По ту сторону границы
Пересечь границу между Российской Федерацией и Донецкой народной республикой сравнительно легко. Из документов понадобился только паспорт. К границе я подъехал на автобусе Ростов — Донецк. Примерно час пришлось прождать своей очереди у шлагбаума пограничного КПП. Затем автобус пропустили, и он подъехал к таможенному терминалу. Пассажиров высадили, завели в пустое помещение, расставили вдоль стен и попросили открыть багаж. Вошел пограничник с собакой — славным белым сеттером и пошел по рядам. Пес прилежно обнюхал баулы и рюкзаки, но ничего подозрительного не обнаружил.
После досмотра нас ждал паспортный контроль. В очереди примерно из двадцати человек бордовая книжечка была только у меня. У остальных — синие с золотым трезубцем.
— Служить едете, молодой человек? — тихо спросил меня старичок, стоявший в очереди за мной.
Я ответил, что просто путешествую. Старичок вежливо улыбнулся, но по глазам было видно — не поверил.
Покинув Российскую Федерацию, мы снова погрузились в автобус, проехали несколько минут и остановились у нового шлагбаума. Это была уже граница ДНР. Ее пересечь оказалось совсем просто. Не понадобилось даже выходить из автобуса. Местные пограничники — суровые мужики с автоматами, в камуфляже и зеленых вязаных шапочках, просто собрали у всех паспорта и унесли к себе на проверку. Через двадцать минут нас пропустили.
И вот автобус катит по широкой грунтовой дороге. Я во все глаза смотрю в окно и… ничего особенного не вижу. Да, яркое солнце и зеленая трава, покрывающая пологие холмы по обе стороны дороги, необычны для ноября (в моем родном городе уже снег, морозы и серое небо). Но все же пейзаж как пейзаж. Только пара красноватых гор на горизонте привлекает внимание. Я узнаю в них отвалы, о которых читал. Это шахтерская страна.
А вот рассказ, который я услышал в автобусе, вряд ли услышишь на российских просторах. Говорила одна веселая бабуля, обращаясь ко всем попутчикам сразу. В одном из местных междугородних автобусов пассажиру преклонных лет «приспичило» во время рейса. Водитель остановился у обочины. Старичок выскочил и бросился в придорожные кусты. Спустя несколько секунд вылетел обратно и не в силах больше терпеть присел прямо у обочины. На виду у проезжавших мимо машин. Причиной такого хулиганского поведения стало то, что в кустах старичок наткнулся на оранжевую табличку с надписью красного цвета «Внимание! Мины!».
Пассажиры посмеялись. Я несколько другими глазами взглянул на веселенький пейзаж. И в этот момент, словно в подтверждение моих мыслей, за окном мелькнуло нечто бурое, резко выделяющееся из тональности окружающего ландшафта. В придорожной канаве, словно судно, налетевшее на мель, кособоко застыла угловатая боевая машина. Без башни. Вся покрытая слоем ржавчины. Она промелькнула и исчезла за окном. Но отпечаталась в моей памяти. Будто предупреждающий дорожный знак, полный скрытого смысла.

Гром среди ясного неба
В Донецке я только переночевал и сразу поехал в Дебальцево — время поджимало. Раскаты грома я услышал сразу, как только вышел из автобуса на местной станции. И сначала не придал значения звуку. Но потом задумался. Гром? Среди ясного неба? В ноябре?
Гремело, пока я на станции договаривался с местными таксистами. Моим водителем согласился быть Валерий. Огромный человек, шире меня в плечах и на две головы выше, с бритым черепом и длиннющей седой бородой. На своей старой «четверке» (единственный источник средств существования у Валерия, его жены и троих взрослых сыновей) он весь день возил меня по городу, куря сигареты одну за другой.
В воздухе раздавались резкие хлопки, пока я осматривал два сожженных украинских танка на границе городка. У одной боевой машины была сорвана башня. Она лежала тут же, в нескольких метрах. Чуть подальше обнаружился БМП. Тоже сожженный, покрытый потеками ржавчины и также без башни, которую найти уже не удалось. По словам Валерия, башню приспособили для каких-то загадочных нужд горожане.
Рокотало, пока мы катались по улицам Дебальцево. Обычный такой поселок городского типа. Много неасфальтированных улиц. Каменные одноэтажные домики. Только через два дома третий — разрушен. Полностью или частично. Большей частью с обрушившейся сгоревшей крышей. Валерий показал мне одно из редких многоэтажных зданий. На самом верхнем этаже был пробит тоннель с неровными краями. Здесь из гранатомета накрыли украинского снайпера.
Мы побывали у здания заводского дома культуры, где колоннада поддерживала несуществующую крышу. Здесь я сфотографировал памятник Ленину, расстрелянный в День всех влюбленных. У вождя мирового пролетариата была насквозь прострелена голова, а на теле, изрытом пулевыми оспинами, виднелись следы сине-желтой краски. Затем я осмотрел сожженный городской рынок. На самой его окраине еще теплилась какая-то жизнь. Несколько человек торговали нехитрым товаром — бытовыми мелочами и одеждой. Вообще город выглядел довольно безлюдным, хотя, по словам Валерия, по окончании активной фазы боевых действий многие беженцы вернулись домой.
Когда мы снова выехали за город, к грохоту время от времени присоединялся резкий стрекот (будто кто-то работал на гигантском отбойном молотке). На одной из трасс, идущих мимо Дебальцево, недалеко от КПП (какие есть при въездах всех населенных пунктов страны) мой гид показал мне памятник павшим ополченцам. Простой металлический православный крест, установленный на невысоко поднятой над землей квадратной бетонной площадке. У подножия креста лежит каска. Я сфотографировал памятник. А вот направлять камеру на ополченцев у КПП Валерий мне не советовал. На всякий случай.
После мы побывали у памятника героям, погибшим в Великой Отечественной войне. Стела с именами павших и противотанковыми орудиями, застывшими у ее подножия, напоминали о том, что крохотный городок уже не раз становился ареной кровопролитных сражений.
Гремело, когда я прощался с Валерием на автостанции. Я не выдержал и спросил об этом грохоте своего невозмутимого гида. «Да это за десять километров от города, — ответил тот, пожимая плечами. — Часто, но нерегулярно. Когда весь день, когда тихо. К нам не долетает. Самое страшное мы уже видели. А к этому привыкли». Валерий замолчал. Я проследил за его взглядом. Мимо нас проходила крохотная девочка со школьным ранцем за плечами. Она улыбалась своим мыслям, не обращая внимания на гром среди ясного неба.

Прогулка по Донецку
Донецк — город контрастов. В прямом смысле слова. На центральных улицах — множество торгово-развлекательных центров, ночных клубов, бутиков. Ничто не напоминает о том, что город находится в горячей точке. Но стоит свернуть во дворы, и картина столь же безотрадна, что и в большинстве российских городов, — разбитый асфальт, неубранный мусор, граффити на стенах домов и дверях подъездов.
Донецк основан в 1869 году британским предпринимателем Джоном Юзом. Он построил здесь металлургический завод с рабочим поселком, названным Юзовка. После революции, в 1924-м город переименовали в Сталино. Ну а в 1961-м он обрел, наконец, свое постоянное имя — Донецк. На 70-е годы ХХ века пришелся расцвет города. Население выросло до миллиона человек. После известных событий 80-х и 90-х годов рост города затормозился. Но все же Донецк считался одним из самых экономически развитых городов Украины. Ну а с 7 апреля 2014 года стал столицей Донецкой народной республики.
Донецк отличает ряд особенностей. Прежде всего, что приятно, он очень зеленый. Множество чистых парков. Растительность хорошо себя чувствует в городском климате. Я видел дикий виноград и дикую сливу. Множество цветников. Тут и там, прямо над крышами домов возвышаются красноватые терриконы. Поросшие кустарником и редким лесом, они напоминают настоящие горы. К сожалению, Донецк застроен довольно хаотично. Из некоторых жилмассивов в город ведет одна дорога, что не очень удобно.
Кстати, все главные дороги произвели прекрасное впечатление. Ровные, с целым покрытием. И что меня особенно поразило — свежая четкая разметка всех видов и полное отсутствие пробок. Транспорт ходит часто и очень дешев. Цена на билет в троллейбус — три рубля. За маршрутное такси нужно заплатить восемь.
Почти все достопримечательности города сосредоточены на главной улице — улице Артема. Памятник собственно «товарищу Артему» (псевдоним революционера Федора Алексеевича Сергеева, основавшего в 1918 году Донецко-Криворожскую советскую республику). Копия Царь-пушки, подаренная правительством Москвы в 2001 году. И копия Царь-колокола. Точнее, колокол, подаренный немецким городом-побратимом Бохумом. Стальная роза и парк кованых скульптур. Памятник знаменитому прыгуну с шестом Сергею Бубке у спорткомплекса «Олимпийский».
Не особо большой любитель памятников, тем более что все они сравнительно недавнего происхождения, я бродил по залитым ярким солнцем улицам, пытаясь уловить дух города — столицы нового государства. Прежде всего бросилось в глаза огромное количество черно-сине-красных флагов ДНР. У каждого дома было вывешено по триколору. От администрации города до киоска с вывеской «Ремонт обуви». Часто попадались плакаты с призывом вступить вооруженные силы. Также встречались щиты с портретами Моторолы и подписью «Герои не умирают» (Арсен Павлов погиб примерно за месяц до того, как я приехал в ДНР).
Следы боевых действий не слишком очевидны. По дороге в аэропорт я видел несколько сгоревших высоток. Во дворах часто попадались надписи «Бомбоубежище». Но, пожалуй, самым курьезным следствием войны для меня стала наклейка с рисунком и надписью «Вход с оружием воспрещен» (напоминающее мирные наклейки, вроде «С собаками вход воспрещен» или «Курить запрещается») на дверях некоторых ресторанов и учреждений. В целом можно спокойно гулять по улицам, смотреть на витрины ювелирных магазинов и бутиков, разглядывать бизнес-центры, не подозревая о ведущихся боевых действиях.
О недавнем прошлом напоминают лишь таблички на фасадах домов, начинающихся со слова «вулиця», и иногда встречающийся у пешеходного перехода знак с подписью «Увага!» («Внимание!»). Все расчеты производятся в рублях. В целом, насколько можно понять, жители Донецка считают себя русскими. Только на русском и говорят. С небольшим южным акцентом. Вообще, горожане производят исключительно положительное впечатление. Очень приветливы, общительны, всегда готовы помочь. И все это с мягким, необидным юмором. Уж если ради чего и стоит ехать в Донецк, то это ради его жителей.

P.S.
Я проводил последнюю ночь в Донецке, в квартире, которую снял в первый день приезда. Неторопливо собирал вещи. И тут раздался резкий грохот. Будто под окном уронили многотонный сейф. Задрожали стекла. Грохот повторился. А потом перешел в непрерывное рокотание. Добавились другие тоны. Очевидно, что стреляли из разных видов оружия (как я потом узнал, подвергся обстрелу аэропорт Донецка). Я сидел на диване, смотрел в темные окна, слушал разнокалиберный грохот, звон стекла и говорил себе: «Как хорошо все-таки, что я уезжаю!» Но мой внутренний голос звучал как-то неуверенно. И постепенно другая мысль вытеснила предыдущую: «Я бы очень хотел когда-нибудь сюда вернуться».

https://lenta.ru/