Кто не спрятался… Обзор блогосферы
Юрий Баранчик, 25 февраля 2017, 00:32 — REGNUM
Анализ внешней политики России за последние несколько месяцев показывает, что она все более выраженно обретает силовой характер. В 2014—2016 годах Украина и Сирия стали двумя большими маркерами происходящих изменений. Один — военно-стратегического усиления России, второй — в рамках гибридных войн. Однако и на тактических уровнях то, что внешняя политика России становится все более и более жесткой, что является свидетельством силы, становится все более заметным. Предлагаю рассмотреть только несколько примеров.
Во-первых. Наиболее ярким примером этой новой политики стоит признание паспортов и других документов жителей ЛНР и ДНР. Эта тема достаточно хорошо была разобрана блогерами, и мы на ней останавливались в одном из прошлых обзоров. Цитирую по статье «Признание Новороссии. Путин повысил ставки. Западу крыть нечем»: «Данным решением Москва делает промежуточный, но очень важный шаг к тому, чтобы когда на той территории «братской Украины», что захвачена хунтой, начнется полная вооруженная анархия между бандами всех мастей, именно ЛНР и ДНР стали остовом новой государственности русской окраины. Какой она будет — федеральным округом в составе России, вторым русским государством, а с учетом будущего Белоруссии — третьим — нам еще неведомо. Но то, что этот план есть, — это несомненно.
Подводя итог, необходимо отметить и следующую, наверное, главную деталь, которая говорит о том, что Россия на украинском дипломатическом направлении перешла в наступление. Последние три года Запад все время шантажировал Москву необходимостью выполнения Минских соглашений, как будто Россия являлась стороной конфликта. И вот что сказано в указе президента России — что документы ЛНР и ДНР будут признаваться на период до политического урегулирования ситуации в отдельных районах Донецкой и Луганской областей Украины на основании Минских соглашений.
Данным решением Москва показала, что ей теперь наплевать, что и как думает Запад насчет выполнения Минска-2 и своей роли в этом процессе. Москва не говорила, что дедлайн наступит тогда-то и тогда-то, а просто взяла и поставила и официальный Киев, и Запад перед фактом. Соответственно, все те предположения, что, мол, де Трамп начнет торговаться насчет Украины и пытаться продать России то, что и так у нее в кармане, или о том, что он готов подарить Украину Москве в ответ на размен по Сирии, разбиваются об озвученную позицию Москвы».
Прошедшие на Украине за прошедшую неделю события не только еще более укрепили блогеров в том, что Украина движется к коллапсу, но главное в том, что позиция России в отношении гражданского конфликта на Украине ужесточилась: «Москва все более явно меняет курс в отношении Украины. Щедрый лимит времени, отпущенный киевским главарям на то, чтобы они «излечились от оранжевого вируса», исчерпан практически полностью. И официальный представитель МИД РФ своими кавычками вокруг слова «власть», применительно к Украине, это очень наглядно подтверждает» — отмечает Юрий Селиванов.
Можно предположить, что далее в рамках процесса формирования на базе ЛНР и ДНР новой русской государственности окраины в отношении граждан Украины будет введен визовый режим, в результате чего уже работающие на территории России украинцы будут постепенно вытесняться с российского рынка труда, однако получить новую возможность работать в России они смогут только через принятие гражданства ЛДНР. Будут предприняты и другие шаги по ликвидации украинской государственности косвенным, но явочным порядком.
Запад в ответ может произносить тысячу и одно китайское предупреждение, но ввязываться не будет. Здесь сказывается уже как фактор Трампа, так и фактор выборов во Франции и Германии. Элиты этих стран, возможно, и хотели бы занять и отстаивать более активную позицию по Украине, но на это у Европы нет никаких военных, политических и экономических ресурсов — Европа свои проблемы решить не в состоянии, что говорить о 40-миллионном государстве, находящемся в российской зоне влияния и расколотом гражданской войной.
Во-вторых. Гораздо более растянутым во времени конфликтом, но от этого не менее важным, стал конфликт с официальным Минском. В начале 2016 года официальный Минск развязал традиционную газовую войну с Россией в надежде на приход к власти в США Хиллари Клинтон, чтобы Москва в очередной раз заплатила «союзнику». Однако комбинация сорвалась — победил Трамп. Москва в ответ тоже повысила ставки, что оказалось неожиданностью для официального Минска, и он перевел конфликт в политическую плоскость.
Это стало большой ошибкой: если раньше политическая элита России по-разному относилась к Лукашенко, то теперь, особенно после семичасовой пресс-конференции, произошла ее консолидация в отношении официального Минска точно так же, как в 2014 году в отношении необандеровского Киева. Конечно, время для разрешения конфликта у официального Минска еще есть. Но отношения уже никогда не будут прежними. Москве не интересно иметь в республике (и не только в Беларуси) — исторически составной и неотъемлемой части Русского мира — чью-то частную княжескую вотчину, которая тормозит развитие России, и ее новое геополитическое позиционирование в мире, проедая только общие ресурсы и ничего не вкладывая в общую копилку.
Главное, однако, заключается в другом. В результате годового конфликта — Лукашенко не только потерял доверие Москвы, но и монополию на отношения с Москвой. И лучшее этому подтверждение — ошибка пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова в сообщении относительно того, что встреча Владимира Путина и Александра Лукашенко не состоится. В нем перепутано отчество Лукашенко — он назван не Григорьевичем, а Георгиевичем. Исходя из того, что данное сообщение Дмитрий Песков делал в письменной форме, можно говорить о том, что президент Беларуси более не рассматривается Москвой как желанный гость.
Кроме того, Москва наконец-то обратила внимание, что почему-то именно пророссийский и евразийский общественно-политический сектор зачищен Лукашенко практически полностью при одновременной свободной деятельности в стране агрессивных националистов и русофобов, хотя, исходя из риторики официального Минска по поводу русских и так далее, должно было бы быть исключительно наоборот. Поэтому как бы ни завершился конфликт, Москва начнет работать в республике и с другими политическими силами. О том, что это будет именно так, говорит следующий пункт.
Третьим проявлением нового тренда в российской внешней политике стала встреча на этой неделе в Москве председателя Госдумы Вячеслава Володина с лидером партии «Альтернатива для Германии» Фрауке Петри. Делегация находилась в России по приглашению правительства Москвы в рамках реализации программ сотрудничества с регионами Германии. В ходе встречи обсуждались вопросы сотрудничества региональных парламентов, межпартийного сотрудничества, а также развитие контактов молодежных организаций.
Во встрече также приняли участие заместитель председателя Госдумы Петр Толстой, руководитель фракции ЛДПР в Госдуме Владимир Жириновский, председатель Комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий, председатель Комитета Госдумы по энергетике, координатор депутатской группы по связям с парламентом ФРГ Павел Завальный.
Как отмечает Петр Акопов, «короткое сообщение имеет огромное значение как для российско-германских отношений, так и для всей тактики нашей политики по отношению к Западу. В чем революционность этого события? В том, что представители партии, которая сейчас является третьей по популярности силой в Германии (и получит на сентябрьских выборах в бундестаг от 10 до 20 процентов голосов), партии, которую официальная немецкая пропаганда все еще пытается называть ультрарадикальной и чуть ли не экстремистской, совершенно открыто общаются в Москве с руководителями нашего парламента. И это явный сигнал Ангеле Меркель: Россия делает ставку на смену власти в Германии.
Прием Фрауке Петри на Охотном Ряду меняет многое и в нашей европейской политике в целом. Мы теперь уже не придерживаемся так строго правила, неоднократно сформулированного президентом Путиным, — контактировать только с властями, избегая или не афишируя контактов с оппозицией, тем более антисистемной. Если уж нас совершенно голословно обвиняют в попытках повлиять на выборы на Западе — то с какой стати нам соблюдать добровольно взятые на себя ограничения?
Теперь Россия будет поддерживать официальные отношения с оппозицией на Западе. Москва не становится ни новой столицей Коминтерна, ни центром сборки консерваторов-традиционалистов всего мира. Мы просто начинаем работать со всей палитрой западного политического спектра. Все равно нас обвиняют во вмешательстве во внутренние дела — так надо хоть познакомиться с теми, кого объявляют нашими «марионетками». А то потом неудобно будет — когда они к власти придут».
Четвертый факт. На этой неделе министр обороны России Сергей Шойгу заявил, что в текущем году планируется завершить формирование четырех новых дивизий, в том числе для защиты Курил. Казалось бы, что здесь такого. Однако данный политический жест очень отличается от того, что ожидали от России ранее в контексте возможных договоренностей с Японией
По этому поводу эксперты отмечают: «Внешняя политика России становится всё более бескомпромиссной и решительной. И если раньше Россия просто выжидала диалога с Японией, то теперь эти ожидания закончились. Мы перешли к конкретным шагам. Военное присутствие на Курилах «в одночасье» превращает виртуальные японские «северные территории» в реальные русские земли, защищённые четырьмя дивизиями, одна из которых будет непосредственно размещена на «крайних» островах. В прессе, например, часто упоминается остров Матуа как один из наиболее удобных для размещения на нём Базы Российского Флота.
Картина для самураев получается ясной и «жёсткой». Со стороны Юга на их островах — американские базы, крупнейшая из которых на Окинаве, а с другой стороны — с Севера — Курилы, на которых создаётся российское Военное Присутствие. И будем реалистами, это «Присутствие» уже создано, ибо никогда не бывает стратегических шагов, которые бы делались явно и открыто. Если Шойгу доложил, то значит, всё уже сделано. У Японии фактически не остаётся пространства для политического манёвра. Так же, как почти не осталось и времени».
Как мы видим, на всех направлениях внешней политики — Запад, Восток, Юг, СНГ — Москва резко ужесточила свои позиции и переходит от пустого диалога с «партнерами», в результате которого мы только тратим время, к реализации своих национально-государственных интересов. Москва сейчас имеет все возможности и ресурсы для того, чтобы начать навязывать всем именно свою повестку дня и те решения, которые выгодны, прежде всего, России.
Можно многое говорить по поводу описанных выше тенденций. Можно спорить или давать им иную трактовку. Однако данные изменения в российской внешней политике не нуждаются в эмоциональных оценках. Они просто неизбежны, как восход и закат солнца. Мир, пока в нем существуют силы зла, партии войны, никогда не будет мирным. Эти силы может остановить только другая сила, которая не будет договариваться, а будет навязывать свою волю. Это происходило всю мировую историю, и не надо этому удивляться.
Россия перестает обращать внимание на пустую риторику и предупреждения Запада, так как они не соответствуют его реальному политическому весу. Агрессивная риторика — это все, на что сегодня способна та политическая элита, что еще находится у власти на Западе. Если Трамп не возьмет власть в свои руки и продолжит слушать родственников — то это тоже будет играть на руку России, так как при таком Трампе США вообще будут не способны ни на одно осмысленное внешнеполитическое действие. Соответственно, минимум пару лет, а может, и больше, в течение которых Россия может серьезно расширить зону своего геополитического влияния, мы имеем. И надо этим временным лагом воспользоваться.
Юрий Баранчик
https://regnum.ru/
«Готовность первого образца ударного БПЛА массой 20 тонн, над которым работает «Сухой», намечена на 2018 год. Пятитонная машина, над которой работает «Сокол», по нашим расчетам должна появиться «в железе» на рубеже 2015 — 2016 годов», — сказал РИА «Новости» источник в ОПК.
