Россия меняет военную доктрину. Из-за расширения НАТО, проблемы ПРО и ситуации на Украине и вокруг нее. 
Действующая доктрина, положения которой могут уточняться с изменением характера военных опасностей и угроз, была принята в 2010 году. С тех пор военно-политическая обстановка в мире существенно изменилась. Поэтому и возникла необходимость внести поправки в программный документ, над которыми работает межведомственная группа при Совбезе. Новая версия должна появиться к концу года. Эксперты считают, что в действующей редакции доктрины слишком дипломатичные формулировки, которые были продиктованы нашими неоправдавшимися ожиданиями относительно партнерства с США и НАТО. Теперь же, когда отношения с Западом предельно обострились, мы должны четко обозначить, откуда исходят угрозы, что они собой представляют, на каком этапе могут материализоваться и кто их инициатор. А на основании этого прописать – как намерена действовать Россия для нейтрализации военных угроз.
О подготовке новой доктрины в интервью РИА Новости сообщил заместитель секретаря Совета Безопасности РФ Михаил Попов. Примечательно, что информация появилась в преддверии саммита НАТО, который состоится 4-5 сентября в Шотландии и где будет поднят вопрос о повышении боевой готовности вооруженных сил блока и где ожидается ряд решений, направленных на усиление давления на Москву. Тем более, что США и государства-члены НАТО уже обозначали намерения «нарастить свой стратегический наступательный потенциал». В том числе за счет развития системы ПРО, принятия новых стратегических концепций применения войск и сил, разработки новых средств вооруженной борьбы (включая, гиперзвуковое оружие). Поэтому приближение военной инфраструктуры стран-членов НАТО к границам России остается одним из главных вопросов внешней военной угрозы для России, уверен представитель Совбеза РФ.
В своем стремлении на Восток НАТО действует целенаправленно и методично. В скором времени базы Альянса появятся в Польше. Подписано соглашение об особых отношениях с формально независимыми скандинавскими странами — Швецией и Финляндией. А значит, на территории этих государств потенциально тоже могут быть размещены базы блока. Усиливается группировка войск НАТО в странах Прибалтики. «Уже спланирована переброска на территорию Эстонии тяжелого вооружения и военной техники, включая танки и бронетранспортеры. И это непосредственно у границ России», — отметил Попов.
Кстати, накануне саммита прозвучали призывы нескольких стран Альянса отказаться от основополагающего договора Россия-НАТО, который накладывает определенные ограничения на размещения сил, баз и инфраструктуры на территории новых членов блока. И хотя это не вызвало поддержки большинства, вероятно, что по поводу данного вопроса тоже будут дискуссии.
По словам Попова, изменения в доктрину продиктованы возникновением новых военных опасностей и угроз, которые проявились и в событиях «арабской весны», в вооруженном конфликте в Сирии, а также в ситуации на Украине, которая является «очередным этапом политики экспорта «цветных революций». В то время как границы России с Украиной не прикрыты войсками, а их охрану осуществляют пограничные подразделения. Ситуация вокруг Крыма тоже дает повод для беспокойства. Тем более, что украинский президент1 Петр Порошенко неоднократно говорил о том, что полуостров должен снова стать украинским. Но замсекретаря Совбеза предостерег всех желающих вернуть Крым Украине от необдуманных действий и предупредил, что любое вторжение на территорию республики будет расцениваться как атака на всю Россию. При этом группировка войск в Крыму является самодостаточной и способна отразить вторжение потенциального агрессора. А Черноморский флот имеет все ресурсы по обеспечению безопасности и защиты территории РФ в границах своей ответственности.
Главный редактор журнала «Национальная оборона», член Общественного Совета при Минобороны Игорь Коротченко обращает внимание на то, что в существующей доктрине слишком завуалированные и дипломатичные формулировки. «У нас были иллюзии по поводу партнерства с НАТО и США, поэтому и формулировки, принятые 4 года назад, обтекаемые»,- сказал он «Эксперт Online».
Сейчас иллюзий не осталось. Коротченко не сомневается, что на саммите НАТО в Уэльсе будет провозглашено, что Россия является главным противником Альянса, после чего продолжится продвижение военной инфраструктуры к российским границам, появятся базы НАТО в Польше и странах Балтии. «Американские силы специальных операций на постоянной основе обоснуются в Прибалтике. Очевидно, назрела пора в нашей военной доктрине четко прописать, кто для нас противник. Исходя из того, кто считает противником нас. Это будет во многом ответ на решения саммита НАТО в Шотландии», – говорит эксперт.
Зампред комитета Госдумы по обороне Франц Клинцевич тоже считает, что в новой военной доктрине России должен быть четко обозначен реальный противник, чего в нынешнем документе нет. Поэтому с учетом формирующейся ПРО, «которая уже практически построена против нас, а не против иранских ракет», противник будет обозначен. И этот противник – НАТО. «Мы понимаем, что работают спецслужбы, агрессивные намерения могут случиться с разных сторон, и могут быть использованы страны-провокаторы», — добавляет депутат.
Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», председатель президиума Совета по внешней и оборонной политикеФедор Лукьянов полагает, что обозначение противника в доктрине вполне логично. «Очевидно, что отношения между Россией и Западом ментально вернулись к ситуации «холодной войны». И обе стороны рассматривают друг друга в качестве вероятного противника. Из этого вытекают те или иные меры по размещению своих сил и, наверное, стоит ожидать ремилитаризации Европы», — сказал Лукьянов «Эксперт Online».
Франц Клинцевич также считает, что в российской военной доктрине должно быть отражено все, что связано с созданием баз вокруг РФ и вовлечением новых стран в этот процесс. «Сегодня задача одна — Россию поставить на место, обложить, спровоцировать и поделить. Лучше, конечно, было бы, чтобы случилось, как на Украине — через Майдан, через внутренние противоречия, революции, националистов. Но сегодня сделать это в России очень сложно, так как у нас достаточно монолитное, сплоченное и патриотичное гражданское общество».
Коротченко прогнозирует, что в видоизмененной доктрине, которая станет совершенно новым документом, будет четко прописано, откуда исходят угрозы, что они собой представляют, на каком этапе они могут материализоваться, и кто их инициатор. А также то, как в этой обстановке намерена действовать Россия, чтобы эти угрозы нейтрализовать.
В действующей доктрине, кстати, обозначено, что Россия оставляет за собой право на применение ядерного оружия в ответ на использование против нее или ее союзников ядерного и других видов оружия массового уничтожения, а также в ответ на крупномасштабную агрессию с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование российской государственности. Коротченко уверен, что этого недостаточно.
«Альянс, который собирается маршировать на Восток, превосходит нас в 4,5 раза и по живой силе, и в военной технике, — поясняет эксперт. — И мы должны предусмотреть, как можно обеспечить сдерживание НАТО, устранить диспаритет и предотвратить угрозу войны в Европе. В том числе, с помощью наличия тактического ядерного оружия».
Федор Лукьянов сомневается в необходимости грозить тактическими ядерными ударами. Так как наличие ядерного потенциала предусматривает, что в критической ситуации он может быть использован. «Насколько я помню, Россия не брала на себя обязательство первой не применять ядерное оружие, – подчеркивает Лукьянов. – Еще в дополнение к этим положениям записывать, что мы готовы применить ядерное оружие, по-моему, не целесообразно. Одно дело напомнить о том, что Россия обладает потенциалом ядерного сдерживания, из чего вытекает, что оно может быть использовано, и другое — отдельно прописать, что мы его применим. Я не очень понимаю, зачем это надо. Мы и так запугали полмира».
Между тем, исходя из обозначенных угроз, в новом документе с большой долей вероятности будут прописаны также феномен и роль «цветных революций», которые являются инструментом моделирования общественно-политических процессов извне с целью свержения законных органов власти. Может появится и детализация угроз в киберпространстве и их анализ с точки зрения потенциальной опасности для России. «Технологии манипулирование массовым сознанием, в том числе, с помощью социальных сетей, тоже являются угрозой национальной безопасности. Информационные операции – один из элементов ведения современной войны. Важным инструментом будут коммуникации с западным общественным мнением. Мы должны объяснять, что не Россия инициатор нового противостояния», – говорит Коротченко.
Впрочем, уточнения военной доктрины вызваны не только внешними факторами, но и изменениями в составе и организационно-штатной структуре Вооруженных сил России. Это связано и с созданием войск воздушно-космической обороны, и с принятием законодательных поправок в военной отрасли. В новом документе планируется поставить задачу и на импортозамещение в области вооружений. «Жизнь показывает, что надежность наших некоторых западных партнеров — явление временное и связано оно, к сожалению, очень тесно с политической конъюнктурой», — отметил Попов. По его словам, эффективное функционирование оборонно-промышленного комплекса страны является одним из важнейших факторов способности армии обеспечить защиту государства, а возможно это только в условиях технологической независимости в области производства вооружения.
На основании новой доктрины будет корректироваться разработка планов Генштаба, военные получат дополнительные полномочия. Но доктрина еще и важный месседж — как мы видим современный мир через призму военных угроз. «Новый документ должен соответствовать эпохе конфронтации Запада с Россией. Потому что военная доктрина исходит из существующей системы международных отношений. Этим документом мы ориентируем общество, армию, силовые структуры, спецслужбы к тому, что предстоит жить в изменившихся условиях, которые будут во многом неблагоприятны для России. И мы должны четко сказать, как нам действовать», — говорит Коротченко.
Лукьянов же считает, что как бы ни складывались наши отношения с НАТО и США, они уже не будут главным театром потенциальных мировых действий. Мир теперь не управляется отношениями «Москва-Вашингтон», как во время «холодной войны». При этом целый этап взаимодействия действительно закончен и вполне естественно, что концептуальная база отношений пересматривается. «Думаю, что конкретные формулировки доктрины будут во многом зависеть о того, что прозвучит на саммите НАТО, будет ли там адаптироваться стратегическая концепция. Но независимо от решений, которые примет НАТО, военную доктрину России надо пересмотреть. Потому что она должна стать продуктом новой эпохи», — резюмирует Лукьянов.
Ольга Вандышева
http://expert.ru/
- amazonS3_cache: a:3:{s:45:»//aviacity.eto-ya.com/files/2014/08/antej.jpg»;a:2:{s:2:»id»;i:3123;s:11:»source_type»;s:13:»media-library»;}s:43:»//cdn.eto-ya.com/aviacity/2014/08/antej.jpg»;a:2:{s:2:»id»;i:3123;s:11:»source_type»;s:13:»media-library»;}s:46:»//aviacity.eto-ya.com/files/2014/08/antej.jpg&»;a:1:{s:9:»timestamp»;i:1732223611;}}