Для турок это будет как острый нож и угроза их существованию, считает писатель
И. ИЗМАЙЛОВ: В студии Измайлов, и с нами Эдуард Лимонов.
Э. ЛИМОНОВ: Добрый вечер!
И. ИЗМАЙЛОВ: И сразу перейдём к новости последних минут. Во-первых, действия военных в Сирии заслуживают самой высокой оценки, но, что тревожно, боевики в Сирии планируют экспансию в Россию и СНГ. Как защищаться?
Э. ЛИМОНОВ: Ну, как – безжалостно уничтожать.
И. ИЗМАЙЛОВ: На входе или?..
Э. ЛИМОНОВ: Где придётся. Где удастся найти и поймать. Чтобы на входе, надо иметь очень разветвлённую агентуру. То, что мне в своё время говорили, я думаю, правда – что у советских спецслужб была очень сильная агентура везде, включая Чеченскую, Чечено-ингушскую автономную республику в своё время, но из-за всех этих событий потеряли агентуру.
Агентура – это великая вещь. Тогда в этой среде можно было узнавать заранее, что происходит, а сейчас нет. У нас и в Сирии наверняка была агентура, но сейчас тяжелее работать.
И. ИЗМАЙЛОВ: Всегда было интересно: представьте, что вы агент где-то, в какой-то из стран, вам бы легко было работать, когда идеология в вашей стране изменилась на 180 градусов, и вы были преданы одному делу, а теперь непонятно, как работать дальше?
Э. ЛИМОНОВ: Вообще-то спецслужбы дают присягу, так же как и военные. Её дают единожды. И то, что бывшие военные из СССР приняли её в Украине – это уже акт предательства, нарушения присяги, и вообще по всем стандартам достойно криминального преследования.
Родина всегда одна, понимаете? То, что другая идеология – это для слюнявых тухлых интеллигентов, как говорил мой отец. Офицеры спецслужб и военные не должны в этом разбираться. «Служу Советскому Cоюзу!».
И. ИЗМАЙЛОВ: А если служение подменяется коммерческим интересом – как выгоднее трубу проложить какую-то?
Э. ЛИМОНОВ: Вообще-то по идее, есть государство, есть лидеры государства, и они должны следить за тем, чтобы никакие коммерческие интересы в национальные интересы и их защиту не проникали, не влияли бы на это. Так должно быть. Россия – вечная величина. Нам, говорят, тысяча лет, а на самом деле может быть и больше, просто мы не знаем. И корни глубоко, и чего только у нас не было – каких только царей и изуверов, и большевистские цезари были один на другого не похожие, и тоже среди них были те ещё субчики. Поэтому это не должно влиять на защиту родины.
И. ИЗМАЙЛОВ: Как вы слышали, Олланд заявил о риске русско-турецкой войны, Совбез отклонил резолюцию, в которой говорилось, что надо остановить обстрел Турцией курдов на севере Сирии. Как дальше будут развиваться события, и высока ли, на Ваш взгляд, вероятность столкновения с Турцией?
Э. ЛИМОНОВ: Я думаю, что несмотря на такие пламенные заявления того же Эрдогана и размахивание руками, всё же больше будут думать, и война вряд ли будет. Я думаю, что для турок возникновение курдского государства – это нож острый, это угроза их существованию вообще, потому что в турецком государстве на 80 млн приходится чуть ли не 20 млн курдов, и в Сирии их несколько миллионов, и в Ираке 7 или 8. Цифры разнятся, сложно определить, сколько точно. И в Иране они есть. Курдское государство рано или поздно будет, скорее всего, вот сейчас уже будет.
И. ИЗМАЙЛОВ: Как Турция будет действовать?
Э. ЛИМОНОВ: Они не могут уже остановить это мирным путём. Курды имеют в Ираке свои самостоятельные, автономные районы, у них люди вооружены, то же самое в Сирии, поэтому курды в Турции встревожены. У них есть свой святой, Абдулла Оджалан, уже 17 лет сидящий в турецкой тюрьме. Это неостановимый процесс.
На месте Эрдогана надо было бы смириться и попытаться поладить с курдами, но он этого делать не будет. Будет делать кто-то после него, потому что он слишком много пообещал туркам. Таким образом, курды и Россия чуть ли не естественные союзники, и Турция против курдов и России, тем более, курдов внутри Турции. Они не выстоят, они слишком много на себя берут. Им нужно поумерить эти громкие заявления.
И. ИЗМАЙЛОВ: То есть Вы думаете, пока столкновения с Россией не будет?
Э. ЛИМОНОВ: Да, я так думаю.
И. ИЗМАЙЛОВ: Хорошо. Давайте поговорим об Украине. Два года госпереворота. У меня несколько вопросов. Как в целом спасти Украину, и что дал Украине и украинцам этот госпереворот?
Э. ЛИМОНОВ: Давайте я вначале отвечу, как спасти. Надо не спасать, а надо грамотно разделять Украину. Я много раз повторял, что России надо сговориться с теми государствами-соседями Украины, которые имеют территориальные претензии к ней – это Польша, Венгрия, Румыния, Словакия. Надо сговориться как угодно, не знаю, сказать полякам, что они самые прекрасные, сказать что-нибудь румынам, чтобы их задобрить, заговорить.
Когда со всех сторон потребуют своё — эти отторгнутые от этих государств территории, Украина просто не сможет, и международная общественность откроет рты. Вот это самый лучший путь. В одиночку на нас и сейчас все ополчаются, а когда со всех сторон это начнётся…
И. ИЗМАЙЛОВ: Госпереворот на Украине Вы трактуете как госпереворот с юридической точки зрения?
Э. ЛИМОНОВ: Это был переворот. Госпереворот – это что-то такое более расплывчатое.
И. ИЗМАЙЛОВ: Нарушение конституции.
Э. ЛИМОНОВ: Правильно. Это был переворот определённых сил, совершённый для того, чтобы потопить Януковича, а в результате очень сильно пострадала украинская государственность.
И. ИЗМАЙЛОВ: Мы сейчас вернёмся к украинцам. В СССР в 1991 году что произошло? Госпереворот?
Э. ЛИМОНОВ: Во-первых, это была такая конвульсивная слабость власти. Помните, когда у нас говорили ГКЧП, якобы путч. Путч кого? Премьер-министра страны Павлова? Министра обороны Язова? Это была попытка спасти страну против организованного буржуазного восстания внутри страны.
И. ИЗМАЙЛОВ: Вы признаёте результаты этого госпереворота: нарушение референдума, Беловежские соглашения?
Э. ЛИМОНОВ: Тут даже не в этом дело. Впервые в России к власти пришла буржуазия в августе 1991 года. Она приходила в 1917 году на какие-то несчастные месяцы – с 3 марта по 25 октября 1917 года, а больше они никогда не были у власти, эта их золотая пора началась с 1991 года.
И. ИЗМАЙЛОВ: Я к чему клоню-то, вы дедам нашим что скажете? Территория Украины была территорией Советского Союза, который распался в результате точно такого же государственного переворота, а вы предлагаете теперь разделить Украину, отдать часть земель.
Э. ЛИМОНОВ: А что делать? Не надо заниматься идеалистическим шапкозакидательством, надо понимать, что мы можем сделать. Да, нам придётся уступить те территории, которые были частью СССР во имя того, чтобы получить свои территории, населённые людьми, говорящими на русском языке. Это и Донбасс, но не только, это ещё Харьковская, Одесская, Николаевская, Херсонская области – весь юго-восток.
Для того, чтобы их получить, надо объединиться с теми государствами, у которых тоже территориальные претензии. Не надо сотрясать воздух и говорить, что мы сейчас восстановим СССР. До этого ещё далеко, если это когда-нибудь вообще случится.
И. ИЗМАЙЛОВ: Сегодня в Киеве отмечают два года всему этому. Что дало это украинцам, какие проблемы поставило перед Россией? В какой ситуации находимся мы, в какой ситуации находятся украинцы?
Э. ЛИМОНОВ: Видите, на Украине такой пассионарный подъём национализма, это невозможно отрицать. Но то, что во многих частях страны он совершенно искусственный – тоже верно. Что думают венгры, сидя в Мукачево? Там даже мэр Золтан Золтанович, куда уж дальше? Это венгерская земля!
И. ИЗМАЙЛОВ: Крым вернулся в родную гавань, появился Донбасс. Так, как было, уже не будет ни для Украины, ни для России, ни для кого.
Э. ЛИМОНОВ: Нет, конечно. Я думаю, они себя чувствуют, как в полуразрушенном доме: часть комнат уже заняли другие люди, с кем-то идёт борьба за территорию. Они должны себя довольно плохо чувствовать, если они обладают чувством реальности, а не волной экстаза и пассионарности.
И потом, украинцы-то все разные. Русскоязычное население – это миллионы тех, кто считается вроде бы украинцами. Но это не так, у них другие стремления. Поверьте человеку, который провёл первые 23 года своей жизни в Харькове.
Считать, что существуют какие-то идеальные украинцы, которые все как один – ничего подобного. Есть центральные области, я об этом неоднократно говорил, по моим подсчётам, примерно 9, которые имеют право называться конкретно украинскими, где говорят по-украински, чтут украинскую историю, и так далее.
А всех остальных пытаются заставить говорить по-украински, чтить украинскую историю и украинскую государственность. Ни фига из этого не получится. Нет. Это страна, которая уже потеряла 2,5 миллиона населения в Крыму, Крым потеряли, у них уже территории в Донбассе, которые им не подчиняются и, видимо, никогда не подчинятся. И это не конец!
Перемирие, что угодно, двоемирие, троемирие – люди страстные и с одной, и с другой стороны. Рано или поздно все эти перемирия полетят к чёртовой матери. Никакое ООН, ОБСЕ и другие тщательно постиранные и вымытые господа ни черта не сделают. Просто какие-нибудь грубые, с вонючими носками с той или с другой стороны воины как подушку раздерут это перемирие.
И. ИЗМАЙЛОВ: Новый Майдан будет? Снесут Порошенко и Яценюка?
Э. ЛИМОНОВ: Я не знаю, будет ли это Майданом, или, может быть, это пройдёт через центральную Раду, но то, что огромное должно быть неудовлетворение у всех граждан украинской государственности – жить на этом полувзорванном пепелище, от которого отрезаны куски на этих территориях – это очень тяжело психологически.
Ну как жить? Вот мы знаем, есть Россия, есть её границы, есть японцы, которые постоянно требуют у нас 4 острова. Мы говорим — фига, не будет вам никаких островов, потому что мы не можем. Если бы это было в период, когда воеводил полупьяный Ельцин, тогда, может быть, как-нибудь проканало бы. А сейчас нет, настрой у людей другой. Зубами перегрызём всех японцев, но не дадим. И это правильный настрой. Японцы так же устроены, как и мы.
И. ИЗМАЙЛОВ: Возможно, что в ближайшее время какие-то внутренние украинские силы – освободительные, национальные, Донбасс – освободят всю Украину?
Э. ЛИМОНОВ: Ну, это вряд ли. Вот эти пассионарные люди с Майдана, конечно, приблизительно такого же психологического настроя, как и я, например: ни пяди не отдадим. Но они с другой стороны, поэтому, естественно, они наши враги. Я-то русский, понимаете?
И. ИЗМАЙЛОВ: Михалков предложил на государственном уровне признать политику Горбачёва и Ельцина преступлениями. Для чего это?
Э. ЛИМОНОВ: Правильно. У Илюхина, советника юстиции второго ранга, была брошюра с обвинениями Горбачёва и Ельцина за развал СССР. У Ельцина лежал в кармане советский паспорт, когда он отсутствовал в Беловежской пуще.
Совершил государственное преступление – за это надо судить. Кто бы об этом ни сказал – Михалков, я об этом писал, Илюхина я в пример привёл – уже в 1992 году ходила его брошюра с обвинениями.
И. ИЗМАЙЛОВ: А к чему сейчас Михалков это говорит? Вы видели, наверное, в сети фотографии, где он получает орден от Бориса Николаевича и улыбается, и где он с Горбачёвым.
Э. ЛИМОНОВ: Вы хотите, чтобы все были провидцами и всё правильно делали? Вот я всегда правильно делал, но мне это в особую заслугу почему-то не ставят, не рукоплещут по этому поводу. Может, втихомолку. Но есть другие люди. До него это только сейчас, возможно, дошло.
И. ИЗМАЙЛОВ: То есть, Вы думаете, он искренне осознал?
Э. ЛИМОНОВ: Я думаю, то, что он говорит – это дело, это правильно, надо это делать. А как он там это осознал, пусть он разбирается со своей совестью. А требовать от всех, чтобы они от рождения вели себя правильно, не писали, извините, в пелёнки – это нереально.
И. ИЗМАЙЛОВ: Вот был Илюхин, и сейчас уже не первый год пытаются Горбачёва обвинить, а ничего не происходит: нет расследования, нет трактовки и юридической оценки произошедшему.
Э. ЛИМОНОВ: Ельцин своей смертью умер, и открыли огромный Ельцин центр. Нынешняя власть многим обязана Ельцину, и я себе представляю, как Владимиру Владимировичу Путину трудно переступить через Ельцина, а переступить надо, иначе дальше он двигаться не сможет. Переступить необходимо.
И. ИЗМАЙЛОВ: А Горбачёв?
Э. ЛИМОНОВ: Горбачёв – человек, который отдал Германию.
И. ИЗМАЙЛОВ: А почему нет расследования? Почему не дана юридическая оценка?
Э. ЛИМОНОВ: Есть она, Илюхин это делал. Не в том дело, что она не дана, она дана. Я думаю, и по Ельцину существуют огромные телеги, всё правильно обосновывающие с точки зрения права, но нет силы воли у власти приказать Следственному комитету — а ну-ка, ребята, давайте откроем уголовное дело и по Беловежской пуще, и по развалу СССР.
Почему эти люди, у которых в карманах лежали советские паспорта, решали единолично? Как руководители государства они тоже принимали присягу!
И. ИЗМАЙЛОВ: Слушатель пишет: «Харьковские и прочие ненавидят нас».
Э. ЛИМОНОВ: Кого «нас»? Если она из Киева, понятно, что ненавидят, они живут в условиях оккупации. Я это говорю, потому что знаю, я практически каждую неделю или два раза в неделю получаю материалы из Харькова. Я знаю, что там за обстановка, как люди боятся всего, своих соседей боятся. Это настоящая оккупация.
И. ИЗМАЙЛОВ: Другой слушатель пишет: «По международному праву границы бывшего СССР до сих пор законны. Так, переворот 1991 года был антиконституционным, это то, о чём вы говорили – с паспортом в кармане – преступным, поэтому Украину нужно принимать целиком, договорившись с вменяемыми представителями народа». Кстати, интересно: вменяемые представители народа все в СБУ?
Э. ЛИМОНОВ: Мы не знаем, кто там. Я пока вменяемых навскидку там не вижу, они переживают национальный пассионарный подъём, элиты украинские, поэтому вменяемых там сейчас трудно найти. Потом есть же национальная гордость: как это так – они всю жизнь пытались оторваться от Польши, от России.
От Польши сумели как-то оторваться, а от России до сих пор не могут. Это же была переходная территория, и она переходила то к Польше, то к России. Тот же наш герой якобы воссоединения с Россией Богдан Хмельницкий, кажется, через две недели уже побежал жаловаться на что-то польскому королю после Переяславской рады.
Если я немножко ошибаюсь, то знатоки меня поправят. Но он бегал всё время. И большинство украинских гетманов вело такую политику — кто больше пообещает. И к туркам бегали, и к татарам, к кому угодно. Это несамостоятельное государство в том смысле, что оно имело несчастье быть зажатым территориально между двумя очень сильными в поздние и средние века государствами – Польшей и Московским государством.
И. ИЗМАЙЛОВ: Все забыли про Евгению Васильеву. У неё сегодня день рождения. Почему так быстро?
Э. ЛИМОНОВ: А что мне Евгения Васильева? Я не люблю полных женщин.
И. ИЗМАЙЛОВ: А вообще женщин?
Э. ЛИМОНОВ: Женщин? Обожаю. Но только не полных, худышки мне нравятся.
И. ИЗМАЙЛОВ: История с бурным возмущением, в том числе и Вашим, ушла с повестки дня.
Э. ЛИМОНОВ: Я вообще в основном хотел, чтобы посадили министра.
И. ИЗМАЙЛОВ: Сердюкова?
Э. ЛИМОНОВ: Я его называл Табуреткиным, потому что он пришёл из какого-то табуреточного бизнеса. Вот это было бы здорово. У нас губернаторов сажают пачками, уже несколько сидит.
И. ИЗМАЙЛОВ: Опять же вопрос, почему по нынешним губернаторам действительно следствие работает, а по предыдущим, вот мы говорили о Горбачёве, Ельцине, приватизации…
Э. ЛИМОНОВ: Дело в уровне решимости власти – это же она отдаёт приказы. Я же не могу позвонить в Следственный комитет и сказать — товарищ Бастрыкин, ну-ка, откройте дело против этих двух чудовищных персонажей российской истории!
И. ИЗМАЙЛОВ: Слушатель спрашивает вас: «Ожидает ли Россию в ближайшее время социальный взрыв в связи с кризисом?»
Э. ЛИМОНОВ: В последние годы мы что-то не видели подобия социальных взрывов. Социальный взрыв был небольшим, а мог бы быть большим, когда шоковая терапия была в 1992 году, помните? Я лично участвовал в демонстрации, где было 350 тысяч разгневанных граждан. Тогда ничего не получилось.
Помните, когда льготы стали отменять, тоже были довольно большие протесты, и мы в них участвовали как запрещённая партия. У нас 7 человек было осуждено по 5 лет каждый. Я помню, в Самаре выходило 8 тысяч пенсионеров. На самом деле это была победа, потому что власть была вынуждена где отменить монетизацию льгот, а где стали выдавать какие-то бесплатные карты на проезд. Тогда у власти ничего не получилось.
Это были социальные взрывы. Были времена, когда цены на какие-то продукты потребления были выше в 240 раз, и ничего не произошло.
И. ИЗМАЙЛОВ: Владимир Путин вчера поручил администрации практически срочно – к апрелю – решить вопрос о введении присяги для госслужащих в рамках борьбы с коррупцией. Поможет это борьбе с коррупцией?
Э. ЛИМОНОВ: Что такое присяга? Вышел и сказал что-то или подписал бумажку.
И. ИЗМАЙЛОВ: Это уже ответственность.
Э. ЛИМОНОВ: Ну да. Но у нас есть Уголовный кодекс, которого, по идее, чиновники должны бояться больше, чем присяги.
И. ИЗМАЙЛОВ: В Уголовном кодексе написано, что чиновник должен работать во благо России.
Э. ЛИМОНОВ: В Уголовном кодексе написано, что если ты делаешь то-то, то-то и то-то, то получишь то-то, то-то и то-то, и никого это не смущает, никто не боится. А присяги они испугались.
И. ИЗМАЙЛОВ: А зачем нам тогда принимать присягу президент говорит?
Э. ЛИМОНОВ: Президенту надо как-то бороться с этим разгильдяйством, с коррупцией, он же должен что-то делать. Я не знаю, я с ним не знаком, и я бы спросил его, верит ли он сам в это. Но есть какие-то меры, которые надо принимать, веришь или не веришь.
И. ИЗМАЙЛОВ: Слушатель пишет: «В этом и есть суть мировой демократии: народ хочет другого, финансовая элита слушает и плевать хочет на общественное мнение. Взять Украину: пока элита не щёлкнет – никакого Майдана. У нас 25 лет разговоров, а элита только богатеет».
Э. ЛИМОНОВ: Да, это так, элита только богатеет, всё больше миллиардеров. Пока не появилась некая сила, которая возьмёт и всё это к чёртовой матери снесёт и скажет — давайте-ка быть серьёзными, хватит валять дурака.
Во-первых, какое у нас здесь общество? Капиталистический олигархизм? Так скажите это! Это повлияет на умы и на сердца. А то как на фронт идти, так нас всех призывают сплотиться, объединиться, а как деньги делить, так товарищи Иван и Степан, постойте за дверью. Это я языком притчи изъясняюсь.
И. ИЗМАЙЛОВ: Тогда смотрите. Сейчас проходит Красноярский экономический форум. Дерипаска много чего говорит, что надо расселять Москву, не нравится ему сколько народа.
Э. ЛИМОНОВ: Расселять Москву? Он что, теплушки, как Сталин, пришлёт и будет расселять Москву? Это не метод. Я говорю с 1994 года, а с 1999 года это пункт в моей программе – перенос столицы в другое место.
И. ИЗМАЙЛОВ: Да, Вы последовательны в этом вопросе.
Э. ЛИМОНОВ: Но перенос столицы, а не населения. Что Москву расселять? Когда уедут из Москвы министерства, ведомства, банки и прочие, то несколько миллионов людей уедет за ними туда, где будет столица. Тут и расселять не надо. Я надеюсь, у Дерипаски с его бизнес-умом хватит ума понять то, что я сейчас сказал.
И. ИЗМАЙЛОВ: Собравшиеся на Красноярском экономическом форуме обсуждали новый общественный договор в рамках стратегии 2030. «Развитие современных гражданских институтов и поощрение гражданских инициатив послужит катализатором устойчивого развития страны», и так далее.
Современная Россия в настоящем переживает особый этап своего развития, на котором необходимы качественно новые правила взаимодействия власти и общества. Вы бы какой общественный договор предложили?
Э. ЛИМОНОВ: Это суконный язык. Прежде чем что-то требовать от людей, надо, во-первых, более равномерно распределить национальные богатства нашему населению.
И. ИЗМАЙЛОВ: Кто это распределять будет?
Э. ЛИМОНОВ: Как это кто? Например, какой-то законодательный орган, Государственная Дума принимает решение, а затем решение выполняется исполнительными органами.
И. ИЗМАЙЛОВ: Как Вам кажется, эти люди, которые там собрались, заинтересованы принять такой закон?
Э. ЛИМОНОВ: Этот состав Думы слишком подчинён власти, поэтому он будет заинтересован в том, что скажет власть, что она шепнёт.
И. ИЗМАЙЛОВ: А кто?
Э. ЛИМОНОВ: В смысле кто? Все считают, что власть у нас — это один человек, Владимир Владимирович Путин. Я так не считаю. Мне кажется, что это человек тридцать, от лица которых выступает Владимир Путин.
И. ИЗМАЙЛОВ: История с «Домодедово», если Вы не комментировали, что это? Задержали Каменщика, сегодня Генпрокуратура сказала, что не очень хорошая идея была его задерживать, и тут же сказали, что капремонт незаконный, и тут же все бросились обсуждать капремонт. Но в целом Генпрокуратура обжаловала решение суда.
Э. ЛИМОНОВ: У нас между двумя ведомствами существует заметная борьба. Это Следственный комитет и Генеральная прокуратура. В своё время это было одно ведомство. Очень часто это соперничество принимает жёсткие формы. Мне кажется, что в истории с господином Каменщиком это следствие борьбы между двумя ведомствами.
На самом деле, конечно, погибли люди, 37 человек, если я не ошибаюсь, и ещё полторы сотни раненых. Конечно, кто-то должен быть за это наказан, кто-то просвистел. А вот кто? На самом деле очень сложно установить, кто ответственный. Сверху ответственным оказался господин Каменщик как основной акционер.
И. ИЗМАЙЛОВ: Долго не могли найти.
Э. ЛИМОНОВ: Вот нашли. Он не усмотрел. Наказать можно и от людей, кстати говоря, и всё будет правильно. Поэтому кого накажут – чёрт его знает. А может быть, у господина Каменщика очень сильные покровители, и ему удастся выскочить из этой истории.
И. ИЗМАЙЛОВ: Объясните, я искренне не понимаю. Сегодня была новость: ФАС разрешил структурам региона купить аэропорт «Купенко» у компании Керимова. Аэропорт «Купенко» — Керимова, «Домодедово» — Каменщика.
Э. ЛИМОНОВ: «Купенко» вообще военная территория. Я там бывал.
И. ИЗМАЙЛОВ: Как это возможно, что огромная государственная воздушная гавань находится в руках физического лица? Он построил его, или что?
Э. ЛИМОНОВ: Нет. Когда, видимо, были залоговые аукционы, он взял и купил.
И. ИЗМАЙЛОВ: Целый аэропорт. На что? Взял кредит? Под залог у государства? Здорово.
Э. ЛИМОНОВ: Как на что? Взял кредит, да. Ну, я предполагаю, мы с вами не знаем, взял ли господин Керимов кредит, но основная масса теперешних наших олигархов, которые тогда по дешёвке покупали государственную собственность, брала кредиты у государства.
И как мне известно, многие из них так и не выплатили этих кредитов. То есть это суперобдиралово. Вот мы смотрим всякие американские фильмы про ограбления века, вот это было ограблением нескольких тысячелетий.
И. ИЗМАЙЛОВ: Слушатель пишет: «Вы призываете отобрать у олигархов и поделить. Каждому достанется по 10-20 долларов. Это выход из ситуации?»
Э. ЛИМОНОВ: Во-первых, я пишу об этом всё время и говорю, что это необходимо, это разумно, что это неизбежно. Вот что я говорю.
И. ИЗМАЙЛОВ: «Каждому достанется по 10-20 долларов. Разве это выход из ситуации?»
Э. ЛИМОНОВ: Это всё сказки, ваша простая арифметика. Знаете, три яблока, одно надкушу, второе выброшу, сколько осталось? Всё это мутотень. Там не по 10 и не по 20 долларов, и не каждому достанется, а то, что у них национализировано, пойдёт в бюджет непосредственно, понимаете?
Мы сейчас берём у нефтяных компаний, которые продают нефть за границу лишь часть, а остальное остаётся им, акционерам, а тут всё пойдёт в бюджет. У нас сейчас невозможно построить квартиру, а если эти деньги туда польются потоком, причём это не то что один день польются, а потом перестанут, это всё время будет, пока нефть качается.
Это я вам привёл простой пример, а вы мне про какие-то десять долларов. Это вас либералы научили на либеральном базаре этим простым арифметическим действиям. Всё не так, вовсе не так.
И. ИЗМАЙЛОВ: Соцсети стоит запретить на рабочем месте?
Э. ЛИМОНОВ: Что значит запретить? Что, будет стоять надсмотрщик и контролировать?
И. ИЗМАЙЛОВ: На серверах закрыть, и всё.
Э. ЛИМОНОВ: Нет. Запретить можно всё, но как это контролировать? Кто будет ответственным за этот контроль: работодатель, какие-то надсмотрщики? У нас много предложений – это запретим и то, а кто будет это осуществлять? У нас МВД уже изнемогает под грузом всех этих обязанностей.
И. ИЗМАЙЛОВ: Ещё один момент с хлебом. Мы вчера здесь говорили с помощником Россельхознадзора Алексеенко, он бьёт в набат, и сегодня все подхватили эту новость, что мы стоим перед угрозой того, что фуражное зерно скоро будет добавляться в хлеб. Хлеб деградирует, качество его снижается каждый день, ведомство ничего не может сделать, так как реформировали всё до этого дела. Корм для скота с химическими добавками. При этом победные реляции о том, что мы увеличим экспорт хорошего зерна.
Э. ЛИМОНОВ: Да-да, я знаю, и меня порадовали эти реляции. Я подумал, что вот, надо же, мы теперь столько добываем зерна.
И. ИЗМАЙЛОВ: И знаете, что пишут? Что, как до революции, хрустеть французской булкой теперь будут лишь избранные.
Э. ЛИМОНОВ: Знаете, я скажу из своего собственного опыта. Мне очень нравился тюремный хлеб, ржаной такой, жёлтого цвета. Я сознаюсь в этой слабости. Горбушка особенно вкусная. Так что, может быть, эти добавки из фуражного зерна не так уж и плохи.
И. ИЗМАЙЛОВ: У нас есть звонок от слушателя. Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: У меня вопрос к Эдуарду. А кого из наших нынешних чиновников Вы хотели бы видеть за решёткой? Спасибо.
Э. ЛИМОНОВ: Ну, вы прямо делаете из меня… У меня нет чёрного списка чиновников, которых я хочу видеть за решёткой. Я бы хотел отставки так называемых министров-капиталистов — это моё название — экономического блока: того же Силуанова, Улюкаева, председателя Сбербанка Грефа, Набиуллиной.
И. ИЗМАЙЛОВ: Кстати о Грефе. Вот что пишет слушатель: «Греф на Украине финансирует модернизацию ВПК Украины. Это же враг, почему его не убирают? Он же государственный чиновник!»
Э. ЛИМОНОВ: Я тоже считаю, что он вредит нам с вами. Я не знал того, что он делает на Украине, но он и так в моих глазах персонаж чёрный и неприятный. Мне до сих пор неприятно, что он сказал про нашу страну «страна дауншифта». Меня все шпыняют за то, что я якобы неправильно перевожу. Ничего подобного. Это опустившаяся страна.
И. ИЗМАЙЛОВ: На колени причём.
Э. ЛИМОНОВ: Да. Дауншифтер – это тот, кто опустился вниз, вот и всё. Он намеренно не сказал это по-русски, потому что за это ему бы дали промеж глаз.
И. ИЗМАЙЛОВ: Так почему же все на своих местах?
Э. ЛИМОНОВ: Потому что у нас есть верховный главнокомандующий – Господь Бог, или кто я сказал, что их может быть тридцать, и они не считают нужным отказываться от этого экономического либерального пути России, и все претензии только к ним. Говорите, почему вы держите Германа Грефа, Антона Германовича Силуанова? Странные какие-то. Немцы, что ли, все? Почему вы терпите эту политику? Каждый день они каркают, как вороны, о том, что у нас всё будет плохо.
И. ИЗМАЙЛОВ: У нас ещё один звонок. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Евгений. Я бы хотел спросить, вы из своего «Комитета 25-го января» ещё не вышли?
И. ИЗМАЙЛОВ: А почему Вы спрашиваете?
СЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, что Эдуард человек неглупый, а комитет – это сборище каких-то непонятных людей. Что он там делает, мне непонятно.
Э. ЛИМОНОВ: На мой взгляд, Игорь Иванович Стрелков – единственный человек сейчас на территории России, который командовал несколькими тысячами военных в Донбассе, не будучи назначенным, и воевал успешно.
И. ИЗМАЙЛОВ: Успешно? Сокращая территорию ДНР в два раза — это успешно?
Э. ЛИМОНОВ: Почему Вы так говорите?
И. ИЗМАЙЛОВ: Славянска, Краматорска.
Э. ЛИМОНОВ: При чём здесь Славянск? Надо было уйти, потому что в Донецке было двоевластие, да будет вам известно, и когда он туда пришёл, то мирно уживалась украинская власть, СБУ и так называемые восставшие граждане.
Не нужно говорить то, чего не было. Это есть определённая антистрелковская пропаганда. Собрались в Комитете те, кто у нас есть. Других русских у меня нет, я бы сказал. Вам, может быть, эти люди не нужны, но каждый из них имеет влияние на определённую группу нашего населения, это совершенно точно. Тот же Холмогоров, Ольшанский, и так далее. И там таких людей полсотни уже точно есть. Все кричат «Объединяйтесь!», но практика и небольшой поворот головы и взгляд в предыдущие годы доказывает, что нет нигде единых партий. Ни одна единая партия нигде не приходила к власти и ни на что не влияла.
И. ИЗМАЙЛОВ: Октябрь 1971 года вам скажет нет.
Э. ЛИМОНОВ: Прошло сто лет. Теперь всё изменилось. В других государствах тоже были единые партии, но за сто лет всё изменилось. Сейчас вот такая дифференциальность, такая множественность становится правилом, поэтому есть сегодня такой молчаливый заказ общества, требование к появлению такой силы, которая одновременно и не либералы, и не власть.
И. ИЗМАЙЛОВ: А кто?
Э. ЛИМОНОВ: Это третья, другая сила. Отождествляйте эту силу со мной, со Стрелковым.
И. ИЗМАЙЛОВ: А термин «третья сила» не смущает вас?
Э. ЛИМОНОВ: Третья сила меня не очень смущает. Вообще смущает тем, что третья, как порядковый номер, что ли? Не первая, не вторая, а третья? Тут дело не в этом — ещё одна сила.
И. ИЗМАЙЛОВ: Просто в наши истории уже были те, кто называл себя третьей силой во времена Великой Отечественной войны.
Э. ЛИМОНОВ: Давайте скажем простую вещь. «Комитет 25 января» так и называется – «Комитет 25 января». Есть запрос от общества на появление такой иной силы. Точка. Он есть, и об этом знают везде – и в Кремле, и у либералов. И доказательство – как дружно набросились все от Познера до кого-то ещё на этот Комитет, который едва две недели существует.
И. ИЗМАЙЛОВ: Слушательница спрашивает: «К какому флангу в политике Вы себя относите – левому, правому?»
Э. ЛИМОНОВ: Я сам по себе. Партия ныне запрещённая, наследник которой партия «Другая Россия», была основана именно как право-левая партия. Первая наша партия называлась Национал-большевистская партия. Но те же принципы соединения левых и правых людей перешли по наследству к партии «Другая Россия».
И. ИЗМАЙЛОВ: У нас ещё один звонок. Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Вопрос следующий: как вы относитесь к передаче Россией Китаю земель 120 тысяч гектар?
Э. ЛИМОНОВ: Где именно? Я плохо отношусь к передаче.
СЛУШАТЕЛЬ: В Забайкалье в прошлом году отдали Китаю – за 250 рублей в год.
Э. ЛИМОНОВ: В аренду, что ли? Это слухи какие-то. Абсолютно точно мы отдали половину острова Тарабара Китаю посреди Амура и ещё несколько небольших островов. Я считаю, что это тоже преступление, не надо было этого делать. Это прецедент.
Китайцы мошеннически перенесли русло Амура, затопив несколько барж и засыпав песком, изменили его, а по договору с ними у нас граница проходит по середине Амура, и теперь так получилось, что граница проходит чуть ли не рядом с пляжем города Хабаровска. Это да, а то, что в Забайкалье передали, не знаю. Я был в 2014 году, никто там об этом знать не знает.
И. ИЗМАЙЛОВ: Мы, наверное, успеем принять ещё один звонок. Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Как Вы считаете, что если нам поменять Конституцию, навязанную нам?
Э. ЛИМОНОВ: Легче поменять власть, что тоже очень нелегко, но Конституцию поменять ещё тяжелее. Вы даже не представляете, о чём говорите.
И. ИЗМАЙЛОВ: Спасибо, что пришли, с наступающим!
Э. ЛИМОНОВ: С днём советской армии! Пока!