Североморск.

 База Северного флота. Уникальный город. Мало найдется людей, ничего о нем не слышавших. Он известен не меньше, чем Кронштадт, Порт-Артур и Севастополь. Это при том, что в 1926 году население там составляло всего 31 человека, включая лесорубов, и называлось это место — становище Ваенга. И всего через 11 лет, в 1937 году становище превратилось в базу Северного флота, а с 1951 года Североморск — официальное название города-воина. После неудачных попыток захватить Мурманск, как утверждают историки, Гитлер приказал стереть с лица земли Мурманск и Северный флот, и на эти места было сброшено больше бомб, чем на любой другой город за всю историю Второй мировой войны.

 ВМФ, конечно, сила, кто бы спорил. Но есть и другая сила в этом городе, — Военно-воздушная. Авиация, если попроще. И, между прочим, тоже именуется Флотом. Так что по справедливости Североморск надо считать базой двух Флотов — морского и воздушного. А может, даже воздушного флота, и только после этого морского. Не удивлюсь, если узнаю, что первоначально город создавался как база северной авиации, а флот морской — не больше, чем прикрытие, маскировка своего рода. Уже слышу возмущенные возгласы «морских волков» и срочно пытаюсь аргументировать подобное заявление.

 Судите сами. По количеству л/состава, может быть, авиация и уступает, так как люди в черной форме подавляют своим большинством. Но маловероятно. Морская авиация с не меньшим шиком щеголяет в мареманском обмундировании, «мичманки» носит ничуть не хуже, и кортики тоже имеются в наличии, а голубые просветы на погонах встречаются не реже, чем желтые плавсоставские. Звездочки на этих погонах о многом говорят, но не всё. Весь видный из себя капитан-лейтенант, командир какой-нибудь грозной БЧ, провожающий слегка пренебрежительным взглядом скромного старлея-пилота, пока еще просто командира корабля, может и не заметить улыбку на его лице. А что еще, кроме улыбки, может вызвать странное пристрастие моряков назначать командиров на отдельные части единого судна и именовать их боевыми частями. Еще шире он улыбнется, представив себе в кабине воздушного корабля командира правой чашки или командира фюзеляжа и двигателей. Чудят эти моряки! Даже суда свои стали называть кораблями, подражая авиации, и словечки наши у них в ходу, ну типа там: «борт», «шпангоут», «киль», «штурвал», «винт»… Мало-мальски приличное морское судно старается непременно обзавестись собственным вертолетом. Оно и правильно — спокойней как-то в море, когда своя авиация под боком, да и судно начинает выглядеть гораздо элегантнее. Авиаторы тоже любят шик, но держать шлюпку или там акваланги на борту самолета считают дурным тоном!

 Авиацизация ВМФ принимает невиданные масштабы, авианесущие крейсера «Киев» и «Адмирал Кузнецов» по сути своей являются ничем иным, как плавучими аэродромами, призванными носить, оберегать и лелеять летательные аппараты. Ну и все уже, наверное, заметили, что на первом месте идет слово «авиа…», а дальше следуют незначительные детали. От этой напасти устоял пока только подводный флот, да и обладает он некоторыми способностями, не подвластными пока авиации. Особо подчеркиваю — пока…! Но зато, какие мы всепогодные и сверхзвуковые, вертикального и горизонтального взлета, с посадкой хоть на воду, хоть на сушу. Из сухопутных же судов слышал только о кораблях пустыни. Что? Суда на воздушной подушке? Это те, что как киты, выбрасываются иногда на берег? Так и они больше все-таки летают, чем плавают, и подушка чисто наша — воздушная. Двигателями также оборудованы не какими-нибудь, а авиационными, и винты на сих двигателях совсем не гребные.

 Так что есть чем гордится авиаторам, особенно, морской авиации. Кто еще в армии имеет честь служить сразу в двух Великих Флотах? Легкую конкуренцию могут составить только морские пехотинцы и воздушный десант. Поэтому так любят и уважают авиацию на флоте, которая, впрочем, отвечает не меньшей взаимностью. В знак уважения к флоту даже завели на бортах самолетов надувные плоты и МСК (морские спасательные костюмы.)

 Но не только флотами славен город Североморск и покоится он, как и положено, на трех китах. Третьим китом, может быть, даже самым мощным, является древнейший род войск — матушка пехота. Вот о ней-то родимой и пойдет дальше речь. И о некотором превосходстве авиационной демократии над железным флотским порядком.

 

 Нездоровая суета неподалеку от стоянки настораживала. Покой красавца- лайнера и его доблестного экипажа пытались нагло нарушить. Форс-мажоров и в воздухе достаточно, не хватало нам только головной боли на уютной и твердой земле, да еще практически на своей территории. Предчувствия не обманули, и вскоре нашему взору предстала огромная палатка. И это была не просто палатка, а буфет-столовая для выпускников Академии Генштаба, прибывающих завтра на наш аэродром с целью ознакомления с самолетами Северного флота. Выезд в действующие войска, так сказать. Сегодня ознакомление проходило на кораблях ВМФ, а завтра с утра предстоял наш черед…

 Приказы, как известно, не обсуждаются даже в авиации, и на утро два заложника из состава экипажа в летной форме без знаков различия стояли перед гостеприимно распахнувшим двери воздушным кораблем, встречая гостей. Зам по боевой полка, п/п-к Саня Б., и б/инженер данного изделия особого восторга не испытывали, но долг есть долг. Бортинженером и по совместительству гидом довелось выступать тогда мне.

В обязанности наши входило все подробно объяснять, всячески ублажать и по возможности почти ничему не препятствовать (из устной инструкции командира).

 Экскурсанты не заставили себя ждать, и прибывшие к нам три чернопогонные полковника во главе с краснолампасным генералом были встречены безупречным строевым шагом и четким докладом зама по боевой. В авиации такие доклады почти что подвиг и тянут на «За службу Родине в ВС СССР», как минимум III степени.

 Доклад пехотных командиров не впечатлил, восприняли как должное, что тоже радовало, не ударили мы таки лицом в грязь. Равнодушно выслушав и просмотрев обязательную программу, пехотинцы завалились в кабину экипажа и с удовольствием расплылись в удобных летных креслах. Нельзя было не заметить, что накануне вечером экскурсанты не только в шахматы играли. Похоже было на то, что ближайшую пару часов они намеревались провести в максимально спокойной и комфортной обстановке. Наша кабина показалась им самым подходящим местом, где можно пересидеть все это мероприятие в тепле и уюте.

 Саня Б., попавший к нам из пехоты, умный и толковый мужик, поднаторевший уже в авиационных делах и не совсем растерявший свои пехотные навыки, глазами показывает мне на левый термос. Также молча утвердительно киваю ему в ответ. Кабина лайнера А-50 почти не отличается от кабины Ил-76, поэтому термоса находятся на том же месте. Левый до половины заполнен спиртом, правый под заглушку брусничным чаем, бардачок ломится от бортпайков.

 Вкрадчиво так, с мягкостью стюардессы международного авиарейса Саня обращается к гостям: — Тов. генерал, может, попьете чего-нибудь?

 Реакция гостей была подобна взрыву пехотной РГД-5. Резко подорвавшись с места, с расширенными от удивления глазами один из полковников пролепетал: — А что, можно!? — Слегка ошалевая от его дикой реакции на простой, казалось бы, вопрос решаемся предложить только горячий брусничный чай. Попивая чаек, страдальцы вновь пытаются поудобней разместиться в креслах. Полностью расслабиться и получить удовольствие от чаепития начальникам не удалось. Змей-искуситель Саня опять также мягко намекает: — А может, чего погорячее? — Резкие движения, пролитый чай, недоверчивый и с затаенной надеждой вопрос: — А, что, есть?! — в этот раз уже не так пугают нас. Привыкли.

 Дремучие люди. То есть далекие от авиации люди. Дослужившись до таких чинов, должны бы уже знать — в авиации всегда есть! Чему их только учат в академиях?

 Ответ не замедлил себя ждать. Откидной столик мгновенно был установлен в боевое положение. Разбавленный яблочным соком спирт, вскрытые банки тушенки, шоколад и галеты говорили сами за себя. Употребив и закусив, народ попытался принять привычные позы. Но хлебосольство авиаторов не знает границ, и повтор производится незамедлительно. Удивление постепенно сменялось удовлетворением. После третьей, не пытаясь больше удобней устроиться, с заметно меньшим количеством морщин на лице, генерал выдает не то запоздалый тост, не то просто наболевшее: «- Отличный самолет! Отличный экипаж! А вчера нас таскали 8 часов по кораблям, так никто даже воды не предложил попить!»

 Перед обедом генерал освоился настолько, что попросил налить чуток с собой, не помешает, мол, во время принятия пищи. С удовольствием наблюдали с Саней из кабины группу старших офицеров, медленно направлявшихся к палатке, возглавляемых генералом, бережно несущим в рукаве кителя баночку со спиртом. Медленно, дабы не расплескать. Мастерство, приобретенное в курсантские годы, остается на всю жизнь — его не пропьешь!

 P.S. Всем, кто прочитал, рекомендую поднять рюмку за содружество родов войск. Моряков прошу не воспринимать всерьез написанное, за исключением истории с генералом — это реальный случай.

Историю рассказал Испанец

 

• amazonS3_cache: a:9:{s:51:»//aviacity.eto-ya.com/files/2013/02/severomorsk.jpg»;i:1249;s:59:»//aviacity.eto-ya.com/files/2013/02/severomorsk-150×150.jpg»;i:1249;s:60:»//aviacity.eto-ya.com/files/2013/02/severomorsk-na-karte.jpg»;i:1250;s:68:»//aviacity.eto-ya.com/files/2013/02/severomorsk-na-karte-150×150.jpg»;i:1250;s:49:»//cdn.eto-ya.com/aviacity/2013/02/severomorsk.jpg»;i:1249;s:57:»//cdn.eto-ya.com/aviacity/2013/02/severomorsk-150×150.jpg»;i:1249;s:58:»//cdn.eto-ya.com/aviacity/2013/02/severomorsk-na-karte.jpg»;i:1250;s:66:»//cdn.eto-ya.com/aviacity/2013/02/severomorsk-na-karte-150×150.jpg»;i:1250;s:52:»//aviacity.eto-ya.com/files/2013/02/severomorsk.jpg&»;a:1:{s:9:»timestamp»;i:1713533366;}}