Вооруженная эскалация вокруг Идлиба, в которой уже намертво увязли как сирийская и турецкая стороны, так и Россия, на глазах перерастает уровень локального столкновения, грозя не сегодня-завтра превратиться в войну, как минимум, регионального, а то и мирового масштаба. Сбиваемые в сирийском небе самолеты, нападение на российских журналистов и их задержание в Анкаре, стягивающиеся в Средиземное море флота боевых кораблей…
Все свидетельствует о том, что на сей раз дела обстоят более, чем серьезно и, что самое главное – ситуация складывается абсолютно не в благоприятном для нашей страны ключе. Самое время попробовать поискать честные ответы на вопросы о том, почему так произошло. Что и когда Россия сделала не так, по сути дела, своими руками загнав себя в ловушку?
Отсутствие внятной стратегии
Успешно начать войну и с блеском провести первый этап кампании, после которой она кажется выигранной – дело куда как непростое. Однако вся военная история мира убедительно свидетельствует о том, что зачастую не менее сложной задачей является удержание и развитие достигнутого успеха. Без тщательно продуманной и взвешенной стратегии по закреплению завоеванных позиций, победа запросто может «утечь сквозь пальцы», как раскаленный песок сирийских пустынь. Президент России Владимир Путин еще в конце 2017 года заявил о том, что миссия в этой стране нашими военными выполнена, обстановка в стране, которой мы оказывали помощь по просьбе ее законного правительства, стабилизирована. Сирия «спасена, как государство», и большая часть российского экспедиционного корпуса с честью и славой может возвращаться домой. Слова эти, произнесенные на главной сирийской базе наших ВКС в Хмеймиме, должны были подвести итог их двухлетней войны на стороне Дамаска и ознаменовать собой… Что?! Ответ именно на этот вопрос, фактически, «повис в воздухе». Чем дальше, тем больше становилось ясно, что полный вывод российских войск из Сирии, равно, как и их максимальная самоизоляция в тех же Хмеймиме и Тартусе, неминуемо приведут к возвращению того же кровавого «статус-кво», с которого, собственно, все и начиналось. Разгром «Исламского государства» стал безусловным военным успехом, однако, так и не привел к окончательному политическому урегулированию в стране. Слишком много сил стремилось захватить власть над Дамаском и далеко не все они выступали под черным флагом ИГИЛ. В самом скором времени стало понятно, что в борьбе за удержание реального контроля над ситуацией в Сирии нашей стране придется столкнуться, прежде всего, с США и их союзниками – явными и тайными.
По сути дела, в результате возникло странное и двойственное положение: насколько успешными для России были, практически, все военные аспекты «сирийской эпопеи», настолько невнятными, непоследовательными и противоречивыми были ее политические стороны. С армией все ясно: за время кампании бесценный боевой опыт получили около 70 тысяч наших военнослужащих, по большей части – офицеры. По словам главы отечественного оборонного ведомства Сергея Шойгу, на тамошнем театре военных действий было испытано, прошло «обкатку» реальным применением в боевых условиях, около 370 образцов новейших, наиболее современных и передовых российских вооружений. Наша страна получила на 49 лет права на аренду порта в Тартусе и значительное расширение этой единственной на сегодня зарубежной военной базы России. Все это – несомненные плюсы. Однако, то ли своим нежеланием, то ли боязнью твердо и однозначно обозначить Сирию в качестве территории собственных единоличных военно-политических интересов, Москва позволила превратить эту страну в арену столкновения самых различных государств и сил, сегодня стремящихся создавать и отстаивать там собственные «зоны влияния». Да еще и периодически сводить счеты между собой, причем даже на официально контролируемой Дамаском территории, как это позволяют себе Израиль с Ираном. Пытаясь сохранить одинаково ровные и мирные отношения с целым рядом «игроков» Ближнего Востока, зачастую являющихся прямыми антагонистами друг друга, российские политики не сумели за все это время создать хотя бы систему «свой-чужой», четкую и понятную не только для Дамаска, но, похоже, и для самих себя. Неумение жестко проводить «красные линии» и ставить границы, за которыми начинаются жизненные интересы России, привело к тому, что американцам в Сирии достались нефтяные промыслы, а нам – кровавый «гнойник» Идлиба…
Нас бьют, а мы крепчаем…
Выполнение на первом этапе практически всех стоявших перед нашей страной задач: удержания у власти союзного нам правительства Башара Асада, утверждение превосходства армии России в эффективности действий против ИГИЛ над войсками возглавляемой США западной коалиции, демонстрация потенциала и возможностей русского оружия со временем сводились на нет. Чем? Нашими невразумительными действиями в критических ситуациях, выходивших за рамки парадигмы «Дамаск – террористы», а то и вовсе полным отсутствием таковых даже тогда, когда они были необходимы. Соединенные Штаты дважды – в апреле 2017 и, практически, ровно через год, позволяют себе нанесение массированных ракетных ударов по Сирии, во второй раз в расстреле участие принимают и их союзники по коалиции. Москва ограничивается сделанными на самом высоком уровне заявлениями о том, что происходящее является «актом агрессии, совершенным под надуманным предлогом». И при этом – продолжает сотрудничество и взаимодействие с военными США, дислоцированными в Сирии. Никаких реальных ответных действий не предпринимается. Да, случившееся ни в коем случае не военная катастрофа – масштабных разрушений, равно как и массовых жертв, нет. Однако наших союзников бьют, а мы при этом «храним гордое терпение». С такого начинаются катастрофы внешнеполитические… Глядя на совершенно безнаказанные действия американцев, выводы о том, что «связываться русские не станут», сделали хищники калибром поменьше. Как оказалось, они были правы. Взявшему моду пиратствовать в сирийском небе Израилю, его воздушные налеты сходили с рук точно так же, как ракетные атаки – его заокеанским союзникам.
Во многих отечественных СМИ (в том числе и на нашем ресурсе), вызывавшее полнейшее недоумение бездействие средств ПВО, ничего, фактически, не предпринимавших для пресечения воздушных налетов ЦАХАЛ на территорию Сирии, получило ехидное название: «грозное молчание». Не изменил положения даже трагический инцидент 18 сентября 2018 года, когда именно при попытке отразить очередной налет израильских стервятников сирийскими ПВО, был сбит российский Ил-20, что привело к гибели 15 наших военнослужащих. Ни один израильский самолет так и не был принудительно «приземлен» ни нашими, ни сирийскими ПВО. ЗРК С-300 и С-400 продолжили «грозно молчать», а Тель-Авив – наносить удары по выбранным им целям, как максимум, периодически снижая интенсивность обстрелов и бомбежек, и проводя их с более безопасного для себя расстояния. Стоит ли после этого удивляться тому, что в нынешней критической ситуации ЦАХАЛ также не остался в стороне? По имеющимся данным, его авиация в последний раз, 28 февраля, наносила ракетные удары уже не по «иранским формированиям на сирийской территории», как это обычно объявлялось, а непосредственно по позициям САА. Впрочем, попустительство предельно наглым действиям израильских военных, вызванное нежеланием ссориться с официальным Тель-Авивом, не идет ни в какое сравнение с теми совершенно непродуманными действиями, которые годами совершались в отношении вдруг превратившихся из наших извечных противников в чуть ли не «первейших союзников» на Ближнем Востоке турок. Можно еще как-то понять нежелание Кремля доводить накал конфликта до военного противостояния после инцидента с нашим Су-24 в 2015 году. Но зачем же было своими руками создавать себе в Сирии дополнительную проблему в лице Эрдогана?
Анкара – «друг», с которым враги уже не нужны
Полностью «отсечь» Турцию от решения сирийских проблем было невозможно по определению. Да и не стоило этого, пожалуй делать – во всяком случае до тех пор, пока Анкара выступала ситуативным союзником Москвы, преследуя свои цели по нейтрализации вооруженных курдских формирований, поддерживаемых США, и более или менее добросовестно участвовала в борьбе против ИГИЛ. Тем не менее, при этом следовало четко понимать, что глобальные претензии турецкого руководства, прежде всего – отличающегося отчетливыми имперскими амбициями Реджепа Эрдогана, могут оказаться намного более далеко идущими, чем просто решение «курдского вопроса». Так оно и вышло в конечном итоге. Сегодня в Анкаре уже не скрывают собственного стремления к созданию на севере Сирии некоего подконтрольного ей марионеточного анклава, а то и к вхождению этой территории в состав Турции. Видя в Эрдогане, вдруг «перековавшемся» из верных союзников Соединенных Штатов в «непримиримого борца с американским империализмом» удобный инструмент для ослабления на Ближнем Востоке своих геополитических противников, Москва принялась поддерживать хитрого турецкого царька не только в политической плоскости, но также в экономической и военной. Заманчиво было «вырвать» эту страну из программы по созданию F-35 и посеять раздор в НАТО. Вот только сейчас наши военные эксперты гадают – когда же поставленные Анкаре «Триумфы» начнут представлять угрозу уже для нашей авиации – в июне, апреле, или еще раньше? О «завязанности» на Турцию «Южного потока» и говорить не хочется, хотя и придется рано или поздно… А ведь с определенного момента очень многим наблюдателям уже было ясно, что Эрдоган ведет свою игру, в которой преследует исключительно собственные интересы.
Сколько говорилось и писалось о недопустимой риторике высокопоставленных лиц Турции в отношении российского Крыма? Об их все более интенсивном заигрывании с Киевом? О растущем, как на дрожжах, военно-техническом сотрудничестве с Украиной, осуществляемом вопреки интересам России? Делали вид, что ничего такого не происходит… Чего ждать теперь? Турецких «миротворцев» на Донбассе? Совершенно не исключенный вариант. Появление солдат Эрдогана на сирийской земле уже не для борьбы с террористами, а в рамках операций «Оливковая ветвь» и «Источник мира» было, как теперь становится совершенно очевидно, лишь пробой сил, которая, увы, удалась. Российская сторона поддержала эти действия, как направленные на ослабления американских позиций в стране, совершенно забыв о поговорке относительно аппетита, который «приходит во время еды». В результате сегодня имеем «Весенний щит», оперативные планы которого, можно не сомневаться, были разработаны давным-давно. Теперь Эрдоган во всеуслышание, буквально на весь мир требует, чтобы «Москва ушла в сторону», оставив его «один на один с Асадом». Результаты подобного расклада предугадать совершенно несложно, и, тем не менее, у Анкары хватает нахальства громогласно оглашать столь неприемлемые требования. Сегодня там снова совершили очередное «переобувание», моментально вспомнив о членстве в Североатлантическом альянсе и союзнических отношениях с Вашингтоном, который еще недавно кляли на все корки. Турки, судя по их хвастливым и самоуверенным заявлениям, настроены на войну «до победного конца». А все потому, что их вовремя не поставили на место. Сегодня Дмитрий Песков напоминает тамошним политикам о том, что на законном основании на территории Сирии вообще-то находятся только российские войска, которым сегодня предлагается оттуда «убираться». Остальные, по сути дела – агрессоры и оккупанты. Все правильно. Вот только напомнить об этом Анкаре (и не только) нужно было гораздо раньше. И так, чтоб дошло.
Уход России из Сирии в нынешней ситуации будет означать полное и окончательное поражение нашей страны, причем, естественно, вовсе не только на Ближнем Востоке. Можно не сомневаться – сдача позиций под Идлибом «аукнется» нам от Венесуэлы до Крыма. Как поступать теперь, когда ситуация вышла на грань большой войны? Это пусть решают в Кремле. Единственное, что можно попробовать посоветовать – не повторять хотя бы уже сделанных ошибок.
Автор: Александр Неукропный
https://topcor.ru/
- wpl_enable_sidebar: true