Леонов: Хрущев и Патриарх просили Гагарина молчать про Бога

Космонавту номер 1 и космонавту номер 11 всегда было о чем поговорить

Алексей Леонов рассказал о внеземной жизни, малоизвестном ЧП при выходе в космос и причинах вступления в «Единую Россию».
Полвека назад, в марте 1965 года, состоялся первый выход человека в открытый космос. Это был большой шаг и для человечества, и для 30-летнего космонавта Алексея Леонова. О том, как все было тогда и что случилось в его жизни после, дважды Герой Советского Союза рассказал «Собеседнику». «Прилетишь – расскажешь» – Алексей Архипович, для вас полувековой юбилей выхода в открытый космос – особенный? – Вспоминаю слова Гагарина: «Вся моя жизнь кажется одним прекрасным мгновением». Лучше не скажешь. Все быстро пролетело. Посмотрите, сколько разного за эти 50 лет произошло в направлении, которое я открыл. Можно удивляться, радоваться тому, что я это дело начал и не испортил. И если все получилось, как задумал Сергей Павлович Королев, это высочайшее счастье. – У вас были хоть какие-то сомнения перед стартом, что может не получиться? – Сомнений не было. Было желание быстрее это сделать. Хотя никаких учебников и инструкций не было и никто не мог мне их дать. Как сказал Сергей Павлович: «Прилетишь – расскажешь». – И что вы ему рассказали? – Выплыв из люка и зацепившись руками за поручни шлюзовой камеры, я увидел звезды: они были везде – сверху, снизу, сбоку… Человек-то находится над Землей, и Земля – это не ось координат, координаты надо было определить после выхода. Верхом было Солнце, а низ – не Земля, а нижний обрез шлюзовой камеры. Земля же где-то там условно ходила, потому что корабль менял свое положение. Очень важно было определить оси координат. И сразу думать о том, где верх, а где низ. Леонов согласен со словами Гагарина о том, что вся жизнь кажется одним прекрасным мгновением Фото: Андрей Струнин – Вы растерялись? Это было красиво? – Если бы я растерялся, здесь бы с вами сейчас не сидел. Первое, что я увидел – это все Черное море с запада на восток, весь Крымский полуостров, Румынию, Болгарию, Италию на горизонте. Голову поднял – Балтийское море, Калининградский залив.

– Вы смогли все так точно определить? – Конечно, я еще в школе учился по географии на «отлично». Вся так называемая подстилающая поверхность была хорошо изучена, и я в любой момент с закрытыми глазами мог угадать, что это на Земле. Меня спрашивали, над чем я пролетаю. Я говорю: Кавказ, сейчас прошли Главный хребет, Цемесская бухта, дальше Волга-Волга подо мною. И необыкновенная тишина. Я на всю жизнь эту тишину запомнил, потому что слышал, как работает сердце, слышал свое тяжелое дыхание. – Алексей Архипович… а Бога вы там видели? – Нет, к сожалению, не видел. 14 апреля 1961 года во время приема в Кремле Никита Сергеевич (Хрущев. – Авт.) после третьей-четвертой здравицы осторожно спросил Гагарина: «Юра, а ты Бога видел»? Тот ответил в шутку: «Видел». Хрущев: «Прошу тебя, никому об этом не говори». Через некоторое время к Гагарину подошел Патриарх и спросил о том же. Ему уже неудобно было шутить, и он ответил: «Нет, отец, к сожалению, не видел». Патриарх: «Прошу тебя, Юра, никому об этом не говори». Это Юра мне сам рассказывал. «Земля не может быть исключением» – Когда человек выходит в космос, вопрос происхождения Вселенной становится для него яснее? – (Вздыхает.) Нет. Природа едина, Вселенная бесконечна во времени и пространстве – лучше сказать нельзя. Вот, например, считают, что все произошло от какого-то взрыва. Я одного ученого, который делал доклад об этом, спросил: «А что взорвалось-то?» Это вечный вопрос: что было первым? Как, кто образовал Вселенную? Почему есть такая могучая логика во всем? Многое мы знаем, а еще больше не знаем. На сегодняшний день известно 100 миллиардов галактик. А в них 400 миллиардов звезд. Это триллион только звездных скоплений. Никто не представляет, что это такое и как это произошло. Какая материя взорвалась при большом взрыве? Кто ее принес? Откуда она пришла? Алексей Леонов: Природа едина, Вселенная бесконечна во времени и пространстве – лучше сказать нельзя Фото: Global Look Press В Африке есть комарик, у которого вместо крови – лимфа, содержащая сахарозу. И во время засухи он превращается в кристаллик. В сезон дождей этот кристаллик оживает и существо начинает жить. Его поместили в специальную емкость с внешней стороны станции, и он был в космосе полгода. А когда вернули на Землю и поместили в соответствующие условия, 80 процентов личинок ожили. Это модель, которая допускает, что эти формы жизни могли прилететь на Землю из просторов Вселенной. Время для кристаллов не ограничено. В последнее время было много интересных открытий, например открыли, что каждая звезда имеет свой голос. И Лондонский оркестр исполняет симфонию звезд. Их голоса адаптировали для человеческого уха – каждая звезда имеет свой шум, свою песню. Откуда это все берется?
– Вы сами как думаете, откуда? – Самая близкая звезда к нам после Солнца – Проксима Центавра, но до нее надо лететь пять световых лет. Мы так не умеем летать. Вполне вероятно, там тоже есть жизнь, но мы не можем этого пока понять. Космический шум все заглушает, оптические системы еще несовершенны. – А на Марсе, к которому сейчас приковано все внимание, есть жизнь? – Это спорный вопрос. Ясно, что какая-то микробная жизнь там есть. В гейзерах при температуре 100 градусов живут и процветают водоросли, хотя в таких условиях белок сворачивается. Жизнь может быть не только на биологической основе, но и на кремниевой. Она будет медленной, но это все-таки жизнь. Возможны и другие виды жизни. – Вам хотелось бы, чтобы жизнь была где-то еще, не только на Земле? – Конечно, хотелось бы. Мы можем точно сказать, что не имеем родственников в пределах Солнечной системы. В другом месте нашей галактики надо искать такие же системы. Не может быть Земля исключением. Жизнь есть где-то еще, но туда очень далеко лететь. – А в параллельный мир вы верите? – Это домыслы, к сожалению. Хорошо было бы, пожив в нашем мире, попасть в параллельный. Но пока такая возможность не будет описана математиками, в нее невозможно поверить. «Глупости страшно мешают жить» – Вы говорите, что 50 лет назад у вас не было никаких инструкций. Но одна все-таки была, и вы ее нарушили… – Да, я не вышел на связь. Я должен был запросить разрешение на пониженное давление (во время выхода в открытый космос у Леонова деформировался скафандр. – Авт.). Но для этого я должен был объяснить причину, а связь была открытой – весь мир услышал бы, что у меня проблемы. Немедленно начали бы формировать комиссию на Земле. И это была бы длительная по времени операция, которая могла стоить мне жизни. Я понимал, что неправильно передавать на Землю, что я чего-то не могу. Это вызвало бы панику. А решение могло быть только одно – сбросить давление в скафандре, и я умел это делать. Поэтому я просто исключил всю эту промежуточную возню.
– Много этой промежуточной возни в вашей жизни сегодня? – Много страшной чепухи. Например, сейчас прилетает Международный исполком астронавтов. Это пять иностранцев, которые у нас учились на аэродроме Чкаловский. Я их хочу свозить на родину Павла Беляева (напарник Леонова в экспедиции 1965 года. – Авт.). И оказывается, мы не можем их взять с собой на борт, потому что для этого нужно было оформлять разрешение еще 2 месяца назад. Что за секретность? Сейчас открой «Гугл» и увидишь любую машину, которая передвигается по земле. А мы не можем взять астронавтов на борт самолета, который садится на военный аэродром возле Вологды! Это чушь и позор! Что они там увидят в Вологде? Это же люди, которые с нашего военного аэродрома улетали на космодром!
– Может, боятся, что они что-нибудь не то сфотографируют? – Да я возьму сейчас свой телефон и с помощью интернета рассмотрю весь этот аэродром до последнего сарая! Спутники летают и снимают что угодно с разрешающей способностью 5 см. Эти люди здесь жили 3 года, и мы от них скрываем вологодский аэродром! Такие глупости страшно мешают жить. И они везде. Все эти промежуточные вещи – бе¬зобразные и глупые, они характеризуют нашу страну и наш народ как край пуганых идиотов. – Сейчас такие времена – сноуденов. – Я бы со Сноуденом не целовался. Он мужественный человек, но пусть занимается своими делами. Не может сержант делать мировую политику! А у нас в рейтинге известных людей пресса его поставила выше Лаврова. Выше министра иностранных дел! Я бы Сноудена так не раскручивал на вашем месте.
– Знаю, что вы сами раскручивали дело другого персонажа – Сердюкова. Вы забросили свое расследование его деятельности? – Когда начался шабаш… этого… не знаю, как его назвать… министра по уничтожению системы военного образования, по разрушению системы подготовки летного состава, я выступал в Общественной палате, членом которой являлся, с докладами. Собрал все документы, написал обращение к президенту с просьбой навести порядок и ликвидировать этого неспециалист
Письмо-обращение было подписано членами Общественной палаты – Александром Каньшиным (зам. председателя Общественного совета при Министерстве обороны. – Авт.), Николаем Сванидзе, Виктором Гусевым, Генрихом Новожиловым (выдающийся советский авиаконструктор. – Авт.). Но все мои попытки связаться с Песковым ни к чему не привели. В то время они учили летать журавлей, амфоры доставали… Не до Сердюкова было. Мне сказали отослать обращение в администрацию президента. Я отправил и через неделю получил ответ: ваше обращение рассмотрено и направлено министру транспорта Левитину и министру обороны. То есть наш же доклад против него ему и отослали! Молодцы, что сказать. Это было за полгода до того, как Сердюкова сняли. Кстати, все, кто подписал письмо-обращение к президенту, были уволены из Общественной палаты, в том числе и Алексей Архипович Леонов. Вот и вся демократия. – Так вы не сами ушли, как писали в СМИ? – Нет, меня просто не внесли в очередной список. При этом мне никто не сказал ни «спасибо», ни «до свидания». И всех остальных тоже убрали, и мне теперь очень неудобно, что я их втравил в это дело. – При этом вы – член высшего совета «Единой России». – Да. Я, например, выступал с докладом о том, что готовится разрушительная реформа высшего образования, что готовятся реконструировать Центр подготовки космонавтов, объяснял, что это будет дорого, хуже во много раз. Нельзя разрушать эту систему. Однако как будто ничего не произошло. Американцы, японцы, китайцы полностью взяли нашу схему – построили свои «звездные городки», даже с такими же водоемами. Их центры подготовки космонавтов – точные копии нашего. А мы разрушили то, что имели. Алексей Леонов: Я буду состоять в своей партии до конца, я верю людям, которые там находятся Фото: Андрей Струнин – Что же вас держит в партии, если так обстоят дела? – С 18 лет я был членом Компартии. Потом ее не стало. Когда началось новое партийное движение, меня пригласили, рассказали о программе. Я живу в России и понял, что это единственная сила, организация, которая может что-то решать. И она что-то решает. – То есть «Единая Россия» – это новая КПСС для вас? – Нет, стиль работы совершенно другой. Я ни разу не слышал, чтобы на съездах решались вопросы промышленности, сельского хозяйства. Постоянно идет разговор о том, как провести выборы. Но я член высшего политсовета «Единой России». Как я могу предать партию?! Нет, я буду в ней до конца, я верю людям, которые там находятся, – они замечательные, талантливые. Но стиль работы должен быть совершенно д¬ругой.

«Раньше нас на Луне будут китайцы»
– Стоит ли рваться на Марс? – Не надо рваться на Марс. Надо, чтобы заработал космодром Восточный. Про Марс – только разговоры. Чтобы туда лететь, нужно твердое решение правительства со сроками и позициями: кто, где, когда и кому. Если этого не будет, то никакие спонсоры нам денег не дадут. – Космос вообще надо осваивать дальше или уже освоено все, что возможно на данном этапе развития науки? – Космос – это человеческая жизнь! Там можно сделать то, что на Земле никогда не сделаешь. Работал бы ваш телефон без космоса? – Нет, но ведь уже работает. Нам что-то еще нужно? – Предела совершенству нет. Космос вступил в эпоху прикладного значения. Американцы подсчитали: один доллар, вложенный в космические программы, возвращается тремя долларами прибыли.
– А на Луну нам нужно? – Думаю, раньше нас там будут китайцы. Пока у нас нет космодрома для запуска соответствующих кораблей – тяжелых ракет. Первый запуск может быть в этом году, но это будет ракета среднего класса. А тяжелая будет запущена где-то в 2018 году.
– Вы-то наверняка знаете, были ли американцы на Луне на самом деле? – Только неграмотные люди могут говорить, что американцы не были на Луне. Лишь две страны не смотрели высадку Армстронга на ее поверхность – СССР и Китай. Как участник советской лунной программы, я был приглашен на Комсомольскую (улица в Москве. – Авт.), где была воинская часть, занимавшаяся дальней космической связью. Мы все это видели, и видели члены политбюро, как Армстронг выходил на лунную поверхность. Глупость не позволила нам показать всем это достижение человечества. – Много было разговоров, что эта трансляция – монтаж. Не монтаж? – Этот вопрос в рейтинге глупости получит первое место. – Что все-таки было самым прекрасным в вашей жизни – космос или семья? – Это невозможно сравнить. У меня есть внучка Карина и внук Деник, правнучка Арианочка и правнук Алексей. Моя дочка, сама уже юная бабушка, сейчас с ними. А мы с супругой Светланой – прабабушка и прадедушка. Это необычайное чувство, когда видишь этих крох – одна уже бегает, другой только стоит, но все время лопочет. Это просто чудо!

Мильчановска Елена
http://sobesednik.ru/

Кто убил Василия Шукшина?

Более 40 лет назад при загадочных обстоятельствах погиб замечательный русский режиссер, актер и писатель. Как это было?

«Субботний Рамблер» представляет отрывок из книги АЛЕКСЕЯ ВАРЛАМОВА о писателе и актере Василии Шукшине, которая готовится сейчас к выходу в серии «ЖЗЛ».
Василий Шукшин умер за два дня до окончания съемок фильма «Они сражались за Родину» в ночь на 2 октября 1974 года. Его смерть мифологизирована не меньше, чем жизнь, а описана и в литературе, и в журналистике, и в документальных фильмах, коих за последние годы вышло немало, даже более подробно. Бывший моряк, три года отслуживший на берегу Черного моря, скончался на борту пассажирского парохода «Дунай», пришвартованного к правому берегу Дона. Диагноз, поставленный при вскрытии, показал: смерть наступила вследствие сердечной недостаточности. Иногда ссылаются на высказывание врачей, что у Василия Макаровича было сердце 80-летнего старика. Говорят также о табачно-кофейной интоксикации. А еще о том – что Шукшина убили.
…«Удивительное совпадение. За день до смерти Василий Макарович сидел в гримерной, ожидая, когда мастер-гример начнет работать, – вспоминал Юрий Никулин. – Он взял булавку, опустил ее в баночку с красным гримом и стал рисовать что-то, чертить на обратной стороне пачки сигарет “Шипка”. Сидевший рядом Бурков спросил:
– Что ты рисуешь?
– Да вот видишь, – ответил Шукшин, показывая, – вот горы, небо, дождь, ну, в общем, похороны…
Бурков обругал его, вырвал пачку и спрятал в карман. Так до сих пор он и хранит у себя эту пачку сигарет с рисунком Василия Макаровича».
А вот пространный отрывок из книги Владимира Коробова, ценный тем, что был создан благодаря общению автора с Георгием Бурковым.
«1 октября 1974 года в киногруппе «Они сражались за Родину» был обычный и совсем нетрудный съемочный день, основная работа была уже позади. Шукшин – накануне много говорили о “Разине”, разрешение на запуск которого было наконец получено, – чувствовал себя усталым и разбитым. Они решили с Бурковым после съемок съездить в станицу Клетскую, снять усталость в бане.
…Поехали на “газике” в Клетскую. Молодой шофер Паша неудачно развернулся и нечаянно переехал неосторожную станичную кошку. Шукшина начали бить нервные судороги, он с трудом успокоился. Перед баней шофер рассказал старику-хозяину (отцу заведующего местной кинофикацией) о дорожном происшествии. “Не к добру, – сказал старик, – к большой беде примета… Ну, да это раньше в приметы верили, сейчас все не так…”
Мыться расхотелось, только погрелись слегка. Василий Макарович даже на полок не поднимался, посидел внизу. На обед у гостеприимного старого донского казака была лапша, мед, чай со зверобоем. Дважды – до обеда и после – Шукшин звонил в Москву. К телефону никто не подошел.
Вернулись на “Дунай”. В каюте у Буркова стояли два стакана с холодным кофе. Шукшин подгорячил свой стакан маленьким кипятильником и выпил. Вроде бы оживился. Немного поговорили на разные темы. Бурков предложил лечь сегодня спать пораньше. Да, согласился Шукшин, хорошо выспаться бы не мешало, и вскоре ушел в свою каюту, которая располагалась рядом.
Буркову не спалось. Посреди ночи, примерно в два-три часа, он услышал стук двери и знакомый звук шагов. Он выскочил на палубу. Шукшин, в съемочном галифе и белой нательной рубашке, держался левой рукой за сердце.
– Ты что, Вася?..
– Да вот, защемило что-то и не отпускает, а мне мать говорила: терпи любую боль, кроме сердечной… Надо таблетки какие-нибудь поискать, что ли…
Врача на теплоходе не оказалось, уехал в этот день на свадьбу в одну из станиц. Нашли с помощью боцмана аптечку. Валидол не помог. Бурков вспомнил, что мать у него пьет от сердца капли Зеленина. Шукшин принял это лекарство.
– Ну как, Вася, легче?
– А ты что думаешь, сразу, что ли, действует? Надо подождать…
Зашли в каюту Шукшина.
– Знаешь, – сказал Василий Макарович, – я сейчас в книге воспоминаний о Некрасове прочитал, как тот трудно и долго помирал, сам просил у Бога смерти…
– Да брось ты об этом!..
– А знаешь, мне кажется, что я наконец-то понял, кто есть “герой” нашего времени.
– Кто?
– Демагог. Но не просто демагог, а демагог чувств… Я тебе завтра подробнее объясню…
– Вася, знаешь что, давай-ка я у тебя сегодня лягу…
Шукшин посмотрел на вторую кровать, заваленную книгами, купленными в Волгограде, Клетской и Ленинграде (всего их было – назовет потом опись – сто четыре названия), бумагами и вещами.
– Зачем это? Что я, девочка, что ли, охранять меня… Нужен будешь – позову. Иди спать…»
Разговаривал с Бурковым о смерти Шукшина и Анатолий Заболоцкий, и его рассказ в чем-то совпадает, в чем-то нет с версией Коробова.

«Помню серо-синего Георгия Буркова. Вот что мне рассказывал Жора в тот день, когда он вместе с Бондарчуком, Тихоновым, Губенко привез в Москву из Волгограда транспортным самолетом цинковый гроб. Я спросил его: “Как все хоть было? Когда ты его видел последний раз?”. Передаю смысл его рассказа: “Вечером в бане были, посидели у кого-то из местных в доме. Ехали на корабль — кошку задавили — такая неловкая пауза. Тягостно было.

Поднялись на бугор возле “Дуная”. Потом по телевизору бокс посмотрели. В каюте кофе попили. Поговорили, поздно разошлись. В 4 — 5 часов утра еще совсем темно было, мне что-то не спалось, я вышел в коридор, там Макарыч стоит, держится за сердце. Спрашиваю: “Что с тобой?” – “Да вот режет сердце, валидол уже не помогает. Режет и режет. У тебя такое не бывало? Нет ли у тебя чего покрепче валидола?”. Стал я искать, фельдшерицы нет на месте, в город уехала. Ну, побегал, нашлись у кого-то капли Зеленина. Он налил их без меры, сглотнул, воды выпил и ушел, и затих. Утром на последнюю досъёмку ждут. Нет и нет, уже 11 часов — в двенадцатом зашли к нему, а он на спине лежит, не шевелится”. Кто зашел, не спросил ни я, ни он не говорил».
Сам Бурков в книге мемуаров написал о последних часах жизни Шукшина очень скупо, опустив все те подробности, которые поведал Коробову и Заболоцкому: «В последний вечер выглядел усталым, вялым, все не хотел уходить из моей каюты – жаждал выговориться. Вдруг замолкал надолго. Будто вслушивался в еще не высказанные слова. Или принимался читать куски из повести «А поутру они проснулись» – как раз завершал работу над ней, вот только финал никак не выходил, что-то стопорило. Помните, повесть обрывается на суде. “Я хочу сделать так. Во время чтения приговора в зал входит молодая, опрятно одетая – “нездешняя” – женщина и просит разрешить присутствовать. Судья, тоже женщина, спрашивает: “А кто вы ему будете? Родственница? Знакомая? Представитель жэка?” – “Нет”, – говорит женщина. “Кто же?” – “Я – Совесть”».
И тем не менее именно он, Бурков, так и остался основным свидетелем и – по мнению многих – безмолвным хранителем последней загадки в судьбе Шукшина.
«Есть, есть тайна в смерти Шукшина, – утверждал Алексей Ванин. – Думаю, многое мог бы поведать Жора Бурков. Но он унес тайну в могилу. На чем основаны мои подозрения? Раз двадцать мы приглашали Жору в мастерскую скульптора Славы Клыкова, чтоб откровенно поговорить о последних днях Шукшина. Жора жил рядышком. Он всегда соглашался, но ни разу не пришел. И еще факт. На вечерах памяти Шукшина Бурков обычно напивался вусмерть. Однажды я одевал, умывал его, чтоб вывести на сцену в божеском виде. Тот хотел послать меня подальше. Я ответил: “Жора, не забывай про мои кулаки!” И тогда пьяный Бурков понес такое, что мне стало страшно и еще больше насторожило…»

«Жора Бурков говорил мне, что он не верит в то, что Шукшин умер своей смертью, – вспоминал актер Александр Панкратов-Черный. – Василий Макарович и Жора в эту ночь стояли на палубе, разговаривали, и так получилось, что после этого разговора Шукшин прожил всего пятнадцать минут. Василий Макарович ушел к себе в каюту веселым, жизнерадостным, сказал Буркову: “Ну тебя, Жорка, к черту! Пойду попишу”. Потом Бурков рассказывал, что в каюте чувствовался запах корицы – запах, который бывает, когда пускают “инфарктный” газ. Шукшин не кричал, а его рукописи – когда его не стало – были разбросаны по каюте. Причем уже было прохладно, и, вернувшись в каюту, ему надо было снять шинель, галифе, сапоги, гимнастерку… Василия Макаровича нашли в нижнем белье, в кальсонах солдатских, он лежал на кровати, только ноги на полу. Я видел эти фотографии в музее киностудии имени Горького. Но почему рукописи разбросаны? Сквозняка не могло быть, окна были задраены. Жора говорил, что Шукшин был очень аккуратным человеком. Да и Лидия Николаевна Федосеева-Шукшина рассказывала о том, что, когда они жили в однокомнатной квартире, было двое детей, теснота, поэтому все было распределено по своим местам – машинка печатная, рукописи и так далее. А когда дети спали, курить было нельзя, и Шукшин выходил в туалет, клал досочку на колени, на нее тетрадку и писал. Разбросанные по полу каюты рукописи – не в стиле Шукшина, не в его привычках: кто-то копался, что-то искали.
Такими были подозрения Буркова. Но Жора побаивался при жизни об этом говорить, поделился об этом со мной как с другом и сказал: “Саня, если я умру, тогда можешь сказать об этом, не раньше”».
О подозрениях Георгия Буркова рассказывал позднее и его гример В. Мухин. Вот слова Буркова в его изложении: «Я постучался к Шукшину. Дверь была не заперта. Но я не вошел, а от двери увидел… рука, мне показалось, как-то… Я чего-то испугался. Окликнул его. Ему же на съемку было пора вставать. Он не отозвался. Ну, думаю, пусть поспит. Опять всю ночь писал.

Я пошел по коридору и столкнулся с Губенко. “Николай, – попросил я, – загляни к Васе, ему скоро на съемку, а он чего-то не встает…”
Он к нему вошел. Стал трясти за плечо, рука как неживая… потрогал пульс, а его нет. Шукшин умер во сне. “От сердечной недостаточности”, – сказали врачи. Я думаю, они его убили. Кто они? Люди – людишки нашей системы, про кого он нередко писал. Ну, не крестьяне же, а городские прохиндеи… сволочи-чинуши…»
«В станице до сих пор ходят разные толки. И поводы для этого есть. Еще жива Евгения Яковлевна Платонова, партизанка, жена Героя Советского Союза Венедикта Платонова, – вспоминал житель станицы Клетской Н. Дранников. – Ее брали понятой. Евгения Яковлевна рассказывает, что, когда они приехали на “Дунай”, все в каюте было разбросано. Будто кто-то что-то искал. А сам Шукшин лежал скорчившись. Это никак не вяжется с фотографией криминалистов, где Василий Макарович лежит в ухоженной каюте, прикрытый одеялом, словно спит. А еще вызывают подозрение у станичников чистые сапоги. Зачем ему надо было мыть кирзачи? Ведь назавтра вновь с утра на съемку. Кто и что смыл с его сапог, гадают наши казаки».
А вот слова Л. Федосеевой-Шукшиной: «Я уверена: в ту ночь произошло убийство. Чего Вася и боялся последнее время. Он показывал мне список своих родственников, которые умерли насильственной смертью. Боялся, что разделит их участь. Предчувствие было. “Господи, дай скорее вернуться со съемок! Дай бог, чтоб ничего не случилось!” Случилось.
Когда на разных уровнях заявляют, что не выдержало больное сердце Шукшина, мне становится больно. Вася никогда не жаловался на сердце. Мама моя в тот год сказала: “Вася, ты такой красивый!” – “Это полынь! – ответил он. – Я такой же крепкий, такой здоровый, что полынь степная”.
Он чувствовал себя прекрасно, несмотря на безумные съемки, ужасную войну, которую снимал Бондарчук.
Как раз перед съемками “Они сражались за Родину” Бондарчук устроил его на обследование в самую лучшую цековскую больницу. Врачи не нашли никаких проблем с сердцем. У меня до сих пор хранятся кардиограммы. Там все слава богу.
Говорят, что умер оттого, что много пил. Ерунда! Вася не брал в рот ни капли почти восемь лет.

Что странно: ни Сергей Федорович Бондарчук, ни Георгий Бурков, ни Николай Губенко, ни Юрий Владимирович Никулин, ни Вячеслав Тихонов – ни один человек так и не встретился со мной позже, не поговорил откровенно о той ночи. Я так надеялась узнать именно от них, что же случилось на самом деле…»
Что же касается того, кто мог это убийство совершить, опять же версии расходятся: КГБ, чиновники, завистники, конкуренты, масоны. Больше всего размышлений на эту тему оставил Анатолий Заболоцкий. В одном из вариантов воспоминаний о Шукшине, а точнее в дополнениях к уже опубликованным мемуарам он написал о том, как во время своего приезда на Дон несколько лет спустя после смерти Василия Макаровича встретил некоего незнакомого человека, который «нервной скороговоркой» представился Алексеем и рассказал о том, что был в составе группы эвакуации на теплоходе «Дунай». «Мы прибыли в начале четвертого и должны были перевезти тело в Волгоград. Уже на “Дунае” нам велено было оставить его в каюте до приезда врачей. Он лежал ничком поперек койки. Мы положили его нормально, сняв верхнюю одежду и сапоги. Тело было уже полуокоченевшее… закрыли его одеялом, а сапоги и тапочки поставили там, где они стоят на снимках, опубликованных в печати и в вашей книге. В каюте был кавардак; кроме нас, приехавших за телом, там был какой-то мужик — широкоплечий, невысокий, с головой, посаженной без шеи в туловище. Уходя, запомнил его слова: “Идиоты, наведите порядок!” С тех пор судьба Шукшина меня зацепила… Не задавайте мне вопросов. Я сообщил вам факты, потому что просмотрел иллюстрации в вашей книге “Шукшин в кадре и за кадром”».

А дальше последовал комментарий самого Анатолия Дмитриевича: «Внезапно простившись, он ушел и растворился в многолюдье. Глядя ему вслед, я не чувствовал потребности задавать вопросы… Много позже (когда Панкратов-Черный пересказал свой разговор с Георгием Бурковым, в котором тот поведал о насильственной смерти Макарыча — инфарктным газом, пахнущим корицей, — и просил обнародовать сей факт только после его, т. е. Буркова, смерти, что Панкратов-Черный и сделал) я вспомнил слова Алексея на берегу Дона и мне стало понятно, почему Георгий явно нервничал, когда я упорно просил: “Расскажи о последней встрече твоей с Макарычем! Ты же видел его последний”. Всякий раз Георгий излагал мне другой ход события. Ясно было — Георгий уклонялся, чего-то не договаривал и почему-то ему самому было тошно…

Схема гибели Макарыча, вероятно, была такова. Предположим, что кому-то из работников группы или журналистов, кои в последние дни густо кружились вокруг шукшинской каюты, некто поручил изъять записи Шукшина или текст пьесы “Ванька, смотри!”. Возможно, то был один актер окружения, которого Макарыч давно вычислил как чьего-то соглядатая и сказал о том в нашей последней беседе. И вот, допустим, “порученец” проникает в каюту Шукшина, чтобы взять потребную рукопись, но в известном похитителю месте ее нет; тогда он начинает рыться среди книг и “выходит из графика” — входит Шукшин и видит в своей каюте субъекта, которого знает в лицо. Помня горячность Макарыча, можно предположить, что возникла потасовка. “Искатель” гадко вляпался и решает уложить хозяина каюты без сознания — стреляет, скажем, из газового пистолета или баллончика. Заслышав издали возню, является Бурков. Убрать второго — как-то слишком (задания такого нет; а может, и отрава кончилась в баллоне). “Искателю” провал его грозит разоблачением, тогда он обещает Буркову: “Ляпнешь, сдохнешь!” Обет молчания доконал душу Буркова… Шли годы. Георгий стал проговариваться, особенно при подпитии. В конце концов попал в больницу — тот же диагноз: “сердечная недостаточность” и — на тот свет…
Ох, как много людей, знавших правду, ушло со света белого молча! А мне, коль моя версия грешна, то за нее отвечать придется на том свете…»

Отрывок предоставлен издательством «Молодая гвардия».

http://weekend.rambler.ru/

Жизнь на постном масле

Для здоровья полезнее отказаться от сладкого, чем от жиров

За последние 10 лет россияне стали потреблять гораздо меньше животных жиров, и в первую очередь — сливочного масла, и вдвое больше растительных масел. К таким выводам пришли ученые из Национального исследовательского центра «Здоровое питание». Это, несомненно, внесло свой вклад в снижение смертности от сердечно-сосудистых заболеваний на 25%.
Сердце скажет спасибо
С 2003 по 2013 год россияне стали есть сливочного масла меньше на 12,7%, зато потребление растительных масел выросло на 106%. Казалось бы, чего хорошего — жирное всегда считалось вредным. Но не всякое — растительные масла полезны, а вот сокращение животных жиров в рационе приводит к значительному улучшению здоровья. Это доказали финны в многолетнем проекте «Северная Карелия».
В Финляндии, как и у нас, испокон веку был принят северный тип питания — плотной, тяжелой, жирной и углеводистой пищей. Помимо алкоголя и курения избыток холестерина в пище сочли одной из главных причин высокого уровня сердечно-сосудистой заболеваемости и смертности. Самый высокий уровень был в провинции Северная Карелия, где население занято в основном тяжелым трудом на лесоразработках. Там и приняли программу по снижению курения, потребления спиртного и изменению привычек питания.
Действовали по-умному — через домохозяек. Для них проводили обучающие курсы по домашней готовке, им внушали, что здоровье мужей-кормильцев в немалой степени зависит от того, что они едят. Убеждали, что вместо сливочного масла готовить надо на растительных маслах, жирное мясо надо заменить постным, есть больше рыбы и т.д.
Во всех столовых и ресторанах собственников обязали предлагать посетителям салаты из свежих овощей и зелени бесплатно, их же ввели в рацион в детских садах и школах, детям стали бесплатно выдавать фрукты и соки. И через 25 лет получили результат: люди стали есть меньше животных жиров, молока и мяса, больше рыбы, овощей и фруктов. Смертность от сердечно-сосудистых заболеваний с 1973 по 1998 год снизилась на 65%, средняя продолжительность жизни выросла до 81 года.
Как масло помогает худеть
Вредными для здоровья являются главным образом животные жиры — в мясе, молоке, сметане, твороге и т.п. А вот жиры, содержащиеся в рыбе и растительные, напротив, для здоровья полезны. В их составе есть полиненасыщенные жирные кислоты, которые укрепляют стенки сосудов, улучшают свойства крови, препятствуя развитию атеросклероза и ишемической болезни сердца.
Дальше — больше. Ученые сравнили эффект от двух диет. Одна из них — с ограничением углеводов (сахара, белого хлеба, макаронных изделий, круп, картофеля и т.п.), вторая — со сниженным содержанием жиров. Добровольцы соблюдали их в течение года.
В обеих группах не лимитировали общее количество съеденных калорий, разрешили потребление овощей, а участникам «жировой» группы посоветовали также есть бобовые и свежие фрукты. Участники из первой группы питались в основном белками и жирами, преимущественно ненасыщенными — они содержатся в рыбе, растительных маслах, орехах. Им не запрещалось есть также сыр и красное мясо — продукты с высоким содержанием животных жиров. Тем не менее они потеряли в среднем на 3,6 кг больше, чем участники из второй — «углеводной» — группы, которые ели в основном крахмалистые продукты.
Более того, у тех, кто по-прежнему ел животные жиры, не только намного больше снизилось общее количество жира в организме, но и улучшилось состояние мышечной массы, хотя ни в одной из групп уровень физической активности не менялся. А вот у тех, кто попал в «углеводную» группу, больше сокращалась мышечная масса, чем жировая. У сидевших на низкоуглеводной диете вырос также уровень «хорошего» холестерина и значительно снизилась вероятность сердечного приступа в течение ближайших 10 лет, которую вычисляют по специальной шкале. Низкожировая группа в среднем не получила улучшения этого показателя.
В целом участники «жировой» группы получали около 13% от своих ежедневных калорий из животных жиров, а это более чем в 2 раза превышает предел, которые прежде рекомендовали специалисты — 5-6% от суточного рациона. Получается, что есть растительные жиры и даже немного животных жиров более полезно, чем потреблять мало жира, но много мучного и сладкого.
А как у нас?
В России больше половины населения потребляет чрезмерно много жирной животной пищи. Ситуацию необходимо изменять, и постепенно это делать удается. Эксперты считают это позитивным: в рационе должна преобладать растительная пища, это общемировой тренд, который важен для профилактики важнейших хронических заболеваний.
Но у нас многие считают, что мясо — полезный и незаменимый продукт, а крупы, бобовые, корнеплоды, овощи и т.п. едят только бедные люди, хотя это совсем не так. Животные жиры необходимо по возможности заменять на полезные растительные. Особенно это важно для людей старшего поколения. Вот несколько рекомендаций диетологов:
Выбирайте молочные продукты — молоко, кефир, творог, сметану и т.д. — со сниженной жирностью.
Мясо предпочтительнее постных сортов, например, куриная грудка или индюшатина. Вполне достаточно есть мясо 2-3 раза в неделю, порция не должна превышать 100-120 граммов.
Фасоль и чечевица содержат большое количество растительного белка.
Ценный белок и масла содержат орехи, не забывайте о них.
Хороший источник белка — куриные яйца.
Мясо можно также заменять грибами.
Не реже трех раз в неделю надо есть рыбу, лучше жирных сортов (сельдь, сардины, лосось, скумбрия и др.).
Попробуйте соевый творог тофу — это полезный растительный белок.
Мнения экспертов
Олег Медведев, руководитель Национального исследовательского центра «Здоровое питание:
— На долю углеводов в ежедневном рационе должно приходиться 45-60%, белков — 10-20%, а потребление жиров может достигать и 40% от суточной калорийности. При этом соотношение насыщенных и ненасыщенных жиров изменилось — если раньше оно было 1:2, то теперь на 1 часть насыщенных (животных) может приходиться 3 части ненасыщенных (растительных). Рекомендовано вдвое увеличить количество мононенасыщенных жирных кислот — это прежде всего растительные масла и авокадо. Такие цифры приведены в так называемых Скандинавских рекомендациях Совета министров Северной Европы 2013 года. Они должны стать основой правильного, сбалансированного питания.
Дэвид Кесслер, бывший руководитель Администрации США по контролю качества продуктов питания и лекарственных средств:
— К сожалению, американские стандарты питания — по преимуществу жирное, сладкое и соленое — проникают и в Европу. Виновна в этом пищевая индустрия, которая заинтересована в том, чтобы люди покупали и ели все больше. Мы переедаем постоянно, в результате возникает пищевая зависимость. Выход в том, чтобы пересмотреть привычки питания: научиться есть то, что хочется, не переедая, контролируя себя и планируя свое поведение. Нужно переосмысливать свои взгляды на культуру еды.

Татьяна Батенева

Докашенко Николай Григорьевич. Биография

Родился 21.11.1921 в семье крестьянина на Украине в селе Кондратовка Сумской области. В 1939 году окончил 9 классов Солохатской школы, Сумский аэроклуб.

Служба.
В армейских рядах с июня 1941 г. Окончил Чугуевскую авиационную школу в 1943 году. Некоторое время нес службу в 22-м запасном авиаполку 6-й запасной авиабригады (Московского военного округа).
Участник Отечественной войны: с 06.1944 года – летчик, с 11.1944 года – старший пилот 17-го авиаполка 190-й авиадивизии 11-го авиакорпуса 3-й воздушной истребительной армии. Воевал на 3-м Белорусском и 1-м Прибалтийском фронтах. Участвовал в Белорусской, Восточно-Прусской, Гумбиннен-Голдапской операциях. К концу войны произвел 110 вылетов, участвовал в семи воздушных боях, лично сбив 2 немецких самолета (21.12.1944 оба в одном бою) и 2 – с товарищами в группе.

Боевые действия.
Принимал участие в боевых операциях советско-японской войны – летом 1945 года. Выполнил 3 вылета, сопровождая бомбардировщики, глубоко в тыл врага.

Советский лётчик-ас, Герой Советского Союза.
Участник Великой Отечественной,
советско-японской и Корейской войн.

После окончания войны Докашенко продолжил нести службу в ВВС советских оккупационных войск на территории Германии. Будучи командиром звена 17-го авиаполка, весной 1951 года направлен в Северный Китай (Мукден). Tам был назначен командиром эскадрильи по лётной части.

Участвовал в Корейской войне с лета 1951 года. Считался одним из лучших асов в полку.
Капитан Докашенко, за период военных действий в Корее, произвел 148 вылетов, принял участие в 45 боях, сбил 9 американских самолётов и 2 повредил (этот факт является причиной разного числа побед аса, так как некоторые авторы пишут об 11 сбитых, объединяя поврежденные и сбитые самолеты вместе).
Указом от 22.04.1952 года капитану Докашенко, за отвагу и мужество в боях, присвоено звание Героя страны с вручением медали «Золотая Звезда» и ордена Ленина.

Звания. Награды.
По возвращении на родину, продолжил служить в ВВС страны. Командовал эскадрильей, с 1955 года – помощник командира по тактической и огневой подготовке 17-го авиаполка, с 1958 года – командир 17-го авиаполка. С 1959 года – начальник Курганского аэроклуба ДОСААФ. В 1960 году подполковник Докашенко вышел в запас.

Жил в городе Сумы (Украина). Скончался 22 февраля 1992 года. Был похоронен Докашенко в Сумах на Засумском кладбище.

http://avia.pro/

Первый русский авиатор Михаил Ефимов

13 ноября 2014 года исполнилось 133 года со дня рождения известного летчика, уроженца Смоленской области Михаила Ефимова.

133 года назад, 13 ноября 1881 года, в деревне Аполье под Смоленском родился первый русский авиатор, известный спортсмен начала ХХ века Михаил Ефимов. Сын простого смоленского слесаря из маленького села, он первым поднялся на недосягаемые прежде высоты, стал героем Первой мировой и был казнен белогвардейцами в Крыму. В день рождения прославленного покорителя воздушного пространства «АиФ-Смоленск» вспоминает вехи его жизни.

Чемпион мотоциклета
В десятилетнем возрасте Михаил Ефимов вместе со своими родителями и братьями «в поисках лучшей жизни» переехал в Одессу, где увлекся велосипедным спортом. Он стал завсегдатаем «циклодрома» (велотрека) и вскоре на подержанном велосипеде, приобретенном на первую получку старшего брата, завоевал первые призы.
В возрасте 18 лет Михаил поступает в Одесское железнодорожное техническое училище на обучение по специальности «электромеханик телеграфной связи». В 1907 году покупает мотоцикл марки «Пежо» и через год становится чемпионом России по мотоциклетному спорту.

Долгий полет
Но его мечтой всегда было небо. В 1909 году Ефимов на средства банкира Ивана Ксидиаса отправляется учиться пилотированию во Францию, где его наставником стал пионер авиации Анри Фарман.
25 декабря 1909 года Михаил Ефимов совершил свой первый самостоятельный 45-минутный полёт на аэроплане. Это стало настоящим прорывом в авиации, до этого пилоты держались в воздухе по несколько минут.

Небо на троих
21 марта 1910 года в Одессе состоялся первый полёт Михаила Ефимова в присутствии 100 тысяч человек на поле Одесского ипподрома. В тот день он поднимался в воздух пять раз, выполнив три круга на высоте 50 метров и два полёта с пассажирамии — банкирами бароном Иваном Ксидиасом и председателем Одесского аэроклуба Артуром Анатрой. Полёты были осуществлены на аэроплане «Фарман-IV». В этот день Ефимов установил мировой рекорд по продолжительности полета с пассажиром. Предыдущий рекорд принадлежал одному из основателей авиации — Орвилу Райту. Этот полет положил начало развитию пилотирования летательных аппаратов в России. После приземления Ефимову вручили лавровый венок с надписью «Первому русскому авиатору».

Герой войны
С началом Первой мировой Михаил Ефимов подал рапорт с просьбой отправить его на войну. Вскоре он оказался в качестве добровольца в 32-м авиационном отряде на Западном фронте. Как опытный пилот, он летал на разведку и бомбежку вражеских позиций, привозил ценные разведывательные данные. За боевые успехи он был награжден полным набором Георгиевских крестов, орденом Анны III степени с мечами.
Красный закат
После Октябрьской революции Ефимов пополнил ряды Красной армии, участвовал в боевых операциях против белогвардейцев. В 1918 году во время оккупации Крыма попал в немецкий плен. Через год его освободили, но советская власть в Крыму продержалась недолго, Ефимов схватили и казнили белогвардейцы.

http://www.smol.aif.ru/

«В реальном бою все не так, как учили»

Интервью с одним из самых известных бойцов полка «Азов» с позывным Хорват
«Газета.Ru» не раз публиковала интервью с бойцами ополчения ДНР и ЛНР. Однако всегда было сложно узнать, что происходит по ту сторону фронта: украинские силовики категорически отказываются общаться с российскими СМИ. Корреспонденту «Газеты.Ru» удалось побывать на базе украинского полка «Азов», где он поговорил с одним из самых известных бойцов с позывным Хорват. Украинский военный рассказал об инструкторах из Швеции и Грузии, признался, сколько зарабатывает и почему решил идти воевать добровольцем, а не в составе армейских подразделений.
У добровольческого полка «Азов» есть две базы: на бывшей даче Януковича в Урзуфе и в помещениях бывшего спортивного интерната на левом берегу в Мариуполе. От интерната «Азову» досталась хорошая территория, стадион, общежитие, столовая и учебный корпус. Теперь на въезде в интернат блокпост, рядом со столовой бронетехника, а в общежитии дальше первого этажа мы не пошли. Сели в большой комнате и начали общаться.
«Я настоящий «бандеровец», который приехал «душить Донбасс»»
— Почему у тебя позывной Хорват?
— Я историк и всегда интересовался борьбой хорватского народа за независимость. Поэтому и взял себе этот позывной. Хорватской крови во мне нет — я на три четверти украинец и на одну белорус.
— В каком университете учился?
— В Национальном восточноевропейском — это в Луцке. Так что я из Волыни, классический настоящий «бандеровец», который приехал «душить Донбасс». Окончил университет, год проучился в аспирантуре, а когда началась война, взял академотпуск и в конце мая приехал в «Азов». Надеюсь, потом допишу свою диссертацию.
— А в армии ты служил?
— Служил, год в 2012-м. Такая армия… Я за девять месяцев шесть патронов отстрелял. Одно название и плохая форма от той армии были. Год служил, а никаких знаний не приобрел.
Занимался, когда служил, типичной караульной службой, мы охраняли склады боевой техники. 2012-й — зря прожитый год моей жизни. Я за один день в «Азове» больше понял, чем в своей армии.
— Сколько лет тебе?
— Двадцать пять.
— История «Азова» началась в начале мая, ты приехал в конце в уже готовый батальон. Как вышел на него?
— Я знал ребят, которые создали этот батальон. В 2012 году они приезжали к нам в Луцк на музыкальный фестиваль «Бандерштат» — там и познакомились. С того времени поддерживал с ними контакт, на революции пересекались, а когда стало понятно, что война неизбежна, идти в украинскую армию я не захотел. Свежи были воспоминания — хорошо понимал, насколько это все на тот момент было нежизнеспособно. Я и решил, что поеду воевать с добровольцами. Лучше воевать с людьми, которые этого хотят, чем с теми, кого нужно мотивировать и на тот момент чуть ли не силой гнать. Нас с Волыни тогда приехало в батальон 14 человек. На тот момент в нем было всего человек восемьдесят, и все шутили, что наконец-то приехали настоящие «бандеровцы». Потому что в батальоне до нас было двое ребят со Львова и один из Ивано-Франковска, и это было все западноукраинское представительство. А остальные были в основном с Харькова, с примесью ребят из Крыма, Луганска и так далее. Вон на стене портрет висит одного из тех четырнадцати.
Я смотрю на стену. Там в траурных рамках восемь портретов, среди них один с подписью «Снитко Андрей Григорьевич, Хома», и год рождения — 1996. Вместо свечей на полочках под портретами одинокие автоматные патроны. В этот момент в зал, где мы находились, начинают заходить командиры — совещание. И Хорват ведет меня с фотографом в столовую через улицу, мимо машин и застывшего неподалеку нового украинского броневика.
— «Спартан» — хорошая машина, но выстрел РПГ не держит. Мы таких два в Широкино потеряли, — бросает на ходу Хорват.
В столовой уже все готово к обеду: перед раздаточной салат из буряка, хлеб, духовые пирожки. Вокруг все оклеено детскими рисунками. На обед сегодня рисовый суп, картошка, котлеты. Кто хочет, берет с подноса разложенную домашнюю закупорку — синенькие с чесноком.
«Война превратилась в типично фронтовую — с окопами, техникой, танками»
— Я смотрю, у большинства автоматы обвешаны чем попало: тут и пистолетные ручки, и обвесы, и коллиматорные прицелы. Вы сами «тюнингуете» свое оружие?
— Люди очень любят свое оружие, дорожат им, ухаживают, «наворачивают». Но тут каждому свое.
Честно говоря, лично я к автомату отношусь проще. В реальном бою все зависит не от прицелов, а от того, хватит ли у тебя мужества и решимости пойти дальше, когда прозвучит команда «К бою!», или не хватит. И это все!
А все эти специальные прицелы, подкладки, дополнительные ручки, резиночки — все это мишура, которая не много помогает в бою. Просто есть автолюбители, которые все свое время проводят с машиной, а есть бойцы, которые столько же внимания уделяют автомату. Ничего в этом плохого нет.
— А что у тебя за автомат?
— Ну сами видите — совершенно обычный пламегаситель, и еще есть складная ручка. Часто езжу в транспорте всяком, и стандартные приклады, они неудобные в таких условиях. Поэтому купил себе за полторы тысячи гривен удобный складной приклад. Вот пользуюсь. Автомат у меня 1990 года выпуска, хороший. Есть парни, у которых оружие 1967 года, 1962 года. Тоже стреляет!
— С зарплаты приклад купил?
— Да нет, ребята из Луцка, которые там остались и не пошли воевать, в некоторой степени чувствуют свою вину. Ну и помогают — вот эту форму мне подарили, денег на приклад передали.
— Большие зарплаты в национальной гвардии?
— Как в национальной гвардии вообще — не знаю. А мы, как часть специального назначения, получаем около 10 тыс. грн (примерно 22,5 тыс. руб. — «Газета.Ru»).
— Долго учился военному делу?
— Я пришел в конце мая прошлого года, а первый боевой опыт получил 9 августа. Можно сказать, два месяца.
— Как это было?
— Суть проблемы в том, что к нам пришла куча парней, которые войну видели только по телевизору. Выручали инструкторы. Было несколько парней из Швеции, один из них служил во французском иностранном легионе, другой — в национальной гвардии. Они учили нас тактике городского боя, навыкам передвижения в плотной застройке, зачистке домов. А сейчас уже те ребята, что учились летом и получили боевой опыт, учат следующих.
— Я слышал, что у вас были инструкторы и из Грузии.
— Да, из Грузии тоже были и есть. В чем разница между инструкторами из Швеции и Грузии? У шведов — цивилизованное понимание войны.
Они учили правильной зачистке домов, как брать каждую комнату и каждый этаж. Это интересно, но малоценно в наших условиях. Кроме того, еще летом мы думали, что это будет какая-то антитеррористическая операция, что мы будем чистить отдельные здания от сепаратистов и все такое. В итоге все эти навыки оказались бесполезными. Война превратилась в типично фронтовую — с окопами, техникой, танками. Здесь уже больше пригодился опыт грузин, воевавших в 2008 году в Южной Осетии.
— Помнишь свой первый бой?
— Это был бой за Марьинку, можно сказать, пригород Донецка. Думал, будет страшнее. Мы за один день зашли и очистили город. Все в реальном бою было не так, как учили. На инструктажах тебя учат каким-то стойкам, как целиться, на какое колено падать… В бою ты просто хватаешь автомат и пытаешься быстрее выпустить свой магазин в сторону противника, а о стойках, поворотах как-то забываешь. Вся эта учеба имеет больше психологический эффект — ты идешь в бой и думаешь, что подготовлен. А там все эти движения малоприменимы. В Марьинке у нас был первый убитый, и я своими глазами видел ребят, которых выносили из боя с оторванными ногами.
Я человек довольно хладнокровный, но, когда ты все это видишь своими глазами, понимаешь, как же это сильно отличается от телевизионной картинки! Мой первый бой — это, наверное, один из главных моментов в моей жизни.
Ты идешь первый раз в школу, приходит день, когда ты женишься… Первый бой тоже из тех дней, что влияет потом на всю твою жизнь.
— А ты женат?
— Нет, и это хорошо, наверное. Я маме два месяца не говорил, где я. А потом в сюжете телевизионном на «Интере» мелькнул, и она все поняла. Расстроилась, звонила, плакала. И сейчас все время беспокоится, но уже смирилась. Тут много ребят, у которых семьи, дети, у некоторых жены беременные — им тяжелее, мне кажется.
— А что сейчас в Широкино?
— Там горячо все время. Почему? Там все же посреди поселка проходит линия фронта. В этой войне как бывало: вот пункт А, в котором украинские войска, а вот пункт Б, в котором сидят наши враги, и территория между этими поселками и есть условное поле боя. В Широкино все не так. Восточную окраину заняли они, а украинские бойцы сидят на западной, более возвышенной. И перестрелки, бои случаются на улицах, а это очень сложно.
Городские бои — они самые страшные. Очень сложно понять, откуда ждать следующую атаку, что будет дальше.
Мне кажется, что, пока поселок не перейдет под контроль одной из сторон полностью, он будет оставаться горячей точкой. Там сейчас постоянная ротация: на наших позициях пять дней находится «Азов», потом пять — батальон «Донбасс».
«Несмотря на перемирие, ни мы, ни они не отошли ни на шаг»
— Как-то полегче стало после начала перемирия?
— Нет. После 16 февраля, когда мы закрепились на тех позициях, которые занимаем по сей день, ни мы, ни они не отошли ни на шаг. Каждый день они нас обстреливают, естественно, в ответ стреляем и мы, и где-то раз в неделю они делают попытки разведки боем, прощупывают нашу оборону. С 16 февраля по сегодня была всего пара дней, когда никто не стрелял.
— А где вы закрепились в Широкино?
— Мы закрепились в западной части поселка, она географически на возвышенности, а они там внизу. Так что стратегически мы вроде получше стоим. Конкретно наши ребята закрепились в нескольких зданиях, в одном из них в мирное время была поселковая школа. Позиции в основном в подвалах. Раз в два дня завозят боеприпасы и продовольствие. Ну, как-то научились там жить и воевать…
— А быт как устроили? Готовите что-то?
— Да нет, какое там — готовить. Так — консервы, крекеры, перебиваемся сухим пайком. Там не особо поготовишь. Поселок — сплошная «красная зона», очень много домов повреждено. Где-то до 80% зданий имеют повреждения от взрывов мин, снарядов, попаданий зарядов гранатометов. Жителей мирных практически не осталось. Когда началась вся эта широкинская операция, мы предложили всем жителям выехать. Почти все выехали, наотрез отказались покидать свои дома человек пятнадцать — в основном старые люди, которые не хотят бросать корову, козу, собаку. Честно говоря, я сам не понимаю, как они там выживают. Люди там как-то приспособились, привыкли и поняли войну. Они уже четко ловят, когда начинается обстрел, понимают, когда начинается затишье, и прогнозируют тишину после наиболее активных перестрелок или когда приезжает ОБСЕ. Позанимаются полчаса своими делами и снова прячутся в подвал.
— ОБСЕ видите?
— Наблюдатели ОБСЕ стоят как раз в Бердянском и не на постоянной основе. Они практически каждый день приезжают часа на три понаблюдать. Приехали, постояли, уехали — только в светлое время суток. Как только ОБСЕ уезжает, минут через пятнадцать начинается стрельба.
— А из чего сейчас обычно ведется стрельба?
— Ну, кроме стрелкового, обычно минометы и станковые автоматические гранатометы. Раз в неделю подъезжает танк или два и тоже стреляют.
— Ты участвовал в наступлении на Широкино и дальше в феврале?
— Участвовал. В последние дни, когда держалось Дебальцево, у нас была информация, что они туда перебросили до 90% своей техники и все наиболее боеспособное.
Поэтому задачи у нас было две. Во-первых, мы понимали, что после новых минских соглашений территории разделят, и мы хотели до этого обезопасить от обстрелов Мариуполь, отодвинув линию фронта километров на двадцать. Чтобы из «Градов» нельзя было легко добить. Плюс, если бы они в будущем пошли на Мариуполь, должна была быть фора из Широкино, Бердянского — пара дней обороны на то, чтобы подтянуть резервы. Во-вторых, конечно, хотели оттянуть силы от Дебальцево.
— Было сопротивление?
— В Широкино было серьезное, а вот из Лебединского, Павлополя они просто сбежали. Там были перестрелки на расстоянии, но, чтобы вы поняли, Павлополь, который гораздо крупнее Широкино, мы захватили с двумя ранеными с нашей стороны. По нынешним меркам войны результат практически блестящий. Просто на тот момент у них там были только слабозащищенные блокпосты, и, когда они увидели, что мы наступаем, по нам немного постреляли из крупнокалиберных пулеметов и ушли.
— Далеко там от Мариуполя?
— Есть знаменитое фото — наши бойцы на фоне таблички «Мариуполь 22 км, Новоазовск 21 км». Табличка эта на той восточной окраине Широкино осталась.
— Какие у тебя функции в полку?
— У нас ведь добровольческий полк, и в бой хотят все. Поэтому, например, штабной касты у нас толком и нет. Я рядовой боец, еще общаюсь с прессой, типа спикера, и еще, учитывая профиль образования, провожу политбеседы с бойцами. Ну, там чего в мире. Там же тоже интересные вещи происходят, пока мы тут на своей войне сконцентрировались.
«Переход под крыло минобороны и превращение «Азова» в полк серьезно все поменяли»
— С переходом в национальную гвардию что-то изменилось?
— Да. И переход под крыло минобороны, и превращение в полк серьезно все поменяли. В батальоне по штату не может быть больше 600 человек, а в полку по закону может быть уже до двух тысяч. Желающих у нас трое на одно место было — набирать есть из кого. Кроме того, перейдя под армейскую юрисдикцию, мы получили тяжелую бронетехнику и артиллерию. Батальон МВД на все это право не имел. Да и правильно! Вы представляете, что было бы с «майданом», если бы у «Беркута» была бронетехника? А у нас теперь даже танки есть, и артиллерия тоже. Конечно, не то, что хотелось бы, но что-то уже есть!
— Артиллеристов где брали?
— Ребят с математическим складом ума отправляли на специальные курсы на 60 дней в учебный центр минобороны. Так же учили танкистов рядовых. У нас как-то не было, за редким исключением, спецов в батальоне. Разве что командир нашей танковой роты Душман. Он совсем взрослый, в Афганистане воевал, прапорщиком был. Но таких, как он, в полку можно по пальцам одной руки посчитать.
— Вы знаете, кто напротив вас в Широкино? Переговоры бывают?
— Все бывает. Но я об этом мало знаю. Как-то нам везло всегда: за все время боев в «Азове» всего два бойца в плен попали. Добровольцам вообще лучше в плен не попадать. Кто напротив, знаем, конечно. В основном те, кто называют себя «ополченцы». «Отпускники» — те дальше, ближе к Новоазовску. Переговоры есть, но при посредничестве ОБСЕ, и дело это не быстрое. Вот сейчас все пытаются договориться о двух днях полной тишины 19 и 20 апреля, чтобы люди на Пасху могли сходить на кладбища своих проведать, забрать из домов то, что оставили в спешке.
Хотя я трудно себе это представляю. Там же линия фронта между домами, у нас, у них куча замаскированных минометных гнезд, снайперских позиций, везде лежат неразорвавшиеся снаряды.
— Ты верующий?
— Нет, я агностик. И капеллана в полку нет, можете не спрашивать. Просто потому, что преобладающей религии нет. Тут и православные, и грекокатолики, и язычников хватает. Что говорить, если у нас даже двое парней есть, что практикуют зороастризм. Начитались.
— Как считаешь, все это надолго?
— Думаю, года на три…
Говорить вроде больше не о чем. И мы не спеша двигаем к воротам. Моросит дождь, Хорвату послезавтра опять на позиции.

Дмитрий Кириллов (Мариуполь)

AVIACITY

Для всех, кто любит авиацию, открыт в любое время запасной аэродром!

Daily Archives: 16.04.2015