AVIACITY

Для всех, кто любит авиацию, открыт в любое время запасной аэродром!

Daily Archives: 23.09.2014

Пороховой погреб под арктическим льдом

Зачем МиГ-31БМ перебазируют на архипелаг Новая Земля
МиГ 31
На арктическом архипелаге Новая Земля вот-вот возникнет еще одна крупная российская военно-воздушная база. Расположенный там и спешно реконструированный аэродром Рогачево уже подготовлен к приему истребителей-перехватчиков МиГ-31БМ. Об этом сообщили в командовании Западного военного округа. Военные рассказали, что экипажи самолетов уже отработали посадку в Рогачево. Не сообщив, правда, откуда на далекую от всякой цивилизации Новую Землю прилетят МиГи. Но на определенные размышления наводит тот факт, что ближайший к тем краям полк таких истребителей-перехватчиков дислоцирован в Перми (Большое Савино).
Перебазирование может произойти очень быстро, если учесть, что именно в эти дни в Арктике проходят летно-тактические учения смешанного авиаполка. И продлятся они до конца нынешней недели.
Чтобы понять масштаб происходящих в нашем Заполярье событий оборонного характера, стоит перечислить хотя бы некоторые сообщения из военного ведомства, касающиеся этого региона.
Так, в марте нынешнего года впервые в истории на архипелаг Новосибирские острова (между морем Лаптевых и Восточно-Сибирским морем) была высажена батальонная тактическая группа ВДВ численностью 350 человек.
Как сообщил главнокомандующий ВВС РФ Виктор Бондарев, серьезная реконструкция начата на заброшенном еще 30 лет назад аэродроме Темп на острове Котельный (все те же Новосибирские острова). Цель – в условиях вечной мерзлоты подготовить полосу для приема всех типов самолетов, в том числе тяжелых «транспортников» и стратегических ракетоносцев. Там же скоро разместится и специально сформированная 99-я тактическая группа, состав, вооружение и численность которой пока не разглашались.
Кроме Рогачево и Темпа, восстановительные работы развернуты или в заключительной стадии проектирования на заполярных военных аэродромах Тикси, Нарьян-Мар, Алыкель, Амдерма, Нагурская и Анадырь.
В поселке Алакурти (Мурманская область) вот-вот встанет тоже вновь сформированная 80-я отдельная мотострелковая бригада. Она будет вторым хоть сколько-нибудь серьезным общевойсковым соединением, прикрывающим наше арктическое направление. Пока единственное, чем мы там располагаем в этом смысле за Полярным кругом – 200-я отдельная мотострелковая бригада в Печенге (Мурманская область). И это все на огромном пространстве от Кольского полуострова до Чукотки. Таков один из самых печальных итогов бестолковых наших военных реформ, безостановочно крушивших оборону страны два с половиной десятилетия.
Но продолжим. На островах Земли Александра I (архипелаг Франца-Иосифа), Новой Земле, острове Врангеля и мысе Шмидта развертываются радиолокационные посты и пункты наведения авиации. На арктическом побережье строятся новые пограничные заставы ФСБ РФ и позиции зенитно-ракетных войск ПВО.
Естественно, всей этой разбросанной на гигантском и почти безлюдном пространстве армадой должен кто-то командовать. Кто? И это уже решено. К 1 декабря нынешнего года Минобороны и Генштаб должны завершить создание новой организационной структуры с полномочиями пятого по счету военного округа в российских Вооруженных силах – «Северный флот — Объединенное стратегическое командование «Север» (СФ-ОСК). Причем, главными будут именно моряки – только их надводные корабли, авиация и подводные лодки способны стать нашей ударной силой в случае, если в Заполярье и в самом деле когда-нибудь развернутся боевые действия. Соответственно, и возглавить Объединенное стратегическое командование «Север» предстоит командующему Северным флотом.
Понятно, что все эти преобразования в Арктике обойдутся и уже обходятся стране в безумные деньги. Взять тот же аэродром Рогачево, который на Новой Земле подготовлен для МиГов. В вечной мерзлоте возводить что-либо вообще страшно дорого. А уж военные базы…
К счастью, тот же аэродром Рогачево не пришлось теперь восстанавливать из пепла как, скажем, уже упомянутый Темп на острове Котельный. Военные с Новой Земли ни на день никуда не уходили, несмотря на прекращение ядерных испытаний на расположенном здесь полигоне, известном как «Объект 700». И поэтому в Рогачево военно-транспортные самолеты приземлялись и приземляются регулярно.
К тому же до 1993 года на аэродроме Рогачево базировался 63-й гвардейский истребительный авиаполк, оснащенный истребителями Су-27. Потом и его сократили, но кое-что из зданий и сооружений осталось. Теперь вот пригодилось.
Тем не менее, удовольствие заиметь здесь целый полк МиГ-31БМ бесспорно влетит стране в копеечку. Настолько весомую, что хорошо знакомый с ценой вопроса бывший главнокомандующий Военно-Воздушными силами РФ генерал армии Владимир Михайлов еще недавно очень сомневался в осуществимости такого шага: «В существующей обстановке база там не нужна. Сначала надо разобраться со всеми вопросами на материке, потом, когда станем «крутыми», пойдем на Новую Землю».
«Крутыми» мы вряд ли стали. Однако, видимо, военно-политическая ситуация жмет настолько, что пора затягивать пояса и срочно обзаводиться истребителями-перехватчиками на Крайнем Севере. Возможность надежного перехвата средств воздушного нападения противника в ядерном и обычном снаряжении от Баренцева моря до моря Лаптевых – это того стоит.
Тем более, что военно-политические окопы в Арктике лихорадочно роем не только мы. Вот только некоторые фрагменты подобной большой работы за рубежом.
Пентагон еще в 2011 году обзавелся своим аналогом нашего Оперативного стратегического командования «Север». Случилось это после того, как президент Барак Обама подписал директиву, которой устранил существовавшее до той поры разделение зон ответственности в арктическом регионе между Северным, Европейским и Тихоокеанским командованиями армии США. Теперь всё российское побережье от Кольского полуострова до Камчатки — зона ответственности Европейского командования американцев.
США и Канада уже несколько лет регулярно проводят военные учения в заполярных водах. А в апреле 2012 года американцы завершили испытания бомбардировщика B-2 Spirit над Северным полюсом. Была проверена работа бортового оборудования и боевых систем стратегического бомбардировщика.
По сведениям нашего Генштаба, в последние годы число походов иностранных (прежде всего – американских) атомных подводных лодок в арктические воды увеличилось в полтора раза.
Наращивается группировка сил общего назначения США, включая силы противоракетной обороны на Аляске и прилегающих островах алеутской гряды.
Дания еще пять лет назад сформировала особое арктическое военное командование и центр подготовки сил специального назначения к действиям в суровых условиях Крайнего Севера. Позже то же самое проделала и Норвегия.
Если на Западе средств на оборудование арктического театра военных действий не жалеют – нам просто опасно жалеть. Полгода назад вице-премьер российского правительства Дмитрий Рогозин прокомментировал так: «Это лежит на поверхности, потому, что количество ресурсов в мире сокращается, борьба за них, за доступ к ним будет ужесточаться. В Арктику рвутся многие очень сильные, очень мускулистые, плечистые».
Так что же – новый 1941-й за Полярным кругом на подходе? Хочется надеяться, что вряд ли. Но готовиться к нему придется. В конце концов, военные всех стран этим заняты именно для того, чтобы война и не громыхнула. Нужно только становиться мускулистыми и плечистыми.

Сергей Ищенко

Адвокат Эльмар Джимулла: «Мы хотим получить от Украины миллион евро за каждого погибшего пассажира рейса МН17»

Джимулла
Адвокат Эльмар Джимулла
Фото: Официальный сайт Эльмара Джимулла
ЭКСКЛЮЗИВ «ВМ». Семьи трех пассажиров – граждан Германии, летевших рейсом МН17, подали в суд на Украину. Адвокат потерпевших, профессор Эльмар Джимулла (Elmar Giemulla) в интервью «ВМ» рассказал подробности дела.
Профессор воздушного права, доктор наук Эльмар Джимулла – специалист широко известный. В узких кругах регулирования воздушного сообщения. Он взялся за это дело в качестве адвоката, представляющего интересы семей трех жертв авиакатастрофы рейса МН17, сбитого в небе над Украиной. Несмотря на занятость, профессор любезно уделил нам время.
— Доктор Джимулла, я журналист из московской газеты. Прежде всего, я хотел спросить вас, как вы оцениваете перспективы этого дела? С учетом того, что в 2001 году украинская ПВО сбила регулярный рейс российской авиакомпании. Тогда они признали вину, но до сих пор так и не выплатили компенсацию. Как вы считаете, каким будет поведение официального Киева в этой ситуации?
— Ну, я не думаю, что они будут платить добровольно, именно поэтому мы и решили пойти в Международный суд по правам человека. Потому что мы думаем, что их придется заставлять заплатить компенсацию. По решению суда.
— О какой сумме компенсации семьям погибших идет речь?
— Вычисление точной суммы компенсации является прерогативой суда, но, конечно, мы определили предположительную сумму компенсации от Украины. Мы считаем, что это должен быть один миллион евро за каждого погибшего. Это, конечно, серьезная сумма, но мы считаем, что то, что произошло, было настолько жестоко и неожиданно, а жертвы совершенно невинны, они не могли избежать этой ситуации, потому что никто вообще не ожидал этого…
Итак, мы хотим показать всю тонкость, важность и злободневность этой ситуации, именно поэтому мы и предъявляем в иске такую крупную сумму. Вообще-то, это и является нашей целью: не просто получить деньги, а сделать эту компенсацию своеобразным рычагом, который донесет наши слова до правительств, что они должны принять ответственность за происшедшее, действовать в дальнейшем осмотрительно. К сожалению, как мы все знаем, в мире множество военных зон — «горячих точек», это зоны риска для гражданской авиации.
И расследование дела МН17 надо продолжать, иначе в будущем мы не сможем летать безопасно. Чтобы правительства по всему миру знали – они несут ответственность за безопасность полетов над своей территорией. И судебное решение в отношении Украины должно быть четким и ясным. Поэтому речь идет не о каких-то сотнях евро. Сумма должна быть внушительной.
— Правительство Украины и их западные покровители обвиняют в катастрофе «Боинга» ополченцев. С другой стороны, ополчение винит в трагедии украинские вооруженные силы. Расследование продолжается. Можете ли вы подавать иск такого рода до того, как официальное расследование завершится?
— Да, мне бы не следовало начинать процесс так рано, здесь вы правы. И я не имею права подавать в суд против кого-либо, кем бы они ни были. Потому что до сих пор в этом деле нет ясности, тут вы опять же правы. И идти против России или повстанцев, подавать иск против них было бы просто спекуляцией, работой на публику. Нам еще предстоит дождаться результатов расследования, понять – где правда. Но это не мой спор, для моего спора неважно, кто сбил самолет. Что очевидно: самолет столкнулся с летящим объектом. Ракетой или чем угодно.
Самолет был сбит кем-то извне. И это не моя задача — выяснять, кто это сделал. Мой аргумент таков – этого не должно было произойти, и это никогда бы не случилось, если бы правительство Украины перекрыло воздушное пространство над этой территорией. Правительство каждой страны мира отвечает за безопасность в своем воздушном пространстве. И если правительство не в состоянии гарантировать безопасность, теряет контроль над частью своей территории, мы не будем его в этом винить. Всякое бывает. Но тогда это правительство обязано перекрыть воздушное пространство над опасной частью своей территории для полетов. И поэтому я обвиняю правительство Украины в том, что они не перекрыли свое воздушное пространство в зоне конфликта для гражданского рейса.
— Понимаю. Вы – очень известный специалист в сфере авиационной юриспруденции. Как вам кажется, нормально ли ведется расследование этой трагедии? Нет ли в нем каких-то странностей?
— Дело довольно странное. И, к сожалению, я не думаю, что реальные факты, полученные в ходе этого расследования, когда-либо станут достоянием гласности. Проблема в том, что хотя и произошла авиакатастрофа, дело это выходит из плоскости авиационной юрисдикции. Самолетом управляли правильно, он был в прекрасном техническом состоянии, в обычных ситуациях этот самолет всегда нормально долетал до точки назначения. Так что, здесь речь идет не просто об авиации. Не о каких-либо упущениях в организации полета. Произошло то, что украинское правительство не сделало то, что должно было сделать. Я не политик, но я считаю, что все правительства, вовлеченные в эту трагедию, сделают все, чтобы истина все-таки не стала достоянием общественности. И это политика.
— Еще один вопрос. Бытовала отвратительная спекуляция – самолет был пуст или загружен мертвецами, живых на борту не было. Я просто хочу получить от вас подтверждение того, что это был обычный рейс…
— Я почти полностью уверен в том, что это был обычный рейс. Это абсурдное предположение, хотя в этом мире исключать ничего нельзя, понимаете? Но это настолько серьезное обвинение, что требуются серьезные доказательства этой абсурдной спекуляции. В это я поверить не могу. Я, конечно, готов строить версии, предполагать, выдвигать догадки, но по телам погибших можно было легко догадаться, погибли ли они при катастрофе.
— Да, простите, во многом такие спекуляции связаны с тем, что у нас просто нет правдивой информации. Профессор, вы можете обнародовать имена погибших граждан Германии, интересы семей которых вы представляете?
— Я могу открыть имена двух погибших. Третья семья не хочет, чтобы их упоминали в прессе. Кстати, любопытно, что эти двое погибших – выходцы из России.
— Неужели?!
— Да, они стали гражданами Германии. Одна из жертв – Эллина Йоппа (Ioppa). А второй, он только помолвился с немкой – Андрей Хангел (Hanghel).
— Спасибо, профессор. Желаю удачи в вашей работе.
— Спасибо!
СПРАВКА
Эльмар Джимулла, профессор, доктор юриспруденции
— почетный профессор авиационного законодательства (Берлинский технологический институт)
— адьюнкт-профессор Авиационного законодательства и законодательства в сфере авиационной безопасности (Embry-Riddle Aeronautical University)
Лицензированный адвокат (Нью-Йорк)
Напомним, самолет Boeing 777 Амстердам — Куала-Лумпур малайзийской авиакомпании потерпел крушение 17 июля в Донецкой области. На борту находились 298 человек, все погибли. Ранее эксперты из Нидерландовопубликовали доклад о катастрофе, согласно которому самолет развалился во время полета из-за «структурных повреждений, вызванных внешним воздействием многочисленных высокоэнергетических объектов», однако источник этих объектов пока установить не удалось

ЗАХАР АРТЕМЬЕВ

Лучше меньше, да лучше

В бой
ФОТО РИА НОВОСТИ\АНДРЕЙ СТЕНИН
Россия и Украина предпринимают шаги по имплементации Минского протокола. Так, Москва и Киев уже согласовали фактически раздел Донбасса — особый статус получат только те территории, которые на сегодняшний день находятся под властью ополченцев
На первый взгляд подобный раздел действительно невыгоден для ополченцев. Ослабление украинской армии, уничтожение значительной части боеспособной военной техники открывали перед ополченцами возможность наступления не только на Мариуполь, но и на соседние области — Харьковскую и Запорожскую, с перспективой освобождения всей остальной Новороссии. Ультрапатриоты уже называют позицию Москвы сливом Донбасса, а подписание послом России Михаилом Зурабовым Минского протокола — предательством по отношению к национальным интересам России. И несмотря на то, что в отношении некоторых пунктов соглашения критика уместна («Эксперт Online» уже не раз писал, что согласившись с наличием пункта об обязательном выводе НВФ, иностранных боевиков и техники с Донбасса, Москва сама расписалась в том, что ее подразделения участвуют в украинском конфликте, а отряды ополченцев должны покинуть ДНР и ЛНР), в целом его подписание имеет рациональное объяснение. Россия, выбирая между покером и шахматами, выбрала второе.

Идея об освобождении ополченцами в данный конкретный момент Харькова и Запорожья действительно напоминает авантюру или азартную игру. Во-первых, сторонников Новороссии там не так много, как утверждают антимайдановские активисты. Украинская пропаганда оказалась достаточно эффективной в деле формирования общественного мнения. К тому же многие из колеблющихся жителей хоть и могли бы поддержать ополченцев, но не хотят, чтобы их города стали театром военных действий и разделили судьбу Донецка и Луганска. Так что вряд ли ополченцев там поголовно будут встречать как освободителей от Киева, а скорее воспримут как тех, кто принес проблемы.
Возможно, ополченцы смогли бы решить вопрос и подавить несогласных и мобилизовать в противовес своим противникам те группы населения, которые сейчас боятся демонстрировать свою позицию, однако — и это, во-вторых, — у ДНР и ЛНР попросту не хватает сил. По некоторым оценкам численность отрядов армии Новороссии составляет до 30 тысяч человек, и даже если представить, что все бойцы будут готовы воевать за пределами своих родных населенных пунктов, этого не хватит для того, чтобы занять Харьковскую область с населением в 2,7 миллиона человек и Запорожскую с населеним в 1,7 миллиона, не говоря уже об обороне Донбасса. Ополченцам придется растянуть все свои коммуникации и распылить войска, чем обязательно воспользуются киевские власти, обладающие несравненно большим мобилизационным потенциалом.
Куда более реальной выглядела перспектива освобождения всего Донбасса, после которого и нужно было вести переговоры о мире. Тот же Мариуполь, важный со всех точек зрения, надо было однозначно брать — его промышленный потенциал и запасы зерна помогли бы республикам пережить зиму и хотя бы частично себя обеспечивать. Освобождение Славянской агломерации (после всех событий, связанных с обороной города) стало бы серьезной символической победой, а взятие Северодонецка создало бы надежную защиту от дальнейших наступлений украинской армии. Однако — и это, в-третьих, — на штурм и операцию по взятию того же Мариуполя не было времени. Не у ополченцев, а у России. Москве нужна была стабилизация ситуации на Украине для того, чтобы снизить накал противостояния с Европой и не попасть под дополнительные санкции. Кроме того как известно, Россия не хочет тотального и быстрого разрушения украинского государства или же переворота, которые были бы реальными в случае дальнейших провалов Киева в АТО. Все ее нынешние действия нацелены на перевод процесса в более медленное, просчитываемое и относительно безопасное русло.
Как известно, Владимир Путин являлся и является сторонников федерализации Украины. Однако с каждым днем перспектива федерализации становится все туманнее — украинские власти с упорством отказываются от переформатирования своего несостоявшегося государственного проекта в более эффективную конструкцию. И в этой ситуации реализуется условный «план Б» — создание буферного государства «Новороссия» с перспективой его возможного включения в состав РФ. Конечно, Путин мог бы реализовать этот план оперативно, однако этот вариант чреват серьезными издержками: хаосом на Украине, экономическим кризисом в России вследствие санкций и необходимости содержать Новороссию зимой, милитаризацией общества, а также началом холодной и, возможно, элементами горячей войны с Западом. Поэтому Москва, вероятно, и избрала более осторожную пошаговую стратегию, которая должна привести к искомому результату, однако через куда меньшие затраты.
Прежде всего нужно было поддержать ядро украинского сепаратизма. Им стала часть Донбасса (треть территории и более чем половина населения). При этом важно было обеспечить безопасность ядра и частичную легитимизацию новых протогосударственных образований. Нужно было довести до Петра Порошенко мысль о том, что Путин ДНР и ЛНР попросту не сдаст. И, по всей видимости, это удалось — Минские соглашения прописали «особый статус» для этой территории, а украинский президент вынужден был признать, что вернуть их в ближайшее время не удастся. «Никто не имеет никаких иллюзий: нам не удастся завести в эти города несколько батальонов военных и уладить ситуацию. Нам просто не дадут этого сделать», — резюмировал Порошенко. Более того, Киев сам подписался под частичной легитимизацией ополченцев, которые теперь будут считаться не террористами, а местной милицией. «Я не понимаю, как на террористов, которых вооружает Россия, можно возлагать обязанности по охране в населенных пунктах общественного порядка? Также они будут иметь право самостоятельно назначать судей и прокурора. Получается, что вместо того, чтобы провести люстрацию, мы сами даем механизм легитимизации бандитов на Востоке», — возмущается лидер националистической партии «Свобода» Олег Тягнибок.
Следующей задачей Москвы является недопущение на этой территории гуманитарной катастрофы зимой. В ином случае ее имиджевая и агитационная ценность для будущих шагов будет нивелирована. Очевидно, что стабилизировать там экономическую ситуацию придется на российские деньги. Да, международные доноры заявляют о готовности выделить Киеву деньги на восстановление Донбасса, однакоПетр Порошенко обещает, что финансирование из украинского бюджета будет предусмотрено для тех территорий Донецкой и Луганской областей, в которых «будут обеспечены мир и присутствие украинской власти, в том числе местной, легитимно избранной». При этом лидеры ДНР и ЛНР уже объявили о том, что никаких украинских выборов, прежде всего в Верховную раду, на территории республик не будет — и это абсолютно верное решение, которое подчеркивает независимый статус данных регионов. В свою очередь отказ Порошенко от финансирования восстановления части Донбасса может трактоваться именно как частичный отказ Украины от суверенитета над этой территорией. Чем больше будет таких частичных отказов, тем проще будет сторонникам Новороссии говорить о своей независимости.
Отделение части Донбасса и приостановка боевых действий также способствует усилению раскола украинских элит. До сих пор Петру Порошенко удавалось демпфировать все разногласия через единую цель — АТО и возвращение Донбасса — однако теперь, после окончания операции, единая цель исчезла. Не исключено, что в ближайшее время оббострится конфликт между Порошенко, блоком «Народный фронт» Арсения Яценюка (куда собрались все обиженные и обделенные президентом политики, а также полевые командиры, которых Порошенко пытался ликвидировать руками ополченцев), амбициозной Юлией Тимошенко и рядом олигархов. Радикалы уже требуют люстрации власти. «Мы получим мир только тогда, когда осмелимся на правильные и решительные шаги по очищению власти. Только тогда мы перестанем сдавать свою территорию», — говорит Олег Тягнибок. Не исключено, что данный конфликт не позволит украинской элите не то что консолидироваться, но и решить социально-экономические проблемы страны.
В результате ситуация на Украине будет ухудшаться, создавая тем самым реальные, а не надуманные предпосылки для реализации проекта «Новороссии». Население (у которого возникнут проблемы с продовольствием и обогревом) будет постепенно избавляться от внушенных им украинским телевидением идей, перестанет априори отторгать идею Новороссии (которая должна, конечно, за счет российских вливаний превратиться в успешное образование) и более благосклонно воспримет идею освобождения того же Харькова. Сами же ополченцы получат время для восстановления промышленного потенциала, возврата беженцев и увеличения мобилизационной базы для дальнейших действий по созданию настоящей Новороссии. Наконец, Россия сможет достигнуть modus vivendi с Европой и построит наконец Южный Поток, тем самым снизит свою зависимость от украинской трубы.

Геворг Мирзаян «Expert Online»

«И я чётко нанесла удар!»

В Москву приехали 24 депутата Верховной Рады
После чего спикер парламента Украины Александр Турчинов уже пообещал им отлучение от работы. Одна из украинских депутатов — Оксана Калетник — побывала в гостях «КП» . И вот какой у нас вышел разговор в эфире «Радио Комсомольской правды».
«И Я ЧЕТКО НАНЕСЛА УДАР»
В Раде
— Оксана, у вас в стране 26 октября пройдут выборы в парламент. Вы сами идете на них?
— Сложный вопрос. Верховная Рада – это отражение всего, что переживает общество. Сегодня это обостренные эмоции и конфликты. И я понимаю, что будет там происходить. Этот созыв будет ярким, но недолгим. Это будет не законотворчество, а меряние мускулами. Стоит ли ввязаться в эту борьбу?
— Ну, с мускулами у вас все в порядке. Вы ведь встали в Раде на защиту лидера коммунистов Симоненко и так врезали депутату-националисту, что он за медпомощью обратился.
— Да, мы год с депутатом от партии «Свобода» Юрием Михальчишиным вели дискуссии. Он вырос на истории, где Бандера — герой, а я — на своих идеалах. Моей выдержки хватало слушать. И не набрасываться. Но когда Михальчишин вместе с другими набросился на Симоненко, выдержки у меня не хватило. И я четко нанесла конкретные удары. Это его весьма отрезвило. И спустя несколько суток он извинился и сказал, что да, он не прав.
— И часто вы так дискутируете?
— Это был единичный случай. Остальные просто перестали приближаться ко мне. Господин Ляшко всегда выбегает к трибуне с желанием подраться, но когда я выхожу, он сразу задает мне вопрос: «Оксана, ты шо, мине бытии будэшь?». Я говорю: «Нет, я тебя так задушу. В объятиях». И он ретируется.
КАК АМЕРИКА НАГИБАЕТ ЕВРОПУ
— Вы также были единственным членом украинской делегации в Европарламенте, который голосовал против резолюции, осуждающей Россию в связи с кризисом на Украине. Почему?
— Меня обвинили на моей родине, что это было непатриотично. Но я голосовала так не потому, что мое желание было защитить Россию. У России свои задачи. Ведь что такое ОБСЕ? Это Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе. В Европе! И в этот момент появляются американские делегаты, которые вносят свою резолюцию против России. А у меня, как и у других коллег по ОБСЕ, возникает вопрос – мы тут Европа, а вы здесь при чем? Почему мы должны голосовать за какую-то резолюцию, предложенную с другого континента, где с экранов издалека смотрят, что у нас тут происходит. Я и проголосовала против. Хотя многие другие, думающие так же, просто промолчали.
— Почему, на ваш взгляд, США вылезли со своей резолюцией?
— Для меня понятно: Россия — геополитическое ядро, способное вокруг себя всех объединить. Это Америку мало устраивает, потому что нужны рынки сбыта, своя гегемония мировая. Это все диктуется экономической целесообразностью для этой страны.
Так получилось, что эта война между Россией и Америкой пришлась на территорию Украины. В частных диалогах с моими коллегами из Грузии, которые приближены к команде Саакашвили, приходится от них слышать: «У Украины великая миссия, вы должны сыграть на то, чтобы Россия распалась!» Странная позиция, но ее многие поддерживают и у нас, в Украине. Нам, по-моему, пора отрезветь. И понять, где наши интересы. Однозначно не в том, чтобы ссориться с соседом. У нас зависимые экономики,. мы на одной лестничной клетке. Ни вы на Марс не переедете, ни нас туда не переселят.
«В СОЗНАНИЕ ВБИТО, ЧТО РОССИЯ НА НАС НАПАЛА»
— А за закон о спецстатусе Донбасса вы как голосовали?
— За. Потому что это если и не мир, то прекращение войны. Я готова забыть обо всех недостатках Порошенко за этот закон. Человек, который несет в мою страну мир, не оглядываясь на собственный рейтинг, несмотря на то, что ему кричат и говорят в глаза, достоин уважения. Хотя бы за то, что этим действием Порошенко сделал попытку.
— Вы реально так думаете? Но ведь именно он начал полномасштабную военную операцию.
— Знаете, мы в очень сложном периоде. И вы ищете ответ на вопрос русского классика «Кто виноват?». А для нас важно сегодня «Что делать?».
— И все же.
— Каждый политик на протяжении 23 лет в Украине заботился только о собственном рейтинге. И в этом случае тоже было сначало выплясывание вокруг электората. Но живые люди не всегда могут понимать, что полезно для страны. Все думают: сегодня популярно это, значит, важно двигаться в эту сторону. Так начал карьеру и Порошенко. Потому что было ощущение, что вот-вот она, победа.
Знаете, процентов 80 Украины и сейчас желают победы над Донбассом любой ценой. Есть воинствующие настроения. Есть четко враждебное отношение к России. И оно сегодня доминирует в моей стране.
— Слушайте, но ведь в кошмарном сне такое не могло присниться – Днепропетровск и Запорожье воюют с Донецком и Луганском. Это как Рязань с Тамбовом! Это ведь ужас!
— Это вы понимаете так ситуацию. Сегодня в моей стране 80 процентов думают по-другому. Они считают, что это не мы друг с другом воюем, а Россия на нас напала. Это вбито в массовое сознание.
«ТАМ ВОЙНА УЛИЦА НА УЛИЦУ УЖЕ»
— А кто убивает мирных жителей, обстреливает и бомбит мирные города?
— Я приезжаю в Россию и вижу, как нацгвардия убивает местное население. Возвращаюсь в Украину, то же самое вижу, но говорят об ополченцах. Европейские каналы, надо отдать должное, последнее время ушли в более нейтральную позицию. Американские – понятно. Они копия украинского телевидения.
— А как же с логикой? Ополченцы сидят в городах и сами себя бомбят?
— Я вам сейчас не про логику рассказываю. Телевизор — зомбоящик. Я не могу сказать, что на сто процентов одна или вторая сторона правдиво дает информацию. Я была в первые дни в Донецке, когда господин Тарута, губернатор, уже потерял управление. Я и с ним встретилась, и с теми, кого стали называть сепаратистами, которые только что повесили российский флаг.
— И это восприняли как госизмену.
— Я не стала клеить сразу в лоб им сепаратизм… Попыталась разобраться: а зачем вы это повесили? Они объяснили: для них российский флаг – это демонстрация того, что они считают основой своей культуры. Истории. Духа. Я просила: а можно найти другие символы? А они говорят: почему на Майдане можно повесить европейский флаг? Почему там грузинский мог висеть? Почему туда могли приезжать американские чиновники и американский флаг висел? А нам нельзя? Мы что, изгои? Мы другого сорта? И здесь мне нечего ответить было.
А сегодня на Донбассе уже каждый взял ружье и просто защищает свою семью. Там война улица на улицу уже, территория на территорию.
«ЛУГАНДОНЫ И ДАУНБАССЫ»
— На Украине население восставших регионов обзывают «лугандонами» и «даунбассами». Вы считаете, они могут жить после этого в составе единой Украины?
— Я — уроженка Винницкой области. У меня отец украинец, а мама русская. Вот и считайте, какая я. Песня, которой меня учил дедушка, раненый под Сталинградом, — это «Катюша». Украинцы — как дети от разных отцов. Но они одинаково любимы. И нельзя допустить, чтобы они друг с другом передрались.
Годами в угоду кому-то пытались соединить Украину на единой истории. Да, есть Западная Украина, у нее своя история. Но это не значит, что нужно перечеркнуть историю тех народов, которые ассоциируют себя с ярким советским периодом, с русским народом.
Сейчас мы похожи на капризного ребенка, который имеет свое представление о мировом устройстве. И хотим, чтобы непременно было только так, как мы представляем. Чтобы пришел кто-то, кто все исправит за один день. Общество начнет выздоравливать, когда люди этого не получат и поймут, что надо закатывать рукава и меньше слушать популистов. Но мы быстро взрослеем.
— Только вот капризы очень жестокие.
— Да. И это неизбежно заставит задуматься: зачем нам предложили войну? Для чего она нужна? Чтобы отвлечь от нашей поломанной экономики? Или от драки в политических элитах, которые годами не сходят со сцены? И меняются просто местами. А приходя к власти, делают то же самое, за что они критиковали тех, кого они убрали с престола.
— Но у партии Тимошенко на выборы первым номером в списке идет летчица-наводчица Надежда Савченко, которая грозилась пленных из Луганщины на органы продать.
— Да, сколько всего пережили, а не учимся. Сегодня все политические проекты на Украине — на злобу дня. Я тебя слепила из того, что было. Смотрим по кликам в соцсетях, вот эта личность популярна – ее и берем в список. У всех партий первыми номерами — полевые командиры, герои газет.
Увы, это запрос общества.
— Так что дальше?
— Выпала доля для моего народа такая… Я убеждена, если мы поняли, что эффективного развития дальше нет, стране надо разбиться на регионы.
Я думаю, это еще не конец.. Мы должны стать рациональными. И жить по принципу: нет друзей, нет врагов. Есть интересы. Перестать всех вокруг обвинять в своих ошибках.
Но, к сожалению, есть ощущение, что нынешнюю горькую чашу мы испили еще не до дна.

Александр ГРИШИН

«Они приезжают и спрашивают: где наши выплаты?»

В РоссиюФото: Дмитрий Рогулин / ИТАР-ТАСС
«Русская планета» о том, как украинцы попадают на Дальний Восток и почему в Хабаровском крае из-за наплыва беженцев ввели режим ЧС
Губернатор Хабаровского края Вячеслав Шпорт подписал распоряжение о введении режима чрезвычайной ситуации в связи с «увеличением числа граждан, прибывающих с территории Украины». Полагая, что зарплаты в регионе начинаются от 50 тысяч рублей в месяц, сотни беженцев, спасающихся от боевых действий на юго-востоке Украины, отправились на Дальний Восток. Однако, столкнувшись со здешними условиями, многие из них разочаровываются и пытаются найти путь обратно.
Люди верят в мифы
Сейчас на территории Хабаровского края временно зарегистрированы порядка 1500 жителей Украины, вынужденно покинувших свою страну, рассказала «Русской планете» руководитель губернаторской пресс-службы Светлана Литвинова. 444 из них проживают в так называемых пунктах временного размещения. В худшем случае они представляют собой обычные спортзалы, в лучшем — временные жилые постройки, возводившиеся для размещения пострадавших от прошлогоднего паводка. «Это у нас в основном общежития школ, техникумов, училищ, ведомственные общежития, то есть уже оборудованные помещения со всем необходимым — кроватями, телевизорами, холодильниками и так далее», — говорит Литвинова. Остальные живут в домах людей, сочувствующих беженцам, либо в общежитиях или даже квартирах, предоставленных работодателями, готовыми обеспечить занятость переселенцев.
Главная проблема прибывающих на Дальний Восток граждан Украины — это трудоустройство, говорит собеседник РП. По ее данным, сейчас из полутора тысяч зарегистрированных беженцев официально работают лишь около 10%. О причинах, по которым устроиться на работу удалось лишь одной десятой от числа всех прибывших беженцев, Литвинова говорить отказывается, отмечая, что «документы пока еще оформили не все». «Есть такая проблема — люди верят в миф, что на Дальнем Востоке зарплаты от 50—70 тысяч. Конечно, они есть, но в отдельных отраслях. Они столкнулись с тем, что работы за такие деньги нет. Но мы предлагаем все, что у нас есть. Вакансий у нас много, из них 500 — с предоставлением жилья. Пожалуйста, знакомьтесь, трудоустраивайтесь. Ну а что делать, жизнь такая, да?» — размышляет она.
При этом глава пресс-службы губернатора подчеркивает, что в целом регион в квалифицированных кадрах нуждается. Охотно принимают украинских рабочих как бюджетные учреждения, так и частные предприятия, например чегдомынский «Ургалуголь».
По словам Литвиновой, руководство этой компании целенаправленно отбирало беженцев с опытом работы в шахте и за свой счет перевозило их в Хабаровский край вместе с семьями. Однако единственным доходом большинства из прибывших за последние несколько месяцев в этот отдаленный российский регион украинцев остается единовременное пособие, которое выплачивается из краевого бюджета по факту регистрации в ФМС. Размер его составляет пять тысяч рублей. Чаще всего жители Луганской и Донецкой областей Украины попадают в Хабаровский край по определению ФМС прямо из лагерей для беженцев, обустроенных в западных российских регионах, поэтому у многих из них нет с собой никаких денег.
Один край, два ЧС
Режим ЧС поможет задействовать в помощь беженцам деньги из резервного фонда края, говорит Литвинова. При этом до сих пор не снят чрезвычайный режим, введенный из-за случившегося в прошлом году наводнения, однако, как уверяет глава губернаторской пресс-службы, на выплаты подтопленцам это никак не повлияет. «Второй режим ЧС объявлен, чтобы у нас появился определенный режим ускорения ряда вопросов, связанных с обеспечением пунктами временного размещения, в которых до сих пор проживают подтопленцы, и так далее. Если раньше упор делался на наши учебные заведения — где-то резервы были, где-то ребят теснили немножко, были возможности — то сейчас мы рассматриваем привлечение частных структур, у которых есть общежития», — добавляет зампредседателя краевого правительства по экономическим вопросам Александр Левинталь, ответственный за устранение последствий особого режима. По его словам, о том, что ситуация с беженцами в Хабаровском крае действительно «чрезвычайная», говорят простые цифры: каждый день на территорию края приезжают и регистрируются через службы ФМС порядка 30–40 человек, а за месяц прирост беженцев достигает тысячи. Регион уже давно перешел квоту, введенную распоряжением правительства России, — она предусматривала размещение 900 беженцев до конца 2014 года из расчета 140 человек в месяц.
По словам Левинталя, такая ситуация сложилась из-за усилий ФМС, сотрудники которой стали слишком усердно исполнять поручение кабмина о расселении украинских беженцев по российским регионам, в которых действует федеральная программа «Соотечественники». «Но все беженцы забывают, что эта программа не обеспечивает жильем. ФМС, не согласовывая с нами, шлют — «Встречайте, вышел поезд 12 числа, поезд такой-то, номер такой-то, едут 17 человек». Не спрашивая, есть ли у нас возможности принять беженцев», — говорит Левинталь.

На соцнагрузку давят «Соотечественники»
Не знают украинцы и о том, что воспользоваться выплатами по «Соотечественникам» могут только иностранцы, прибывающие непосредственно из-за рубежа, сетует замглавы областного правительства. При этом наличные деньги резиденты этой программы получают не сразу, а в течение трех месяцев в два захода. «Услышав об этой программе, многие беженцы добираются до Дальнего Востока своим ходом, минуя органы ФМС. Приезжают вместе с детьми, вместе с пожилыми людьми, вместе с беременными, инвалиды приезжают, которые по определению не могут работать, и говорят: «Что хотите, то и делайте с нами», — объясняет он.
«То есть идет неуправляемый процесс. Мы хотели в свое время, когда еще квот не было, наладить комплексный подход, чтобы отбирать людей по профпригодности. Но когда этот поток хлынул, мы просто захлебнулись во всех этих вопросах. Одно дело, ты привез конкретных людей, трудоустроил их на рабочие места, которые заранее им показал, они конкретно под них поехали и тут же стали работать, а другое, как у нас сейчас. Нам-то нужны трудовые ресурсы, а мы, получается, вместо них просто усиливаем социальную нагрузку. Понятно, что люди подальше от войны хотят уехать, но Дальний Восток — это не идеальное место для решения социальных вопросов», — считает зампред регионального правительства.
По словам Левинталя, украинцы соглашаются отправиться на Дальний Восток прежде всего потому, что не располагают объективной информацией о ситуации в регионе и не желают ее искать. «Беженцы выпали из информационного пространства. У них представления, будто здесь «длинный рубль», на Дальнем Востоке. Когда мы им говорим, что здесь зарплата 25–30 тысяч, они отвечают: «Не может быть, мы такие деньги и у себя заработаем, мы не хотим здесь работать». И начинается… Они приезжают и спрашивают: «Где наши выплаты?». А выплат-то никаких, кроме пособия в пять тысяч рублей, и не было, и все об этом знали. Информация доступна, но они неразумно ей пользуются. Мы же специально тоже не держим здесь рабочие места в «Газпроме», которые только и ждут беженцев. Что у нас реально есть, то мы и показываем», — говорит он.
Собеседник РП напоминает, что средняя зарплата по Хабаровскому краю составляет 34 тысячи рублей, а вакансии предоставляются беженцам из числа тех, на которые не соглашаются сами жители региона. Зарплата по этим рабочим местам колеблется на уровне 18–20 тысяч рублей. «Откуда у нас возьмутся высокооплачиваемые работы? Что, наши будут на меньших зарплатах работать, а украинцы на больших?», — вопрошает Левинталь.
«В общем-то, никаких условий тут нет»
Точного ответа на вопрос, кто отправляет украинцев на Дальний Восток, обещая, что там их ждут большие зарплаты, Левинталь дать не может. «Покажите хоть одного человека, кто им это обещал? Никто не обещал. Это у них представления такие, видимо. О 100 тысячах рублей в месяц им никто не говорил. Некоторые даже думают: «Ну, мы тут заработаем, расслабимся и уедем». То есть даже жить здесь не собираются, и приезжают. Но кто иллюзии эти создает, я не знаю», — поясняет он.
По словам зампреда правительства, работу, предоставленную регионом, беженец всегда может сменить, а в случае, если возникнет желание вернуться на родину, попробовать сделать это за счет государства через ФМС. Однако количество прибывающих в Хабаровский край украинцев по-прежнему превышает количество покидающих его, говорит Левинталь.
Пример Елены Савченко — типичная иллюстрация пути украинской семьи, из-за боевых действий на родине попавшей на Дальний Восток. В середине августа она вместе с зятем и двумя внуками, младшему из которых два года, оказалась в палаточном лагере в Новошахтинске Ростовской области. Супруг женщины остался воевать на Донбассе за самопровозглашенные народные республики. На родине, уверяет Савченко, она вместе с мужем занималась «частным предпринимательством».
Согласившись на предложение сотрудников ФМС отправиться по программе «Соотечественники» в Приморье, женщина не думала, что 27 августа поезд остановится не во Владивостоке, а на станции Сибирцево в Черниговском районе. Там ее вместе с зятем и другими беженцами разделили на группы и «раскидали по разным районам», говорит Елена. Семье Савченко достался Михайловский район Приморья. Около недели они жили в спортзале. Там женщина познакомилась с местной жительницей, якобы сочувствующей беженцам, которая предложила ей переехать на ферму в село Милоградово, которой владеет местный предприниматель, некий Редькин. Собеседница украинки пообещала, что там ей предоставят для проживания хороший дом со всеми удобствами, старшего ребенка можно будет отправить в школу, а самой — зарабатывать, ухаживая «за американскими коровами» при зарплате в 25 тысяч рублей.
Однако в итоге определили семью не в Милоградово, а в село Лиственное, где, как говорит сама Панченко, едва ли живут 50 человек. Там бывшая предпринимательница поработала дояркой, а ее зять — трактористом. «Я никогда к корове близко не подходила. А тут приходится и мыть ее, и подключать аппарат, и, извините, дерьмо за ней убирать, и кормить. Пока дождя нет, в доме нормально, но как только он начинается, крыша дает течь, поэтому тут везде плесень. Тут было подтопление недавно, и те три метра, которые отделяют забор нашего дома от дороги, стали просто рекой. В общем-то, никаких условий тут нет. Туалет на улице, полный, под самую завязочку. Нам предложили его самим ведрами вычерпать, но мы отказались, это ведь не наш туалет, почему мы должны этим заниматься? Питания никакого нет у нас. За то, что мы отработали, нам заплатили немного, и все, больше ничего. Совсем небольшую сумму, не то, что обещали», — рассказала РП Савченко о своей жизни в Лиственном.
Причиной, побудившей семью уехать на родину, стали не плохие условия в доме, а бронхит двухлетнего внука, лечить которого в Лиственном некому. В селе остался лишь один врач, пожилая женщина-фельдшер. Лекарств у нее нет совсем, уверяет Елена. «Сегодня поднялась температура, 38,6. Лечим народными средствами», — рассказывает она.
«Если, например, зима будет, и заметет перевал к деревне, у ребенка обструкция пойдет, его даже никто не успеет спасти, мы его просто потеряем. Поэтому мы решили вернуться назад в Михайловский район, оттуда вернуться во Владивосток и уехать домой через Ростов. Денег у нас на дорогу, конечно, нет, мы надеемся, что нас все же вернут домой через ФМС, — говорит она. — Я вчера звонила мужу, и он сказал, что в Зверево Ахметов (украинский предприниматель Ринат Ахметов — РП) набирает на шахту Обуховская шахтеров с Украины. Если мы доберемся до Ростовской области, то зять пойдет на эту шахту работать, снимем там жилье».

Никита Сологуб

http://rusplt.ru/