Сталин и Ворошилов были людьми пьющими. Никита Хрущев вспоминал о случае времен Гражданской войны:«Когда Сталин находился в Царицыне, он поехал на хлебозаготовки и принимал тогда же меры по организации обороны Царицына. Туда вместе с 5-й армией отступил с Украины Ворошилов, и там они сошлись со Сталиным.

Сталин рассказывал, что Ленин вызвал его в Москву с докладом о положении вещей. Потом Ленин ему говорит: «Батенька, я получил сведения, что вы там пьянствуете: сами пьете и других спаиваете. Нельзя это делать!» В общем, и «вождь народов» и «первый маршал» действие спиртного «в боевых условиях» знали неплохо.

Во всяком случае в январе 1940 года во время финской военной кампании нарком Ворошилов обратился к Сталину с просьбой: в связи с тяжелыми погодными условиями, а мороз был под сорок, выдавать бойцам и командирам по сто граммов водки и по 50 граммов сала в день. Генсек немедленно согласился. Танкистам норму удвоили, а летчикам как элите Вооруженных сил решили выдавать по 100 граммов коньяка.

С 10 января и по начало марта 1940 года воинами Красной Армии было выпито более 10 тонн водки и 8,8 тонны коньяка. Ну а в войсках появились два новых понятия: «ворошиловский паек» (водка и сало) и «наркомовские 100 грамм»…

ГОРЯЧЕЕ ЛЕТО СОРОК ПЕРВОГО

Летом 1941-го водку в войсках начали выдавать уже в июле. Хотя приказ Народного комиссара обороны № 0320 был подписан не самим наркомом, а его заместителем генерал-лейтенантом интендантской службы Хрулевым и появился лишь 25 августа 1941 года. Но в данном случае Хрулев был только исполнителем. За три дня до приказа было издано подписанное Сталиным постановление ГКО под грифом «сов. секретно» следующего содержания (см. фото)
уточнявшем постановление приказе с названием «О выдаче военнослужащим передовой линии действующей армии водки по 100 граммов в день» отмечалось, что летчики, выполняющие боевые задания, и инженерно-технический состав аэродромов действующей армии должны получать водку наравне с бойцами, сражавшимися на передовой.

Развозилась водка по фронтам в железнодорожных цистернах (примерно 43 — 46 цистерн в месяц). Затем ее переливали в бочки или молочные бидоны и отправляли в части и подразделения. Там, где была возможность, спиртное могли выдавать и в стеклянной таре.

Кстати, в постановлении ГКО указывалась еще и крепость водки — 40 градусов… С водкой шли в атаку, ею же поминали погибших товарищей. А согреваться летом было не нужно — это понадобилось осенью, зимой и ранней весной следующего, 1942 года…

ДЕНЬ ФИЗКУЛЬТУРНИКА? НАЛИВАЙ!

Падение боевого духа войск после поражений под Харьковом и в Крыму заставило Сталина вновь поставить вопрос о водке во главу угла. В мае 1942 года он решил, что выдачу «наркомовских 100 грамм» нужно дифференцировать. Тем не менее подписание постановления ГКО отложили на июнь. Сталин сам внес серьезную редакционную правку в документ (см. фото).
Проект предусматривал «сохранить выдачу водки только военнослужащим частей передовой линии, имеющим успехи в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, увеличив ее до 200 г в день», но Сталин своим красным карандашом внес исправления. Текст теперь сохранял «наркомовские» только для тех частей передовой линии, военнослужащие которых ведут наступательные операции.

Остальным военнослужащим частей передовой линии 100 граммов были отныне положены только по праздникам. В их число входили революционные и общественные торжественные дни: годовщина Октябрьской революции 7 и 8 ноября, День Конституции 5 декабря, День Красной Армии 23 февраля, Всесоюзный день авиации 16 августа, день праздника полка (сформирования части) и почему-то Всесоюзный день физкультурника 19 июля. Международный юношеский день 6 сентября, присутствовавший в проекте, «лучший друг детей» решительно вычеркнул…

«ОРУЖИЕ ПОБЕДЫ»

12 ноября 1942 года, за неделю до перехода советских войск в наступление под Сталинградом, ГКО вновь упорядочил выдачу алкоголя в вой-сках. И постановление, и приказ стали более либеральными: по 100 граммов наливали всем, кто был на передовой и вел боевые действия. Не обошли и артиллеристов — минометчиков, поддерживавших огнем пехоту. Тыловикам — полковым и дивизионным резервам, стройбату, который «работал под огнем противника», и раненым (по разрешению врачей) теперь наливали по 50 граммов в сутки.

Ну а Закавказскому фронту разрешили вместо водки выдавать по 200 граммов портвейна или по 300 граммов сухого вина в день. За последний месяц 1942 года Западный фронт выпил почти миллион литров водки, Сталинградский — 407 тысяч литров, а Закавказский — 1,2 миллиона литра вина… Позднее нормы выдачи спиртного в действующей армии снова были откорректированы. 30 апреля 1943 года Сталин подписывает постановление ГКО № 3272 «О порядке выдачи водки войскам действующей армии».

В приказе НКО говорилось: «1. Прекратить с 3 мая 1943 г. массовую ежедневную выдачу водки личному составу войск действующей армии. 2. Выдачу водки по 100 граммов в сутки на человека производить военнослужащим только тех частей передовой линии, которые ведут наступательные операции, причем определение того, каким именно армиям и соединениям выдавать водку, возлагается на военные советы фронтов и отдельных армий. 3. Всем остальным военнослужащим действующей армии выдачу водки в размере 100 граммов на человека в сутки производить в дни революционных и общественных праздников».
Сразу после Курской битвы в лимитный перечень расхода водки впервые попали части НКВД и железнодорожные войска, которые потребили с 25 ноября по 31 декабря 1943 года водки столько же, сколько весь Северо-Кавказский фронт. Отменена же была выдача водки в частях действующей армии в связи с капитуляцией фашистской Германии только в мае 1945 года…

Автор благодарит сотрудников Российского государственного архива социально-политической истории за помощь в подготовке материала.

А ЕЩЕ БЫЛ СЛУЧАЙ

Обслужить «афганцев» рад самогонный аппарат В Советской армии спиртное личному составу не полагалось. Кроме 100 граммов сухого вина в день морякам на атомных подводных лодках во время боевого похода. Говорят, что многие употребляли этот паек по очереди с товарищами — чтобы удвоить или даже утроить дозу. В сухопутных силах на помощь страждущим приходили самопальные «чудеса техники» в виде всевозможных перегонных кубов самой замысловатой конфигурации.
Вот фрагмент переписки офицера-«афганца» (он на снимке) с военным обозревателем «КП» полковником Виктором БАРАНЦОМ:

— У меня в Афгане тоже был мощный аппарат (достался в наследство от старого командира батареи). Змеевик — топливная трубка от ГАЗ-66, емкость — бак от ПАК-70. Струя была толщиной с палец! Баранец:

— Сколько надо было выпить для перехода из вертикального в горизонтальное положение для стрельбы лежа?

— В батальоне была своя пекарня, так что дрожжи почти всегда имелись. А за основу брали югославский джем. Или просто сахар, сгущенку… По времени хватало двух-трех суток — и вот уже мулька (она же бражка) готова! Часто терпения не хватало, и уже на бражной стадии все выпивалось. Запах был приятный, во всяком случае не сивушный. Иногда экспериментировали с двойной перегонкой, но редко…

http://www.neveroyatno.info/