Анна Яковлевна Варга — виднейший представитель системного семейного подхода в России, психотерапевт, кандидат психологических наук, Член Международной ассоциации семейной терапии (International Family Therapy Association), Член Европейской ассоциации психотерапевтов (European Association of Psychotherapists), Председатель правления Общества семейных консультантов и пcихoтepaпeвтoв, Заведующая Кафедрой системной семейной психотерапии ИППиП, руководитель, преподаватель и супервизор программы специализации и профессиональной переподготовки «Системная семейная психотерапия» ИППиП.

 

Психологический Навигатор: Анна Яковлевна, опишите, пожалуйста, основные положения семейной системной психотерапии.

 

Анна Варга: На такие вопросы трудно ответить схематично. Если кто-то захочет разобраться всерьез, надо будет почитать дополнительно много всего. Итак, системная семейная психотерапия (ССТ) — это часть системной терапии. К системной терапии, кроме того, относятся такие направления как Нарративная психотерапия, Ориентированная на решение краткосрочная психотерапия, процессное системное консультирование организаций. Cистемная семейная психотерапия самая давняя часть системной терапии, классическая. Она утверждает, что нет отдельных индивидуальных проблем. Идентифицированный пациент, т.е. носитель симптома — лишь видимая часть айсберга – дисфункциональной семейной системы. В принципе, любой член семьи может быть носителем симптома, часто симптом просто перебирается от одного человека к другому, а система в целом остается без перемен.

 

ПН: В чем принципиальное отличие системного подхода от традиционного, психодинамического подхода?

 

АВ: Отличия от психодинамического подхода идеологические и методические. Перечислю: А) Человек – элемент системы, правильнее сказать, нескольких систем. Семьи родительской, семьи собственной, социального круга ( друзья, работа, церковный приход, наконец), и социо-культурной системы. Система первична по отношению к человеку. В психодинамическом подходе нет понятия системы вообще – все начинается и заканчивается человеком. Именно поэтому в психодинамическом подходе нет объяснения ни феноменам Зимбардо, ни явлениям таких исторических героев и злодеев как, например, Моисей, Александр Македонский, Кальвин, Боливар, Гитлер, Сталин, ни пассионарности и т.п. Системная теория эти явления объясняет легко. Б) В психодинамическом подходе человек видится как обладающий устойчивой структурой ( суперэго, эго, ид). В системной теории человек видится как динамичная структура, которая во многом изменяется в зависимости от тех коммуникаций и коммуникативных паттернов, в которые он включен. В ССТ есть специальный раздел – теория коммуникаций. Про это можно почитать у Бэйтсона в его книге «Экология разума», у Вацлавик с соавторами в книге «Прагматика человеческих коммуникаций». В частности, теория коммуникаций объясняет патогенез психических заболеваний. В) Психодинамическая теория в каком-то смысле экспертная. Известно, как правильно, есть представления о норме и патологии. Системная теория – процессная, нет представлений о норме и патологии, есть представление о функциональности и дисфункциональности. Г) Методические отличия. Практики системная семейная психотерапия стараются работать со всей семьей, включая детей и пожилых, представители психодинамического подхода работают с одним человеком.

 

ПН: Все ли психологические проблемы в состоянии решить системная семейная психотерапия? Не могли бы Вы привести пример «типичного» семейного случая?

 

АВ: Понятное дело, любая теория претендует на широту, глубину и всеохватность. ССТ – не исключение. Я считаю, что все детские проблемы, супружеские дисфункции, непройденная сепарация детей и родителей, невозможность создать семью – это прямо специально для системной семейной психотерапии. Случаи описаны много где. Как я горделиво и назидательно сообщаю своим студентам: «Мои труды читать надо». ПН: Когда семья приходит на прием к семейному психотерапевту, на что, прежде всего, Вы обращаете внимание ?

 

АВ: Есть критерии оценки, например, статья И.Ю.Хамитовой «Диагностика семьи. Инструкция по применению». Лично я смотрю, прежде всего, на клинически — бытовые проявления. Про статусную расстановку в семье расскажет то, как члены семьи сели, кто кого перебивает, кто за кого отвечает. Про прогноз психотерапии — то, есть ли спонтанные теплые взаимодействия, смотрят ли люди в глаза друг другу, прикасаются ли друг к другу, насколько легко переходят от обвинений и злости к сочувствию. Это для начала, но в принципе диагностика проводится на каждом приеме, даже если случай в разгаре психотерапии.

 

ПН: Возможна ли семейная психотерапия, если на прием приходит только один человек? Как «компенсировать» отсутствие других членов семьи?

 

АВ: В системной семейной психотерапии есть подходы, которые не требуют присутствия всех членов семьи. Мюррей Боуэн, создатель мощного направления в ССТ чаще всего работал с одним членом семьи, как он писал, с наиболее дифференцированным. Когда менялся самый высоко дифференцированный член семьи, менялась и вся семья. Так что в Боуэновском подходе не нужно ничего компенсировать. В классических направлениях ССТ есть приемы вовлечения всех членов семьи. Например, «Миланцы», представители Миланской школы семейной психотерапии, писали письма отсутствующим людям и придумывали специальные ритуалы ознакомления отсутствующих с тем, что происходило на сеансе.

 

ПН: Бывает ли так, что семейная психотерапия, излечивая один симптом, обнажает другие, более серьезные проблемы?

 

АВ: К счастью, так и бывает. Например, когда семья обращается с энурезом у ребенка, это обычно кончается сексуальной психотерапией супругов. Но это, конечно, ведет к улучшению ситуации, а не к ухудшению. Дело в том, что энурез у ребенка — хороший «хранитель» семейного гомеостаза, который позволяет сексуальным трудностям существовать в семье уютно и спокойно. Когда гомеостаз нарушается, «истинные» сложности внутрисистемного взаимодействия вылезают на поверхность, и тогда с ними можно работать. Если бы этой возможности не обнаруживалось, то один детский симптом сменялся бы другим, а основные дисфункции просто прятались бы в тени детских проблем.

 

ПН: Всякая ли семья «поддается» терапии? Бывают ли такие семьи, когда ничего уже сделать с ними нельзя?

 

АВ: Оптимизировать можно любую систему. Другое дело, что бывают такие системы, которые разрушаются при оптимизации и вместо них возникают новые системы, функционирующие эффективнее и лучше. Например, обращается семья в предразводной ситуации. В ходе психотерапии супруги приходят к решению завершить брак. Если удается правильно пройти все стадии развода, то в результате получается две новые системы, каждая из которых будет жить на более высоком функциональном уровне.

 

ПН:Приобретают ли клиенты в процессе терапии какие-нибудь полезные для жизни навыки?

 

АВ: Один из неспецифических эффектов ССТ – это налаживание коммуникаций между членами семьи. Люди начинают лучше слышать и понимать друг друга, яснее выражаться. Это то, что они могут применять не только в семье, а просто везде, в обыденной жизни.

 

ПН: Если у человека нет явных семейных проблем, может ли ему, тем не менее, быть интересна семейная психотерапия?

 

АВ: Если у человека нет явных семейных проблем, то, мне кажется, семейная психотерапия ему как клиенту не нужна. Проблемы превентивно не решаются. Нет проблем, и слава Богу.

 

 

«Иногда даже с помощью одного сеанса психодрамы можно решить проблему, с которой люди работали месяцами»

 

 Семенов Виктор Владимирович — кандидат психологических наук, автор 76 опубликованных работ, один из ведущих представителей психодраматического подхода в психотерапии, обладатель сертификата психодрамо-терапевта института психодрамы и психотерапии Морено (Оберлинген, Германия), автор и ведущий обучающих программ по психодраме и сказкотерапии.

 

Психологический Навигатор: Виктор Владимирович,что такое психотерапия?

 

Виктор Семенов: Думаю, что одним словом объяснить это сложно. Я бы попробовал подобрать какие-нибудь метафоры. Например, можно сравнить психотерапию с медициной. Если у Вас болит какая-то часть тела, тебе больно и плохо, ты идешь к врачу. Если болит душа – к кому вы пойдете? К психотерапевту. Для того, например, чтобы разобраться в своих переживаниях, научиться строить отношения в семье, научиться управлять собой, понять, какой сделать выбор в сложной жизненной ситуации, пережить горе и т.д.

 

ПН: Что бы Вы объяснили этому же человеку, если бы он Вас спросил о том, что такое психодрама?

 

ВС: Я бы сказал, что существует два очень мощных метода психотерапии: психоанализ и психодрама. В психоанализе человек рассказывает о своей проблеме, а в психодраме человек эту проблему разрешает в действии, во взаимодействии с другими людьми. В отношениях с другими людьми проблема когда-то возникла, теперь во взаимодействии с другими, человек эту проблему решает. В психодраме человек не просто понимает, что с ним происходит, но он четко знает, что ему теперь делать и как. Понимает, знает и изменяет. Фрейд дал людям возможность говорить о своей проблеме, а психодрама дает возможность действовать. Поэтому на сеансе мы не просто разговариваем, а разыгрываем жизненные ситуации, которые могут позволить увидеть со стороны себя и других. В психодраме человек учится находить наиболее адекватные для себя роли, учится расширять свой ролевой репертуар, что, безусловно, развивает его спонтанность и творчество. Вообще, вся психодрама построена на рождении спонтанности и творчества.

 

ПН: Бывают ли случаи, когда психодрама не эффективна?

 

ВС: Бывают, но это происходит тогда, когда человек не может встать на позицию другого. В психодраме есть техника – «Обмен ролями», когда человек должен говорить от имени другого человека. Иногда, крайне редко, это не получается. В моей многолетней практике такой случай только один раз имел место.

 

ПН: Часто люди спрашивают: сколько будет длиться психотерапия? В психодраме это зависит от человека или от специфики случая?

 

ВС: Это решает не терапевт, а клиент. По мере разрешения своей жизненной ситуации, своего личностного взросления, человек начинает лучше понимать, как ему двигаться дальше и куда. Я сам на каждой сессии стараюсь подводить итог: чем была эта сессия для клиента, что оказалось важны. Что касается конкретных сроков, то тут сложно сказать. Иногда даже с помощью одного сеанса можно решить проблему, с которой люди работали месяцами. Конечно, скорости работы людей разные: некоторые двигаются вперед очень быстро, некоторые продвигаются маленькими шажками. Но и в том и в другом случае успех обязательно будет.

 

ПН: Бывает так, что клиент уходит с сессии недовольным? Что Вы тогда делаете?

 

ВС: Если клиент недоволен, это может стать предметом работы. Значит, что-то произошло между терапевтом и клиентом, возможно, на терапевта были перенесены какие-то негативные чувства из прошлой или настоящей жизни клиента. То же самое касается и чувства восторга терапевтом. Человек должен восторгаться не терапевтом, а своими результатами. Он должен понять, что это его действия привели к результату, а не терапевт. Существует опасность того, что клиент захочет передать ответственность за свою жизнь терапевту. Поэтому основная задача терапии – дать человеку все инструменты управления его собственной жизнью, а не привязывать к себе. Необходимо научить человека самостоятельно решать все жизненные ситуации.

 

ПН: Бывает так, что человек приходит с какой-то своей проблемой, Вы устраняете ее, но человек из психотерапии не уходит?

 

ВС: Как правило, всякая работа начинается с работы с конкретным запросом. Например, плохие отношения с мужем, или неудовлетворительная учеба, или трудность установления контакта с людьми. Конечно, для разрешения всех этих проблем требуется какое-то время. Но если человек хочет пойти дальше, т.е. понять причинность своих поступков, своих сложностей, хочет углубиться в тайны своего внутреннего мира, то, конечно, же, и времени для этих вопросов требуется больше.

 

ПН: Не могли бы Вы кратко описать суть психодраматической работы?

 

ВС: Есть такое понятие «психодраматическая спираль». Вначале, на ранних этапах психотерапии, человек начинает изучать особенности ситуации «сейчас». Он начинает видеть свои трудности, учится критично смотреть на свой мир, как внешний, так и внутренний, определяет свои чувства. Затем он потихоньку начинает понимать причину того, почему в его мире все так, а не иначе. Он осознает причины своих отношений с людьми и с самим собой. А потом он задает себе вопрос: « А чего же я хочу?» Он начинает проектировать свое будущее и задает себе еще один вопрос: «Что мне нужно сделать, чтобы получить то, что я хочу?». Человек перестает ожидать, что изменятся окружающие его люди, а изменением своих ролей берет ответственность за улучшение ситуации на себя.

 

ПН: Только ли в психотерапии востребована психодрама?

 

ВС: Нет, не только. Например, психодрама очень эффективно применяется в образовании. С помощью психодраматических методик из сухого преподавания предмета можно создать моделирующие игры, которые позволят понять специфику разных предметов. Например, можно разыграть законы физики, химические реакции, всевозможные моменты истории. Я сам участвовал в проекте подготовки преподавателей иностранных языков. Психодрама также очень помогает в преодолении трудностей в усвоении материала. С помощью игровых техник можно проиграть эти трудности. Я помню такой замечательный пример: дети никак не могли усвоить правила употребления звонких и глухих согласных в правописании. Была придумана увлекательная игра, в которой дети были поделены как бы на две деревни: в одной жили те, кто изображал гласные, в другой – согласные. И эти две деревни должны были научиться взаимодействовать между собой по определенным правилам (правилам русского языка). Нетрудно догадаться, что эти правила были очень быстро выучены и выучены с радостью. Еще одна сфера применения психодрамы — бизнес-тренинги. Они все построены на ролевых, имитирующих играх. Развитие различных ролевых позиций делает эффективной всю работу человека. В психодраматических тренингах развиваются не просто навыки, но и личность. У меня также был опыт работы со спортсменами, которые решали для себя моменты своего профессионального совершенствования. С помощью проигрывания трудных ситуаций, возникающих на пути спортивной карьеры, поиска эффективного построения своей работы в ходе соревнования, люди достигали тех целей, которые для себя ставили. Существует еще такая работа, как постановка психодраматических спектаклей. Отыгрывая различные роли, люди открывают себя. Вообще, игра – естественная потребность человека. И психодрама эту потребность реализует.

 

«Важно уметь отличать врача от псевдо-врача, учёного – от шарлатана».

                                               

Психологический навигатор (ПН): Вадим Юсупович, я хотела бы узнать Ваше общее отношение к психологии, психологам, психотерапии – к ним довольно редко встречается ровное отношение: либо люди начинают приписывать психологии и психотерапии какие-то сверх-свойства, считают, что именно психология приведет человечество к «раю на земле»; либо, наоборот, встречается очень настороженное, даже негативное отношение к психологии, психотерапии: люди чего-то боятся…

 

Вадим Абдрашитов (ВА): Честно говоря, я двояко отношусь к психологии, в том числе и к психотерапии. С одной стороны, это мощная наука, динамично развивающаяся по многим направлениям. С другой, я вижу, что в настоящее время ее пространство заполнено большим количеством шарлатанов, пытающихся привнести в неё мистику, специально наделить психологию ореолом таинственности. Шарлатаны опасны тем, что начинают практиковать, пытаясь людям «помочь». Поэтому, если я имею дело с ученым, с врачом, то так к ним и отношусь – с уважением и благодарностью. Важно только уметь отличать врача от псевдо-врача, учёного – от шарлатана.

 

ПН: Безусловно. Я надеюсь, что и наш портал сможет внести свою скромную лепту в формировании понимания разницы между психологией как наукой – и шарлатанством.

 

ВА: Да, это очень важное дело. Чем сложнее времена для человеческого существования, тем больше люди начинают тяготеть к мистике, потусторонним объяснениям жизни и тому подобному. Это естественно, ведь человек, когда нет ориентиров, начинает теряться, ему трудно. И я думаю, что психолог как раз и должен помочь человеку найти эти ориентиры.

 

ПН: А какие еще задачи, на Ваш взгляд, должен решать психолог?

 

ВА: Думаю, что самое главное – это уметь понять причины ощущения неуверенности, сопровождающее пребывание человека в этой жизни. Вскрывать эти причины, понимать их и по возможности человеку помогать. Но тут правда получается, что на психолога возлагаются задачи, которые должны решать другие институты – государство, например. Современная жизнь изобилует неврозами, стрессами. Думаю, что происходит это по нескольким причинам. Во-первых, задача власти – усреднить человека, сделать его частицей толпы. Но нормальный человек будет обязательно этому сопротивляться. Об этом как раз и рассказывает наш фильм «Магнитные бури». И вот поле сопротивления человека огромной машине, суть которой власть и сила – и есть поле деятельности психолога.Во-вторых, на сегодняшний день государство не сформировало шкалу ценностей и ориентиров. Человек не может адекватно ориентироваться в таком обществе, он взволнован тем, что происходит вокруг. И тут психолог должен, наверное, показать человеку, что существует и другая сторона жизни: родные и близкие, семья, дом, собственное дело, наконец.

 

ПН: А если у человека и на семейном фронте не в порядке, то на что опираться тогда «бедному» психологу?

 

ВА: Я уверен, что опору всегда можно найти. Не бывает так, чтобы человеку в этой жизни не было бы на что опереться. А, прежде всего, человек должен научиться опираться на себя самого. Самая надежная точка опоры находится внутри самого человека. Хотя каждому человеку все-таки нужен какой-то экран, который отражал бы то, что у него внутри. А этот экран находится во внешнем мире.

 

ПН:Вы сказали, что самая надежная точка опоры находится внутри человека. Многие великие философы согласились бы с этим утверждением. Просто разные мыслители по-разному эту точку называют. Был, например, такой необыкновенный человек, психолог, психиатр и психотерапевт, Виктор Франкл, говоривший о том, что этой внутренней опорой может быть смысл. Если человек находит смысл того, что с ним происходит вовне, он может устоять в любой ситуации. Виктор Франкл не просто теоретизировал. Он сам провел длительное время в концлагере, и он утверждал, что выживал в этих условиях тот, кто сумел найти смысл происходящего. А что Вы называете внутренней точкой опоры?

 

ВА: У меня несколько иное видение. Уже в нашей истории, в наших концлагерях наблюдались на первый взгляд удивительные вещи. Выживали в них не те простые люди, которые, казалось бы, и в обычной жизни тяжело работали и мало ели, а как раз иные: та аристократия, которая ела из серебряной посуды и ходила по балам. Почему? Я думаю, что здесь дело в том, что воспитание аристократа гораздо более жесткое, чем любое воспитание демократического свойства. То есть жёсткое внутреннее структурирование. Все эти дамы и господа, которые внешне вели как будто бы такую приятную, легкую жизнь, внутри имели гораздо более суровую закалку, чем все остальные. Я имею в виду всё — и распорядок дня, и внутреннюю дисциплину, и социальные навыки, и воспитание духовности… И вот эти люди, которые вроде бы должны были погибнуть в лагерях первыми, не просто выжили, но и многие из них творили. Среди них были поэты, писатели, философы, учёные. Вот это жесткое внутреннее структурирование, это ощущение свого Я как некой целостности и давало людям возможность не рассыпаться. Здесь важно и другое. Эта внутренняя структурированность, отсутствие какой-либо внутренней распущенности дает ощущение свободы. Я тогда свободен вовне, когда я структурирован, дисциплинирован внутри. Именно внутреннее ощущение свободы дает людям возможность многое преодолеть.

 

ПН: Только ли внешнее воспитание (например, не повышать голос, сидеть прямо, есть ножом и вилкой и т.д.) приводит к внутренней структурированности?

 

ВА: Конечно, нет. Это, прежде всего, духовное воспитание. А это значит, понимание приоритетов духа, духовной жизни перед внешней, поверхностной жизнью.Думаю, что психолог может помочь создать условия, при которых человек поймет необходимость этого процесса. Без приоритета духа человек становится нравственным инвалидом. Тогда что бы ему ни попало в руки, исказится, обернется гибелью. Нашему герою Плюмбуму из фильма «Плюмбум или опасная игра» досталась власть, а он абсолютно не был духовно к ней готов. И мы видим, что из всего этого получилось: мальчик превращается в нравственного инвалида.

 

ПН: Можно ли сказать, что задачей психолога является пробуждение в человеке понимания того, что вначале необходимо обратить внимание на свой внутренний мир, а потом уже, разобравшись в себе, решать проблемы в мире внешнем? Что таким образом можно избежать многих ошибок, необдуманных действий?

 

ВА: Наверное. Не случайно в фильме его родители, учителя и старшие наставники никаких попыток понять Плюмбума не делают.

 

ПН: Есть широко распространенное мнение о том, что к психологу ходят слабые и убогие, а сильные сами решают свои проблемы. Вы согласны с этим?

 

ВА: Думаю, что это для нас традиционное мнение. Ходят те, кто чувствуют нужду. Я и к стоматологу пойду только если у меня заболит зуб. А к психологу — если будет психологический дискомфорт.

 

ПН: А Вы, кстати, были когда-нибудь у психолога?

 

ВА: Нет, не был. Может быть потому, что всё-таки занимаюсь творческим делом, где сам труд помогает решать возможные психологические проблемы. Но с интересом иногда читаю психологические книги, например, про детскую психологию. Часто нахожу для себя что-то новое, интересное и толковое.

 

ПН: Есть ли у Вас знакомые или друзья, которым, по Вашему мнению, нелишне было бы сходить к психологу? Вы им об этом говорите?

 

ВА: Есть, конечно. Но так просто такие вещи сказать трудно. Хотя жизнь сейчас меняется, меняется и отношение к психологам.

 

ПН: А Вам знакомы имена каких-нибудь психологов или психотерапевтов?

 

ВА: Фрейд, конечно. Фромм, которого я считаю незаслуженно недооцененным. Ведь он объяснил очень глубокие вещи. Например, то, как свободная личность ориентируется в социуме, всю систему взаимоотношений в социальной иерархии. Знаю замечательную книгу Льва Выготского «Психология искусства». Помню, как она в советское время вдруг неожиданно была издана и мгновенно раскуплена с прилавков.

 

ПН: Как вы думаете, почему на Западе стыдно не иметь собственного психолога или психотерапевта, а у нас стыдно иметь? Многие люди так и говорят: «Я что, псих? Зачем мне идти к психотерапевту?»

 

ВА: Думаю, это идет от общей безграмотности, прежде всего. Но есть и другая сторона. Один мой приятель, эмигрант ходит с женой к психотерапевту. От так и говорит: «Нам сегодня надо поработать над отношениями». Вот этого я понять не могу. Постоянно нарушать интимность своих отношений мне кажется деструктивным. Так можно истощить эти отношения.

 

ПН: Но ведь интимность отношений, та их трогательность и хрупкость, которую необходимо хранить и никому не показывать, возможна только тогда, когда решены все грубые проблемы в семейных отношениях. Когда супруги дерутся сковородками, интимность прячется куда-то очень глубоко, на периферию сознания. На поверхности только злость, недовольство друг другом, счета и претензии. Возможно, в этот момент и нужен психолог для того, чтобы вызволить из глубин интимность и убрать «сковородки».

 

ВА: Согласен, психолог должен помочь людям структурировать себя. Я уже об этом говорил. В каком-то смысле, научить воспитанности. Думаю, что в основном коммуникативные проблемы, в том числе битье сковородками, берутся именно из-за невоспитанности. Помните, у Лермонтова, княгиня Лиговская в разговоре с Печориным говорит, что её дочь достаточно хорошо воспитана, чтобы составить счастье мужчины в браке? Ведь это надо понимать буквально. Возможно, Печорин и обратился бы вместе с княжной Мэри к психологу, но уж точно не по поводу битья сковородок.

 

ПН: Но ведь битье сковородками – это только симптом. Если у человека есть душевная боль, то она выразится если не через «сковородки», то каким-нибудь другим образом.

 

ВА: Это верно, но «сковородки» еще больше усугубят ситуацию. Одно негативное проявление влечет за собой другое. Злоба и ненависть нарастают как снежный ком. В этом смысле принципиально важно, каким образом ты выражаешь душевную боль. Поэтому задача – не зажать боль внутри, а в том, чтобы выразить ее приемлемым, адекватным способом.

 

ПН: Правильно ли я Вас поняла, что задачей психолога является научить своего клиента не подавляя отрицательные эмоции, чувства, их не выражать вовне?

 

ВА: Да. Многие ругают американцев за автоматизм их улыбок, считая их неискренними. Но они всё-таки лучше намеренной распущенности, которая влечет за собой агрессию и злобу.

 

ПН: Вадим Юсупович, что Вы могли бы пожелать нашим коллегам-психологам?

 

ВА: Хочу пожелать огромных сил. Ведь у психолога крайне сложная задача: помочь человеку выстоять в противостоянии бесконечным внешним проблемам. Психолог должен создать условия, при которых человеческий дух выйдет на первый план и поможет выстоять в столь нелегкой борьбе с внешним миром.

 

ПН: А что Вы могли бы пожелать нашим читателям, которые могут стать клиентами психологов?

 

ВА: Я хочу сказать, что каждый человек должен понимать, что доверие к кому-то – необходимая составляющая жизни. Без доверия человеку трудно выжить. И если существуют люди, готовые помочь, необходимо им довериться для того, чтобы хоть попробовать облегчить свое состояние. Я с уважением отношусь к отечественной психологии, которая, на мой взгляд, гораздо более «гуманизирована» русской культурой, литературой, чем западная. Если бы не гонения на психологию в коммунистический период, то сейчас это была бы самая мощная школа в мире.

 

ПН: Вы говорите, что необходимо довериться психологу, чтобы попробовать облегчить свою боль. Но все больше и больше людей ходят к психологу не из-за боли, не из-за страдания, а из-за радости и победы. Они не хотят ничего менять, они просто хотят поддерживать свой высокий уровень.

 

ВА: Что тут можно сказать? Грамотные люди. (Если, правда, подчас они не чувствуют некоторую неуверенность в этих своих успехах.) Заботящийся о себе человек не доведет дело до удаления зуба. Он регулярно будет проверяться у стоматолога. Так и здесь. Таким людям можно пожелать еще больших побед, но тех, что их не будут нервировать.

 

Источник http://www.psynavigator.ru

 

• amazonS3_cache: a:5:{s:54:»//aviacity.eto-ya.com/files/2013/10/krasivaya-para.jpg»;a:2:{s:2:»id»;i:2436;s:11:»source_type»;s:13:»media-library»;}s:62:»//aviacity.eto-ya.com/files/2013/10/krasivaya-para-150×150.jpg»;a:2:{s:2:»id»;i:2436;s:11:»source_type»;s:13:»media-library»;}s:55:»//aviacity.eto-ya.com/files/2013/10/krasivaya-para.jpg&»;a:1:{s:9:»timestamp»;i:1732254058;}s:52:»//cdn.eto-ya.com/aviacity/2013/10/krasivaya-para.jpg»;a:2:{s:2:»id»;i:2436;s:11:»source_type»;s:13:»media-library»;}s:60:»//cdn.eto-ya.com/aviacity/2013/10/krasivaya-para-150×150.jpg»;a:2:{s:2:»id»;i:2436;s:11:»source_type»;s:13:»media-library»;}}