Военно-воздушное сотрудничество России и Ирана оказалось скоротечным
Российские военно-космические силы могли пользоваться иранской авиабазой Хамадан менее недели. 16 августа стало известно, что Тегеран предоставил России право разместить там самолеты дальней авиации, а вечером в воскресенье разрешение было отозвано. Министр обороны Ирана Хосейн Дехган обвинил Москву в «неджентльменском поведении» и желании «показать себя сверхдержавой». Источник “Ъ” в органах военного управления РФ рассказал, что у сторон возникло «некоторое недопонимание»: российские военные хотели использовать авиабазу не только как аэродром подскока, но и как полноценный военный объект с размещением там соответствующих арсеналов, но иранскую сторону такой вариант не устроил.
Тегеран не дает добро
Министр обороны Ирана Хосейн Дехган в интервью второму каналу иранского телевидения, которое вышло в эфир поздно вечером в воскресенье, объявил о прекращении полетов российской дальней авиации с иранской территории для нанесения ударов по боевикам в Сирии. Один из ключевых членов иранского правительства позволил себе редкую для высших официальных лиц Ирана публичную критику действий Москвы. Он выразил открытое недовольство тем, как новость об использовании базы освещалась российской стороной. «Русские заинтересованы в том, чтобы показать себя сверхдержавой и гарантировать свою роль в определении политического будущего Сирии. И конечно, с их стороны наблюдалась определенная доля позерства и неджентльменского поведения»,— заявил Хосейн Дехган.
Первые сообщения о полетах российской дальней авиации с аэродрома в Хамадане появились 16 августа. После этого Минобороны РФ заявило, что «дальние бомбардировщики Ту-22М3 и фронтовые бомбардировщики Су-34, взлетев с аэродромов базирования на территории РФ и Исламской Республики Иран, нанесли групповой авиационный удар по объектам террористической группировки “Исламское государство” в провинции Дейр-эз-Зор». На странице российского военного ведомства в Facebook появилось видео того, как авиация уничтожает инфраструктуру запрещенного в РФ «Исламского государства» (ИГ), включая склады с вооружением, боеприпасами и горюче-смазочными материалами.
За день до своего интервью иранскому телевидению тот же Хосейн Дехган провел брифинг для иранских СМИ, подробно объяснив мотивы, которыми руководствовался Иран, предоставляя базу для российской авиации. «Это военное решение, принятое в рамках нашего сотрудничества в борьбе с ИГ и другими террористическими группировками и основанное на обращении сирийского правительства»,— пояснил господин Дехган, добавив, что получено одобрение Высшим советом национальной безопасности страны. В ответах главы Минобороны Ирана не было и намека на то, что использование российской авиацией авиабазы в Хамадане закончится столь быстро. Иранский министр заверил тогда представителей СМИ, что ВКС России будут взлетать с авиабазы в Хамадане «столько, сколько понадобится».
Отвечая на вопрос журналистов о той критике договоренностей с Россией, которая прозвучала на прошлой неделе в ходе дискуссии по этому вопросу в иранском парламенте, министр пресек любые попытки поставить эти договоренности под сомнение. «Меджлис не имеет к этой теме никакого отношения»,— отметил он. Выступление министра заставило многих политиков, дипломатов и экспертов заговорить о новом этапе военно-технического сотрудничества Москвы и Тегерана.
Ушли с базы
Москва предпочла не раздувать скандал. То, что российские военные ушли из Хамадана, подтвердил посол РФ в Тегеране Леван Джагарян. При этом он дал понять, что ВКС России в будущем еще могут вернуться на авиабазу. «Если руководство наших стран сочтет это необходимым, целесообразным и достигнет соответствующих договоренностей, то какие проблемы могут быть?» — цитирует господина Джагаряна агентство «Интерфакс».
Официальный представитель Минобороны РФ Игорь Конашенков ограничился заявлением о том, что российская военная авиация, принимавшая участие в операции в Сирии, совершая вылеты с авиабазы Хамадан, успешно выполнила поставленные задачи.
Источник “Ъ” в органах военного управления утверждает, что использование Хамадана сыграло «огромную роль» для поддержки правительственных сил в провинциях Алеппо, Дейр-эз-Зор и Идлиб, однако на данном этапе у сторон возникло «некоторое недопонимание».
Дело в том, что российские военные хотели использовать авиабазу не только как аэродром подскока, но и как полноценный военный объект с размещением там соответствующих арсеналов, но иранскую сторону такой вариант не устроил. Генерал Конашенков, впрочем, подчеркнул, что дальнейшее использование авиабазы «будет осуществляться на основе взаимных договоренностей по борьбе с терроризмом и в зависимости от обстановки в Сирии».
Опрошенные “Ъ” эксперты считают решение иранского руководства демаршем, подтвердившим условность или ситуативность партнерства Москвы и Тегерана в Сирии, о которой ранее сообщал “Ъ” (см. номер от 19 августа). Эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко на прошлой неделе не исключал, что базу в Хамадане для российской дальней авиации могут в любой момент закрыть. А вчера он заявил “Ъ”: Тегеран сделал это еще быстрее, чем ожидалось. «Ситуация, когда Москва претендует на некую глобальную роль, используя сотрудничество с Тегераном как площадку реализации своих амбиций, явно не устраивает иранское руководство. Иран не желает быть младшим партнером Москвы и дает понять, что готов быть лишь на равных с нею. При этом в новой многовекторной политике Ирана, с которого сняли санкции, приоритетом становятся отношения с Западом, а не с Россией»,— пояснил “Ъ” господин Малашенко.
Старший научный сотрудник Центра изучения Ближнего Востока Института востоковедения РАН Лана Раванди-Фадаи считает, что «в этом решении Ирана огромную роль сыграло давление со стороны США; администрация президента Барака Обамы сделала многое, чтобы улучшить отношения с Ираном, и немало в этом преуспела». Вчера вечером Госдепартамент США заявил: делать окончательные выводы по поводу того, остановлены ли вылеты с иранской авиабазы, рано.
По мнению госпожи Раванди-Фадаи, в истории с авиабазой в Хамадане Россия оказалась в таком же положении, как и Иран, которому Москва в свое время не поставила комплексы ПВО C-300: «Тогда на Россию было оказано внешнее давление, и мы в итоге предпочли соблюсти свои интересы в отношениях с Западом. При этом тогда мы тоже обвинили иранцев в том, что они напрасно предали гласности этот контракт. Аналогичная ситуация произошла сейчас, только стороны поменялись ролями».
«Иран, который ведет сложную игру с Западом, не хотел бы выглядеть сателлитом России. Этим и вызвано решение Тегерана, которое выглядит неожиданным только на первый взгляд»,— резюмировал директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов. По мнению эксперта, с военной точки зрения потеря возможности использовать авиабазу Хамадан не будет иметь критического значения для России, так как у нее есть достаточно альтернативных вариантов для нанесения ударов в Сирии. «Со стороны Тегерана это символический жест, напоминающий о том, что считать Иран надежным партнером и тем более союзником было бы преувеличением»,— считает Андрей Кортунов.

Сергей Строкань, Иван Сафронов
http://www.kommersant.ru/doc/