AVIACITY

Для всех, кто любит авиацию, открыт в любое время запасной аэродром!

Кто он, спортсмен-универсал Николай Пешков-Босишков?

Hиколай ПЕШКОВ-БОСИШКОВ

— —

(род. в 1937 г.)

— —

Спортсмен-универсал. Стократный олимпийский чемпион, тысячекратный чемпион мира.

— —

Hиколай Сергеевич Пешков-Босишков родился в семье цирковых борцов Трикотанских. Его отец (Сергей Пешков-Трикотанский) одной рукой сгибал вчетверо пятирублевую купюру и засовывал за подкладку пальто. Мама

(Эльвира Босишкова-Трикотанская) тоже была сильная — она вынимала денежку из-за подкладки и двумя пальцами разгибала ее.

— —

С самого рождения все выдавало в Hиколае будущего великого чемпиона.

Во время своего появления на свет он, финишируя, грудью упал на пуповину. «Да он у вас, мамаша, в шиповках родился!» — шутили

доктора, потирая исцарапанные руки. Чуть позже врачи обнаружили у мальчика редкое заболевание, так называемую «эстафетную палочку».

Малыш долго не мог начать ходить, а все время бегал кругами по кроватке и пускал слюни. (Бегать его научил дедушка — не быстро,

зато технично, а пускать слюни он сам научился.) Вместо соски родители обычно давали Коленьке боксерскую перчатку.

— —

Чтобы приобщить малыша к спорту, мама подбросила маленького грудного H. П.-Б. в секцию тяжелой атлетики. Малыш сразу подполз к тяжелой штанге и толкнул ее. Штанга покатилась и отдавила ногу знаменитому чемпиону Гири Хватанговичу Гантелия. Так в тяжелой атлетике закончилась эра Гири Гантелия и началась эра Пешкова-Босишкова.

— —

К десяти годам мальчик уже сделался местной достопримечательностью. Hе раз бивал он юного Анатолия Карпова и бегал гораздо быстрее Ивана Поддубного.

— —

Из профессионалов первым спринтерские способности юного Коли заметил великий Валерий Борзов. Коля на улице сорвал с Валерия шапку и убежал.

Только на следующий день, с милицией, чемпион догнал мальчика и привел его в секцию легкой атлетики. Там H. П.-Б. заставили тренироваться, научили соблюдать спортивный режим. Вскоре Hиколай уже мог тренироваться по двадцать часов в сутки, но результаты от этого не улучшались, а только сильно хотелось спать.

— —

Тогда Hиколай изменил методику — стал спать по двадцать часов в сутки, оставив для бега только четыре часа. Результаты резко пошли в гору, и тут же началась «звездная болезнь». Hиколай стал бегать спустя рукава, пошли банкеты, приемы в посольствах, появились дружки…

— —

Арбитры, судившие соревнования по бегу на сто метров, тщетно пытались понять, как молодой «звезде» удается, уходя со старта абсолютно трезвым, приходить к финишу пьяным в стельку, частенько поздно вечером, да еще с какими-то друзьями.

— —

Конечно, такой весельчак и заводила просто необходим в любой команде, даже в сборной! В 1971 году, с третьей попытки преодолев допинг-контроль, Пешков-Босишков едет на Олимпиаду в Пномпень. Тогда, помнится, в предварительном забеге он засиделся на старте допоздна и, если бы не зацепился рукой за трусы Бена Джонсона, не видать бы нашей команде задницы чернокожего атлета! Так в легкой атлетике закончилась эра Бена Джонсона.

— —

Однако, на той же Олимпиаде Hиколая поджидало и разочарование. Он решил пробежать еще и десять тысяч метров — впервые в жизни. Когда он последним заканчивал дистанцию, боковой судья сделал ему замечание, чтобы он не ходил после соревнований по беговой дорожке.

— —

После этого случая Пешков-Босишков решил переключиться на прыжки. Два года они с тренером (засл. тренер СССР Тигран Тер-Минаторян) подбирали ему толчковую ногу, и уже вроде бы нащупали ее, да только нелепая травма — во время очередной тренировки Hиколай подвернул трусы — заставила его распрощаться с легкой атлетикой.

— —

Однако, в интересах советского спорта H. П.-Б. пришлось еще много лет выступать в других олимпийских дисциплинах — в лыжах, например. Hа Олимпиаде в Каннах Hиколаю доверили бежать тридцать километров. Всю ночь они с тренером (нар. тренер СССР Раис Кефирдуллин) «колдовали» над лыжами соперников и, наконец, нашли ту единственную мазь, которая обеспечила победу нашей сборной!

— —

Hадо сказать, что H. П.-Б. с рождения неплохо боксировал — особенно ему удавались уход в нокаут и выход из него. Это врожденное качество распахнуло перед ним двери сборной по боксу. В 1981 году, на Олимпиаде в Панаме, ему опять-таки в интересах команды пришлось перейти в более тяжелую весовую категорию. Съев восемь килограммов хлеба, Hиколай вышел на ринг. Во время того поединка он слегка повредил себе ум, и вынужден был на время забыть о боксе.

— —

Бывали с ним, конечно, и забавные случаи на соревнованиях, о которых он предпочитает молчать, ну а мы расскажем. Однажды Hиколаю приснился страшный сон, как будто при допинг-контроле в его крови обнаружили мочу. Или вот еще: однажды на тренировке по плаванию H. П.-Б. поспорил с тренером (засл. тренер РСФСР С. В. Чапаев) и пять часов не выходил из воды. А тренер бегал вокруг бассейна с багром в руках и пять часов кричал: «Только выйди из воды, гад! Только выйди — убью гада!» Так было смешно!

— —

Правда, смех смехом, но приключались с ним и серьезные случаи. Однажды Hиколай плыл сто метров на спине. Hеожиданно у него смыло плавки. Hо даже в этой ситуации, прикрываясь руками и работая ими и ногами, он оказался на финише первым и раньше всех коснулся лбом бортика бассейна! Таким он и остался в памяти болельщиков — без трусов, но с медалью!..

— —

Разумеется, долгие годы выступлений в большом спорте не прошли зря. Hиколай завел семью, детей, трехкомнатную квартиру. С каждых заграничных соревнований привозит он подарки жене и детям. Сколько бывает радостных криков и смеха, когда знаменитый папа, загадочно улыбаясь, достает из своей сумки почетные грамоты и чемпионские ленты.

И громче всех кричит и смеется, конечно же, сам чемпион!

— —


«Красная бурда»

Хроника одного прыжка, правда и только правда.

 Сказать, что прыгать страшно, ничего не сказать. Представь себе, человек в полном здравии и рассудке добровольно делает шаг в бездну, полагаясь на безотказную работу навьюченных на него двух мешков с симбиозами тряпок и верёвок. При этом неизвестно, кем и как они уложенные.

 Нет, конечно, среди пилотов встречаются деятели, которые прыгают с удовольствием. И внешне они похожи на обычных людей. Но это только внешне. На самом деле, у них явно что-то не в порядке с психикой, в частности, с чувством самосохранения.

 Так примерно начинают работать мысли у индивидуума после того, как эти мешки на себя навьючил. И ваш покорный слуга в этом не исключение.

 Я вздохнул и принялся надевать на себя парашюты.

 Накануне у нас в училище ушёл на пенсию один хороший человек, начальник парашютно-десантной службы, сокращенно ПДС. Отношение к прыжкам у него было философское — хочешь — прыгай, а нет — сиди в сторонке и не мешай другим. Главное, присутствуй на старте, а заветную галочку тебе поставят.

 Новый же начальник отличался несколько иными взглядами — если должен лётчик два раза в год прыгнуть, значит прыгнет. И первое что он сделал — поднял ведомости. Здесь следует сказать, что предыдущий начальник так же философски относился и к ведению делопроизводства, все отметки в документации делал раз в год, а именно по его окончании.

 А так как была только середина марта, то он (новый) обнаружил, что часть курсантов, согласно документов, не отпрыгала. И, обуреваемой жаждой деятельности, как и полагалось при вступлении в новую должность, начальник ПДС начал наводить порядок.

 Короче говоря, собрал всех не прыгавших курсантов.

 Набралось нас таких немного… Человек сто… Четверть курса.

 Прохаживаясь перед нашим строем, новый начальник, сволочь, довольно потирал руки.

 — Ну что, гвардейцы-десантники, завтра попрыгаем? Не вижу радости на ваших лицах!

 Как всегда меня выручила смекалка, — похоже, этот раз в кустах не отсидеться, придется прыгать, — смекнул я. Как прошли вечер и ночь подробно не расскажу, помню одно — уж слишком быстро. Утром нашу сводную роту отвели на завтрак, а затем на медосмотр. Всё происходило в полной тишине, не было обычных шуток, подколов, мне почему-то всё время лезли в голову аналогии с одним французским фильмом. Там подобный ритуал проходили приговорённые к смертной казни. Затем нас посадили в автобус, и мы поехали на старт. Это была самая быстрая автобусная поездка в моей жизни. Вот и старт, чисто поле, на котором на брезентовых полотнищах уложены парашюты. Рядом, в одну шеренгу стояли подчинённые начальника ПДС, — Сейчас они достанут винтовки и их начальник скомандует «пли», — опять полезла аналогия.

 Но, увы, нас ждала куда более суровая участь. Раздался шум винтов и из-за ближайшего холма показался вертолёт. Я увидел родимую машину в ином свете.

 — Предатель, предатель, — беззвучно шептал я. Не укладывалось в голове, что наш старый, добрый Ми-8 сейчас выступит в роли предмета экзекуции.

 

 Но я замечтался, парашюты надеты и я, вместе с другими товарищами, обречённо поплёлся на линию осмотра. Нас быстро осмотрели, лица проверяющих не выражали ничего. Наверное, так же без эмоций осматривают скот перед бойней.

 Зато лицо начальника ПДС было полно восторга. Он померил ветер, — почти 5 метров в секунду! — на минуту у меня затеплилась надежда — при ветре более 5 прыжки положено закрывать. Но тут же умерла, — отлично, дополнительная тренировка, — закончил фразу начальник.

 Обычно поднимают по двадцать человек, прыгают двумя заходами по десять. Здесь есть одна хитрость — лучше быть в середине. Так легче прыгать, когда тупо упираешь свой взор в спину впереди идущего, в то время как тебе сзади уже наступают на пятки. Тут уж «паучком» в двери не застрянешь, хотя я таких фактов и не помню. И я, выслушав, как мои товарищи назвали свой вес, быстренько произвёл в голове необходимые расчеты, назвал вместо своего веса «нужную» цифру и оказался в середине строя. В целях безопасности, более «тяжёлые» прыгают первыми. Чтобы в процессе снижения не «сесть» более «лёгким» на купол.

 Мы гуськом поднимаемся в вертолёт, через блистер видно, как лётчик сочувственно и виновато смотрит на нас — простите ребята, работа такая.

 Начальник ПДС решил пойти выпускающим, хотя его место на земле, осуществлять общее руководство. Видать не смог отказать себе в удовольствии посмотреть на выражение наших физиономий перед прыжком. Он лично пристёгивает вытяжные фалы наших парашютов к тросу — заботливый, гад!

 И вот сдвижная дверь закрывается, всё — обратной дороги уже нет. Лётчик выводит двигатели на режим и машина мягко отрывается от земли. Все молчат, наверное размышляют о правильности выбора профессии.

 Набираем высоту… Выпускающий посматривает на карманный высотомер.

 Зачем? По-моему эту информацию с точностью до метра можно прочесть по изменению выражения наших лиц. Особенно глаз…

 Кажись набрали… Выпускающий довольно хмыкнул и открыл сдвижную дверь. Мне показалось, что взвёл гильотину. В салон ворвался шум забортного воздуха. Где-то далеко внизу в голубой дымке плыла земля. Хочется вернуться туда… Правда, не столь экзотическим способом.

 — Приготовится, — поднял руку выпускающий.

 Мы послушно встаём из откидных скамеек и строимся перед дверью в цепочку. Я сочувствую первому, он стоит перед бездной и ему первому делать туда шаг.

 — Пошёл! — следует команда.

 Мы начинаем быстро покидать вертолёт. Я убеждаю себя, что он сейчас развалится и надо спасаться. И я почти убедил себя!

 Вот идущий впереди вываливается из вертолёта и я делаю шаг, чтобы последовать за ним…

 — Стоять! — железная рука выпускающего хватает меня за плечо, — ты одиннадцатый, первый в следующем заходе.

 — Во я попал! Обхитрил сам себя! — сгубила меня страсть к точным вычислениям, уж слишком точно в середине я оказался. Теперь мне не только прыгать первому, а еще целых длиннющих шесть минут ждать, когда вертолёт по новой зайдёт на выброс. И всё это на пороге открытой двери.

 Я смотрю широко открытыми глазами в открывшуюся бездну. Земля почему-то кажется очень маленькой, и я всерьёз начинаю опасаться, что промахнусь мимо неё.

 Но, похоже, земля не хочет терять своего сына, она манит, зовёт меня…

 Выпускающий что-то орёт мне на ухо. Но я не слышу его, я в трансе.

 

 Что было дальше, рассказываю со слов товарищей.

 Выпускающий повернулся в салон и дал команду, -приготовится! — и при этом на долю секунды убрал руку с моего плеча. Когда он попытался взять за плечо вновь, то под его рукой оказался воздух. Я был уже за бортом. Выпал, как куль, лишённый опоры.

 Это странное чувство невесомости…

 — Странно, почему мои ноги стоят в пустоте? — крутилась в голове мысль.

 Неожиданно мои размышления были прерваны хлопком над головой, и моё тело вновь приобрело вес. Я быстренько выполняю необходимые действия после открытия купола.

 Я один на один с небом. Меня охватывает восторг. Хочется орать, плеваться, материться, что я и делаю. И, судя по отдалённым крикам, мои товарищи делают тоже самое.

 О благословенные минуты полёта под куполом. Нет рева двигателей и шума винтов. Тишину ничего не нарушает. Жаль только, что гады ПДСники умышленно подсунули нам парашюты Д-1-5, сейчас таких уже нет. В отличие от более современных Д-1-5У, они не управляемы и не имеют поступательной скорости. Приходится лететь по воле ветра.

 Горизонт понемножку сокращается, а вот и земля. Я группируюсь и выполняю приземление по всем правилам, на чуть согнутые в коленях ноги с переходом на третью точку, или, говоря проще, задницу.

 — Всё, отмучился! — ликует душа.

 Неожиданно моё ликование было прервано резким рывком.

 — Блин! Ветер, — вот о чём пытался мне втолковать мне выпускающий, чтобы я не мешкал на земле и гасил купол.

 Но было уже поздно, купол моего парашюта уже принял форму паруса и мы отправились в путешествие по воле ветра.

 Я начал, как учили, вытягивать на себя нижнюю стропу, чтобы погасить купол.

 Но не так просто это было сделать. Чуть подтаявший мартовский снег был довольно плотным и скользким. И я вскоре набрал приличную скорость. Поэтому, когда я подпрыгивал на очередной кочке, вынужден был отпускать стропу и выставлять руки вперёд. Чтобы не приземлиться на физиономию. После чего мне приходилось начинать всё заново.

 Спустя пять-шесть подобных попыток я начал убеждаться в преимуществах более плотной посадки лесополос, практикуемой на Украине, над тем, как это делают в Саратовской области.

 Не успел я проехать каких-то несчастных три километра, как неожиданно мой купол погас. Оказалось, те, кто прыгал раньше, проявили взаимовыручку. Благодарю своих спасителей и быстро поднимаюсь. Скидываю подвесную систему и быстро пакую парашюты в сумку. От греха подальше. Осматриваю себя — моё галифе с честью выдержали испытание, дыр нет. А вот швы моего галифе оказались явно слабоваты — я был одет в отдельные куски материи. Достаю иголку с ниткой и быстро накладываю временные швы. Не идти же в таком виде на старт.

 В это время приземляется очередная партия. И я, вполне естественно, оказываю помощь такому же, как я недавно, бедолаге. Хватаю его купол за край и укладываю его на землю.

 Но проклятая тряпка не сдается. Я хватаю парашют за стропы, не даю ему вновь наполниться воздухом. При этом не замечаю, что под ногами у меня тоже стропы.

 Мне уже почти удалось это сделать, как вдруг раздался крик, — поберегись! — и я получаю мягкий толчок в спину. Через меня перекатывается купол очередного «яхтсмена».

 Я пытаюсь схватить за стропы свободной левой рукой, но скорость большая и я, получив ожог, отдёргиваю руку. Не судьба, брат, мне помочь и тебе. За куполом буквально порхает курсант небольшого роста.

 Когда казалось, что ему предстоит следовать далеко дальше, вдруг, погашенный мной ранее парашют, оживает. Немножко, чуть-чуть приподнялся край купола.

 И туда, как шар в бильярдную лузу, влетает на полном ходу этот самый курсант.

 Резкий рывок и я падаю на землю. Мои ноги и правая рука захлёстнуты стропами. От левой руки помощь не большая, она обожжена.

 — Во, — думаю, — впутался в историю.

 Причём, в буквальном понимании слова. Ветер, похоже, крепчал и вскоре мы втроём отправились в путь.

 Самое обидное, что мы ничего не могли втроём сделать. Хозяин парашюта был, как в мешке, в другом куполе, я был опутан по рукам и ногам, ну а крайний в нашей связке волочился далеко на стропах позади и не мог вмешаться в события.

 Спасибо славным труженикам сельского хозяйства!

 Спасла нас так заботливо оставленная ими и, вмёрзшая в землю на поле, борона. Не иначе, у них есть свой астролог и он предвидел подобное развитие событий. За неё и зацепился наш общий парус. После чего, крайний в нашей связке смог подняться на ноги, забежать вперёд и погасить подлую тряпку. Мы некоторое время отдохнули, затем распутали парашюты.

 Уложили их в сумки и поплелись на старт. Метров через пятьсот я подобрал и свои уже уложенные парашюты. Идём молча, осмысливая пережитое. Я прихожу к мысли, что пожалуй, с этим спортом надо завязывать.

 Осмотрев наш внешний вид, начальник ПДС отменил второй прыжок. Наверное понял, что родине нужны целые лётчики, а не переломанные парашютисты.

 

 А через неделю мы прыгали опять…

 Снег к тому времени значительно сошёл и лежал клочьями. Ваш покорный слуга приложил максимум усилий, чтобы на Д-1-5 и опять без (У) приземлится не на оттаявшую грязь пахоты, а на нетронутый островок снега.

 Под снегом оказалось почти метровая глубина талой воды…

 Но это уже другая история…

 

 

 

Азербайджан хочет объединиться с Турцией в одно государство?

Уже не секрет, что смена мирового порядка является всего лишь вопросом времени. В ближайшем будущем на просторах Азии может появится новое государство, ведь Азербайджан и Турция приступили к формированию единой армии по формуле «Одна нация, единая армия». Российские аналитики бьют тревогу и считают, что возможное слияние армий двух государств существенно изменит карту Евразии, сообщает информационно-аналитический портал Inpress.ua.

 

Азербайджан и Турция приступили к формированию единой армии, сообщил изданию Trend депутат Милли Меджлиса (парламента) Азербайджана, член парламентского комитета по безопасности и обороне Захид Орудж.

 

«Совместные учения, проведенные воинскими подразделениями Азербайджана и Турции, доказывают, что оба государства формируют единый взгляд на региональные проблемы и вопросы безопасности, и, наряду с экономическими, политическими и дипломатическими основаниями этих отношений, создается и самый важный их компонент – военный», — подчеркнул Орудж.

 

Формула сотрудничества должна быть восстановлена не в форме «Одна нация, два государства», а в контексте «Одна нация, единая армия», сказал депутат. В этом направлении существуют возможности совершенствования армии, применения стандартов НАТО, а также с ростом мощи Азербайджана увеличится его влияние в регионе.

 

«В этой сфере Азербайджан и Турция предпринимают совместные стратегические шаги. Впредь, расширив возможности, можно создавать военные соединения, взводы, выполняющие одну и ту же миссию определенного направления. Для этого есть политическая воля, достаточно ресурсов», — сказал член парламентского комитета.

 

Очень значимыми в плане повышения боеготовности воинских подразделений, мотострелковых дивизий, освоения навыков управления из единого центра и демонстрации тактико-технических возможностей считаются 12 дней прошлого месяца», отметил депутат.

 

«Курсы внесут вклад в сферы сближения связей, совместного выполнения единых тактических планов, использования совместного оружия, реализации учений соединений, передачи опыта в области наведения тяжелого вооружения на цель и других областях», — добавил Орудж.

 

На заявление члена парламента Азербайджана в тот же день отреагировали в Ереване. Армянский военный эксперт Грачья Петросянц назвал эту идею «фантастикой».

 

«Если армия едина, то не может быть два отдельных государства, если армия едина, то едины и государства, — передает его слова PanARMENIAN.Net. – С независимой Турцией и независимым Азербайджаном это невозможно, в том числе и из-за различий военной системы, существует большое различие и с нравственно-психологической точки зрения. Они могут очень активно сотрудничать, но объединиться не могут», — уверен эксперт.

 

Тем временем, российские аналитики уже бьют тревогу. По их мнению, слияние армий Турции и Азербайджана может изменить карту Евразии.

 

«Появление одной из самых мощных армий НАТО на Каспии чревато для России утратой Кавказа и выходов к южным морям», — пишет в своей статье изданию «Росбалт» Виктор Ядуха.

 

В качестве доказательства реальности объединения армий двух государств, аналитик приводит небольшой исторический экскурс азербайджанско-турецких отношений.

 

«Военные связи Азербайджана с Турцией прослеживаются с первых лет независимости страны. В 1992 году два государства подписали соглашение об установлении связей в военном образовании. В 1993 году, на фоне войны за Нагорный Карабах, Турция наложила эмбарго на Армению в поддержку Азербайджана и впоследствии закрыла свои границы с Арменией. В последующие годы много соглашений и договоров было подписано между Азербайджаном и Турцией, включая соглашение о границах в 1997 году, а также договор об обучении и поддержке пограничной государственной службы Азербайджана турецкими вооруженными силами в 2003 году», — отмечает эксперт.

 

В своей публикации Виктор Ядуха также напоминает, что в декабре 2010 года Турция установила с Азербайджаном стратегическое партнерство с приоритетом в области безопасности: «Договор, состоявший из 23 статей и 5 глав, гарантировал взаимную поддержку в случае, если одна из сторон становилась предметом «военного нападения или агрессии». Пакт также призывал к более близкому сотрудничеству в защите и военно-технической политике, а также совместным учениям двух государств».

 

Вертолёт Ми-24 в США

Советского Союза больше нет, но его смертоносное оружие осталось. Знакомьтесь — Ми-24.

  

Сразу после окончания войны в Заливе, я взял интервью у пилота F-15E. Мы сидели в комнате для совещаний на базе ВВС Seyrnour Johnson, Северная Каролина, и пилот рассказывал о своих заданиях военного времени. Интервью шло хорошо; он гордился тем, что он и его товарищи пилоты сделали, чтобы сокрушить военную машину Саддама Хуссейна.

 

 Однако, когда он начал описывать свои послевоенные задания, его настроение изменилось. Весной 1991 г., он летал над северным Ираком, в зоне, запрещенной для полетов Иракской авиации, как было предписано за столом переговоров. Но победители напортачили. Запрет полетов касался только самолетов. В одном из таких полетов он пролетал над горной дорогой, забитой курдскими беженцами. Под ним кружили Иракские Hind’ы (Hind – НАТОвское обозначение вертолета МИ-24) — боевые вертолеты советского производства, и … Когда пилот рассказывал мне об этом, его слова увязали в горле. Я на мгновение отвернулся, сочуствуя ему. Затем он продолжил, убедившись, что я сообщу обо всем, что он и его напарник видели когда их самолет пролетал над этой сценой. Я слушал с возрастающим гневом когда он описывал как Hind’ы кружили над дорогой, обстреливая курдов из пулеметов и ракетами. «Эти проклятые Hind’ы» — сказал пилот.

 В последующие несколько дней рассказ пилота был подтвержден другими пилотами, которые были свидетелями такой же резни. Все чувствствовали отвращение и были злы, что их командование не позволяет им нападать на вертолеты и спасать жизни курдов. Эти проклятые Hind’ы …

 

 Мы хотели бы думать, что с уходом Советского Союза нам больше не надо бояться Hind’ов. Но война в Залива доказала, что Hind зажил своей жизнью, пережив страну, которая его создала. По данным военной разведки США, приблизительно 2,100 Hind’ов летают сейчас в 34 странах мира. Кроме того, весьма возможно, что эти боевые вертолеты продолжат быть важным экспортным изделием для России. Так что мы не должны забывать о Hind’ах.

 

 Старший унтер-офицер Джеф Стейтон, пилот армии США, понимает насколько опасным противником может быть Hind.

 

 Ветеран двух боевых кампаний, пилот боевого вертолета, Стейтон теперь летает на Hind’е по всей стране, принимая участие в учениях на советском вертолете, чтобы имитировать атаки на американские войска. Эта сложная работа (скоростные полеты на чрезвычайно малой высоте) требует от 48-летнего пилота отличного знания машины, на которой он никогда и не думал летать. 

 

 

 

 Как участник секретной программы начатой около 10 лет назад, пилот американских ВВС Джеф Стейтон сам учился летать на захваченном советском Ми-24.

 

 Стейтон познакомился с Hind’ом где-то в середине 1980-х (детали все еще секретны), когда одно из американских агенств-призраков (т.е. одна из спецслужб – Д.С.) получило в руки Ми-24 Hind и доставило его на отдаленный аэродром в Соединенных Штатах. В это время Стайтон испытывал новый боевой вертолет McDonnell Douglas AH-64 Apache. И однажды ему сообщили, что он привлекается к выполнению секретного задания.

 

 Несколькими днями позже Стейтон оказался в слабоосвещенном ангаре, глядящим на Hind. «У меня задрожали колени», говорит Stayton, «и моя первая мысль была — Ну и здоровенная дура! Пустой он весил 21.000 фунт (9.513 кг) – это в три раза больше чем Bell AH-1 Cobra и приблизительно в полтора раза больше Apache».

 

 Стейтон целый час исследовал Hind снаружи, прежде чем он открыл дверь кабины. Стенографисты следовали за ним и делали записи его замечаний, которых у него было множество. Он был впечатлен пол-дюймовым слоем брони, которая окружала кабины стрелка и пилота и защищала жизненно важные части двигателей и трансмиссии. Он был также впечатлен большими круглыми лобовыми стеклами перед двумя кабинами. Инженеры-баллистики опредилили коэффициент преломления стекла и расчитали, что оно почти столь же пуленепробиваемо как стальная броня.

 

 Что действительно отличает Hind от других вертолетов – это факт, что он имеет крылья. Наклонные крылья Hind’а с размахом, сопоставимым с крыльями Lockheed F-104 Starfighter, согласно расчетам, обеспечивают до четвертой части подъемной силы при полете. (Позже, после испытательного полета, обнаружили, что они обеспечивают от 22 до 28 процентов подъемной силы, в зависимости от скорости и других факторов.) Стейтон, который вырос в аэропорте в Kerrville, Штат Техас, помогая своему отцу и матери, работающим там, с детства летал на самолетах и он начал думать о Hind’е как о гибриде вертолета с самолетом. Эта мысленная подготовка позже спасла его жизнь.

 

 Если вы пилот, вы всегда должны делать внешний осмотр самолета. И если это самолет, на котором вы никогда не летали, вы должны быть дотошным и во время внешнего осмотра и во время ознакомления с кабиной. Но в итоге начинает возникать напряженность: вы знаете, что должны быть методичны во всех стадиях предполетной подготовки, но все это время вы думаете: «Довольно! Пора лететь!»

 

 Но это не так легко с Hind’ом. У Стейтона было пилотажное руководство, переведенное с русского языка, но русские используют даже большее количество акронимов чем американцы, так что многое из этой информации было тарабарщиной. Однако, Стейтон признает, что руководство «заполнило все пробелы». Кроме того, он имел переводы нескольких интервью с советскими пилотами, которые летали на Hind’ах. Но они были полезны только отчасти, потому что агенты, задававшие вопросы, не знали ничего о том как летает вертолет.

 

 

 

 Сегодня этот вертолет — часть флота советских летательных аппаратов, используемых OPFOR для обучения американских войск противодействию вражеским атакам.

 

 «Самая большая проблема была с переключателями», говорит Стейтон своим мягким техасским баритоном. «Так как этот аппарат управлялся одним пилотом, все системы были должны контролироваться из одной кабины.

 

 Когда вы садитесь туда, то вас от локтя до локтя окружают переключатели подписанные кириллицей – русскими буквами, которые наш шеф называл «акрилицей». Инженеры определили, назначение некоторых из них и маркировали их лентой Dymo. Но функции многих других должны были быть определены методом проб и ошибок».

 

 Другим препятствием при проведении испытательной программы было то, что она должна была проводиться под покровом ночи или в течение «спутниковых окон», т.е. во время, когда советские спутники-шпионы не видели эту зону. В течение одного такого окна, наземная команда вытащила Hind из ангара и Стейтон запустил двигатель. «Это было что-что», говорит он. «Уже смеркалось и когда я запустил ВСУ (вспомогательная силовая установка — Д.С.), я увидел оранжевый свет позади меня и заметил, что глаза руководителя команды стали величиной с тарелку. Я догадался, что это трех-четырех-футовое пламя бьет из выхлопа ВСУ. Это, должно быть, весьма захватывающее зрелище». (Стейтон заметил, что несмотря на всю поразительность, это, тем не менее, нормальное явление для ВСУ Hind’а – извергать пламя при запуске.)

 

 Стейтон «выруливал» Hind в течение первого выезда. Он не поднимал его в воздух до следующего спутникового окна и он никогда не забудет тот первый полет.

 

 «Как только была закрыта кабина, сразу стало тише», говорит он. «Это потому, что система герметизации была разработана, для защиты экипажа от химического и биологического оружия, а не просто для высотного полета. В передней кабине сидел инженер Вейн Петри, благослови его Господь. Перед полетом мы просмотрели разведывательную видеопленку из восточной Германии как взлетают Hind’ы. Русские пилоты поднимали их в воздух как самолеты, так что я взял разбег по взлетной полосе, словно я сидел в Cessna, и благополучно взлетел».

 

 

 

 Летающий в бывшем Советском Союзе с 1947 года, биплан Ан-2 служит медленной, устойчивой платформой для прыжков парашютистов OPFOR в учебном центре Fort Polk.

 

 Стейтон говорит, что он привлек весь свой опыт полетов на американских вертолетах, но он хочет отдать должное бригаде авиационных инженеров и пилотов-испытателей с которыми он работал. «Я не хочу оставить у Вас впечатление, что я надел шляпу Чака Егера (знаменитый американский летчик-испытатель — Д.С.), вышел и сделал все это сам», говорит он.

 

 Что касается риска испытания аппарата без прямого руководства от изготовителя, Стейтон считает, что он не сосредотачивался на своей собственной безопасности. «Действительно, я больше всего волновался, чтобы не нанести ущерб вертолету», говорит он. «Мои рецепторы улавливали все. Я не хотел быть первыми, кто сломает его».

 

 «Я думаю, что я также побоялся бы использовать этот чертов парашют, который они заставили меня надеть», продолжает он. «Вертолет был в экспериментальной категории и русские пилоты носили парашюты, так что мне пришлось, ей-богу, надеть его.

 

 Но мысль об использовании этого парашюта была ужасна. Вы не прыгаете пока аппарат поддается контролю, Так с какой стати вы хотели бы выпрыгнуть и попасть в мясорубку? Это не имело бы смысла. Все же, если бы я не выпрыгнул, они бы говорили, «Он погиб, потому что он не воспользовался парашютом».

 

 Первый полет Стейтона начинался обычно и он был впечатлен ровным, спокойным полетом. «Затем, примерно после двух третей пути мы почуствовали себя более уверенно и я начал всматриваться в ракетный прицел. Хорошо, я только притворюсь, что пускаю ракеты,» сказал он. «Я нажал выключатель, который в Кобре является кнопкой пуска ракет. Немедленно, мы прошли три принудительных изменения высоты, вращения и направления. Я вошел в голландский вираж (комбинация скольжения, кручения и разворота самолета — Д.С.) и в другие маневры, которые я не собирался производить. Вот это был полет!». Нажав кнопку, как он полагал, «пуска ракет», Стейтон включил систему стабилизации полета которая начала компенсировать предыдущее маневрирование, что и привело к этим принудительным маневрам.

 

 Я был со Стейтоном в штабе в Fort Bliss, Техас, когда он рассказывал мне о своем первом полете. Напротив нас сидел другой летчик-испытатель, Гордон Лестер, который также летал на Hind’е. «Как насчет проблемы с углом крена?» спросил он.

 

 Проблема угла крена, объяснил Стейтон, была вызвана крыльями Hind’а. При вираже с креном крыло, которое находится ниже, быстро теряет подъемную силу в то время как эта сила возрастает на верхнем крыле. Таким образом, возникает устойчивая тенденция, особенно при медленном вираже с креном, к переворачиванию аппарата. В вертолетах армии США, говорит Стейтон, он противодействовал бы вращению, потянув ручку управления в сторону, противоположную вращению. Но Hind, говорит он, «только продолжает вращаться. Если вы пробуете противодействовать вращению ручкой управления, то вы перевернетесь на спину и исполните номер умирающего таракана.

 К счастью, когда я первый раз попал в эту ситуацию, я обратился к моему опыту пилота самолета и опустил носовую часть вперед. Увеличение скорости добавило подъемной силы на нижнем крыле и это позволило нам выйти из опасного маневра. Проблема только в том, что у вас должен быть запас высоты для восстановления полета, на малой высоте проблема с креном может оказаться критической».

 

 Слейтон выполнял свои испытательные полеты в дни, когда Советский Союз был злейшим врагом и Hind был одним из наиболее опасных видов советского оружия. В те дни было необходимо изучить все возможное относительно вооружения. Если бы американская армия была атакована этими устрашающими боевыми вертолетами на каком-либо Европейском поле битвы, то знания о том, как они работают, могли бы стать решающим фактором в их нейтрализации или уничтожении.

 

 

 

 Советское оружие арсенала OPFOR — транспортный вертолет Камов Ka-32T Helix и самоходная зенитно-ракетная установка ХМ11S.

 

 И хотя холодная война закончена, знания, полученный Стейтоном все еще высоко оцениваются. Теперь он работает для организации OTSA, которая представляет OPTEC Threat Support Activity (Подразделение поддержки угрозы). Основанная в 1972 году, OTSA теперь является подразделением Эксплуатационно-Испытательного и Оценочного Управления американской армии, которое проводит заключительное испытание и оценку оборудования прежде, чем оно поступает на вооружение. В дополнение к испытательной роли, OTSA обеспечивает реалистическую среду угрозы, чтобы учить все виды войск вести бой. Что делает тренировочную среду OTSA реальной – так это использование оружия — исключительно советского, с которым вооруженные силы США могут столкнуться на полях сражений по всему миру.

 

 Задачи Стейтона в OTSA ограничены его летательным аппаратом. Также он отвечает за флот, в который входят три Hind’а, два Ми-17 Hips, один Ми-2 Hoplite, один Ka-32T Helix и, среди прочего, три Ан-2 Colt. Ему приходится разъезжать по военным базам по всей стране, но большую часть времени Стейтон проводит в Fort Polk, в центре Луизианы, в котором расположен Объединенный Учебный Центр Подготовки. Примерно один раз в месяц, легкая бригада пехоты (или ее эквивалент) прибывает в учебный центр и, приблизительно две недели участвует в учебных боях против «местных», которые по численности составляют батальон — высоко обученные и хорошо тренированные силы противника (OPFOR), которые используют навыки Стейтона и советские летательные аппараты OTSA.

 

 Я приехал в Fort Polk прошлом сентябре, чтобы наблюдать за одним из таких учебных боев. Прежде всего, я хотел поближе изучить Hind. И хотя я приехал с глубокой ненавистью к Hind’у и врожденным страхом перед любым летательным аппаратом без крыльев, моя другая задача была – полетать на нем.

 

 Я провел несколько дней с солдатами шестой пехотной бригады («хорошие парни» — BLUEFOR или СИНИЕ) и OPFOR («плохие парни» — Стейтон и компания), изучая, как они сражаются и убивают друг друга. Все системы вооружения вертолета OPFOR, включая 30мм пушку, ракеты, и противотанковые ракеты, заряжены холостыми и снабжены лазерным оборудованием. Всякий раз, когда вертолет OPFOR наносит успешный «удар» по СИНИМ, от лазерного датчика, который носит каждый солдат испускается высокий звук. Чтобы добавить больше реализма к тренировке, каждый солдат СИНИХ носет карточку несчастного случая и если он был поражен, он должен открыть конверт, чтобы выяснить, был ли он убит или ранен. (Я не был поражен, но я посмотрел свой конверт; я получил бы несмертельную рану в правое плечо.)

 

 

 

 Hind используется в учебных атаках на пехотинцев, обучающихся в Fort Polk. В его распоряжении – разнообразное оружие, оборудованное лазером, которое устанавливается под крыльями вертолета, включая ракеты и — противотанковые ракеты AT-2.

 

 Пехотинцы СИНИХ также снабжены оружием с лазерным оборудованием и каждый летательный аппарат OPFOR имеет лазерный приемник. Возможно, любой солдат СИНИХ может сбить вертолет одним удачным выстрелом из винтовки M-16. Но гораздо более вероятно, что вертолет будет сбит ракетой Stinger земля-воздух или одной из батарей ПВО; их лазерные лучи пропорционально намного более мощны чем лазерный луч, исходящий от M-16. Если один из лазерных приемников на аппарате OPFOR поражен, огни индикатора, установленные внутри и снаружи вертолета начинают светиться, сообщая экипажу и тем, кто на земле, что вертолет был разрушен.

 

 В Fort Polk я приставал к утомленным солдатам в поле во время их перерывов со школьными вопросами. Сержанта Вилли Симса, командира батареи ПВО, я спросил: «Быстро! Вы слышите низколетящий вертолет, как Вы можете определить, что это Hind?» Без малейшего колебания: «Сэр! Двойная кабина! Наклонные крылья! Большие стойки оружия! Боковые окна! Особый звук, отличный от звука любого из наших вертолетов!» Шестая бригада пехоты почти два года тренировалась для выполнения этого упражнения и особое внимание уделялось опознанию целей, чтобы предотвратить открытие огня по своим вертолетам.

 

 Затем я начал изучать Hind. Как и Стейтон, прежде всего я был поражен его размерами. Но после внешнего осмотра со Стейтоном и руководителями команды, меня впечатлили и некоторые другие его характеристики. Раньше, я думал о нем только как о боевом вертолете, но позади кабин экипажа – грузовой отсек, достаточно большой, чтобы вместить восемь полностью экипированных солдат.

 

 Крылья также внушительны. Легко видеть, что они могут обеспечить четверть подъемной силы. Но мне было указано, что такая особенность конструкции позволяет 57-ти футовому (17,3 м) ротору работать, в основном, на поступательное движение вертолета, делая Hind одним из самых быстрых вертолетов в мире со скоростью 210 миль в час (Согласно справочникам – макс.скорость Ми-24 310 км/ч или 192 м/ч – Д.С.).

 

 Преимущество такой конструкции также в том, что длинные крылья позволяют разместить множество точек подвески вооружения: кассеты с неуправляемыми ракетами, ракеты воздух-воздух и даже бомбы.

 

 Я узнал, что у машины есть свои недостатки, или «издержки конструкции», как мои хозяева, большие поклонники Hind’а, назвали это. Наиболее удивительно для меня то, что он не может зависать как всякий нормальный вертолет. Часть проблемы — главный ротор, предназначенный прежде всего для толкания вперед. Другая проблема состоит в том, что большие крылья затеняют поток от ротора на режиме висения и уменьшают его подъемную силу. Стейтон и его коллеги указывают, что длительное висение не входит в задачу Hind’а и что непродолжительное висение все-таки возможно. Но они также добавляют, что висеть разрешается не более чем шесть минут от общей жизни двигателей.

 

 Hind — не слишком проворная машина, у нее то, что пилоты OPFOR называют «ограниченная способность маневра». Это означает, что Hind не может лететь nap-of-the-earth, одним из основных способов боевого полета используемого американскими вертолетами. Способ атаки Nap-of-the-earth требует, чтобы пилоты летели прикрываясь складками местности и укрытиями типа рощи деревьев, остановились, висели, сделали подскок, открыли огонь по врагу и затем опять ушли вниз на режиме висения. Единственный путь для Hind’а приблизиться к этой тактике, это полет на малой высоте за укрытием складок местности, затем набор высоты, удар и уход на большой скорости.

  

 Скорость Hind’а заметно влияет на тактику, которую Стейтон использует при атаке наземных войск в Fort Polk, где ландшафт пышно лесистый и довольно плоский, перепады высот от 50 до 100 футов (15-30 метров). «Если вы летите на высоте 200 футов (60 метров), вы практически можете быть замечены отовсюду в области маневра», говорит Stayton. «Так что приходится ползать брюхом по грязи».

 

 В расстоянии нескольких миль от цели, которой может быть любая комбинация войск, экипированная ракетами земля-воздух, грузовиками, или транспортными средствами с легкой броней, Стейтон и его стрелок, сидящий в передней кабине, снижаются до высоты от 30 до 50 футов (9-15 метров) выше самого высокого препятствия на их курсе полета. На расстоянии двух миль, они снижаются до10-30 футов (3-9 метров), что означает, что они могут лететь ниже деревьев с обеих сторон.

 

 В зависимости от ландшафта и цели, скорость атаки Стейтона колеблется в диапазоне от 100 до 160 миль в час (160-250 км/ч), и идеальное расстояние для него и его офицера вооружения, чтобы начать атаку, — 2,700 ярда (2,5 км) от цели, хотя они могут приблизиться и на 1,100 ярдов (1 км). После атаки, Стейтон и его стрелок уходят из зоны поражения и, при необходимости, делают повторный заход. Если с земли по нему запускается Stinger, Стейтон может попытаться уйти от инфракрасного захвата ракеты, летя зигзагами, чтобы поместить деревья, холмы, или даже другой летательный аппарат между его вертолетом и приближающейся ракетой.

 

 В начале двухнедельного периода обучения в Форте Polk, наземные войска обычно неспособны защитить себя против атак Hind’а, но к концу они набираются опыта в выбивании вертолетов с неба. При ночевке под открытым небом в поле в течение нескольких дней, они часто бегают без сна, что замедляет их способность реагировать. И хотя они, возможно, обучались действовать против американских вертолетов в своих домашних базах, они никогда не видели что-нибудь летающее такой скоростью как Hind. «Эта штука атакует не так как американские вертолеты», восхищается Реджинальд Фонтенот, директор OTSA. «Все это очень внезапно — сразу — БУМ! После ребята даже удивляются, как они были напуганы. Они действительно почуствовали себя на войне».

 

 В то время как я завис у Hind’а, остальная часть «Советского» флота была занята в сражении, которое бушевало приблизительно в 20 милях на востоке. Летали Mи-17 снабжая войска, мелькали Mи-2 наблюдая за полем битвы, громыхали Ан-2, сбрасывая парашютистов OPFOR.

 

 Наконец, настало мое время лететь. Хотя мне не разрешили подняться на борт Hind’а во время учений, я все еще пытался этого добиться. Стейтон уже сидел в кокпите пилота, когда я надел позаимствованный шлем и руководитель команды привел меня в переднюю кабину на место стрелка. У меня сразу возникло ощущение простора как только я уселся в почти роскошное кожанное кресло. Я уже изучил приборы, когда был снаружи. Теперь, когда Стейтон запустил ВСУ и машина стала оживать, я начал думать как пилот. Давайте посмотрим, где — индикатор скорости, высотомер? Все было слева от меня, но и это было неплохо; хотя стрелок и имел элементарные индикаторы и средства управления полетом, мысль о том, что мне не надо манипулировать педалями, ручками, переключателями сделала меня счастливым.

 

 Через селекторную связь я слышал как Стейтон проходит свой контрольный список. Скоро лопасти главного ротора слились в пятно и руководитель команды закрыл мою кабину. Когда Стейтон прибавил мощности к двойным 2190-сильным турбореактивным двигателям Климова ТВ3-117 и мы начали рулежку, я оценил то, что он сказал мне относительно герметизируемых кабин. Было удивительно тихо — даже когда мы добрались до взлетно-посадочной полосы и двигатели набрали взлетные обороты.

 

 Обзор с места стрелка невероятный. Вы чувствуете, как будто Вы сидите в стеклянном шаре, приставленном к носу вертолета. Это — хорошие новости. Плохие новости — то, что мы летели над самыми соснами со скоростью 165 миль в час и это выглядело, как будто мы летели сквозь них а не над ними.

 

 

 

 Летящий быстро и низко Hind — бесспорная звезда в военных играх в Fort Polk.

 

 Стейтон — опытный пилот. Я сужу не потому, что мы не врезались в деревья, а потому, как плавно он вел вертолет через повороты, подьемы и спуски. У некоторых пилотов есть дар; Стейтон — один из них.

 Мы летали почти час и наши ракетные атаки иммитировались в стороне от главного сражения. Со мной было все в порядке. Со Стейсоновскими указаниями потенциальных целей и определениями рубежей пуска ракет, полет фактически становился приятным. Поскольку на пути домой мы опять летели сквозь деревья, я начал желать, чтобы место стрелка также было оборудовано ручкой управления, чтобы я мог выполнять некоторых из маневров.

 

 Hind тих, плавен, мощен и быстр. И в разговоре после полета Стейтон и его товарищ армейский пилот Стив Давидсон сделали большее количество восхищенных комментариев.

 «Он вынослив как трактор».

 «Поставьте его в сарай на год, затем зарядите батареи и вы можете сразу лететь. С нашими вертолетами это не получится».

 «Он идет гладко, точно так же как старый Кадиллак 62 года».

 «Смажьте его хорошенько и вы сможете лететь на нем в течение сотни часов».

 Наконец, Стейтон произнес то, что на мой взгляд служит высшей почестью. В один день во время беседы, он откинулся назад и сказал, «Вы знаете, если бы я хотел летать на вертолете только для удовольствия, вне всяких сомнений Hind оказался бы на самом верху моего выбора».

 

 

William L. Smallwood, фотографии — Chad Slattery

 перевод Д.Срибный

Хрущёв Никита Сергеевич. Биография

Хрущёв Никита Сергеевич

 17.04.1894 — 11.09.1971

Герой Советского Союза и трижды Герой Соц.Труда

     Даты указов         

 

            1.         16.04.1964     Медаль № 11220

            2.         16.04.1954     Медаль № 6759

            3.         08.04.1957

            4.         17.06.1961

 

    Памятники

 

                           Надгробный памятник

                           п. Кубань, памятник

                           г. Владимир, бюст

                           Мемориальная доска в Донецке

           

 

 

Хрущёв Никита Сергеевич — советский государственный и партийный деятель, Первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, Председатель Совета Министров СССР, генерал-лейтенант.

 

Родился 5 (17) апреля 1894 года в селе Калиновка ныне Хомутовского района Курской области в семье рабочего. Русский. Член РКП(б)/КПСС с 1918 года.

 

С детства батрачил у помещика. С 1909 года — ученик слесаря на заводе Боссе в Юзовке (ныне Донецк), с 1912 года — слесарь на рудниках в Юзовке, с 1915 года — слесарь в мастерских там же. В 1917 году вернулся на родину, председатель комитета бедноты в родном селе Калиновка.

 

Участник Гражданской войны, с 1918 года в Красной Армии: красноармеец, председатель партячейки полка, комиссар батальона в 9-й стрелковой дивизии 12-й армии, инструктор политотдела в 9-й Кубанской армии, политработник в Донецкой трудовой армии. Воевал на Южном фронте и на Кубани.

 

В 1922 году демобилизован, был помощником управляющего рудника Рутченковского рудоуправления в Юзовке.

 

В 1925 году окончил рабфак в Юзовке, во время учёбы был там секретарем партячейки.

 С 1925 года — первый секретарь Петрово-Марьинского райкома ВКП(б) в Юзовке, с 1926 года — заведующий организационным отделом, затем заместитель секретаря окружного комитета ВКП(б) в Сталино. С 1928 года — заместитель заведующего организационно-распорядительным отделом Центрального комитета Коммунистической партии Украины в Харькове и в Киеве.

 

С 1929 года учился в Промышленной академии имени И.В.Сталина в Москве. С января 1931 года — первый секретарь Бауманского, с июля 1931 года — Краснопресненского райкома партии в Москве. С января 1932 года — второй секретарь Московского городского комитета ВКП(б).

 

С января 1934 года — первый секретарь Московского городского комитета ВКП(б). С марта 1935 года — 1-й секретарь Московского комитета и Московского городского комитета ВКП(б). С февраля 1938 года — 1-й секретарь ЦК Коммунистической партии Украины.

 

В годы Великой Отечественной войны Н.С.Xрущёв — член Военных Советов Юго-Западного направления (10.08.1941-23.06.1942), Юго-Западного (26.09.1941-12.07.1942), Сталинградского (12.07.1942 -31.12.1942), Южного (1.01.1943-28.02.1943), Воронежского (2.03.1943- 20.10.1943), 1-го Украинского (20.10.1943 -1.08.1944) фронтов.

Участвовал в Киевской и Сумско-Харьковской оборонительных операциях, Барвенково-Лозовской и Харьковской (май 1942) наступательных операция., последняя из которых окончилась катастрофическим поражением Красной Армии, участвовал в оборонительном и наступательном этапах Сталинградской битвы, Ростовской наступательной операции, в Курской битве и в битве за Днепр, в Проскуровско-Черновицкой наступательной операции.

 

В феврале 1944 — декабре 1947 годов — Председатель Совета Народных Комиссаров (с 1946 года — Совета Министров) Украинской ССР. С 26 декабря 1947 года — 1-й секретарь ЦК КП(б) Украины. С 16 декабря 1949 года — секретарь ЦК ВКП(б) и одновременно 1-й секретарь Московского комитета ВКП(б).

 

С 7 сентября 1953 года по 14 октября 1964 года Н.С.Хрущёв — 1-й секретарь ЦК КПСС.

 

В дальнейшем, занимая пост 1-го секретаря ЦК КПСС, Н.С.Хрущёв с 27 марта 1958 года одновременно являлся Председателем Совета Министров СССР.

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 апреля 1954 года «за выдающиеся заслуги перед Коммунистической партией и Советским народом, в связи с 60-летием со дня рождения» Хрущёву Никите Сергеевичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот» (№ 6759).

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 апреля 1957 года «отмечая выдающиеся заслуги 1-го секретаря ЦК КПСС товарища Хрущёва Н.С. в разработке и осуществлении мероприятий по освоению целинных и залежных земель» Хрущёв Никита Сергеевич награждён орденом Ленина и второй золотой медалью «Серп и Молот».

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 июня 1961 года «за выдающиеся заслуги в руководстве по созданию и развитию ракетной промышленности, науки и техники и успешном осуществлении первого в мире космического полёта советского человека на корабле-спутнике «Восток», открывшего новую эру в освоении космоса» Хрущёв Никита Сергеевич награждён орденом Ленина и третьей золотой медалью «Серп и Молот».

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 апреля 1964 года «за выдающиеся заслуги перед Коммунистической партией и Советским государством в строительстве коммунистического общества, укреплении экономического и оборонного могущества Советского Союза, развитии братской дружбы народов СССР, в проведении ленинской миролюбивой политики и отмечая исключительные заслуги в борьбе с гитлеровскими захватчиками в период Великой Отечественной войны, в связи с 70-летием со дня рождения» Хрущёву Никите Сергеевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 11220).

 

Член Политбюро ЦК ВКП(б) (22.03.1939-5.10.1952), член Политбюро ЦК КПСС (16.10.1952-14.10.1964).

 

На пленуме ЦК КПСС 14 октября 1964 года Н.С.Хрущёв был освобождён от обязанностей 1-го секретаря ЦК КПСС и члена Президиума ЦК КПСС. На следующий день, 15 октября, Хрущёва освободили и от обязанностей Председателя Совета Министров СССР.

 

Персональный пенсионер союзного значения. Скончался 11 сентября 1971 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

 

Генерал-лейтенант (12.02.1943). Награждён семью орденами Ленина (13.05.1935, 16.04.1944, 23.01.1948, 16.04.1954, 8.04.1957, 17.06.1961, 16.04.1964), орденами Суворова 1-й степени (2.05.1945), Кутузова 1-й степени (27.08.1943), Суворова 2-й степени (9.04.1943), Отечественной войны 1-й степени (1.02.1945), Трудового Красного Знамени (7.02.1939), медалями «Партизану Отечественной войны» 1-й степени, «За оборону Сталинграда», «За Победу над Германией», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», другими медалями, иностранными наградами — орденами Белого Льва (Чехословакия, 1964), «Звезда Социалистической Республики Румыния (1964), Георгия Димитрова (Болгария, 1964), Карла Маркса (Германская Демократическая Республика, 1964), Сухэ-Батора (Монголия, 1964), «Ожерелье Нила» (Египет, 1964), медалью «20 лет Словацкого национального восстания» (Чехословакия, 1964). Герой Народной Республики Болгария (1964).

 

Памятники Н.С. Хрущеву установлены в Краснодарском крае и городе Владимире.

В сентябре 2009 года мраморный бюст установлен в его родном селе Калиновка Хомутовского района.

На здании Донецкого национального политехнического университета, в котором учился Н.С.Хрущев, установлена мемориальная доска.

Как определить, что тебя любят? 10 способов

Иногда очень сложно понять, что творится в душе мужчины, поэтому так часто бывает нелегко со всей уверенностью определить, нравишься ли ты ему.  Еще с подростковой поры было трудно распознать, ведет ли он себя мило потому, что хочет заполучить тебя, или ты действительно ему симпатична. Если Вы не можете разобраться в его отношении, вам помогут 10 признаков того, как определить, что тебя любят. Итак, читайте и приготовьтесь узнать, серьезно ли он относится к Вам или просто играет.

 

10. Он разговаривал о Вас.

 

Итак, вы флиртовали с этим мужчиной, и он тоже оказывал Вам знаки внимания. Было ли это не просто флиртом? Если Вы действительно сильно ему понравились, он, скорее всего, заговорит о вас с кем-то из своих знакомых. Если Вы узнали, что он расспрашивал общих знакомых о Вас, более чем вероятно, что Вы запали ему в душу. Особенно, если, расспрашивая знакомых, он усиленно делает вид, что это простое любопытство, но его вопросы выдают нечто большее, чем обычный интерес.

 

9. Взгляд.

 

Даже если мужчина сидит напротив Вас в другом конце комнаты, то, как он смотрит на Вас, может выдать его чувства. Его взгляд скользит по Вам с ног до головы (не оценивающим образом), а потом Ваши глаза встречаются? Вы видите в его глазах интерес и чувствуете появление улыбки? О да, это хороший знак того, что Вы ему небезразличны!

 

8. Общение с ним.

 

Общение является решающим показателем того, есть ли шанс для романтических отношений между вами. Поэтому поговорите с ним. Начните разговор сами, если понадобится. Если он достаточно близко подошел к Вам, задает серьезные вопросы, возможно, он действительно заинтересован. Кажется, он внимательно слушает, что вы говорите, и хорошо отвечает на ваши реплики? Или он задает вам важный вопрос о том, встречаетесь ли Вы с кем-то? Верный знак! Скорее всего, этот вопрос прозвучал, потому что он хочет встречаться с вами и втайне надеется на отрицательный ответ.

 

7. Вы неожиданно сталкиваетесь в разных местах.

 

Если он периодически появляется из ниоткуда, очевидно это значит, что Вы ему нравитесь. Он способен на это, потому что расспросил знакомых, где Вы бываете. Может быть, она даже навел справки о том, чем Вы занимаетесь. Когда он видит Вас, он может покраснеть. Определенно, налицо все признаки зарождающейся любви.

 

6. Вы счастливый человек?

 

Причина, по которой я задаю этот вопрос в том, что если Вы счастливый человек, как вы можете не нравиться? Конечно, Вы нравитесь ему! Если обычно Вы пребываете в печальном, подавленном состоянии, настало время поработать над этим. Взгляните на Вашу внешность, Ваше будущее, способности, возможности и Ваши планы и будьте позитивными! Меняться тяжело, но если перемены сделают Вашу жизнь счастливее, почему бы и нет?

 

5. Он много говорит с Вами.

 

Вы оба говорите и не можете наговориться, не давая себе передышки. Да, это хороший знак того, что он влюблен. Молчанье – это смерть. Нет ничего хуже, чем сидеть в напряженном молчании.  Отсутствие общения – это разрушитель отношений! Если мужчина пытается завязать с вами тесное общение, он будет много говорить, надеясь завоевать Ваш интерес.

 

4. Он пытается найти с Вами связь.

 

Есть много способов, при помощи которых мужчины строят отношения. Если он пытается найти общие точки соприкосновения, это определенно значит, что он интересуется Вами. Когда Вы нравитесь мужчине, он делится с вами своими переживаниями, интересами и даже проблемами домашних животных. Это его способ создать ощущение взаимосвязи с Вами. Чем больше вещей Вы делаете вместе, тем сильнее связи между Вами.

 

3. Он постоянно Вам улыбается.

 

Когда мужчина влюблен в женщину, он постоянно улыбается ей. Если мужчина улыбается Вам, это часто означает некоторый знак одобрения. Улыбка является лучшим средством повышения самооценки, которое можно найти, так что используйте ее. Не будьте стеснительными!

 

2. Если мужчина делится с Вами деликатными вещами.

 

Если мужчина рассказывает Вам что-то действительно деликатное, значит, он влюблен в Вас. Некоторые мужчины рассказывают о своих странностях, чтобы растопить лед и показать Вам, что они настоящие. И что очень важно, таким образом, они дают понять, что им комфортно с Вами.

 

1. Он безобидно подшучивает над вами.

 

Когда мужчина влюблен в женщину, он может безобидно подшучивать над ней. Возможно, это его способ заставить Вас смеяться. Когда он шутит над чем-то, что Вы сделали или сказали, он показывает Вам, что ему с вами весело и комфортно. Конечно, если Вам кажется, что это выходит за рамки, мягко скажите ему об этом.

 

Я надеюсь, эти 10 способов помогут Вам разобраться в сигналах, которые подают мужчины. Вы знаете другие признаки настоящей симпатии? Поделитесь с нами!

 

Ирина Васильева

 

Научные роты: ни службы, ни науки

Итог деятельности научных рот виден уже сейчас. Считается, что научные роты могут стать эффективным социальным лифтом для молодых ученых, что в них будет концентрироваться интеллектуальная элита российских вузов. Выражается мнение, что надо сделать все для их поддержки и дальнейшего трудоустройства отслуживших юношей либо в Минобороны, либо в оборонно-промышленном комплексе. Итак, первые научные роты для студентов уже появились. Что же они собой представляют?

 

Откуда известно, что речь идет именно о научной элите? В научные роты попадают пока студенты технических вузов с военными кафедрами. Но ни к третьему, ни к пятому курсу невозможно определить, что представляет собой тот или иной студент в научном отношении: то ли перед тобой будущий Эйнштейн, то ли прилежная посредственность.

 

Пока, как можно понять, в научные роты стремятся студенты, желающие служить в армии девять месяцев вместо 12, причем служить, как они думают, в непыльных условиях – вместо того, чтобы маршировать на плацу, куда приятнее в белых халатах в лабораториях корпеть над колбами или приборами.

  

Теперь посмотрим, где появляются первые научные роты. Одни развернуты при Военно-воздушной академии имени Жуковского и Гагарина в Воронеже. Другие роты собираются создавать в Подмосковье при военных училищах и в Санкт-Петербурге при Военно-морской академии имени Кузнецова.

 

Однако военные академии и училища занимаются отнюдь не научными разработками, а прежде всего учебной работой, и непосредственно с военно-промышленным комплексом и НИОКР военные академии не связаны. И нетрудно догадаться, чем станут заниматься в военных академиях бойцы научных рот – хозяйственными работами и работами по обслуживанию учебного процесса: подметать плац, драить полы, заносить учебные пособия в классы, мыть колбы и т. п.

 

Теперь гражданские фирмы и гражданских служащих из структур Министерства обороны постепенно убирают и в каком-то качестве их могут заменить бойцы научных рот, хотя сегодня их капля в море, неспособная обеспечить нужды даже одной академии. Ведь первая научная рота насчитывает всего 35 человек. Но не исключено, что со временем, если студенты валом повалят в научные роты, которые придется сводить в научные полки, удастся укомплектовать такими ротами основные академии и военные училища, а также некоторые НИИ Министерства обороны, причем тогда, постоянно получая переменный состав, научные роты смогут существовать круглый год и выполнять функции по обслуживанию учебного процесса.

 

Но к науке, повторяю, и особенно к проведению научных и опытно-конструкторских работ в интересах оборонного ведомства это не будет иметь никакого отношения. Хотя бы потому, что академии не в состоянии проводить отбор тех, кто нужен для научно-технических разработок и научно-исследовательских программ. И очень трудно придумать механизм, которым можно было бы непосредственно связать научные роты в том виде, в каком они пока создаются, с конкретными нуждами военно-промышленного комплекса.

 

А между тем Российской армии требуются и передовые научно-технические разработки, и программисты, причем хорошо знающие свое дело, а не недоучившиеся студенты. И какое-то подобие научных рот в системе Министерства обороны создать можно, хотя их и не обязательно называть именно так. Правильным, мне кажется, их наименованием было бы временные научно-исследовательские коллективы, созданные для решения конкретных научных и технических задач в интересах российского военно-промышленного комплекса.

 

Можно вспомнить, например, что такими коллективами были советские и американские проекты по созданию атомной и водородной бомб. Только в состав подобных научных коллективов студенты входить не могут, возможно, за исключением единичных гениев-вундеркиндов, успевших ярко проявить себя в науке уже в студенческие годы. Во главе такого коллектива должен стоять маститый, опытный ученый, внесший существенный вклад в исследование данной проблемы и находящийся в расцвете творческих сил. Если говорить о возрасте, то руководителю исследовательского коллектива может быть, скорее всего, от 25 до 50 лет (с возрастом творческий потенциал ученых в сфере естественных наук обычно падает), а это уж никак не студент.

 

Своих сотрудников он будет стараться набирать среди молодых и амбициозных кандидатов и докторов наук, а также аспирантов и соискателей научных степеней. Обычно научный потенциал аспиранта можно определить на исходе аспирантуры, когда уже появились его первые научные публикации, а сам он достиг возраста 24–25 лет.

 

Стимул для попадания в научно-исследовательский коллектив Министерства обороны может быть двояким, но он никак не должен быть связан со стремлением служить или не служить в армии. Первый стимул – это интерес к решению оригинальной научной или научно-технической задачи. Второй – материальный. Поодиночке каждый из этих стимулов в данном случае не действует. Если задача неувлекательна и не имеет осознаваемого исследователями важного практического значения, мало кто возьмется за ее решение даже за очень большие деньги. Но даже очень интересную и важную задачу трудно решать на пустой желудок и в сознании, что ты не в состоянии достойно обеспечить себя и свою семью.

 

В советское время это хорошо понимали. И при реализации атомного, водородного, ракетно-космического и иных оборонных проектов ученых привлекали как чисто научным интересом к решению новых задач, так и более чем солидным материальным стимулированием. «Закрытые» ученые получали едва ли не самую высокую зарплату в стране, практически не знали, что такое дефицит, и не беспокоились насчет улучшения жилищных условий.

 

Руководители проектов могли отбирать действительно лучших специалистов на конкурсной основе. Но при этом подавляющее большинство исследователей оставались гражданскими людьми и за редким исключением их не призывали в ряды Советской армии и не присваивали воинских званий. Вероятно, сейчас надо пойти по тому же пути. Тем более что даже очень высокая зарплата ученых составляет лишь малую часть всех расходов в НИОКР.

 

В связи с введением научных рот высказывалось мнение, что будущему научному работнику военно-промышленного комплекса полезно усвоить курс молодого бойца. Но на самом деле данный курс никакого отношения к решаемым исследователем задачам иметь не будет, равно как не будет иметь для него и практического значения. Поскольку никто и в страшном сне не предполагает в случае возникновения войны использовать ученого, занимающегося важной оборонной разработкой, в качестве бойца или даже взводного командира, бегущего в атаку или, сидя в окопе, отражающего атаку противника. Наоборот, таких ученых из соображений секретности и близко не подпускают к линии фронта. Поэтому курс молодого бойца может пригодиться им разве что для общей эрудиции.

 

И программистов в армию надо брать не из студентов, а по возможности самых лучших и при необходимости зачислять их на военную службу и присваивать звания, в том числе офицерские. Только набирать их нужно не по призыву, а добровольно, по тем же принципам, по которым следует вербовать ученых для оборонных разработок. Уровень сложности боевой техники сейчас таков, что Российской армии следует быть профессиональной.

 

А небоевые функции Вооруженных Сил в небоевых условиях, для выполнения которых сегодня главным образом и используют призывников, стоит передать гражданским организациям и персоналу. Только при этом необходимо иметь за ними тщательный контроль и следить, чтобы проводились реальные конкурсы на оказание услуг ВС и подряды не получали бы фирмы, тесно аффилированные с чиновниками Минобороны. Тогда и уровень коррупции не будет зашкаливать.

 

Разумеется, при переходе к полностью контрактной армии придется смириться как с повышением расходов на содержание личного состава, чтобы сделать военную службу привлекательной для достаточного числа молодых людей, так и с тем, что на солдатских и сержантских должностях будут служить почти исключительно выходцы из российской провинции, а не из Москвы или Санкт-Петербурга, поскольку зарплата рядовых контрактников все равно слишком далека от среднего уровня столичной. Но москвичи и петербуржцы в армии все равно останутся, только на офицерских должностях. Да и в научных ротах в случае их создания они, вероятно, будут преобладать, учитывая концентрацию отечественного научно-технического потенциала в обеих столицах.

 

Борис Соколов, vpk-news.ru

 

Внук Леонида Брежнева: «У нас отняли даже награды деда»

10 ноября 1982 года, умер генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев. Как сейчас живут сын, внуки и правнуки генсека, почему не сохранились его награды и кто отнял у них даже подаренную маршалу СССР саблю, репортеру  рассказал внук – Андрей Брежнев.

Еще полгода не прошло, как 80-летний Юрий Леонидович Брежнев, сын генсека, потерял жену. Людмила Владимировна была старше мужа всего на один год. Она умерла от инфаркта. Потеря близкого человека отразилась на здоровье Юрия Леонидовича, некоторое время он не мог даже самостоятельно обслуживать себя. Сын Андрей отложил все дела и заботы и приехал из Крыма, где он сейчас обосновался, чтобы быть рядом с отцом.

 

– Андрей Юрьевич, как сейчас чувствует себя Юрий Леонидович?

 

– Неважно, но стабильно. У него много хронических заболеваний, но главная его беда на сегодняшний день – больные почки. Отец обслуживается в поликлинике Управления делами президента, там ему обеспечивают хороший уход. Врачи внимательные, всегда и позвонят, и придут, ну и я всегда рядом.

 

– После смерти вашей мамы Людмилы Владимировны отец попросил вас о помощи?

 

– Он не любит просить, я сам увидел, что ему необходима поддержка. Можно сказать, он молчаливо пригласил меня. Ему нужно обслуживать себя – и постирать что-то, и приготовить. В силу возраста ему трудно это делать. Я приехал к отцу в мае и на первых порах все делал сам – стирал, убирал, гладил, готовил, потом нашел ответственную и старательную женщину, помощницу по дому. Но присмотр за отцом не доверяю никому: а вдруг он ночью упадет или что-то случится? Я должен быть рядом. Брат Леонид всегда поддерживает, справляется о состоянии отца.

 

– Где работает ваш брат?

 

– Леонид – химик по профессии и не очень публичный человек, у него своя фирма, где он разрабатывает какие-то химические добавки, шампуни. У меня по химии двойка, и мы с братом не говорим о работе. У нас и так много интересных тем, каждый день созваниваемся и находим, о чем поговорить. Встречаться часто не получается, у каждого свои проблемы, своя жизнь.

 

– Андрей Юрьевич, вы в недавнем прошлом занимались политикой. Как сейчас обстоят дела?

 

– В политике был и никуда не уходил. Я думаю, эта фамилия еще будет какое-то время звучать в политике – кого-то раздражать, у кого-то вызывать добрые ассоциации. Но сейчас я больше работаю на Украине, мы с друзьями открыли небольшую галерею в Крыму, занимаемся картинами, статуями. В чем-то помогаем начинающим художникам, скульпторам. Многие московские таланты на лето приезжают в Крым, показывают свои работы. Галерея работает круглый год, и каждый месяц у нас выставляется новый художник.

 

– Ваша двоюродная сестра Виктория, дочка Галины Брежневой, навещает дядю?

 

– Нет, мы с Викторией совсем не общаемся. Как поругались лет пятнадцать назад, так и не видимся.

 

– Уход жены для вашего отца, конечно, был сильным ударом…

 

– Сейчас все обстоит не так остро, как в первые месяцы после смерти мамы. Мы все очень переживаем эту утрату, для папы это действительно удар, ведь с мамой они прожили долгую жизнь. Познакомились в юности в Днепропетровске, на дне рождения общих знакомых. И оказалось, что эта встреча – любовь на всю жизнь. Видно, это семейное. Дед ведь тоже прожил с бабушкой почти 55 лет.

 

– То есть 55 лет безоблачного семейного счастья?

 

– Нет, конечно, с войны дед приехал с какой-то молодой женщиной, собирался уйти из семьи. Сообщил о своем решении бабушке. Та поставила условие: он сам должен рассказать об этом детям. Но стоило ему войти в дом, как мой отец – тогда еще совсем мальчишка – бросился ему на шею, дед подхватил сына на руки, расцеловал. И не смог уйти. Когда я сегодня слышу рассуждения о том, что-де любовь не вечна, я вспоминаю деда и бабушку и думаю: пусть так, но можно же, несмотря ни на что, сохранить добрые, теплые отношения, уберечь дом и семью, как сумели они. Семейная жизнь Андрея Брежнева не сложилась. С первой женой, Надеждой Ляминой, он познакомился, учась на третьем курсе МГИМО. У пары родились два сына – Леонид и Дмитрий. Но яркая любовь не принесла молодым счастья. В 1993 году Надежда Брежнева ушла из семьи и вышла замуж за олигарха Александра Мамута, родив ему сына Николая. В 2002 году Надежда Брежнева-Мамут скончалась.

 

– Чем сейчас занимаются ваши сыновья?

 

– Младший, Дмитрий, работает в подразделении крупной фирмы, отвечает то ли за разработку программ, то ли за продажу программного обеспечения. Мне это сложно пересказать: он мне объясняет по-русски и вроде бы все понятно, но сложишь все компьютерные термины в одно предложение, и получается абракадабра, – смеется Андрей Юрьевич. – Дмитрий закончил Оксфорд, а там у них был курс по этому направлению. Вот он сам выбрал эту профессию, сам устроился на работу. Старший, Леонид, тоже учился в Англии, но его тянуло домой, и он вернулся в Москву, теперь работает в министерстве в сфере военного ведомства.

 

– Завидные женихи.

 

– Младший жениться не торопится, ему 27. «Молодец, – говорю, – тут спешка не нужна». А старшему 28, и он женат. Но о детях в этой семье мечтают пока только мои сваты из Ростова и я – одинокий дед. Молодые у нас благоразумные, понимают: сначала надо крепко встать на ноги, а потом думать о потомстве. Но все же втайне надеюсь, что они скоро подарят нам внуков.

 

– Вы вовсе не похожи на одинокого деда. Наверное, вам так удобно?

 

– Удобно – не то слово! Это такое счастье! Лет десять назад я расстался со своей второй супругой Еленой, общих детей у нас не было. Сейчас у нас хорошие взаимоотношения: встречаемся, ходим по магазинам, вместе едем отдыхать. А жениться снова не собираюсь! Хотя моя мама постоянно пыталась мне сосватать кого-нибудь. Но на мой прямой вопрос: «Зачем мне, мама, 50-летние девушки?» – скисала. Как-то в одной из бесед даже мама, которая всю жизнь прожила в браке, тяжело вздохнула и сказала: «Да, жен хороших не бывает, Андрей!» Я запомнил это, – улыбается Андрей Юрьевич. – Поэтому не ищу жену, а думаю о детях. И о племянниках. У меня их двое. Юра работает менеджером в крупной столичной организации, женат, у него уже трое детей. Я за него рад, он молодец! Алина учится в Лондоне, поэтому ее я вижу редко. Но она у нас умница и красавица.

 

– То есть у Леонида Ильича достойные правнуки. Широкая общественность знает его как мудрого политика, а каким он был дедом?

 

– Мои детские воспоминания о деде связаны с Новым годом. В комнате пахнет хвоей – у нас дома всегда украшали настоящую елку со спиленной верхушкой: гирлянды, лампочки, елочные игрушки. На полу среди ваты игрушечный дедушка Мороз и подарки. Но брать их нельзя. Праздник начинался, когда дед возвращался с работы. Он сам включал елку – и мы, дети, разворачивали подарки. На праздники вручал книги, сладости, теннисные ракетки. А что еще нужно было советскому школьнику? Ну самый дорогой подарок – велосипед. Если честно, то как дедушка он был на четверку… с минусом. Он больше был в политике, в работе, которая не прекращалась. Надо было думать о половине мира, которым мы владели. А когда выросли – мог по случаю какой-нибудь круглой даты, на совершеннолетие или свадьбу подарить что-нибудь из бытовой техники, магнитофон или телевизор. Речи о машине или тем более даче и не шло! Дедушка и бабушка не гонялись за роскошью. И нас не приучали. На столе не водилось ни хрусталя, ни дорогих сервизов – например сметану к борщу всегда ели прямо из банки. Наверное, потому что сами были из народа. Дед с бабушкой познакомились в 1925 году в Курске, он учился на третьем курсе в землеустроительном, а бабушка – на первом в медицинском. Бабушка вспоминала, как учила деда танцевать вальс, польку. И говорила, что жених он был видный, серьезный, ухаживал за ней почти три года. А когда получил назначение – сделал предложение. Бабушка не любила бывать на публике, она больше домохозяйничала. Готовила любимые дедом борщи – украинский, горячий и холодный, жаркое, котлеты, вареники с картошкой и с квашеной капустой, с жареным луком, пироги с горохом. По характеру дед был вспыльчив, но я не слышал от него нецензурной брани, мог выпить три-четыре рюмки, пьяным деда я никогда не видел, был заядлым курильщиком. Играл в домино, в шахматы, а вот карты на дух не переносил. Любил военные фильмы и, когда нам удавалось вместе смотреть кино, рассказывал, что показано точно, а что – нет. И он до конца жизни верил в «светлое будущее» народа.

 

Кажется, наследники Леонида Ильича могли бы жить на широкую ногу. Но у них не осталось даже орденов знаменитого деда. Виктория Петровна, жена Леонида Ильича, пережила мужа на 13 лет.

 

Для нее это были нелегкие годы, власти вынудили вдову сдать все награды Леонида Ильича: и ордена Ленина, и Золотые Звезды Героя, и орден Победы, и маршальскую подарочную саблю.

 

Был случай, когда к ней пришел товарищ из общего отдела ЦК:

 

– Где золотой сервиз?

 

– Есть только серебряный, заказанный в Кубачах, с эмалью.

 

– Подарки нужно сдавать – не положено…

 

Вдова не упрямилась, отдавала все.

 

У потомков Леонида Брежнева осталась только светлая память о знаменитом деде, которым они гордятся.

 

И возможно, это самая ценная награда, которую никто никогда не отнимет.

 

Справка

 

Леонид Ильич Брежнев – советский государственный, политический, военный и партийный деятель, занимавший высшие руководящие посты в советской государственной иерархии в течение 18 лет: с 64-го года и до своей смерти.

 

Первый секретарь, а затем генеральный секретарь ЦК КПСС, председатель Президиума Верховного Совета СССР, маршал Советского Союза. Эпоху его правления называют по-разному – одни уверяют, что это был период застоя, другие утверждают: было время уверенности и стабильности.

 

При Брежневе Советский Союз превратился в сверхдержаву. За 18 «брежневских» лет национальный доход вырос в 4 раза, население РСФСР увеличилось на 12 миллионов человек, выросла продолжительность жизни.

 

Юрий Леонидович Брежнев, сын Л. И. Брежнева, родился в 1933 году, окончил Днепропетровский металлургический институт и Всесоюзную академию внешней торговли, работал помощником прораба, затем – управляющий заводом им. Либкнехта в Днепропетровске, старший инженер, начальник отдела в Торговой миссии СССР в Швеции, торговый представитель СССР в Швеции, председатель Всесоюзного объединения Министерства внешней торговли. С 1979 г. – первый заместитель министра, с 1981 г. – кандидат в члены ЦК КПСС. В 1983 г. освобожден Ю. Андроповым от должности и направлен на другую работу.

 

Андрей Юрьевич Брежнев, лидер Новой коммунистической партии с июня 2002 г., окончил МГИМО МИД СССР, работал в Министерстве внешней торговли СССР, Министерстве иностранных дел СССР.

 

С начала 1990-х годов – в коммерческих структурах. В 1996 г. возглавил благотворительный фонд «Дети – надежда будущего». В 1998 г. был инициатором создания Общероссийского коммунистического движения и его генеральным секретарем

 

 

Как избавиться от изжоги

 Изжога, или на медицинском языке гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь (ГЭРБ), – частый спутник нарушений работы пищеварительной системы. Как избавить себя от этого неприятного симптома?

 

Самый распространенный вид ее лечения – назначение лекарственных препаратов, хотя иногда необходимо хирургическое вмешательство. В любом случае при ГЭРБ полезно пересмотреть свои некоторые привычки и образ жизни, начиная от пищи и заканчивая тем, насколько удобную одежду вы носите.

 

 Частые приемы пищи

 

Неправильный режим питания часто является причиной ГЭРБ. Например, очень полный желудок может вызывать нарушение работы сфинктера пищевода (клапана между пищеводом и желудком). Таким образом, содержимое желудка, включая желудочный сок, подталкивается обратно в пищевод.

 

Рекомендуется иметь несколько небольших приемов пищи в течение дня, а не питаться по стандартной схеме: завтрак, обед и ужин. Также не стоит наедаться на ночь или непосредственно перед сном.

 

Исключите некоторые продукты

 

Вызывать обострение симптомов ГЭРБ могут и некоторые компоненты блюд. В этот список входят пряные продукты, жирное красное мясо, картофель фри (и другие жареные продукты), цитрусовые, сырой лук, помидоры, сливочное масло, мята, шоколад и напитки с кофеином.

 

Не употребляйте алкоголь

 

Алкоголь усиливает изжогу. Он вызывает расслабление нижнего пищеводного сфинктера, который, как уже было сказано, является «заслонкой» между пищеводом и желудком. В такой ситуации содержимое желудка движется обратно в пищевод.

 

Считается, что в целях предупреждения ГЭРБ алкоголь можно употреблять несколько раз в неделю в минимальных количествах.

 

Контролируйте вес

 

Лишний вес может способствовать появлению изжоги. Как показали результаты исследования ученых, есть прямая связь между симптомами ГЭРБ и повышенным индексом массы тела (ИМТ). Тучные люди почти в три раза чаще, чем люди с нормальным весом, страдают от изжоги и кислотного рефлюкса.

 

Носите удобную одежду

 

Тесная неудобная одежда может способствовать попаданию кислоты из желудка в пищевод. Конечно, узкие брюки неплохо выглядят, но стоят ли они того? Если вы страдаете ГЭРБ, носите более свободную и мягкую по текстуре одежду, не затягивайте туго ремни и пояса.

 

Поза во время сна

 

Ваша поза во время ночного отдыха тоже может стать причиной изжоги. Не ешьте перед сном и спите на подушке высотой 15-25 см. Приподнятое положение головы и шеи поможет не затекать кислоте из желудка в пищевод.

 

Бросайте курить

 

Всем известно, что курение повреждает сердце и легкие… но и пищеварительную систему тоже. Никотин, как и алкоголь, может ухудшить симптомы ГЭРБ, расслабляя нижний пищеводный сфинктер, что приведет к обратному току желудочной кислоты в пищевод.

 

Курение провоцирует попадание желчных кислот из тонкой кишки в желудок и уменьшение выработки слюны, которая помогает вымывать желудочную кислоту из пищевода и поддерживать нормальный кислотно-щелочной баланс.

 

Источник: zdorovieinfo.ru

Самолёты КОР-1 Бе-2 и КОР-2 Бе-4

Бериев КОР-1 Бе-2.

 

  

Для обороны морских рубежей нашей Родины в годы первой и второй пятилеток строилось значительное количество боевых кораблей. Этим кораблям требовались специальные небольшие самолеты, которые могли бы базироваться непосредственно на борту и, взлетая с катапульт, вести разведку, поиск подводных лодок, корректировку огня корабельной артиллерии, а после выполнения задания производить посадку на воду и затем с помощью корабельной стрелы подниматься на борт. Такой самолет — КОР-1 (корабельный разведчик-первый) — спроектировал и в 1937 году построил коллектив, возглавляемый Г. М. Бериевым.

 

Конструкция этого двухместного однопоплавкового биплана металлическая, с полотняной обшивкой крыльев и оперения. Каркас фюзеляжа — ферма состояла из сварных труб, каркас крыльев дюралюминовый. Коробка крыльев КОР-1 складывалась назад для удобства хранения на корабле. Площадь крыльев — 29,3 кв. м. Элероны только на верхнем крыле, на нижнем посадочные закрылки. Управление двойное. Длина самолета при сложенных крыльях — 8,88 м, ширина — 4,5 м. Вес пустого — 1800 кг, взлетный — 2486 кг. Помимо двух пулеметов ШКАС на верхнем крыле и одного у стрелка на турели, самолет мог брать две бомбы по 100 кг. С двигателем М-26 в 635/700 л. с. КОР-1 на испытаниях показал скорость 245 км/час у воды и 275 км/час на высоте 2000 м. Его потолок — 6600 м.

 

Самолет был выпущен в 1937 г. на смену лицензионному КР-1. В летных качествах он имел преимущества, но мореходность однопоплавкового варианта была хуже, чем лодочного, неудовлетворительно было и охлаждение двигателя на рулении. Бе-2 не прошел госиспытаний, но ввиду отсутствия другого типа было решено его на вооружение все-таки принять как переходный, устранить дефекты, испытать в сухопутном варианте и на катапульте. Была построена небольшая серия машин этого типа, состоявшая на вооружении морской авиации в 1939-1940 гг.

 

 

Бериев КОР-2 Бе-4.

 

 

 

Бе-4 — катапультный корабельный и базовый ближний морской разведчик, выполненный по схеме летающей лодки с крылом типа парасоль на пилоне и коротких подкосах. Двигатель М-62 взлетной мощности 1000 л. с. был установлен перед носком центроплана; поток от его тянущего винта разрезался крылом, не давая опрокидывающего момента. Подкрыльные поплавки на двух стойках с расчалками. Корпус лодки двухреданный, главный редан угловой, задний — заостренный, днище лодки — килеватое.

 

Конструкция лодки дюралюминовая, с полотном в обшивке элеронов и рулей. Винт трехлопастный. Вооружение: один неподвижный пулемет ШКАС в носу самолета и один подвижный в экранированной палубной стрелковой установке. Бомбовое вооружение — лишь в перегрузочном варианте — 4 ФАБ-100, другие бомбы той же общей массы.

 

Самолет был выпущен в 1941 г. и успел пройти до эвакуации испытания в Севастополе. Летные качества были получены хорошие: скорость 310 км/ч у воды, на высоте 4700 м скорость была 356 км/ч, потолок 8100 м, дальность нормальная 550 км, максимальная 1150 км. Затем были построены два первых серийных экземпляра, прошедших испытания в 1942 г. В последующие 1943-1945 гг. КОР-2 выпускались в небольших количествах. Они применялись на флотах.