Мой отдых в санатории начался с того, что мой товарищ, прибывший со мной, начал внушать мне: вообще-то он, наверно, приехал сюда зря, в целебность лечебных процедур он не верит, лекарства ему не нужны, любимое им сало здесь вряд ли будут давать на обеды и завтраки, а уж о 50-ти граммах коньяка на ужин и говорить не приходится, а мечтать – тем более. Да и врачи, наверное, здесь не внимательные и вряд ли предложат ему что-либо серьёзное для поправки его пошатнувшегося здоровья. При этом о своём здоровье говорил он как-то странно, непонятно-двусмысленно: то в таком духе, что каждый сам себе – лучший доктор ( в соответствии с рекомендациями знахаря Григория Распути…, тьфу чёрт, бандит попался, конечно, не его, а Григория Малахова), то в духе присказки 50-х годов прошлого века: Ленин умер, Сталин умер, моё здоровье пошатнулось. Что будет, что будет? И что мне говорить врачу? 

 Я посоветовал ему говорить правду и только правду, как перед судом присяжных, а врач – хороший внимательный человек, пропишет ему нужные, самые полезные процедуры и, как кочегару из песни, “лекарство он даст, если болен”. Товарищ не только внял моему совету, но, видно, переусердствовал (пересолил) и так запугал врача, что тот прослушивал, простукивал, прозванивал его около часа, собрав у своего кабинета “род веча” из жаждущих попасть к нему на приём и получить побыстрее предписания и назначения. Он заподозрил у него инфаркт, сделал запрос в направившую моего незадачливого ”землемера” поликлинику с просьбой выслать последнюю его кардиограмму факсом, а до её получения прописал ему постельный режим с питанием в палате.

 Факс пришёл только на 3-й день, но к счастью моего товарища кардиограмма показала совпадение рубцов на сердце, а значит, что свежего повторного инфаркта, так напугавшего врача, не было, и он на радостях прописал ему кучу лекарств и процедур и снял постельный режим. А может быть, это и было нужно моему “землемеру”? Во всяком случае, он с прилежностью ученика-отличника посещал все процедуры, о которых отзывался так пренебрежительно вначале, и каждое утро ходил к дежурной медсестре за получением пригоршни всяких лекарств, о необходимости которых “всё время говорили большеви…”, тьфу чёрт, опять не те попались, конечно, не они, а врачи. В общем, всё кончилось благополучно к удовлетворению обеих сторон, как и в рассказе А.П. Чехова “Пересолил”.

Афонин Николай