с апреля 1975 – «Производственное объединение «Ижмаш»).

 

В 1969 году, в год 50-летнего юбилея со дня рождения, конструктору было присвоено воинское звание «полковник-инженер», а в 1971 году по совокупности исследовательско-конструкторских работ и изобретений учёный совет Тульского политехнического института присвоил ему учёную степень доктора технических наук без защиты диссертации.

 

С апреля 1975 по май 1979 года полковник-инженер М.Т.Калашников – заместитель главного конструктора производственного объединения «Ижмаш».

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1976 года за выдающиеся заслуги в создании новой техники заместитель главного конструктора ПО «Ижмаш» Калашников Михаил Тимофеевич награждён орденом Ленина и второй золотой медалью «Серп и Молот».

 

С мая 1979 года главный конструктор – начальник конструкторского бюро по стрелковому оружию производственного объединения «Ижмаш» (в начале 1990-х годов преобразовано в АО «Ижмаш», а позже – в ОАО «Концерн «Ижмаш» ОАО «Ижевский машиностроительный завод»).

 

Кроме стрелкового оружия для Вооружённых Сил, КБ под руководством М.Т.Калашникова разработало большое количество оружия для спортсменов и охотников, которое отличает не только его прямое назначение и технические характеристики, но и красота. Охотничьи самозарядные карабины «Сайга», сконструированные на базе автомата Калашникова, завоевали огромную популярность у любителей охоты в нашей стране и за рубежом. Среди них: гладкоствольная модель «Сайга», самозарядный карабин «Сайга-410», «Сайга-20С». Более десятка модификаций карабинов выпускаются и ныне. Указом Президента РФ от 6 июня 1998 года № 657 группе из семи конструкторов, среди которых – знаменитый оружейник М.Т.Калашников – была присуждена Государственная премия РФ в области литературы и искусства 1997 года, в области дизайна – за коллекцию спортивного и охотничьего оружия.

 

Избирался депутатом Верховного Совета СССР 3-го (1950-1954) и 7-10-го (1966-1984) созывов.

 

После распада СССР заслуги ставшего легендарным конструктора-оружейника получили высокую оценку в Российской Федерации. Указом Президента РФ от 28 октября 1994 года № 2022 полковнику-инженеру М.Т.Калашникову было присвоено воинское звание «генерал-майор», а через восемь дней Указом Президента РФ от 5 ноября 1994 года № 2061 за выдающиеся заслуги в области создания автоматического стрелкового оружия и значительный вклад в дело защиты Отечества он был награждён орденом «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени (№ 1). Указом Президента РФ от 7 октября 1998 года № 1202 за выдающийся вклад в дело защиты Отечества он был удостоен высшей награды страны – возрождённого ордена Святого апостола Андрея Первозванного (№ 2).

 

В 1999 году М.Т.Калашникову было присвоено воинское звание «генерал-лейтенант».

 

Указом Президента Российской Федерации № 1258 от 10 ноября 2009 года за выдающиеся заслуги в деле укрепления обороноспособности страны главному конструктору – начальнику бюро по стрелковому оружию ОАО «Концерн «Ижмаш» Калашникову Михаилу Тимофеевичу присвоено звание Героя Российской Федерации с вручением знака особого отличия – медали «Золотая Звезда».

 

Заслуженный ветеран, легендарный конструктор стрелкового оружия, перешагнувший 90-летний рубеж, живёт, в ставшем ему родным городе оружейников Ижевске, и продолжает плодотворную работу в ОАО «Концерн «Ижмаш» ОАО «Ижевский машиностроительный завод».

 

Награждён российскими орденами Святого апостола Андрея Первозванного (7.10.1998, № 2), «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени (5.11.1994, № 1), «За военные заслуги» (2.11.2004), советскими тремя орденами Ленина (20.06.1958, 10.11.1969, 16.01.1976), орденами Октябрьской Революции (25.03.1974), Отечественной войны 1-й степени (11.03.1985), Трудового Красного Знамени (1.07.1957), Дружбы народов (30.08.1982), Красной Звезды (17.08.1949), Почётным именным оружием от Президента РФ (1997), медалями, а также орденами и медалями иностранных государств, в том числе белорусским орденом Почёта (24.11.1999), казахским орденом Дружбы 1-й степени (2003), высшей наградой Венесуэлы – орденом «Звезда Карабобо» 1-й степени (2006).

 

Лауреат Ленинской премии (1964), Сталинской премии 1-й степени (1949), Государственной премии РФ (1997), премии Президента РФ (2003).

 

Заслуженный работник промышленности СССР (1989), заслуженный деятель науки и техники Удмуртской АССР (1979), Почётный академик Российской академии ракетных и артиллерийских наук (1993), Почётный профессор Ижевского государственного технического университета (1994), Почётный член Российской инженерной академии (1994), Почётный академик Инженерной академии Удмуртской Республики (1995), Почётный член Международной академии наук, индустрии, образования и искусств США (1996), академик Международной академии информатизации (1997), Почётный академик Академии информатизации Республики Татарстан (1997). Удостоен звания «Человек-легенда» и награды «Золотой Пегас» от общественной организации «Российский национальный Олимп» (2000), серебряной статуэтки Фортуны с золотым мечом (2001), награждён медалью «Символ Науки» (2007). Член Союза писателей России. За литературное творчество Калашников получил диплом лауреата Всероссийской литературной премии «Сталинград» (1997).

 

Почётный гражданин Ижевска (1988), Удмуртской Республики (1995), Алтайского края (2.09.1997) и села Курья Алтайского края.

 

Документы, которые свидетельствуют о первых шагах М.Т.Калашникова как конструктора, были рассекречены только в 2004 году. Эти документы сейчас хранятся в ижевском музейно-выставочном комплексе стрелкового оружия имени М.Т.Калашникова.

 

На родине М.Т.Калашникова – в селе Курья – в 1980 году ему сооружён бронзовый бюст. Имя конструктора увековечено на стеле конструкторам-оружейникам на территории завода имени Дегтярева в городе Коврове. В начале ноября 2004 года в Ижевске открылся музейно-выставочный комплекс, посвящённый легендарному конструктору-оружейнику. Событие было приурочено к 85-летнему юбилею М.Т.Калашникова. Центральное место в экспозиции занял памятник конструктору. Автоматы и пулемёты М.Т.Калашникова находятся на вооружении армий более чем пятидесяти стран мира. Его автомат изображён на гербе и флаге Мозамбика, на гербе Зимбабве, а в 1984-1997 годах он был изображён на гербе Буркина-Фасо. В Мозамбике в честь советского автомата, родившимся мальчикам стали давать имя «Калаш».

 

 

Бугаев Борис Павлович. Биография

Бугаев Борис Павлович

 29.07.1923 — 13.01.2007

Дважды Герой Соц.Труда

     Даты указов         

 

            1.         15.08.1966

            2.         25.07.1983

 

    Памятники

 

                           Надгробный памятник

           

 

Бугаев Борис Павлович – советский российский государственный и военный деятель, министр гражданской авиации СССР, Главный маршал авиации, заслуженный пилот СССР.

 

 Родился 29 июля 1923 года в селе Маньковка Маньковского района Черкасской области (Украина) в семье учителя. Украинец. Член ВКП(б)/КПСС с 1946 года. С 1941 года – в Красной Армии. С того же года – курсант отдельной учебной авиационной эскадрильи Гражданского воздушного флота в Актюбинске (Гражданский воздушный флот тогда организационно входил в состав ВВС). С 1942 года пилот-инструктор Актюбинской авиационной школы, созданной на базе этой эскадрильи.

 

 С 1943 года – на фронтах Великой Отечественной войны: пилот, командир звена в 215-м авиационном отряде ГВФ, выполнявшем полётные задания Центрального штаба партизанского движения. Совершил сотни боевых вылетов в тыл врага с посадкой на партизанских аэродромах.

 

 После войны продолжил работу в гражданской авиации. В 1948 году окончил школу высшей лётной подготовки Гражданского воздушного флота СССР. С 1948 года командир корабля 1-й авиационной группы Отдельной международной группы ГВФ в аэропорту Внуково (Москва), затем – пилот-инструктор в той же авиационной группе. С 1957 года командир Авиационного отряда особого назначения ГВФ СССР (в 1959 году переименован в 235-й отдельный авиационный отряд особого назначения ГВФ СССР), созданного для перевозки руководителей государства и правительственных делегаций. В 1966 году заочно окончил Высшее училище гражданской авиации.

 

 Принимал участие в освоении реактивной авиационной техники, с 1951 года прокладывал первые дальние трассы для «Аэрофлота» во многие страны мира, в том числе в Англию, США, Индию, Индонезию, на Кубу. В течение длительного времени был личным пилотом (шеф-пилотом) Л.И.Брежнева. 9 февраля 1961 года, находясь за штурвалом самолёта «Ил-18», летел с советской делегацией во главе с Председателем Президиума Верховного Совета СССР Л.И.Брежневым в Гвинею. Во время полёта в воздушном пространстве над международными водами Средиземного моря в районе около 130 километров на север от города Алжира самолёт был атакован французским реактивным истребителем, который сделал три захода на опасно близкое расстояние от самолёта, дважды открывал стрельбу по советскому самолёту с последующим пересечением его курса. Лётчику Б.П.Бугаеву оба раза удалось вывести свой самолёт из зоны обстрела. Л.И.Брежнев по достоинству оценил мастерство и мужество лётчика.

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 августа 1966 года за выдающиеся успехи в выполнении заданий семилетнего плана по перевозкам пассажиров воздушным транспортом, применении авиации в народном хозяйстве страны и освоении новой авиационной техники Бугаеву Борису Павловичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

 

 С 1966 года заместитель Министра, а с 1967 года первый заместитель Министра гражданской авиации СССР. В мае 1970 года был назначен Министром гражданской авиации СССР. На этом посту Б.П.Бугаев проработал 17 лет и внёс решающий личный вклад в развитие отрасли и её оснащение новой авиационной техникой. Гражданская авиация превратилась из действующего резерва ВВС в самостоятельную структуру, причём динамично развивающуюся и передовую. В этот период были реконструированы и построены сотни аэродромов, создана инфраструктура наземного обеспечения полётов, получила бурное развитие отраслевая наука и впервые была создана система автоматизированного управления воздушным движением. Вся территория СССР была, по выражению лётчиков, «аэродромирована». По объёму выполняемой транспортной работы авиация нашей страны уже в 1980 году опередила все ведущие авиакомпании мира и обеспечила перевозку более 100 миллионов пассажиров в год. Гражданская авиация также внесла огромный вклад в развитие регионов Крайнего Севера, Дальнего Востока, по сути, взяв на себя обеспечение их круглогодичных перевозок, в освоение нефтяных и газовых месторождений.

 

 Особое внимание уделял совершенствованию подготовки кадров и решению социальных вопросов работников гражданской авиации. В этот период гражданская авиация СССР получила признание в мировом авиационном сообществе, наша страна стала членом Международной организации гражданской авиации (ИКАО). Сам Б.П.Бугаев оставался замечательным лётчиком и летал за штурвалом авиалайнеров до 1985 года.

 

 5 ноября 1973 года ему присвоено воинское звание «маршал авиации», а 28 октября 1977 года – воинское звание «Главный маршал авиации».

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 июля 1983 года за выдающиеся заслуги в развитии советской гражданской авиации, трудовой героизм и в связи с шестидесятилетием со дня рождения Бугаев Борис Павлович награждён орденом Ленина и второй золотой медалью «Серп и Молот».

 

 Почти все воспоминания соратников и подчинённых сходятся в оценке Б.П.Бугаева как выдающегося лётчика и страстно влюблённого в авиацию руководителя. В своей деятельности как министр он отличался глубоко государственным подходом к делу. Большую роль в успехах Б.П.Бугаева сыграла и дружба с Л.И.Брежневым, что помогало успешно продвигать не решаемые для других руководителей вопросы, при этом Б.П.Бугаев никогда не использовал эту дружбу в личных целях. По характеру был человеком требовательным, амбициозным и честолюбивым. Всегда был доступен и открыт для общения с лётчиками и работниками низовых звеньев министерства, с высокопоставленными работниками часто бывал резок и необъективен.

 

 С мая 1987 года — генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. С 1992 года – в отставке.

 

 Член ЦК КПСС в 1971-1990 годах, депутат Верховного Совета СССР 8-11-го созывов в 1970-1989 годах.

 

 Жил в городе-герое Москве. Скончался 13 января 2007 года, на 84-м году жизни. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве (участок 11).

 

 Заслуженный пилот СССР (1967). Награждён пятью орденами Ленина (в т.ч. 15.08.1966, 27.07.1973, 25.07.1983), орденом Октябрьской Революции, двумя орденами Красного Знамени (14.03.1957, 1967), орденом Отечественной войны 1-й степени (11.03.1985), орденом Красной Звезды, орденом «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени, орденом «Знак Почёта», медалями.

 

 Лауреат Ленинской премии (1980), Государственной премии СССР (1972).

 

 

  

 Биография предоставлена Антоном Бочаровым

 

Скоморохов Николай Михайлович. Биография

Скоморохов Николай Михайлович

 19.05.1920 — 14.10.1994

Дважды Герой Советского Союза

     Даты указов         

 

            1.         23.02.1945     Медаль № 4895

Орден Ленина № 41977

            2.         18.08.1945     Медаль № 6913

 

    Памятники

 

                           Надгробный памятник

           

 

 

Скоморохов Николай Михайлович — командир эскадрильи 31-го истребительного авиационного полка (295-я истребительная авиадивизия, 9-й смешанный авиакорпус, 17-я воздушная армия, 3-й Украинский фронт), капитан.

 

Родился 19 мая 1920 года в селе Белогорское Красноармейского (бывшего Золотовского) района Саратовской области в семье крестьянина. Русский. До 1935 года учился в средней школе, затем окончил школу ФЗУ, работал слесарем и токарем на астраханском заводе имени III-го Интернационала, окончил библиотечный техникум. С 1939 года учился в техникуме и аэроклубе.

 

В декабре 1940 года добровольцем призван в Красную Армию. В марте 1942 года окончил Батайскую военную авиационную школу пилотов. Рядовым лётчиком Н.М. Скоморохов начал воевать в декабре 1942 года, вылетал с аэродрома города Адлер. В январе 1943 года одержал первую победу над врагом. Вскоре стал старшим пилотом, с 1943 года — командир звена, с марта 1944 — заместитель командира, а с октября 1944 — командир эскадрильи. Воевал в составе 5-й и 17-й воздушных армий на Закавказском, Северо-Кавказском, Юго-Западном и 3-м Украинском фронтах. Принимал, участие в обороне и освобождении Кавказа, освобождении Украины, Молдавии, Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии, Чехословакии, разгроме врага на территории Австрии. Член ВКП(б)/КПСС в 1943-1991 годах.

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 февраля 1945 года за 483 боевых вылета, во время которых он сбил лично 25 и в составе группы 8 самолетов противника и штурмовыми действиями уничтожил: 3 самолета противника, 13 повозок с боеприпасами, 1 склад с горючим, 9 железнодорожных вагонов капитану Скоморохову Николаю Михайловичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

 

В боях за город Будапешт (Венгрия) капитан Скоморохов Н.М. сбил 2 самолета из «бриллиантовой эскадры» гитлеровских военно-воздушных сил. К марту 1945 года выполнил 520 боевых вылетов, в воздушных боях сбил лично 35 самолётов врага.

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 августа 1945 года майор Скоморохов Николай Михайлович удостоен второй медали «Золотая Звезда».

 

Всего во время Великой Отечественной войны Н.М. Скоморохов совершил 605 боевых вылетов, провёл более 130 воздушных боев, сбил лично 46 фашистских самолетов и 8 самолетов в группе, а также уничтожил на земле 3 бомбардировщика противника. Невероятно, но сам Скоморохов ни разу не был ранен, его самолет не горел, не был сбит, за всю войну не получил ни одной пробоины.

 

В послевоенные годы продолжил службу в Советской Армии. В 1949 году окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе. С ноября 1949 года — командир 111-го гвардейского истребительного авиационного полка. С апреля 1952 года — заместитель командира, с января 1954 года — командир истребительной авиационной дивизии в ВВС Забайкальского военного округа.

 

В 1958 году окончил Военную академию Генерального штаба Вооружённых Сил СССР. С октября 1958 года — первый заместитель командира, с февраля 1961 года — командир истребительного авиационного корпуса. С апреля 1968 года — командующий 69-й воздушной армией, с апреля 1972 года — командующий 17-й воздушной армией. Генерал-полковник авиации (1972). С августа 1973 года — начальник Военно-воздушной академии имени Ю.А.Гагарина. С августа 1988 года — военный инспектор-советник Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. С мая 1992 года — в отставке. Избирался депутатом Верховного Совета СССР 6-8 созывов (1962-1974).

 

Жил в городе-герое Москве. С 1992 года — председатель Российского Комитета ветеранов войны и военной службы. Автор свыше 140 научных трудов, нескольких военных учебников, двух книг мемуаров и двух повестей. Трагически погиб в автомобильной катастрофе 14 октября 1994 года в городе Монино Московской области. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок 11).

 

Заслуженный военный лётчик СССР (1971). Доктор военных наук (1980). Профессор (1983).

 

Маршал авиации (2.11.1981). Награждён орденами Ленина (1945), Октябрьской Революции (1980), пятью орденами Красного Знамени (1943, январь 1944, декабрь 1944, 1945, …), орденами Александра Невского (1944), двумя орденами Отечественной войны 1-й степени (1944, 1985), орденом Красной Звезды (1956), орденами «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 2-й (1988) и 3-й (1975) степеней, медалями «За боевые заслуги» (1951), «За оборону Кавказа», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За освобождение Белграда», «За безупречную службу» 1-й степени и другими медалями, иностранными наградами: орденом Красного Знамени (Венгрия, 1955), орденом «Партизанская звезда» 1-й степени (Югославия, 1945), медалями Болгарии «Отечественная война» и «20 лет Болгарской Народной армии».

 

Бронзовый бюст дважды Героя Советского Союза Н.М. Скоморохова в 1953 году установлен в его родном селе.

 

 

Воевать Николай Скоморохов начал в ноябре 1942 года в предгорьях Кавказа, когда наступление немецко-фашистских войск в этом районе полностью выдохлось. На сухопутном фронте наступило временное затишье, но в воздухе бои не прекращались. Над пиками гор почти ежедневно разыгрывались горячие схватки. В одной из них молодой летчик одержал свою первую победу.

 

Было это в канун Нового года. Немецкий двухмоторный самолет-разведчик «фокке-вульф-189» (прозванный «рамой») барражировал над расположением советских войск. Экипаж «фоккера» корректировал огонь своей артиллерии по одной из наших батарей. Командир полка майор Микитченко приказал лейтенанту Скоморохову уничтожить корректировщика. Разность в скоростях нашего истребителя и «рамы» была огромной, и Скоморохову не без труда удалось сблизиться. Забравшись на высоту, он атаковал фашиста сверху сзади и выпустил длинную пушечную очередь. По расчетам летчика разведчик должен был быть сбит. Но когда Скоморохов сделал боевой разворот, увидел, что «рама» летит ему навстречу как ни в чем не бывало и зло хлещет в направлении нашего «ястребка» из всех пулеметов. Последовала стремительная лобовая атака. На этот раз снаряды Скоморохова достигли цели: «рама» загорелась и, оставляя за собой дымный траурный шлейф, рухнула в горное ущелье…

 

С каждым боевым вылетом росло летное мастерство Николая Скоморохова, закалялась его воля. Вскоре он был назначен командиром звена, стал летать в качестве ведущего группы. Первое же задание во главе четверки Ла-5 Скоморохов выполнил блестяще. Вот что записано об этом боевом вылете в личном деле героя:

 

«4.12.1943 г. Выполнял задание на сопровождение группы Ил-2. В районе цели штурмовики были атакованы восемью самолетами Ме-109. Несмотря на численное превосходство противника, Скоморохов смело вступил в бой. Дерзкими атаками, с большим риском для жизни, он расстроил боевые порядки вражеских истребителей, сорвал их замысел и дал возможность «ильюшиным» полностью выполнить боевое задание. В воздушной схватке Скоморохов лично сбил двух «мессеров», принудив остальных покинуть поле боя. Летчики 951-го штурмового авиационного полка, вернувшись на аэродром, устроили старшему лейтенанту Скоморохову торжественную встречу».

 

Осенью 1944 года война переместилась на территорию Венгрии. Капитан Скоморохов в то время командовал эскадрильей «ла-пятых». Он» провел в венгерском небе десятки воздушных боев, одержал ряд блестящих побед. В боях под Будапештом Скоморохов истребил целую группу фашистских асов, в том числе заместителя командира и командира так называемой Бриллиантовой эскадры — лучшей в германских ВВС. Многие воздушные бои, проведенные Скомороховым в тот период, можно по праву отнести к лучшим образцам советского летного искусства. Классическим примером в этом отношении является воздушный поединок, который произошел 21 декабря 1944 года.

 

В тот день капитан Скоморохов в паре с младшим лейтенантом Филипповым вылетел на «свободную охоту». В районе озера Веленце, где наши наземные войска прорвали оборонительную линию «Маргарита» с целью окружения будапештской группировки противника, летчики встретили восемь самолетов «фокке-вульф-190». Это был новый немецкий истребитель с мощным мотором, бронированной кабиной, вооруженный двумя пушками и двумя пулеметами. Максимальная скорость его составляла 625 километров в час. «Фоккеры» шли с подвешенными бомбами, намереваясь нанести удар по нашим механизированным соединениям, прорвавшимся глубоко в расположение противника.

 

— Филиппов, прикрой! — скомандовал Скоморохов своему ведомому и, набрав высоту, помчался на фашистских истребителей. Свой удар он направил по ведущему. Гитлеровец заметил опасность, пытался вывернуться из-под удара, но было уже поздно: блеснув огнем, ударили пушки «лавочкина». Длинный язык пламени лизнул фонарь кабины, и «фоккер» штопором пошел к земле.

 

Боевым разворотом Скоморохов вывел свой самолет из пикирования и заметил, как в район боя подошли еще две группы «фокке-вульфов». Считая свое превосходство подавляющим, фашисты шля самоуверенно. На самом деле, что могли сделать два наших «ястребка» с тридцатью вражескими истребителями?

 

— Атакую левую группу «фоккеров»! Филиппов, прикрой! Я Скоморохов, прием, прием! — передал по радио Скоморохов и устремился на врага снизу.

 

Сегодняшний бой с превосходящим противником, представлявшийся со стороны довольно рискованным, он вел спокойно, уверенно, считая его обычным.

 

Через секунду в наушниках Филиппова раздался треск двух пушечных очередей и в следующее мгновенье за его крылом пронесся к земле еще один объятый пламенем «фоккер». И тут же на немецком языке в эфире прозвучала тревожная фраза:

 

-В воздухе Скоморокхофф!..

 

Это предупреждение было передано трижды.

 

Двадцать восемь «фоккеров» сразу же рассыпались в разные стороны. Сбросив бомбы на свои войска, гитлеровцы удирали из-под удара наших летчиков. Но бегство удалось не всем. Один стервятник с переворотом пошел к земле и взорвался от пушечной очереди младшего лейтенанта Филиппова. Взмыв свечой, Филиппов догнал еще одного «фоккера» и уничтожил его точным ударом вдоль фюзеляжа. В это время Скоморохов пошел в третью атаку. Теперь один, без Филиппова, так как опасаться было уже нечего — фашисты удирали. Используя преимущество Ла-5ФН в скорости, капитан настиг гитлеровца, отставшего от группы. Немецкий летчик метнулся вверх, но не спасся: через секунду он уже летел вниз, прошитый короткой пушечной очередью Произошло, казалось, невероятное: тридцать вражеских самолетов потерпели поражение от двух советских истребителей, потеряв при этом пять своих машин…

 

В боевых действиях Скоморохова было много нового, оригинального. Он был рьяным поборником новых боевых порядков истребителей основу которых составляло не звено из трех самолетов, а пара и звено из четырех машин. Его эскадрилья первой в полку перешла к боевым порядкам, эшелонированным по высоте и рассредоточенным по фронту. Знаменитое правило: «истребитель обороняется только нападением» -было законом в боевой работе советского аса и его питомцев.

Биография предоставлена А.Е.Мельниковым

Сафонов Борис Феоктистович. Биография

 26.08.1915 — 30.05.1942

Дважды Герой Советского Союза

     Даты указов         

 

            1.         16.09.1941     Медаль № 533

            2.         14.06.1942

 

    Памятники

 

                           Бюст в Североморске-1 ЗАТО г. Североморск

                           Бюст в Североморске-1 ЗАТО г. Североморск (крупный план)

                           Бронзовый бюст на родине

                           Мемориальная доска во Владивостоке

           

 

Сафонов Борис Феоктистович — командир 4-й авиационной эскадрильи 72-го авиационного полка Военно-воздушных сил Северного флота, капитан; командир 2-го Краснознамённого гвардейского смешанного авиационного полка Военно-воздушных сил Северного флота, подполковник.

 

 Родился 13 (26) августа 1915 года в селе Синявино ныне Плавского района Тульской области в крестьянской семье. Русский. После окончания 7-ми классов, в конце 20-х годов поступил в железнодорожное ФЗУ в городе Туле. В период обучения, с 1931 года начал заниматься в Тульском аэроклубе: сначала в кружке планеристов, а через год зачисляется курсантом-летчиком. Его инструктором была В.С. Гризодубова.

 

 В ряды Красной Армии призван в 1933 году, и направлен в Первую авиационную школу пилотов имени А.Ф. Мясникова, которую окончил в ноябре 1934 года, с высшими оценками по технике пилотирования, воздушной стрельбе, материальной части. Член ВКП(б) с 1939 года.

 

 С 1934 по 1940 годы рядовой пилот, инструктор парашютно-десантной службы, помощник военкома эскадрильи по комсомольской работе Б.Ф. Сафонов служил в 106-й авиационной эскадрилье 40-й авиационной бригады Белорусского Военного Округа, где целеустремленный летчик сразу был замечен не только командиром отряда И. Якубовичем, но и командиром бригады, впоследствии начальником ВВС РККА дважды Героем Советского Союза Я.В. Смушкевичем. Сослуживцев Сафонова удивляли его исключительная настойчивость, стремление к основательности во всём: весь свой досуг он отдавал самообразованию. Круг его интересов включал как специальные авиационные дисциплины, так и общеобразовательные — физику, историю, литературу. Все отмечали его ораторский талант — умение убедительно, ярко и красиво передавать свои мысли другим…

 

 В 1940 году, по личному рапорту Сафонова Б.Ф. его направили в распоряжение ВВС Северного флота командиром звена авиационного полка.

 

 Великую Отечественную войну Б.Ф. Сафонов встретил командиром эскадрильи 72-го авиационного полка Северного флота, в котором ни одно боевое задание не выполнялось без непосредственного участия её командира. Войну летчики полка начали на устаревших истребителях И-16 (летая на этих машинах Сафонов совершил 109 боевых вылетов и сбил 17 самолетов противника). На левом борту фюзеляжа своего И-16 (бортовой № 11), Сафонов Б.Ф. вывел крупными буквами — «За Сталина!», а на правом — «Смерть фашистам!».

 

 В первый день войны, 22 июня 1941 года Сафонов в группе с лётчиком-истребителем Воловиковым у полуострова Рыбачий вышел на перехват гитлеровского бомбардировщика. Несмотря на то, что вражеский самолёт имел прямое попадание и задымил, но всё-таки сумел оторвался от преследования и ушёл на свою территорию…

 

 24 июня 1941 года старший лейтенант Сафонов Б.Ф. первым из лётчиков-североморцев добыл первую победу в воздухе — им был сбит «хейнкель» — фашистский бомбардировщик «Хе-111», участвовавший в налёте на военно-морские базы в районе Полярное (ныне город Полярный) и Ваенга (ныне город Североморск). В первой же атаке Сафонов удачным выстрелом реактивным снарядом — «эресом» повредил самолёт противника. Тот ушёл в море, преследуемый Сафоновым до бухты Зеленцы, где «хейнкель» ударился о воду и разломился… Советский катер, подошедший к месту падения, успел подобрать лишь резиновую шлюпку, навигационные бомбочки, парашюты, погнутые от удара пулемёты…

 

 Эта победа имела и неожиданное последствие… Командующий Северным флотом вице-адмирал А.Г. Головко, выяснив, что немецкие лётчики даже на сухопутных самолётах имеют резиновые шлюпки и на них аварийные радиостанции, дал указание снабдить таковыми все колёсные самолёты, летающие над морем («Полезное надо перенимать»). И в дальнейшем резиновые шлюпки спасут немало жизней советских морских лётчиков.

 

 К концу лета 1941 года Б.Ф. Сафонов, награждённый 14 июля 1941 года первым орденом Красного Знамени, совершил 130 боевых вылетов, провел 32 воздушных боя и лично сбил 11 самолетов противника. Только за 5 дней августа он одержал 5 личных побед.

 

 15 сентября 1941 года семерка истребителей под его командованием, вступила в схватку с превосходящими почти в 8 раз силами противника, уничтожила 13 вражеских самолетов, не потеряв ни одного своего. Сафонов лично сбил 3 самолёта.

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 сентября 1941 года, за героизм, мужество и отвагу, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, командиру эскадрильи 72-го авиационного полка ВВС Северного флота капитану Сафонову Борису Феоктистовичу было присвоено звание Героя Советского Союза, с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 533).

 

 К моменту опубликования данного Указа, на счету лётчиков эскадрильи было около 50 воздушных побед, из них 16 — на счету её командира.

 

 В сентябре 1941 года, когда на аэродроме, где базировалась «сафоновская эскадрилья», обосновались английские лётчики на истребителях «харрикейн», прилетевшие с авианосца для усиления истребительного прикрытия конвоев (группа «Бенедикт» полковника Шервуда), Сафонов первым на Северном флоте облетал английский «харрикейн», а спустя 10 дней эти машины освоили и другие летчики эскадрильи.

 

 По инициативе Сафонова английские самолеты, поступавшие по «ленд-лизу» на вооружение ВВС Северного флота, были перевооружены. Сначала на них поставили 4 крупнокалиберных пулемета, после чего Сафонов решил заменить пару пулеметов на пушки ШВАК, затем — установить под плоскости направляющие для реактивных снарядов…

 

 С октября 1941 года Сафонов Б.Ф. — командир 78-го истребительного авиационного полка, майор. Он увеличил счёт сбитых вражеских самолетов, и за один месяц — с 22 декабря 1942 года по 22 января 1942 года был награждён вторым и третьим орденами Красного Знамени.

 

 Во второй половине марта 1942 года подполковника Б.Ф. Сафонова назначили командиром 2-го Гвардейского истребительного авиационного полка. Он стал меньше летать, отдавая много времени руководству боевой деятельностью подразделения, организационно-хозяйственным делам.

 

 В конце марта 1942 года он провёл один из немногих воздушных боев в районе Туломской ГЭС и одержал очередные победы — лично сбил два вражеских истребителя.

 

 Свой последний — 224-й боевой вылет подполковник Б.Ф. Сафонов совершил 30 мая 1942 года, на прикрытие конвоя союзников PQ-16, следовавшего в Мурманск.

 

 Трое лётчиков-североморцев во главе с Сафоновым на английских P-40 «киттихаук» обнаружив на подходе к конвою шесть вражеских бомбардировщиков, стремительно их атаковали. Сафонов сбил двоих, повредил третьего, но и сам погиб в этом бою. У его P-40 заглох двигатель (причина не ясна — либо повреждение в бою, либо отказ), и он рухнул в море.

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 июня 1942 года подполковнику Сафонову Борису Феоктистовичу присвоено звание Дважды Героя Советского Союза.

 

 Он первый из тех, кому дважды было присвоено звание Героя Советского Союза за подвиги в Великой Отечественной войне. К этому высокому званию отважный лётчик-истребитель был представлен Наркомом ВМФ Н.Г. Кузнецовым не посмертно, а при жизни, 27 мая 1942 года — за три дня до своего последнего боевого вылета, но высокую награду получить не успел.

 

 Он был первым из советских лётчиков, кто уже в мае 1942 года имел на боевом счету тридцать самолетов противника уничтоженных лично, и ещё три в групповых боях.

 

 Боевые заслуги Б.Ф. Сафонова воплотились не только в уничтоженные им вражеские самолёты. Под его руководством в авиации Северного флота выросли и обрели солидный боевой опыт десятки воздушных бойцов, ставших впоследствии Героями Советского Союза.

 

 Награждён орденом Ленина (16.09.1941 г.), тремя орденами Красного Знамени (14.07.1941 г., 22.12.1942 г., 22.01.1942 г.) и высшей авиационной наградой Великобритании — орденом «Ди-Эф-Си» — «Большой серебряный крест» (19.03.1942).

 

 Дважды Герой Советского Союза Борис Феоктистович Сафонов навечно зачислен в списки 2-го гвардейского Краснознамённого авиаполка ВВС Северного флота, который носил его имя (к сожалению, в начале марта 2002 г. «сафоновский полк», расквартированный в городе Мончегорске Мурманской области, — расформирован…).

 

 Один из самолетов, на котором воевал Б.Ф. Сафонов, хранится в Центральном Военно-Морском музее (Санкт-Петербург).

 

 Именем Сафонова назван посёлок городского типа Мурманской области, входящий в состав закрытого административно-территориального образования город Североморск. 16 сентября 1961 года при въезде в посёлок Сафоново установлена копия бюста Сафонова Б.Ф., работы Л.Е. Кербеля (автор копии А.И. Марков, архитектор А.А. Шашков). Подлинный бюст (скульптор Л.Е. Кербель, архитектор Б.В. Муравьёв) был установлен 19 августа 1945 года в посёлке Ваенга (ныне город Североморск, улица Гвардейская). Там же в Североморске, в 1967 году установлен ещё один бюст Б.Ф. Сафонова (скульптор Э.И. Китайчук, архитектор А.А. Шашков), расположенный на площади, носящей его имя. Бронзовый бюст дважды Героя Советского Союза Б.Ф.Сафонова установлен в городе Плавск Тульской области. В память об отважном лётчике-североморце его именем названа одна из красивейших улиц города Североморска, а на доме № 10 по улице Сафонова, где жил Б.Ф. Сафонов, установлена мемориальная доска. Фамилия Сафонова Б.Ф. выбита на каменных плитах мемориала в числе 898 фамилий тех, чьих могил нет на земле, — в память лётчиков, штурманов, стрелков-радистов ВВС Краснознамённого Северного флота погибших в море в 1941 — 1945 годах, открытого 17 августа 1986 года на берегу Кольского залива в посёлке Сафоново (скульптор Э.И. Китайчук, архитектор В.В. Алексеев).

 

 Медаль и премия имени Б.Ф. Сафонова учреждены Международной общественной организацией бывших военнослужащих «Марс — Меркурий». По согласованию с командованием Морской авиацией ВМФ РФ медалью и премией награждается ежегодно лучший летчик Морской авиации ВМФ за укрепление ее боевой мощи и высокое летное мастерство. 4 марта 2002 года этой награды впервые был удостоен Герой России генерал-майор Апакидзе Т.А. (посмертно).

 

 В декабре 2005 года Указом Президента РФ единственному в Военно-Морском Флоте России корабельному истребительному авиационному полку военно-воздушных сил Краснознамённого Северного флота, взлётной и посадочной полосой которого является палуба тяжёлого авианесущего крейсера «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов», присвоено имя дважды Героя Советского Союза Бориса Феоктистовича Сафонова.

 

 

Из воспоминаний о Б.Ф. Сафонове Командующего Северным флотом адмирала А.Г. Головко:

 

 Он — общий любимец, этот типичный русак из-под Тулы. Отличный волевой лётчик. Широкоплечий, с открытым русским лицом, с прямым взглядом больших тёмно-серых глаз. Стоит только увидеть его, и он сразу же вызывает симпатию. Самолётом владеет в совершенстве. По отзывам авиационных специалистов, у него очень развито чувство времени и расстояния. Нетороплив, обстоятелен — по характеру настоящий лётчик со всеми данными командира. Надо не упускать его из виду, нацеливать людей на учёбу у него. Побольше бы нам таких соколов.

 

 … в последнем майском союзном конвое, … мы потеряли командира авиаполка подполковника Бориса Феоктистовича Сафонова, ныне уже дважды Героя Советского Союза, первого в стране за время войны дважды Героя. Указ об этом получен сегодня, спустя две недели после гибели Сафонова.

 

 Он погиб 30 мая на защите PQ-16. Подробности гибели его очень скудны, хотя свидетелями её были многие.

 

 Конвой находился в шестидесяти милях от наших берегов, когда гитлеровцы устремились к нему, чтобы нанести массированный бомбовый удар. В налете участвовали сорок пять «юнкерсов», прикрываемых «мессершмиттами». Наперерез им вылетела, как только был получен тревожный сигнал с кораблей охранения, четверка наших истребителей. Повёл её Сафонов. Четвертый самолёт (летчик Кухаренко) возвратился с полпути из-за неисправности мотора. Подобные неприятности происходят, к сожалению, довольно часто с тех пор, как мы получили по ленд-лизу самолёты типа «киттихаук». Эти самолёты имеют особые подшипники в своих моторах, потому что залиты подшипники не обычным сплавом, а серебряным. Американцы считают такой сплав новейшим техническим достижением; однако моторы с подшипниками, залитыми серебряным сплавом, часто выходят из строя. Вот почему наши лётчики с горькой насмешкой называют эти самолеты «чудом безмоторной авиации». Чаще всего «киттихауки» стоят в бездействии, точно так же, как 30 мая, когда в полку Сафонова могли вылететь только четыре самолёта. И вот из этих четырёх один был вынужден, опять-таки из-за мотора, повернуть обратно на аэродром. Полёт продолжали трое. Втроем они и приняли бой.

 

 Трое против 45 «юнкерсов» и неустановленного числа «мессершмиттов»!

 

 Тем не менее все попытки гитлеровских лётчиков прорваться к транспортным судам, входившим в состав PQ-16, были пресечены нашими истребителями — Сафоновым, Покровским и Орловым, отлично согласовавшими свои действия с заградительным огнём артиллерии кораблей охранения. На глазах у всех Сафонов сбил два бомбардировщика, Покровский и Орлов — по одному.

 

 Вскоре на командном пункте Ваенги по радио были приняты слова: «Прикройте с хвоста…» Это были, как выяснилось, слова Сафонова. Затем сигнальщики эскадренного миноносца «Куйбышев» — одного из кораблей, сопровождавших конвой, — увидели, что Сафонов устремился в атаку против третьего «юнкерса», но что в то же мгновение из облаков вывалился и напал на Сафонова вражеский истребитель. Спустя короткое время на командном пункте приняли ещё одну радиограмму Сафонова: «Подбил третьего… мотор…» Последнее слово было условным извещением о неизбежности вынужденной посадки. Дальнейшее, по докладам корабельных сигнальщиков, произошло так: самолёт Сафонова, теряя высоту, планировал в направлении «Куйбышева», однако не дотянул двадцать — двадцать пять кабельтовых, упал в море и мгновенно затонул.

 

 Воздушный бой у конвоя был закончен. Расшвыряв бомбовый груз, куда попало, фашистские самолеты ушли в сторону Северной Норвегии, не потопив ни одного транспорта.

 

 Два часа после боя эскадренный миноносец «Куйбышев» искал Сафонова в море. И не нашёл. Так и осталась невыясненной причина его гибели. Возможно, мотор отказал потому, что был повреждён снарядом; скорее же всего, в критическую минуту, как происходило не раз, сыграли роковую роль технические неполадки, свойственные «киттихаукам». Одно было несомненно: гибель Сафонова в его двести двадцать четвертом боевом вылете, в тридцать четвёртом воздушном бою, после двадцать пятой личной победы над врагом.

Биография предоставлена Уфаркиным Николаем Васильевичем

Алексенко Владимир Аврамович. Биография

  Алексенко Владимир Аврамович

 27.01.1923 — 16.06.1995

Дважды Герой Советского Союза

     Даты указов         

 

            1.         19.04.1945     Медаль № 6129

            2.         29.06.1945     Медаль № 8677

  

Алексенко Владимир Аврамович — командир эскадрильи и командир 15-го гвардейского штурмового авиационного полка (277-я штурмовой авиационной дивизии, 1-я воздушная армия, 3-й Белорусский фронт).

 

Родился 27 января 1923 года в селе Киевское Крымского района Краснодарского края в семье крестьянина. Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1943 года. В 1940 году окончил среднюю школу и аэроклуб.

 

В Красной Армии с мая 1941 года. Окончил Краснодарскую военную авиационную школу пилотов в 1942 году.

 

На фронтах Великой Отечественной войны с февраля 1943 года. Штурмовал вражеские батареи, обстреливавшие Ленинград, громил врага на Карельском перешейке, в Прибалтике и в Восточной Пруссии.

 

Звание Героя Советского Союза, с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 6129) командиру эскадрильи 15-го гвардейского штурмового авиационного полка (277-я штурмовой авиационной дивизии, 1-я воздушная армия, 3-й Белорусский фронт) гвардии капитану Алексенко Владимиру Аврамовичу присвоено 19 апреля 1945 года за 230 успешных боевых вылетов на штурмовые удары по скоплениям войск и техники противника, за доблесть и мужество, проявленные при выполнении боевых заданий.

 

Второй медали «Золотая Звезда» (№ 8677) командира 15-го штурмового авиационного полка гвардии майор Алексенко Владимир Аврамович удостоен 29 июня 1945 года за 292 боевых вылета на штурмовку вражеских укреплений, аэродромов и уничтожение живой силы противника.

 

Всего за годы войны В.А.Алексенко совершил 292 успешных боевых вылета. На его счету десятки сбитых и уничтоженных на аэродромах самолетов, 33 танка, 118 автомашин, 53 железнодорожных вагона, 85 повозок, 15 бронетранспортеров, 10 складов с боеприпасами, 27 артиллерийских орудий, 54 зенитных орудия, 12 минометов и сотни убитых солдат и офицеров противника.

 

После войны продолжал службу в ВВС СССР. В 1954 году окончил Военно-Воздушную академию. В 1962 году — Военную академию Генерального Штаба. Депутат Верховного Совета Украинской ССР 5-го, 8-го созыва. С 1978 года генерал-лейтенант авиации Алексенко В.А. — в отставке. Жил в городе-герое Одессе. Скончался 16 июня 1995 года. Похоронен в городе Одесса на Втором христианском (Городском) кладбище.

 

Награждён орденом Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны 1-й степени, орденом Отечественной войны 2-й степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями.

 

Бюст Героя установлен на родине.

 

Савицкий Евгений Яковлевич. Биография

Савицкий Евгений Яковлевич

 24.12.1910 — 06.04.1990

Дважды Герой Советского Союза

     Даты указов         

 

            1.         11.05.1944     Медаль № 1324

            2.         02.06.1945

 

    Памятники

 

                           Бронзовый бюст в Новороссийске

                           Надгробный памятник (вид 1)

                           Надгробный памятник (вид 2)

                           Бронзовый бюст в Новороссийске (фрагмент)

                           Мемориальная доска в Москве

           

 

 

 

 

Савицкий Евгений Яковлевич — командир 3-го истребительного авиационного корпуса 8-й воздушной армии 4-го Украинского фронта, генерал-майор авиации;

командир 3-го истребительного авиационного корпуса 16-й воздушной армии 1-го Белорусского фронта, генерал-лейтенант авиации.

 

Родился 11 (24) декабря 1910 года в городе Новороссийск Краснодарского края в семье судостроителя. Русский. Трудовую деятельность начал подручным в порту, затем на судоверфи слесарем. Окончил школу ФЗУ при цементном заводе «Пролетарий», работал механиком по ремонту автомобилей, шофёром. Был секретарём комитета ВЛКСМ на заводе «Пролетарий».

 

В Красной Армии с ноября 1929 года. Член ВКП(б)/КПСС с 1931 года. В 1932 году окончил 7-ю Сталинградскую военную школу лётчиков Приволжского военного округа. После окончания школы остался в ней в качестве инструктора-лётчика и временно исполняющего должность (врид) командира звена. С февраля 1934 по февраль 1936 года – командир звена, командир авиационного отряда 18-й лёгкой штурмовой авиаэскадрильи Украинского военного округа (город Киев); с февраля 1936 по июль 1937 года – командир авиационного отряда 32-й штурмовой авиаэскадрильи ВВС 1-й Отдельной Краснознамённой армии; с июля 1937 по сентябрь 1938 года – исполняющий должность командира 61-го разведывательного авиационного отряда; с сентября 1938 по сентябрь 1940 года – помощник командира и командир 29-го авиационного полка 26-й авиационной бригады ВВС Дальневосточного фронта; С сентября 1940 по апрель 1941 года – командир 3-го истребительного полка; с апреля 1941 до марта 1942 года – командир 29-й истребительной авиадивизии в составе ВВС Дальневосточного фронта.

 

На фронтах Великой Отечественной войны подполковник Савицкий с января 1942 года. Занимал должности командующего ВВС 25-й армии (март-апрель 1942) , командира 205-й Кировоградской истребительной авиационной дивизии (с 5 мая по ноябрь 1942), командующего авиагруппой 17-й воздушной армии (ноябрь-декабрь 1942). С декабря 1942 года и до конца войны – командир 3-го истребительного авиационного корпуса 8-й воздушной армии.

 

Воевал на Западном, Воронежском, Юго-Западном, Сталинградском, Северо-Кавказском, Южном, 4-м Украинском, 1-м и 3-м Белорусских фронтах. Участвовал в боях за освобождение Кубани, Донбасса, Украины, Крыма, Белоруссии, Прибалтики, Польши, при штурме Берлина (Сталинградская битва, Курская битва, Донбасская, Мелитопольская, Крымская, Вильнюсская, Варшавско-Познанская, Восточно-Померанская, Берлинская наступательные операции).

 

Командир 3-го истребительного авиационного корпуса (8-я воздушная армия, 4-й Украинский фронт) генерал-майор авиации Е.Я.Савицкий к марту 1944 года совершил 107 боевых вылетов, сбил 15 самолётов противника.

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 мая 1944 года генерал-майору авиации Савицкому Евгению Яковлевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 1324).

 

Из боевой характеристики: «…в этих боях генерал-майор авиации Савицкий показал образцы умения в организации воздушного боя, взаимодействия авиации с приданными средствами усиления и управления частями в сложных условиях наступательного сражения…».

 

Командир 3-го истребительного авиационного корпуса (16-я воздушная армия, 1-й Белорусский фронт) генерал-лейтенант авиации Е.Я.Савицкий к концу войны совершил 216 боевых вылетов, сбил лично 22 и в группе 2 самолёта противника.

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1945 года генерал-лейтенант авиации Савицкий Евгений Яковлевич награжден второй медалью «Золотая Звезда».

 

После войны: до октября 1947 года продолжал командовать 3-м истребительным авиационным корпусом, с октября 1947 по август 1948 года – начальник Управления боевой подготовки истребительной авиации Главного управления ВВС СССР. С августа 1948 по февраль 1952 года – командующий истребительной авиации Войск ПВО, одновременно исполняющий обязанности командующего 19-й воздушной истребительной армией ПВО (в феврале 1949 года армия переименована в 78-ю воздушную истребительную), затем командующий 64-й воздушной истребительной армией ПВО. С мая 1953 по январь 1954 года и с ноября 1955 по июль 1960 года – вновь командующий истребительной авиации Войск ПВО страны. С января 1954 по ноябрь 1955 года – слушатель авиационного факультета Военной академии Генерального штаба. С июля 1960 по июль 1966 года – командующий авиацией Войск ПВО страны.

 

Внёс значительный вклад в перевооружение этого рода авиации, освоение новой техники, организацию переподготовки личного состава авиационных истребительных соединений и частей.

 

С июля 1966 по апрель 1980 года – заместитель главнокомандующего Войсками ПВО страны. Под его руководством был осуществлён комплекс мероприятий по повышению боеспособности и боеготовности этого вида Вооружённых Сил СССР.

 

С апреля 1980 года – военный инспектор – советник Группы генеральных инспекторов Министерства Обороны СССР.

 

Кандидат в члены ЦК КПСС в 1961-1966 годах. Депутат Верховного Совета СССР 6-го созыва (в 1962-1966 годах).

 

Автор статей по вопросам военной науки («Командир и воздушный бой», «Истребительная авиация ПВО», «За новые успехи в боевой учёбе. О задачах боевой подготовки лётчиков истребительной авиации» и др.).

 

Жил в Москве. Умер 6 апреля 1990 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

 

Полковник (07.1942);

генерал-майор авиации (17.03.1943);

генерал-лейтенант авиации (11.05.1944);

генерал-полковник авиации (8.08.1955);

маршал авиации (6.05.1961).

 

Награждён 3 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции (23.12.1980), 5 орденами Красного Знамени (в том числе 16.03.1942, 23.11.1942), орденами Суворова 2-й степени (19.03.1944), Кутузова 2-й степени, Отечественной войны 1-й степени (11.03.1985), 2 орденами Красной Звезды, орденами «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 2-й и 3-й степени, медалями, иностранными орденами. Заслуженный военный лётчик СССР (19.08.1965). Лауреат Ленинской премии (1978). Почетный гражданин города Новороссийск (1970).

 

Бронзовый бюст Героя установлен в городе Новороссийск. Его именем назван Пушкинский военный институт радиоэлектроники Космических войск. В Москве на доме, в котором он жил, установлена мемориальная доска.

 

Его дочь – Савицкая Светлана Евгеньевна (р. 1948) – дважды Герой Советского Союза, лётчик-космонавт СССР, заслуженный мастер спорта СССР.

 

Сочинения:

В небе над Малой землей. Краснодар, 1980;

Небо — для смелых. М., 1985;

Полвека с небом. – М.: Воениздат, 1988;

«Я — Дракон». Атакую!». М., 1988.

 

 

Биография дополнена Александром Семённиковым